— Ты! — Тонкий пальчик с уродливо обломанным ногтем уткнулся в грудь озадаченного парня. Эльфийка с удивлением уставилась на испорченный маникюр и расстроилась еще больше. — Наша невольная близость не дает тебе права питать иллюзии на мой счет. У меня есть жених. А вы! — это уже нам. — В следующий раз постарайтесь возвести что-нибудь менее шаткое и более устойчивое.
— Как скажешь, дорогая, — ехидно фыркнула Лисса, и ее всклокоченная голова вынырнула откуда-то из складок шелка. — Предлагаю тебе в следующий раз сделать все самой, если не доверяешь дело другим.
На этой дружественной, позитивной ноте побудка состоялась. Надо сказать, наше шумное пробуждение очень порадовало остальных путешественников и их веселые смешки преследовали нашу четверку в течение всего дня. Расстроенная принцесса бойкотировала нашу троицу. Она и до этого не отличалась особой разговорчивостью, так что особых неудобств мы не испытывали. Зато Линк успел пообщаться с охраной и развлек нас увлекательным рассказом об ужасных тварях, которые всю ночь бродили вокруг лагеря. Причем рассказ был дополнен многочисленными подробностями (наверняка большую часть выдумал он сам для остроты ощущений), продемонстрирован в лицах и озвучен страшными воплями и хрипами, от которых шарахались не только и без того нервничавшие немногочисленные лошади, но и ящеры. Получалось очень реалистично. Даже я, повидавшая не менее сотни фильмов ужасов и прочих страшилок про всяких «чужих», вздрагивала. Что уж говорить о впечатлительной эльфийке, которая только делала вид, что обращает на нас внимания не больше, чем на ближайший бархан, а сама взвизгивала в наиболее страшных местах.
К рассказу стали прислушиваться другие путешественники. Каждый старался оказаться ближе к Линку, чтобы слышать лучше. Вскоре караван перестал даже отдаленно напоминать вытянувшуюся в цепочку группу всадников, скорее это была толпа. Со стороны мы больше смахивали на ватагу разбойников, одетых кто во что горазд и оседлавших живность, добытую при случае. Определенно, у парня актерский талант. Ему бы в театре выступать. Или, на худой конец, страшилки у костра в Хеллоуин рассказывать. Когда Линк особо удачно изображал плюющуюся огнем ящерицу, которую, по его словам, задушил собственноручно, к нам подъехал Рашмид. Его заметили не сразу. Конечно, как тут разглядишь помощника караванщика, когда Линк дошел до самого напряженного момента.
— …и тогда, — загробным голосом вещал он, — я ухватил ее прямо… за хвост… — Он сграбастал ближайшего эльфа за грудки, и тот вытаращил на парня глаза, полные ужаса. — И хрясь! Хвост остался прямо у меня в руках!.. Как он забился!!! Как забился!!! — увлеченно продолжал Линк, встряхивая обомлевшего эльфа в такт словам. Пораженный небывалым героизмом парня эльф закатил глаза и только клацал зубами при очередном встряхивании.
— Кхе-кхе! — звучно откашлялся Рашмид, заставив напряженных слушателей нервно вздрогнуть.
Далеко не все сразу сообразили, что это не огненная ящерица незаметно подкралась и готовится спалить всех заживо.
— Ой, мамочки! — заверещала принцесса.
Остальные синхронно вздрогнули и дружно натянули поводья. Тиграш почувствовал мой испуг и на всякий случай зарычал, клыки не оскалил, но ясно дал понять серьезность своих намерений защищать хозяйку. Бродяга ощерился. Несколько лошадей сели на зад от неожиданности, когда седоки резко дернули повод. Окончательно деморализованный эльф сдавленно охнул, рухнул в спасительный обморок и был бы затоптан собственной лошадью, если бы не хорошая реакция Линка.
— Эй! Ты чего? — поразился он мягкотелости высокородного и одним рывком водворил страдальца обратно в седло.
— Молодой человек, не могли бы вы рассказывать свои байки исключительно на привале? — спокойно поинтересовался Рашмид, словно не он был причиной всеобщего переполоха. — А вы, уважаемые, сделаете мне личное одолжение, если перестанете представлять для местных монстров такую лакомую мишень и выстроитесь в линию согласно указанному вам порядку.
