— Точно, — кивнула я всем или только звездам: когда лежишь на песке и смотришь в небо, не очень понятно, к кому, собственно, обращаешься. — Удачная шутка — это та, после которой тебя не догнали.
— Признаться, я и на сытый желудок дурацких шуток не понимаю, — снисходительно согласилась охотница. — С другой стороны, тут мы с тобой в равных условиях. Ты голоден и мы… не сыты… Может, имеет смысл попытаться сварить суп из летучей мыши? Навару, говорят, не очень, но червячка заморим.
— Ну ты уж совсем! — обалдел Линк.
— Я не стану есть нежить, — надулась принцесса.
Я воздержалась от голосования, так как пыталась проверить организм на предмет целостности. Не обнаружив ничего ужаснее пары-тройки ушибов, вздохнула с облегчением. Мул благоразумно промолчал. Возможно, пытался проявить солидарность и не желал выступать против нежити, раз сам к ней относится. А может, просто решил не напоминать о себе, таком большом и беззащитно сидящем в яме.
— Замечательно, — откликнулась Лисса. — Принцессу вычеркиваем из списка приглашенных на ужин.
Эльфийка надулась еще больше.
— Не надо так горячиться, — встревоженно запищал вампир. — Я маленький, жилистый и совершенно невкусный. Лучше съешьте верблюда: его вам надолго хватит, к тому же он все время плюется и очень не нравится вашему другу.
— Ты мне тоже не нравишься, — прогудел Линк и предъявил увесистый кулак совсем отчаявшемуся мышу.
Тот размер кулака оценил, понял, что таким орудием можно сок из яблок жать и соковыжималки не надо, испуганно икнул и запищал с новой силой:
— Но это же не повод меня есть!
— Назови мне хоть одну причину, чтобы этого не делать, — великодушно предложила Лисса.
— Ну-у-у… например… вы можете обыскать седельные сумки верблюда. Вдруг там обнаружится что-то съедобное? — осторожно пискнул тот.
— А по-моему, — вклинилась в разговор принцесса, — брать что-то из чужих сумок нехорошо.
— А брать чужого верблюда? — спросила охотница.
Принцесса не нашлась с ответом, и Лисса усмехнулась.
Багаж потрошили варварски. Даже вампир принял участие, хотя я плохо себе представляю, что должно быть упаковано в сумках, чтобы это заинтересовало кровососущую нежить. Контейнер со свежей кровью? Маловероятно. Верблюд пытался было воспротивиться наглому беспределу, но быстро схлопотал по морде и продолжил высокомерно делать вид, что вообще с нами не знаком. Ну и ладно. В сумках оказалась масса ненужных нам вещей типа мужского белья забавной расцветки с зайчиками, горошком на красном фоне и прочей дребеденью. Также обнаружились несколько неожиданно стильных сорочек из тончайшего шелка и жабо из кружева явно ручной работы. Линк задумчиво пропустил красивую ткань между пальцами, но примерять не стал: вещи налезли бы ему разве что на нос. А вот одеяло и спальник нам очень даже пригодятся (свои мы благополучно употребили на создание веревки). Правда, спать нам на них придется по очереди. Поношенный бархатный камзол и такие же штаны тоже не сильно радовали. Зато сапоги были вполне себе ничего: с тонкими носами, из хорошо выделанной кожи с золотым тиснением. К сожалению, они никому не подошли. Дружный горестный вздох и полный осуждения взгляд в сторону суетящегося вампира вызвал увесистый моток прочной веревки. Эх! Кабы раньше додуматься в сумках поискать…
— Что опять не так? — опасливо спросил мышь. Он цепко выхватил из кучи вещей нечто блестящее и шустро отбежал в сторону.
— Отдай по-хорошему! — с угрозой в голосе порекомендовала Лисса.
— А то что? — Тот на всякий случай сделал еще пару шажков назад.
— Изловлю и скормлю тигру, — отрезала девушка. — Ты ему на один зубок будешь.
Вампир смерил взглядом боевого кота и понял: шансов выжить нет никаких.
— Решительно не понимаю вашего волнения, — пытаясь изобразить серию галантных поклонов, залебезил он, изрядно шепелявя при этом, отчего выглядел еще комичней. — Если вы боитесь потерять камешек, так у меня оно надежней будет.
