Тех нескольких секунд, в течение которых Фил карабкался по лестнице, хватило на то, чтобы пулеметчик скрылся в кромешном мраке за периметром Порта. Фил развернул прожектор и почти сразу поймал в световой овал убегающего что есть сил бандита. Но наводить тяжелый прожектор на аккумуляторах вслед за беглецом и одновременно стрелять по нему оказалось делом трудно осуществимым. Фил обернулся и прокричал в темноту порта:
– Срочно сюда! Поднимайтесь, он сейчас уйдет!
Фил повернулся и снова высветил прожектором уже изрядно уменьшившуюся фигурку убегающего. Еще немного и даже подоспевшая помощь не спасет – сбежит гаденыш! Вдруг из темноты на бегущего человека выпрыгнуло существо, сильно напоминающее крупную гориллу с переразвитым плечевым поясом. Существо как таран врубилось в человека, и тот кубарем покатился по земле. Надо отдать должное сбежавшему охраннику, он успел вскочить, выхватить пистолет и навести его на монстра. Но это помогло ему мало, монстр одним взмахом мощной лапы выбил пистолет из руки пулеметчика, а махнув второй – раскроил ему череп. Зверюга подхватила падающее тело и огромным скачком выпрыгнуло из светового круга. Фил вскинул свою винтовку и послал вслед монстру длинную очередь.
– Ушел? – прокричал забравшийся на контейнер Буран.
Фил отрицательно покачал головой. Тяжесть и усталость на него навалилась резко и сразу после того, как он закинул винтовку за спину. Что неудивительно – настолько насыщенных приключениями суток подряд, выпавших на его долю, он и припомнить не мог. Уже спускаясь со стены, он покачнулся на лестнице и если бы его вовремя не подхватил Буран, то Фил бы содрал себе колени. До гостевых домиков наемник добрел как в тумане. Там Маринка уже латала трейсера, которого ранил пулеметчик, и выдавала прогнозы, что у охотника точно все заживет до свадьбы. А что не заживет, так вырастет заново. К Филу подскочил Алексий и предложил срочно отправляться освобождать захваченных мурами пленников. Фил доходчиво объяснил священнику, как найти контейнер, а также не менее доходчиво обосновал, почему он туда идти не хочет и не может. Потом Фил добрался до кровати и рухнул на нее, успев снять только берцы и разгрузку. Наемник пропустил горячее выражение благодарности от спасенных людей. Вместо этого он спал глубоким и беспокойным сном, в котором его мучили кошмары. Филу снилось, как в лотерейщика превращается его сестра и как она сносит ему голову одним ударом жуткой когтистой лапы.
Глава 4
Утром Фил проснулся от страшного гомона. Казалось, одновременно разговаривает десяток людей, причем абсолютно друг друга не слушая. Фил открыл глаза и убедился, что так оно и было. В их гостевом домике, плотненько сидя на кроватях, как куры на насесте, собралось все добропорядочное население Порта: спутники Фила, трое охотников и освобожденные пленники. Здесь же рядом с отцом Алексеем зачем-то сидел Васька Радар. И он был единственным, кто скромно молчал и не вносил свою лепту в общий бардак. Остальные о чем-то жарко спорили, но из-за чего, почему и как долго они еще собираются напрягать глотки, Фил решительно не понимал. Наемник прикрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и гаркнул:
– Тишина в казарме!
Народ разом затих.
– Что за крики? Базарный день в Порту начался? – уже более спокойно продолжил Фил. Ответить ему решили все разом, и наемник снова не понял, о чем же идет спор. Невоспитанно ткнув пальцем в отца Алексия, наемник дал тому слово, пообещав пристрелить первого, кто перебьет священника. Алексий коротко обрисовал ситуацию. Разброд и шатание среди населения вызвал вопрос: «как жить дальше?». Часть пленников предлагала забрать Порт себе и обживать его в свое удовольствие. С таким решением были согласны отец Алексий и трейсеры, которым очень нравилась возможность заполучить дружественную базу в своих угодьях. Вторая часть предлагала прямо сейчас загрузить к себе на горбы все ценное и быстрым-быстрым шагом увеличивать расстояние между собой и Портом. Пока не нагрянули бандиты во главе с Дублоном, не отобрали все так удачно нажитое и не посадили опять в контейнер. Фил попытался резюмировать доводы противоборствующих сил:
– C одной стороны вы правы. Придут граждане-разбойнички и, если мы в Порту задержимся, то начнется перестрелка. А там где стреляют, там есть раненные и даже иногда насмерть убитые. Поэтому к возврату Дублона нам всем лучше быть как можно дальше от Порта, да?