«Согласно указанному вам порядку» — сильно сказал. Пожалуй, я это запишу при случае. Впрочем, с Рашмидом спорить не стали. Себе дороже. Тяжело вздохнув, народ рассредоточился и вытянулся в колонну. Двигались гуськом строго в порядке, определенном Джумхадом. Только Линк умудрился затесаться к нам, сделав морду тяпкой, будто тут и ехал с момента отправки каравана. Впрочем, парню никто и не думал мешать, что очень его нервировало. А Рашмид знай себе усмехается в бороду.
Окружающий ландшафт начал меняться: появились одинокие сухие деревья, их голые ветви тянулись к темно-синему небу, словно скрюченные руки неведомых, но явно гуманоидных существ. Дорога тоже изменилась. Над твердым покрытием гравия то тут то там стали попадаться прослойки песка.
Зорко следили за происходящим вокруг охранники, но еще пристальней окрестности просматривал Джумхад. Его настороженный взгляд очень напоминал высокотехнологичный сканер. Вот и жалуйся после этого на отсутствие технологий. Караванщик поднес левую руку ко лбу на манер козырька от бейсболки, прищурился, напрягся и зычно скомандовал:
— Ящеров в круг!
Путешественники заволновались. Заревели ящеры, которых всадники и погонщики спешно выстраивали в круг.
— Любопытная команда, — заметила Норандириэль, совершенно позабыв о том, что еще недавно дулась на нас, как мышь на крупу. Видимо, любопытство оказалось сильнее детских обид. — Ящеров в круг… Хотелось бы знать, что именно это означает.
Лисса, которой посчастливилось восседать на одном из скалоподобных существ, невозмутимо повторила жест нашего уважаемого караванщика. Соорудив из ладони козырек, обозрела песчаную даль и невозмутимо пояснила:
— Кажется, на нас напали.
— То есть ты не уверена? — уточнила принцесса.
И я ее понимаю. Обычно на караван либо нападают, либо нет. Нельзя «как бы напасть» или «почти напасть».
— Да, я не уверена, — саркастически фыркнула Лисса.
— И что, по-твоему, это значит? — не желала уняться принцесса.
Лисса пожала плечами:
— Это значит, что, если тварь, которая стоит на во-о-он том бархане, спустится вниз, то готова спорить на ящера — она нападет. А если она не станет спускаться, то не нападет.
Я проследила за направлением взгляда девушки и действительно, привстав на стременах, заметила некое животное. Это был какой-то жуткий гибрид кошки с собакой. Чего в твари было больше, не берусь сказать. Слишком уж далеко находился бархан, на котором она расположилась. Только мне показалось, что голова у нее кошачья, спина от собаки, а лапы вообще не понятно чьи. Впрочем, это вообще мог быть мираж. Говорят, в пустынях распространены всяческие иллюзии.
— Какая ты умная! — восхитилась эльфийка.
— Да не особо, — вклинился в наш разговор неслышно подъехавший Джумхад. Интересно, он ко всем так подкрадывается или это лишь нам так не везет?
— В смысле?
— Умные люди обычно не спорят на чужих ящеров и слушают команды, когда от их выполнения зависит жизнь большинства спутников, — мрачно пояснил он.
— А почему большинства, а не всех? — продолжала игру в почемучку Норандириэль.
— Потому что наша охрана не в первый раз пересекает пустошь и скорее всего выживет, а магов поедают далеко не все местные твари — боятся отравиться.
Не знаю, как остальные, а я после этих слов посмотрела в сторону мага с уважением. Вот уж точно зараза к заразе…
Тварь на бархане нерешительно потопталась на месте, потянула носом воздух и исчезла так же бесшумно, как и появилась. Кажется, монстр нас нагло проигнорировал. Видимо, он принципиально не нападал на такое количество странных личностей, собранных вместе, или, что тоже вероятно, мы ему просто не понравились.
— И стоило так волноваться из-за столь пугливого создания? — Норандириэль задумчиво потрепала Бродягу по холке.
Тот все еще нервничал, встревоженно втягивал знойный воздух ноздрями и нервно бил копытом, поднимая песчаную пыль. Тиграш напряженно оглядывал окрестности на предмет опасностей, словно ожидал нападения из-за каждого бархана.