— А у меня еще надежней, — заверила охотница. — Отдай камень, нежить, а то хуже будет…
— Да ладно, — пожал плечами тот, легко взвился в воздух и бросил в протянутую руку Лиссы изрядно обслюнявленный блестящий камешек. — Уж и пошутить нельзя.
Девушка брезгливо поморщилась, обтерла находку о валявшуюся тут же рубашку и фыркнула:
— Я же предупреждала, что не понимаю дурацких шуток.
— Понял-понял, — быстро закивал мышь, держась от охотницы на приличном расстоянии. — Приношу леди свои нижайшие извинения.
— Что это? — спросила я. Но ответа так и не дождалась, так как именно в этот момент радостный вопль Линка: «Ура! Нашел!» заставил всех вздрогнуть.
— Тьфу ты, напугал! — возмутилась я. — Ну что ты там нашел?
— Еду!
Услышав сладостное слово «еда», я поняла, что готова простить ему все прошлые и будущие прегрешения разом. Желудок радостно заурчал, справедливо полагая, что наконец-то его наполнят.
— Вам хорошо, вы есть будете. А я? — донесся печальный голос из ямы, но его никто не услышал. — Каждый эгоист в собственном счастье, — печально вздохнул оборотень в яме и замолчал.
Еды было немного. То ли тот, чьи вещи достались нам вместе с верблюдом, просто не планировал надолго задерживаться в пустоши (лично я в это верю, сама не стала бы здесь оставаться даже на минуту сверх необходимого), то ли просто не рассчитывал на обед для многочисленной компании. В основном это была крупа, совершенно бесполезная для нас при полном отсутствии дров, огня и котелка для готовки. Зато еще обнаружили приличный мешочек с сухарями (видимо, как раз на такой случай) и сушеное мясо.
Сухари и мясо разделили поровну. Вампиру, разумеется, никто порцию не предложил, хотя он жалостливо ныл на тему «пагубное воздействие отсутствия питания на неокрепший вампирский организм и необратимые последствия вынужденного воздержания от пищи». В ответ ему ласково посоветовали заткнуться, а в качестве альтернативного блюда предложили клыкастому внушительный кулак.
Мышь задумчиво обозрел оный, осторожно понюхал и решил не рисковать понапрасну. Кулак у парня хоть и большой, но твердый и даже на вид несъедобный, а клыки хоть и острые, но так и сломаться могут. Что потом делать? На отращивание может уйти неделя.
После продолжительного голодания сухари пошли «на ура», а жесткое, как подошва, мясо казалось невероятно изысканной пищей из ресторана пятизвездочного отеля. Моя фляга пошла по кругу, и некоторое время слышался только аппетитный хруст под аккомпанемент недовольного сопения вампира. Когда с едой покончили, Линк спокойно вытер руки об испорченную вампиром рубашку и удрученно вздохнул:
— Надо было не все съедать. Что завтра есть будем?
Вопрос повис в воздухе, как обвинение в зале суда. Мы дружно устыдились собственного чревоугодия и потупились. Даже охотница, которая была привычна к странствиям, не догадалась растянуть припасы. А ведь с нашими черепашьими темпами вполне можем прошляться по пустоши хоть год. Принцесса печально вздохнула и подняла на парня полные непролитых слез васильковые глаза. Даже в темноте было видно, что парень зарделся как маков цвет. Он шмыгнул носом и стыдливо провел носком ботинка по песку с такой силой, что несчастная подошва хрястнула и наружу нагло вылезли пальцы. Парень смутился еще больше, запустил пятерню куда-то глубоко в карман (судя по тому, что из виду скрылась почти вся рука, я смело предположила: желает почесать пятку, — но ошиблась), гордо извлек на свет божий откусанный с одного бока сухарь и преподнес дар не менее смутившейся эльфийке. Та быстро нашлась и взяла продукт из рук Линка с видом императрицы, принимающей почести от любящих подданных.
Нет, ну надо же! Вот так и знала, что быть голубоглазой хрупкой блондинкой лучше, чем рыжей бестией. Стоит некоторым растерянно похлопать длинными ресницами, и все… К их услугам кареты, лошади, принцы, банкеты или, в отсутствие оных, сухари. А мне, например, когда я мило, но с намеком жалуюсь на протекающий кран в ванной, тут же предлагают вызвать сантехника или попробовать отремонтировать самостоятельно. Обидно. Никакого романтизма — одна суровая реальность.
— Э-э-эй! — донеслось тоскливое завывание из ямы.
Все разом вздрогнули. Про оборотня мы и забыли.