– Как есть правда, – почему-то за всех ответил Радар.
– Но с другой стороны, если вы даже из закромов Дублона ни пылинки не возьмете, гонять он вас будет по всему Улью. Ведь если вы хоть кому-нибудь расскажете, что Дублон стал муром, гонять по всему уже Улью будут его. Радар?
– Я! – Радар вскочил с кровати и зачем-то отдал честь.
– У Дублона транспорт имеется?
– А как же. Джипы, пикапы. Даже БРДМ в наличии.
– Пойдете кучно толпой, на машинах бандюги вас однозначно догонят. Есть вариант разбиться на малые группы, но тогда вами твари с удовольствием откушают. Так не лучше и тех и других отстреливать сидя за стенами Порта?
Фил переводил взгляд с одного участника жаркой дискуссии на другого. Все, осознавая правоту наемника, опускали глаза.
– Отлично, что все это поняли. Радар! – гаркнул Фил и тот вскочил своего места, видимо решив перед новой властью выслужиться по полной.
– Я!
– Арсенал в вашем гадюшнике есть?
– Так точно! – надрываясь от усердия, прокричал Радар. Потом добавил уже менее бодро, – там, правда, полки от обилия не ломятся. И изысков всяческих нет.
– Буран, – обратился Фил к старшему трейсеру, – сейчас берешь всех военнообязанных, ведешь в арсенал и вооружаешь, согласно навыкам и умениям. Когда Дублон должен вернуться в Порт?
– Обычно раньше обеда и не ждем! – мигом сдал своих бывших подельников Радар.
– Отлично, времени еще вагон. Но бдительности терять не стоит. Маринка, мигом на стену и обозревай окрестности. Нам сейчас не вовремя вернувшиеся хозяева не нужны.
Маринка коротко кивнула, закинула свою винтовку и вышла. Буран тоже без лишних разговоров направился к выходу, за ним с явно недовольным видом потянулись освобожденные мужики. Фил решил подбодрить будущую гвардию Порта:
– А тем, кто не хочет становиться военнообязанным, выдать в руки шарики с флажками и отправить за ворота встречать Дублона с песнями и плясками.
Мужики воспрянули духом и двинулись за Бураном гораздо активнее. За ними увязался Радар, Фил повернулся к отцу Алексию:
– Чего это он так активно хвостиком виляет?
– Поговорили мы с ним по душам. Долго говорили и он, кажется, начал понимать, что вел в Улье жизнь бесцельную и греховную.
– И Радар расплакался, раскаялся и обещал прямо с завтрашнего дня исправиться? – с ехидцей поинтересовался Фил.
– Зря иронизируешь. Заблудшей душе иногда просто достаточно указать путь для спасения.
– А чего у него синяк под глазом? – продолжил подкалывать Алексия Фил.
– Ну дык подтолкнул его к спасению слегка, – заулыбался священник.
– Все равно, приглядывай за своим пасынком, он сейчас возле оружия отираться будет – мало ли что.
Священник ушел, а Фил достал свой рюкзак и начал в него торопливо укладывать вещи. Все что он мог сделать для своего спасения, он сделал. Сейчас мужики похватают оружие и будут готовиться к торжественной встрече Дублона в Порту. А Фил соберет пожитки и в этой кутерьме незамеченным перемахнет через стену и пойдет на северо-запад. Туда, куда звал маркер на навигаторе. Шансы на победу у Алексия высоки: стены, пулеметы, народ, которому терять нечего. Глядишь и справятся.
Не вовремя завибрировал браслет. Фил поднял руку и посмотрел на его монитор. Так и есть – закончилась ампула. Странно, ведь одна ампула была рассчитана на три дня, видимо в режиме лечения вытяжка расходовалась в лошадиных дозах. Но и эффект был на лицо, плечо продырявленное еще на Земле уже не беспокоило да и ребра не ныли при каждом вздохе. По закону подлости упаковка с ампулами лежала на самом дне рюкзака. Выложив часть вещей, достав коробочку с ампулами и открыв ее, Фил задумчиво осмотрел двадцать оставшихся ампул. Запаса должно было хватить на два месяца, ровно столько отвел Филу капитан на выполнение миссии. Но чутье подсказывало Филу, что калечить его здесь будут с неприятной регулярностью и вытяжка закончится гораздо быстрее, чем должна бы. И придется лакать этот мерзкий живун.
