Ух, как Ленка на меня таращится! Похоже, сыграно на пять. Все было очень убедительно.
– Прости, родной, нет времени на объяснения. – Я выдернул громоздкую тушу Энди из кресла пилота, бесцеремонно отшвырнул в сторону и занял место у пульта управления. Страж, повинуясь моему мысленному приказу, уже вовсю моргал алыми всполохами с камня перстня, вгрызаясь в электронные мозги грузовика. Ого! Алые всполохи – это запредельный режим. В чем дело? Нас начало мотать из стороны в сторону. Понятно. Пошла атака, и Страж начал выводить корабль из-под обстрела. Надо сказать, виртуозно работает!
– Какого хрена!!!
Вам приходилось слышать рев взбешенного медведя? Как оказалось, Энди не только внешностью, но и голосом на него похож.
– Энди, не вздумай! Он нас спасает! – Иллена повисла на взметнувшемся с пола брате, не давая ему броситься на меня с кулаками.
Какая же ты умничка! Правильно. Верить надо своему королю. Рывки стали мощнее. К счастью, корабельные антигравы под чутким руководством Стража работали отменно, смягчая гравитационные удары. Обзорные экраны начали перекрывать языки пламени. Взревели агрегаты, пытаясь охладить стремительно накаляющуюся от трения обшивку.
«Дай мне хотя бы пятьсот метров форы!» – мысленно взмолился я, обращаясь к Стражу.
Замечательный все-таки у меня защитник. Все понимает с полуслова. Нет, с полумысли!
– Все ко мне! – рявкнул я, зафиксировав в подкорке стремительно приближающийся зеленый мыс, глубоко вдающийся в голубые воды широкой извилистой реки, и дал команду перейти на бреющий полет.
– Не понял… – начал было Энди.
Он явно тормозил, но, к счастью, Иллена соображала быстрее и бесцеремонно подтащила ко мне своего брата.
– Держитесь крепче!
В рубке стало нестерпимо жарко. Так жарко, что запершило в горле.
– За что? – прохрипел Энди.
– За меня!
Я направил корабль на едва виднеющуюся на горизонте гору, сгреб обоих в охапку и скрутил пространство точно над мысом, одновременно блокируя свой ПКИ…
* * *
И опять мокрая тряпка шаркает по моему лицу. Интересно, сколько на этот раз я крови потерял и сколько лежал в отрубе?
– Слушай, а он вообще человек?
– Сам не видишь? Две руки, две ноги…
– Посередине хвостик. Насмотрелся на вас в душе. Ли, не о том речь! Люди на такое не способны!
– А кто способен?
– До сегодняшнего дня я был атеист, – неопределенно буркнул Энди.
Какая прелесть. Лежу спокойно, ничего не делаю, а имидж сам собой взлетает до небес. Зевс, Посейдон, быстро потеснились. На Олимп ползет Артем Великолепный – бог телепорта! Морда наглая, грудь колесом!
– Леночка, голову пощупай… – тоном умирающего лебедя попросил я.
– Ой! Он уже очнулся!
– Голову пощупай, говорю! – уже строже сказало мое величество.
– Зачем?
– Щупай!
Нежные девичьи пальчики осторожно прошлись по моей шевелюре.
– Рогов нет? – деловито спросил я.
– Нет.
– Значит, должен сиять нимб.
– Тьфу! Энди, оставайся атеистом. Боги такими раздолбаями не бывают.
– Не слушай ее, Энди. На колени и быстро бить поклоны! – приказал я, открывая глаза.
Подо мной зеленая травка, надо мной голубое небо, белые облака, а рядом сидят брат с сестрой и таращатся на меня. Лепота! У Иллены в руке мокрый кусок ткани, перепачканный в крови.
– Откуда тряпка? – поинтересовался я.
– Эта дуреха от подола юбки оторвала, – сдал сестренку Энди.
– Она же у нее и так мини, – «ужаснулся» я, потом сделал вид, что мою королевскую морду озарило, и глубокомысленно изрек: – Влюбилась и теперь искушает. Я бы даже так сказал: непристойно домогается!!!
Мокрая тряпка смачно шлепнула меня по лбу.
– Прошу прощения, ваше величество, – ядовито извинилась «искусительница». – Хотела ваши королевские сопли из-под носа удалить, но малость промахнулась.
– Вот доберемся до Фессалии, я тебя сразу на конюшню и поро-о-оть, поро-о-оть, вожжами да с оттягом! – мечтательно вздохнул я, приподнялся на локте и начал озираться.