— Меня кто-нибудь вытаскивать будет?.. А то я боюсь здесь один ночевать… Кажется, здесь что-то шевелится.
— А-а-а! — взвизгнула эльфийка и взобралась по Линку, как обезьяна по дереву.
— Ты чего? — опешил он от такого накала чувств.
— Там что-то шевелится… — округлив глаза, выдохнула она.
— Так оно же шевелится там, а ты здесь, — резонно заметил парень.
— Все равно я боюсь ночью в пустоши ночевать.
Приехали. До этого наша чувствительная особа королевских кровей дрыхла и не беспокоилась, а теперь испугалась ночевки под открытым небом. Я чуть не сплюнула с досады. Судя по выражению лица Лиссы, она тоже с трудом подавила в себе этот порыв.
— Не бойся! Я тебя защитю… защищу… Ну… не дам в обиду, — героически заверил даму наш рыцарь и нежно приобнял за талию.
— Замечательно, — кивнула Лисса. — Так как ночевать, думаю, придется здесь, предлагаю Линку в целях обеспечения защиты дам обвести наш лагерь кругом, а я нанесу на него защитные руны. А пока мы будем этим заниматься, Норандириэль спустится в яму и закрепит веревку на муле.
— Почему я?! — возмутилась та. — Пусть Линк этим займется… он большой… и вообще… мужчина.
Логика в этом присутствовала. Парень открыл рот, чтобы возразить… и закрыл, уступая молящему взгляду васильковых глаз. Он с готовностью выступил вперед и даже выпятил грудь, но сник под пристальным взглядом охотницы.
— Не пойдет, — отрезала та. — Я ценю личные качества Линка, но во второй раз нам его не вытащить. Разумеется, он может сесть на диету и поголодать… недельку-другую.
Парень заколебался. Какие бы прекрасные очи не были у принцессы, но могли ли их достоинства подвигнуть на серьезное двухнедельное воздержание от пищи? Дело решил взять в свои руки (или копыта) оборотень. Он понял, что из-за наших споров вполне может просидеть до второго пришествия, а его бренные останки растащит местная нежить.
— Две недели?! Совсем сдурели?! Вытаскивайте меня немедленно!!!
— Будешь бузить — вообще останешься здесь навсегда, — хмыкнула Лисса.
— Навсегда? — испуганно икнул мул. — То есть как?
— А вот так. Не скули под руку.
— Прошу прощения, — вклинился вампир, обнаглевший настолько, что с размаху шлепнулся на плечо охотнице. — Если оборотня все равно пускаем в расход… — Красноречивый жест кожистого крыла под мордочкой явно подразумевал отсечение головы. Мышь старательно закатил глаза, изображая эмоции убиваемого. Натурально так получилось. Талантливо. — Так вот, если мы его того… Можно я у него крови попью?
— А-а-а!!! — забился в яме страдалец. — Спасите!!! Убивают!!!
— Молчать!!! — рявкнула Лисса. — Заткнулись оба! Ты! — Указательный палец девушки чуть не выбил глаз вампиру. Кровосос резко скатился с плеча, чтобы не ослепнуть ненароком, и, совершенно забыв про наличие крыльев, свечкой воткнулся в песок. — Если еще раз прозвучит хотя бы упоминание о крови из твоей клыкастой пасти — и я лично позабочусь о том, чтобы питаться тебе было нечем. Понятно?
Мышь выбрался из песка, нервно встряхнулся, как мокрая собака, и кивнул:
— Понятно. Что же тут непонятного? Объяснили вполне доходчиво.
— Там, в яме! Прекратить истерику. Лучше подумай, как бы так в стенки ногами упереться, чтобы тащить тебя было удобней. Понял?
Молчание и тихие всхлипывания были ответом.
— Чего молчим?
— А я кивнул.
На том и порешили. Линк молодецким галопом обскакал предполагаемое место ночевки, бороздя песок собственным мечом, как трактор целину. Пыли, между прочим, было соответственно. Принцессу обвязали вокруг талии и осторожно спустили в яму на веревке. Натруженные постоянным вытаскиванием кого-то, мышцы болезненно протестовали против подобного беспредела, грозя полным отказом, если буду продолжать в том же духе. Веревка в последний раз дернулась и провисла. Видимо, Норандириэль достигла своей цели, то есть спины оборотня. Мы дружно перевели дух. Приятно все-таки отдохнуть от трудов праведных. Я, конечно, девочка тренированная, но такой экстрим явно не для дамского организма, хоть и закаленного занятиями в фитнес-клубе. Впрочем, ни один фитнес-клуб не сможет подготовить к реалиям этого мира: тут тебе и оборотни, и вампиры, и выползней целые стада, и всякие там злыдни, и гули…
— Я уже спустилась, зачем вы так веревку натягиваете? — пожаловалась принцесса из ямы.