— Не обижайтесь на резкость уважаемого Джумхада, — посоветовал проезжавший мимо Рашмид. Лошадь под ним недовольно затанцевала, осаженная твердой рукой наездника. — Его волнение вполне объяснимо: ночь прошла практически без происшествий и сейчас пустошь как будто вымерла. Не к добру это. А тут еще этот гуль появился.
— Как же так? — удивленно нахмурилась Лисса. — А я слышала, нападение все-таки было. Или я ошибаюсь?
— Вас правильно информировали, — откликнулся мужчина. — Нападение было, но какое-то странное, словно они не хотели нас убить, а проверяли на боеготовность… Впрочем… — Он встряхнул головой, как собака, выбравшаяся из воды на берег. — Не обращайте внимания на мои слова. Может, я неправ и ожидание от пустоши подвоха плавно перетекло в паранойю.
Он хлестнул свою лошадь, та взвилась, обиженная подобным обхождением, и умчался вперед. Легко сказать «не обращайте внимания», когда под песком могут оказаться жуткие выползни, а по барханам бродят таинственные гули.
— В путь! — донеслась зычная команда Джумхада. — Все на животных — и в путь!!!
Караван двинулся дальше. И снова песок, целое море песка… Животные, мерно перебирающие ногами, поднимали множество мелких песчинок. Песок… песок… бесплодный песок везде. Изредка попадались голые, лишенные листвы деревья, нестерпимо палящее солнце убило все, что способно зеленеть. Я легко тронула бока тигра коленями. Тиграш послушно перешел на рысь, нагоняя ящера Лиссы.
— Скажи, а кто такие эти самые гули?
Лично у меня слово «гули» прочно ассоциировалось с песней «Арам-зам-зам… гули-гули… арам-зам-зам», но маловероятно, что она здесь в моде и Рашмид имел в виду именно ее.
— Гули? — эхом переспросила охотница. — Лично я их не встречала, но слышала много противоречивого. Кто-то считает гуля злым духом и оборотнем, кто-то — просто нежитью, но и те и другие сходятся в одном: эта тварь является трупоедом и падальщиком. Насчет внешности тоже не все сходятся в едином мнении. Одни говорят, что гуль обладает ужасной внешностью, синеватой мертвецкой склизкой кожей. Другие — что это страшное существо, у которого голова кошачья и тело собаки, а ноги вообще недоразвиты. Встретить его можно на кладбищах, около курганов, всюду, где погребают мертвецов. Говорят, живых людей он избегает, но иногда появляется на полях сражения вместе с воронами, однако в целом для живых угрозы не представляет.
— Тогда непонятно, с чего так Джумхад разнервничался.
Лисса широко зевнула, показав розовое, как у котенка, нёбо, потом спохватилась и прикрыла рот рукой, но от вездесущего песка маневр вряд ли помог.
— Да кто его разберет. Может, боится, что гуль появился неспроста… Типа поживу чует.
— А ты с ним не согласна?
— Не знаю, прав он или нет, но от такого места, где клыкастые монстры могут выпрыгнуть даже из-под песка, можно всего ожидать.
— Воздух!!! — донесся чей-то предостерегающий крик.
И тут же, словно огромная туча, нас накрыла чья-то тень.
Я подняла голову вверх и обомлела. Мать честная! Ну ничего себе зверушки тут обитают! Вот так и знала, надо было идти в обход, как все нормальные герои. Так ведь нет, потащились напрямик. В свете увиденного прогулка по горам в полном снаряжении похитителей принцев казалась не слишком плохой идеей.
— В круг! Ящеров в круг! — раздалась знакомая команда Джумхада.
Охрана вышла из ступора и принялась помогать погонщикам тупыми концами копий. Ящеры тревожно ревели, люди метались в панике, Джумхад успевал везде и всюду одновременно, а я потянулась за клинками.
«О! На нас снова напали?» — обрадовался один из клинков, словно все время только этого и ждал.
«Интересно, кто? — задумчиво спросил второй. — Пока я наблюдаю только панику в рядах путешественников».
«Темные силы, блин, — огрызнулась я. — Вон какая-то фигня в небе летает».
Фигня тем временем издала жуткую пародию на петушиный крик и шипение змеи одновременно и камнем рухнула вниз. Когтистые птичьи лапы взрыли песок пустыни. Тварь встопорщила перья и издала не менее жуткий ремейк своего предыдущего вопля.