Над вершиной горы, верхушка которой едва просматривалась в туманной дымке горизонта, все еще бушевало пламя. В отличие от самой горы его отсюда было видно очень хорошо.
– Сколько контрабанды я на нем поперевозил, – ностальгически вздохнул Энди. – Угробил ты моего кормильца.
– Помянем. За мной не заржавеет. Зато теперь мы официально мертвы, и Синдикат с Большим Джо от нас наконец отстанут. Кстати, ты сколько весишь?
– Девяносто восемь.
– Тебе надо срочно садиться на диету. – Девяносто восемь плюс пятьдесят пять. Полтора центнера с гаком, не считая меня, родного. И я все это пер через пространство. Псих! А ведь до сих пор вроде не был склонен к суициду. – И долго я тут без сознания лежал?
– Минут пять-шесть, не больше, – доложил Энди.
– А в прошлый раз? – повернулся я к Иллене. – Когда я тебя из казино вытаскивал?
– Минут двадцать отдыхал, – сердито буркнула девчонка. – Перепугал меня до полусмерти. Хоть бы ножкой для приличия дрыгнул, чтоб я не волновалась.
– В следующий раз непременно. Энди, Ленка, о том, как я вас с грузовика вытаскивал, никому ни слова. Договорились?
– Договорились, – синхронно мотнули головами брат с сестричкой.
– Вот и ладненько. Энди, ты успел определиться, где мы есть?
– Нет. Я только выруливать начал, как на нас навалились.
– А что если эта планета необитаема? – испуганно спросила Иллена.
– Тогда нам с тобой уготована роль Адама и Евы.
– А мне? – поинтересовался Энди.
– Тебя в библейских текстах нет, а потому, чтобы не нарушать каноны, мы тебя… – я многозначительно похлопал себя по животу. – Короче, молись, чтобы здешние леса кишели живностью и с хавчиком не было проблем.
Энди скупо улыбнулся, Иллена начала хохотать.
– Что, даже не испугалась? – «расстроился» я.
– Неа, – мотнула головой девчонка.
– Это плохо. Перед королем все должны вибрировать от страха, а не от смеха!
– Я от холода вибрирую, а не от смеха.
– А вот это нам совсем даже ни к чему. Возись потом с твоими соплями.
Местное солнце уже клонилось к закату, становилось прохладно, и Иллена, на которой было только легкое летнее платьице, зябко подергивала плечиками. Однако прежде чем заняться ее гардеробом, я решил позаботиться о технике безопасности.
– Так, ребята, валим под сень вон тех деревьев. Листва там плотная, кустики густые. То что надо.
– Предлагаешь коллективный поход в кустики? – фыркнула вредная девчонка.
– Предлагаю в них замаскироваться, – пробормотал я, напряженно вглядываясь вдаль.
Да, я не ошибся. Четыре точки над пылающей горой на горизонте не что иное, как поисковые флаеры. И, похоже, они не просто так там роятся. Флаеры идут строго по спирали, постоянно увеличивая радиус поиска и сканируя пространство…
– Валим отсюда! И побыстрее!
Я взметнулся на ноги, рывком поднял с земли Иллену и потащил ее за собой по направлению к роще, шумевшей зеленой листвой неподалеку.
– Да погоди ты, толком объясни: в чем дело? – Энди не спеша поднялся.
Вот увалень! Нет, это хорошо, что он не паникер, но с такой реакцией на внешние угрозы уровень выживаемости ноль. Как вообще этот контрабандист умудрился за столько лет ни разу не попасться?
– Бегом, кому сказал! Здесь скоро будут флаеры с уродами из Синдиката!
В заросли мы вломились почти одновременно. Причем Энди умудрился нас не только догнать, но и обогнать.
– Где флаеры? – тяжело дыша, спросил он.
– Скоро увидишь.
Я активировал котомку странника, выудил оттуда две легкие куртки цвета хаки, одну из которых кинул Иллене, и зеленый свитер, который достался Энди.
– И что теперь? – спросила девушка, застегивая на себе куртку.
– А теперь, как ты и мечтала, в кустики.
– Я мечтала?
– Ну не я же. Энди, подтверди.
– Да ну вас!
Краем глаза я заметил, что один из флаеров уже выруливает на опасную для нас траекторию.
– За мной!
Густой кустарник под раскидистым корявым деревом, отдаленно напоминающим дуб, был идеальным укрытием. Сверху хрен заметишь. Вот только термосканеры… Ну, я идиот!