— Натягиваем? — искренне удивилась Лисса и с подозрением уставилась на висящий конец. — Странно. — Но на всякий случай веревку ослабили еще больше. — А сейчас?
— А сейчас она еще и давит. Вы нарочно меня запутываете?!
— Даже и не думали, — возразила я.
— Нет запутываете. Я же чувствую, как веревка давит. А теперь еще и душить стали!
Охотница отчетливо заскрежетала зубами от злости:
— Ладно, будет тебе свободная веревка. — С этими словами она резко выдрала конец у ничего не подозревающей меня и швырнула в яму.
— С ума сошла? — зашипела я от боли. — Все руки мне сожгла.
Та только отмахнулась:
— Потом намажу тебя одним бальзамчиком… От него все заживает… Даже застарелые рубцы рассасываются… Кстати, у тебя нет насморка?
— Нет у меня никакого насморка! — зло фыркнула я, совершенно не представляя, какую из пострадавших рук стоит баюкать в первую очередь.
Тиграш тоже растерялся. Он прекрасно понимал, что мне плохо, но не знал, чем помочь.
— Пахнет бальзам очень… специфически… Так, будто уже свершилось что-то непоправимое. Ладно, притерпишься. А сейчас веревка душит? — Это уже принцессе.
— Еще хуже стало, — пожаловалась та. — Совсем там озверели?
Лисса хмыкнула и потерла переносицу.
— Действительно странно, — почесала макушку я.
Одни расстройства от этого похода. Если выберусь, никуда больше не пойду в этом составе. Надеюсь, принца мы все-таки выкрадем, а то еще одной экспедиции я просто не переживу.
Сиреневый фаербол вспыхнул над ладонью охотницы. Казалось, маленький шарик просто вырос из ее руки и завис, доверчиво покачиваясь сантиметрах в пяти от пальцев. Эдакая миниатюрная модель шаровой молнии.
— О! Магия вернулась! — искренне обрадовалась охотница. — Правда, силенок пока маловато…
Маленький светящийся шарик нехотя скользнул вперед, разгоняя ночной сумрак призрачным светом, слишком тусклым, чтобы победить тьму, но вполне достаточным, чтобы рассмотреть что-то в нескольких сантиметрах вокруг. Фаербол осторожно, словно опасаясь чего-то неведомого, спустился в яму. Он скользил все ниже и ниже, пока в его мертвенном свете не показалось удивленно-беззащитное лицо принцессы. Вокруг хрупкого тела тугими кольцами обвилось мускулистое чешуйчатое змеиное тело. Змея подняла треугольную голову, из пасти показался раздвоенный язык, быстро пробуя воздух на вкус. Со стороны казалось, что рептилия собирается подарить принцессе своеобразный поцелуй.
— Змея… — в ужасе выдохнула эльфийка, печально хлопая глазами.
— Змея?! — то ли удивился, то ли испугался оборотень.
— Змея!!! — оглушительно завопил Линк. Он грубо растолкал нас и ринулся в яму со скоростью атакующего носорога.
Фаербол погас. Внизу заорали, завопили и зашипели.
Первой яму покинула змея. Она прошипела нечто явно ругательное и попыталась цапнуть меня за щиколотку. Я с диким визгом сшибла Лиссу с ног, и мы, обнявшись, кубарем покатились по песку под ноги верблюда. Двугорбый возмущенно фыркнул. Я оказалась прижата телом подруги.
— Зачем надо было на меня кидаться? — возмутилась та.
Глядя в ее серьезные зеленые глаза, я не нашлась с ответом. Тиграш многозначительно заступил дорогу змеюке. Не знаю, сколько мозгов вмещается в черепную коробку этого экземпляра, но змея сделала правильный вывод и с тихим шорохом исчезла во тьме. Верблюд еще раз фыркнул и метко плюнул в спину охотнице.
— Ах ты животное!!! — возмутилась та, но величавый корабль пустыни даже ухом не повел. Вот это выдержка. — Сейчас я его убью!