Передернув плечами от одной только мысли о вкусе живчика, Фил снял с руки браслет, открыл небольшой лючок с обратно стороны и заменил ампулу.
– Бензин закончился? – раздался голос за спиной у Фила. Тот от неожиданности подпрыгнул. В дверях стояла незаметно вернувшаяся Маринка.
– А? – мысли Фила крутились с бешеной скоростью. Что сказать, что соврать?
Маринка между тем прошла мимо застывшего Фила, как ни в чем не бывало и стянула одеяло со своей кровати.
– Постелю, а то металл прямо ледяной.
– Правильно. Ты это… береги себя, – выдавил глупость Фил.
Маринка посмотрела ему прямо в глаза и ответила:
– Ага, ты тоже.
Маринка вышла, а Фил так и остался стоять с глупым видом и наполовину натянутым на руку браслетом. И что теперь делать? Хоть Маринка вида и не подала, но явно заподозрила что-то нехорошее. Перелезешь через стену, побежишь, а она возьмет и пальнет, чего доброго, в спину дезертиру. И лежи, потом трупом за периметром и показывай личным примером, что бывает с хитрыми ублюдками. А что теперь остается делать, если по-геройски сбежать не получится? Правильно – идти и пытаться приготовить нормальную боевую команду из той сборной солянки, которая ему досталась.
Фил сорвал голос, пока объяснил защитникам, что надо делать и самое главное чего ни в коем случае делать нельзя – высовываться и показывать бандитам Дублона, что Порт захвачен. Поэтому на стене у ворот в плетеном кресле под складным зонтиком загорал и изображал несение службы Радар. В пулеметных точках на стене засели двое мужиков, освобожденных из контейнера, с жестким приказом – до сигнала не изображать радость от встречи и вообще никак не отсвечивать. Остальные защитники вместе с Филом и Маринкой сидели под стенами, готовясь вскарабкаться на них по приставным лестницам. Но тоже – не раньше, чем будет подан сигнал.
Радар завозился в своем кресле, потом встал и закрыл зонтик, вглядываясь вдаль. Значит, нарисовались наконец-то муры. Фил слегка отполз от стены и взял Радара на прицел. Пусть только моргнет как-то кривовато или еще как-нибудь попробует подать сигнал и будет первой жертвой боя за Порт. Но видимо душеспасительные беседы с отцом Алексием не прошли даром, Радар кривлялся и балагурил, но вел себя с подъехавшими с той стороны вполне естественно.
Потом Радар махнул рукой, и на контейнер-ворота опустилась лапа подъемника. Контейнер дернулся и стал подниматься вверх. Фил несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, закрыв глаза. Сейчас застрекочет, заухает и забабахает со всех сторон, так что надо успокоиться, умерить адреналиновый всплеск в крови. Иначе руки будут мелко трястись, что положительно скажется на здоровье врагов. А этого допускать никак нельзя.
В ворота под контейнером начал заползать четырехколесный броневик с маленькой башенкой на горбатой спине. Ага, это значит и есть флагман войска муров. В арсенале Порта не оказалось даже самого завалящего гранатомета, и БРДМ и вправду мог существенно осложнить жизнь защитникам Порта, но битвы выигрывают не гранатометами, а смекалкой.
Лапа подъемника разжалась, и контейнер рухнул на въезжающий броневик. Даже снаружи грохот был такой, что впору оглохнуть, а экипаж БРДМ минимум неделю не смог бы разговаривать друг с другом. Но никто и не собирался давать им возможность беседовать после боя. Со стены скатился Радар, метко метнул две бутылки с коктейлем Молотова и резко отполз в сторону.
Эх, как хорошо занялся броневичок! Горючая смесь надежно облепила борта БРДМ и пламя гудя, ринулось вверх, коптя дно висящего над броневиком контейнера. Человек, конечно, долго может смотреть на горящих врагов, но времени на это не было. Нельзя давать боевикам Дублона очухаться!
– Вперед! Рви, жги, убивай! – заорал Фил, одним махом забираясь на стену. За ним по лестницам рванули все остальные.