– И правда флаер, – удивился Энди, разглядев, наконец, характерную точку на горизонте.
– Быстро на землю!
Энди с Илленой попытались влезть в кустарник, но я указал место рядом, и они послушно шлепнулись в зеленую траву. Что значит грамотная дрессировка! Я вновь залез в котомку странника, выдернул оттуда термопалатку, дал установку на температуру окружающей среды, накрыл ей ребят, поднырнул под зеленое полотно и пристроился к Иллене под бочок.
– А с другой стороны лечь не мог? – строго спросила курносая моралистка.
– Мог. Но с этой стороны приятней. – Обожаю подтрунивать над этой девчонкой.
Энди, лежавший с другой стороны Иллены, недовольно засопел. Однако даже через его сопение я уловил тонкий посвист гравитационных двигателей флаера. Обычный человек его не слышит даже в двух шагах. Я не обычный человек, но лучше об этом никому не знать.
– Ленка, не шебуршись. Флаер подлетает.
Все замерли. Поисковик прошел над мысом, и вскоре свист его двигателей затих вдали. Я выждал еще несколько минут и, убедившись, что опасность миновала, покинул наше импровизированное убежище.
– Подъем. На горизонте чисто.
Энди с Илленой выползли из-под палатки.
– Как ты определил, что он уже ушел? Я ничего не слышала.
Вот въедливая девчонка.
– Меня больше волнует другой вопрос, – хмуро буркнул Энди, – чего они тут ищут? Официально мы уже погибли.
– Ники очень подозрителен, и он в отчаянии. Большой Джо на него повесил сто двадцать миллиардов. Даже Синдикат такую сумму не потянет. Войну с Большим Джо тоже. Весовые категории не те, вот Ники и не может успокоиться. Цепляется за соломинку.
– Но мы же разбились! – не унимался Энди. – По крайней мере, так они должны считать.
– Я думаю, что наш король слегка переиграл, когда рычал на Ники, – безапелляционно заявила Иллена.
– Наш король… – вздохнул я благостно. – Энди, твоя сестра меня уже признала. Очередь за тобой.
– Перебьешься.
– Ленка, займись его перевоспитанием. Твой брат чересчур строптив. Кстати, а в чем я там переиграл? Все вроде убедительно звучало.
– Я во-о-оин! Я во-о-ин! – передразнила меня вредная девчонка. – Ты хотя бы раз, работая на казино, рычал на босса?
– Нет, – честно признался я, – был предельно вежлив. Иногда даже подобострастен. Этот долбаный птеродактиль обожает, когда перед ним трепещут и пресмыкаются.
– Вот и выбрался из образа. Если бы изобразил отчаяние загнанного в угол человека, который решил покончить с жизнью, все прошло бы гладко. А теперь твой босс засомневался.
Черт! А ведь она права.
– Видал, Энди, какие мы, блондины, умные. – Я затолкал палатку обратно в котомку странника.
– А у тебя там космолета случайно нет? – поинтересовался парень.
– Было бы кстати. Но объем пространственного кармана сильно ограничен. Минимальный комплект для выживания, ну и кое-какие мелочи для души.
– Пространственный карман? – задумалась Иллена.
– Не забивай свою хорошенькую головку такими высокими материями.
Я повертел головой, сканируя взглядом небо. Четыре точки с четырех сторон резко пошли вверх. Похоже, Ники отдал приказ прекратить поиски, сочтя их бессмысленными. Ну, дай-то бог.
– Что ты там увидел? – спросил Энди.
– Поисковикам дан отбой. Вышли за пределы атмосферы в открытый космос.
– Ну у тебя и зрение!
– На том и стоим.
– А у тебя другой одежки нет? – спросила Иллена, пытаясь закатать рукава, чтобы они не перекрывали кисти рук. Куртка ей была велика, а из-под нее еще выглядывала порванная юбка. Выглядела она в этом ансамбле довольно забавно.
– «Юбку новую порвали и подбили левый глаз, не ругай меня, мамаша, это было в первый раз», – весело пропел я, помогая закатать ей рукава.
– Ща сам у меня в глаз получишь!
– Ну вот, опять на мое величество покушаются.
– Так есть другая одежда?
– Нет. Женскими тряпками обзавестись не удосужился.
– Жаль, – вздохнула девчонка и тут же, чисто из вредности начала наезжать: – Какой же ты король, если о своих подданных не печешься?