«Так-так-так… — протянул второй клинок. — Посмотрим, что мы имеем. Гигантский петух с короной, четырьмя ногами, желтыми перьями, большими колючими крыльями и змеиным хвостом, на котором… О! Кто бы мог подумать? Еще одна голова».
«Мило. — Я придирчиво разглядывала очередной сюрприз пустоши. — Но это я прекрасно вижу сама. Скажи лучше что-нибудь новенькое».
«Новенькое? — довольно рассмеялся клинок. — Запросто. Это создание называется василикок. Он один из родственников василиска, а потому рекомендую потупить глазки, дорогая, иначе это плохо кончится. Встретиться взглядом пусть даже с побочным продуктом василиска — не просто дурная примета. Это грозит полным окаменением человека… Впрочем, и животного тоже».
Тут василикок закричал еще раз. Один из молодых охранников выставил вперед копье, но неосторожно взглянул в глаза чудовищу и окаменел.
— Ну ничего себе! — пораженно выдохнула я. — И как прикажете сражаться с таким? Я же не могу защищаться и не смотреть при этом на противника.
Меня кто-то толкнул в ответ. Я чуть не хватила обидчика мечом, но охранник, а это был именно он, ловко увернулся от клинка и покрутил пальцем у виска:
— Куда лезешь, дуреха?! С монстром маг сейчас разбираться будет, хочешь под магию угодить?
Я покачала головой. Нет, под магию не хотелось совершенно. И бросаться в бой очертя голову, как на баррикаду, тоже большого желания не было. Вместе с тем пришло какое-то спокойствие. Раз маг берет на себя монстра, пусть и разбирается. В конце концов ему за это деньги платят. Державшие оборону охранники расступились, выпуская вперед фигуру в сером. Маг предварительно спешился и по сравнению с монстром казался Моськой подле слона. Оставалось надеяться, что эффект от заклинаний будет больше, чем от лая Шавки в басне Крылова.
— Не смотрите ему в глаза — окаменеете! — крикнул маг.
Все дружно потупились, но в процессе один из купцов успел поймать взгляд монстра и тут же превратился в каменную статую, сидящую на сером ослике. Осел заревел от ужаса и, ломая строй, игнорируя скалоподобных ящеров, помчался куда-то в сторону предыдущей ночевки.
Я пихнула Лиссу локтем:
— Как думаешь, что маг будет делать?
— Не знаю, — пожала плечами та. — Я слышала, что василиск не терпит крика петуха, еще он боится ласки, а собственное отражение, увиденное в зеркале, убивает его. Но неизвестно, действует ли то же самое на василикока.
— Боится ласки? — удивленно переспросила я.
Это насколько надо любить живность, чтобы странная помесь петуха и змеи вызывала желание не бежать сломя голову, а приласкать ее.
— Ну да. Зверек такой, на хорька похожий.
Тот факт, что столь здоровенная птичка может бояться петуха или маленькую зверушку, тоже особо в голове не укладывался. С другой стороны, я как-то слышала, что слоны боятся мышей. Так это или нет, понятия не имею. Не представлялось случая проверить.
Тем временем маг сунул руку куда-то в недра балахона и принялся там шарить. Василикок обозрел представленное обилие блюд в виде путешественников и их животных и даже слегка окосел от раскрывшихся перспектив. В итоге он решил начать с мага, раз уж тот любезно выдвинулся из строя. Зверь не стал дожидаться, чем закончатся поиски, и попытался тюкнуть поединщика клювом по голове. Маг проявил чудеса изворотливости, совершив головокружительный скачок в сторону.
«А мужик в хорошей форме», — мысленно констатировала я.
«И это смешное па леди изволит называть „хорошей формой“? — ехидно фыркнул Кумивар. — Интересно, что бы ты сказала, увидев наших воинов».
«Ничего хорошего, — с сарказмом парировала я и кивнула в сторону пары скучающих эльфов. — Вон, например, два ушастых недоразумения, кроме непомерного самомнения и смазливых физиономий, ничем больше не обладают».
Василикок предпринял еще одну попытку клюнуть шустрого мага, но тот отпрыгнул вбок. Монстр издал недовольный крик и сократил промежутки между бросками. Вскоре маг стал напоминать бодро скачущую блоху.