Вид со стены открывался еще тот. Перед воротами стояло три разношерстных военных джипа, из которых только начинались вылезать бандиты с полным непониманием на лицах. Им не собирались давать возможности сдаться в плен. По рассказам Радара с Дублоном отправились самые отпетые головорезы, у которых не только руки по локоть, но и ноги по колено в крови. Ни о какой тактике и распределении целей в наспех подготовленной группе не могло быть и речи. Вчерашние пленники начали стрелять в муров с лютой ненавистью, а ненависть плохой подсказчик на поле боя.
Первые очереди смели всего четырех боевиков. Оставшиеся в живых, отстреливаясь в белый свет как в копеечку, начали искать укрытий за машинами. Фил прикинул на глазок – осталось не меньше полутора десятков боеспособных муров. Плохо, силы примерно равны, сейчас бандиты очухаются и уже защитники Порта начнут нести потери. К трескотне автоматных очередей подключилось басовитое уханье. Наконец очнулись пулеметчики на стенах, пули их крупнокалиберных машинок прошивали автомобильное железо как бумагу. Положение бандитов резко ухудшилось. Но до окончательного разгрома было еще далеко, муры огрызались с отчаянием людей, которым совершенно незачем экономить боеприпасы. Мужик, засевший справа от Фила, слишком увлекся местью и приподнялся над стеной, стремясь выцелить одного из муров. Пуля моментально нашла героя, войдя ему в шею и разорвав артерию. Мужик грохнулся на металлическую крышу контейнера, заливая ее кровью и судорожно дергаясь в агонии.
Трейсеров в строю осталось только двое, один из них еще валялся в кровати после вчерашнего ранения. Но как оказалось и двое в поле воины. Выстрелы из их «слонобоев» оставляли здоровенные дыры с лохматыми краями в джипах и переламывали в фарш даже защищенных бронежилетами бандитов. Охотники на монстров, в отличие от всех остальных участников шумной вечеринки работали не на грохот, а на результат. Редкость боеприпасов их дисциплинировала, поэтому трейсеры работали по схеме – один выстрел один труп. А стреляли они в хорошем темпе, безжалостно выкашивая боевиков, и когда Фил в очередной раз высунулся из-за стены, стараясь найти новую цель, то его глазам предстала совершенно безумная картина. Среди джипов как будто порезвился огромный повар с молотком для отбивания мяса.
– Все! Прекратить стрельбу! – Фил осматривал поле боя. Ни попыток сопротивления, ни даже шевеления не наблюдалось. Над одним из джипов начинал подниматься легкий дымок, у другого вдруг открылась дверь багажника. Из него на землю спрыгнул худосочный мужик лет сорока в аляповатом зеленом спортивном костюме. Он бы моментально получил по пуле из десятка стволов, если бы не одно обстоятельство – перед собой он держал девчонку-подростка, прижав к ее горлу опасную бритву.
– Поговорим? – сухим надтреснутым голосом прокричал мужик в костюме. На его боку расплывалось красное пятно и, крича, он заметно кривился от боли.
– Это ж сам Дублон! Вали эту падлу! – раздалось со стен Порта. Мужики узнали главаря банды, и по их эмоциям было понятно, что убивать его будут на месте, коллективно и без оглядки на жизнь девочки. Фил лихорадочно пытался взять Дублона в прицел. Опасная бритва у горла это аргумент, но если попасть этому гаду в локоть или предплечье есть шанс, что он выронит бритву перед тем, как полоснуть девчонку по шее. В поле прицела случайно попало лицо девочки, и у Фила отпала челюсть – он потряс головой, отгоняя привидевшуюся чертовщину.
– Стойте! Не стрелять! – раздался зычный голос отца Алексия. Криком священника можно было глушить воробьев в полете, поэтому все выкрики со стены моментально затихли. Священник поднялся во весь свой немалый рост и крикнул Дублону:
– Чего ты хочешь?
Дублон рассмеялся:
– Гарем из двадцати девиц, золотой маузер и бунгало с видом на Килиманджаро.
– Нет, проблем. Только Килиманджаро завтра подвезем. Еще пожелания будут?
– Ага, жить хочу. И убраться отсюда поскорее.
– С этим будет посложнее. Видишь, – отец Алексий обвел рукой засевших на контейнерах вооруженных людей, – народ хочет тебя проводить торжественно. С почетными залпами в честь безвременной кончины.