– Это подданные должны заботиться о своем короле, – наставительно сказал я. – Лелеять его и холить.
– Не заслужил пока. Как думаешь, эта планета обитаема?
– Надеюсь. Климат, атмосфера, гравитация – все идеально. Вот только солнышко садится очень медленно. Не кратно биоэталону хомо сапиенс, но все равно кто-нибудь здесь наверняка есть.
Со стороны реки раздались довольно подозрительные звуки. Словно по ней плыло что-то неуклюжее, громоздкое, ритмично шлепая тяжелыми ластами по воде.
– Кратность? Биоэталон?
Недоуменное выражение на личике девчонки сообщило мне, что она была не в курсе таких простых понятий. Ну что ж, постараемся пояснить. Все равно надо как-то время коротать. Судя по звукам, до чудища еще километра два-три. Успею целую лекцию прочесть. Обзор реки с этой позиции из кустиков прекрасный, а вот нас в этой зеленке заметить трудно. Так что мы пока в относительной безопасности. Я пристроил свое седалище на землю, выбрав позицию так, чтоб в просвете кустов была видна река, и жестом предложил брату с сестричкой пристраиваться рядом. Те возражать не стали.
– Вы ведь знаете, что для расселения хомо сапиенс подбираются планеты приблизительно с двадцатипятичасовым суточным циклом?
– Конечно, знаем, – пожал плечами Энди. – Только эти циклы отличаются от эталонного где-то в районе плюс-минус час.
– А откуда это пошло, знаете? Что стало эталоном?
Контрабандист пожал плечами.
– Может, с нашей прародины? Есть версия, что наши предки – выходцы с Земли.
– Той, которая в Первую Галактическую войну сгорела? – заинтересовалась Иллена.
– В этом измерении – да, – кивнул я. – Но, раз уж об этом зашла речь, то позволю себе сделать уточнение: суточный цикл Земли составлял двадцать четыре часа, а не двадцать пять.
– Да полно тебе! – фыркнула девчонка.
– Быть того не может!
– Точно вам говорю. Сейчас я вам дам общеобразовательный курс по этому вопросу, и вы все поймете.
– А у нас есть время на лекции? – осторожно спросил Энди.
Однако зауважал. В лоб не возражает. Начинает понимать, что все, что я делаю, делаю неспроста.
– Минут пятнадцать спокойной жизни гарантирую, – успокоил я его.
– А потом?
– А потом по обстоятельствам. Так вот, однажды на Земле ученые, занимающиеся исследованием биоритмов человека, провели один забавный эксперимент. Это было еще в те незапамятные времена, когда человечество только начинало выходить в космос. Ученые отобрали сотню добровольцев в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет, здоровых ребят и девчат, и полностью изолировали их от внешней среды. Поместили в некое подобие роскошных одиночных камер. Там было у них все: книги, видеоигры, в холодильниках всегда море продуктов, не было только телефонов, телевидения, а также окон и дверей, чтобы они не могли определить, день сейчас на дворе или ночь. Разумеется, за ними наблюдали через видеокамеры и все данные тщательно фиксировали. Результаты этого эксперимента научное сообщество шокировали. Через пару дней биоритмы всех испытуемых претерпели забавную метаморфозу. Их суточный цикл изменился. Разумеется, это произошло не синхронно, определенный разнобой в начальной фазе был, но среднеарифметическая величина суток всех без исключения испытуемых стала равна двадцати четырем часам сорока семи минутам. То есть физически их сутки увеличились почти на час. И, что интересно, как только они перешли на этот режим бодрствования и сна, их биометрические показатели резко улучшились. А еще интереснее было то, что этот их новый суточный цикл полностью совпадал с периодом обращения Марса вокруг своей оси. Марс – это безжизненная планета, крутившаяся вокруг центральной звезды по соседству с Землей. И тогда ученые начали сопоставлять и анализировать другие факты. Уже давно было замечено, что костная структура человека больше приспособлена к условиям пониженной гравитации – именно той гравитации, которая была на Марсе. Только это существо могло упасть с высоты человеческого роста и сломать себе конечности. Промежуточного звена между обезьянами и человеком палеонтологи к тому времени так и не нашли, а сам наш вид за шестьдесят тысяч лет до этого события возник словно из ниоткуда. Раз! – и появился хомо сапиенс, ничем не отличающийся от современного человека, а все остальные приматы, такие как австралопитеки, питекантропы и прочие, исчезли.