— Расскажи что с тобой произошло… Сын, — голос Верховного Учителя прогрохотал повелительной интонациями.
Немезис оторопел. Факт способности противостоять слиянию, не обвисать куклой, когда чужая воля копается в сознании, стал еще одной загадкой, требующей предельно внимательного изучения. Но время шло и необходимо было дать ответ.
И Немезис решился. Пересказывая частичную правду он перекраивал происходившие с ним события в другой последовательности, с другими выводами. Он не врал. Он не договаривал!
Ростки нового характера топтали старые догмы. И он чувствовал что с каждым словом все дальше и дальше отходит от исполнителя чужой воли, становясь властелином своих мыслей и поступков.
— Я чувствую много не досказанности. Ты еще слишком неискушен, в умении скрывать правду, но уже искажаешь смысл происходившего. Это типично для простых людей, но для Воинов Ордена невозможно. Единственное что тебя отделяет от кода самоуничтожения, это вмешательство Ушедшего. Без его хитрости здесь не обошлось. Он всегда стремился к независимости в принятии решений, спорил и противился общему мнению. Но в своем упорстве, поднял Орден на небывалую высоту, — Верховный учитель, тяжело вздохнул. Спустя несколько мгновений, задумчиво произнес: — Я обеспокоен дорогой что выпала тебе, Сын. Она одна из самых тяжелых и опасных. В каждый миг ты будешь подвергаться всепроникающему яду сомнений, что будет вливаться сквозь остатки духа былого Воина. Искушать на неверные поступки, разрушать твою уверенность в себе. Не ошибись в главном выборе Сын…
— Учитель, я всегда…
— Не надо говорить о том, чего не знаешь, — устало произнес Верховный и добавил в голос теплоты поддержки, — Ты уже успел нарушить большинство наставлений, но будь осторожен. Твое новое «я» может отмахнуться от Скрижалей Ордена как от шелухи, и ты сорвешься в бездну эмоций. Контролируй себя. Взвешивай каждый шаг. «Сила и Разум» не пустые слова, они выведены кровью твоих братьев, погибших исполняя свой долг.
— Я постараюсь Учитель, — произнес Немезис, ощущая требовательный взор Верховного всем сознанием, — но мне нужна поддержка флота. Я столкнулся с неизвестностью и не могу разорваться на решение всех загадок, тем более, что сам, почти калека.
Пересказанная словами запись Рыка о стычке с «веретеном», прозвучала громом. Помня возраст Учителя, не удивился крякнувшему по стариковски Верховному. Упомянув молодежь не добрым словом, Верховный затребовал образы памяти, и когда получил отконвертированный в простую запись массив воспоминаний, напряженно замолчал. И только спустя десять минут сияние ожило лишенным пафоса, усталым голосом:
— Сын, ты не перестаешь удивлять меня. Вначале находишь Ушедшего и Орден получает надежду на необходимые технологии Создателя, а теперь принес вести, от которых исследовательский корпус кипит от невозможности осознать глубину открывшейся бездны знаний, — усталая монотонность сменилась теплыми интонациями и Верховный добавил, — Не думаю что Ушедший оставит тебя без присмотра. Делай что должен, свершится что определено. Флот уже формируется и стартует в ближайшее время. Но советую тебе, рассчитывать только на себя. Использую максимально эффективно все ресурсы что имеешь под рукой. Странности с чужаками складываются в довольно тревожную модель развития событий. А их скрытность и явная агрессия, при первом открытом контакте, отдает перспективами большой войны.
ГЛАВА 22
Караван стремительно увеличивался в размерах пока не раскинулся серебряным ожерельем, неподвижно висевшем среди звездных переливов. Укутанный дымкой сияния энергетических полей клин «ковчегов» и боевого охранения, выдавал эфир наполненный штатными переговорами шнырявших вокруг перехватчиков. Обеспечивая безопасную зону, стремительные виражи истребителей, полосовали в бездну молочными струями тающей плазмы инверсионных следов. Непрерывно маневрирую по строго заданным маршрутам перехватчики расширяли зону обнаружения внезапного нападения.
— С возвращением Адмирал, — голос Ревунова ворвался опережая картинку. Бесшабашное выражения лица заняло проекции с улыбкой до ушей, — мы по вам скучали.
Одна тройка стремительных силуэтов отделилась от патрульной стаи и совершив лихой виток вокруг штурмовика, пристроилась эскортом.
— Еще скажите что ночами не спали, рыдая в пластик подушки, — перенимая манеру лейтенанта, Немезис откровенно хмыкнул, позволив мышцам лица изогнуться в трещину неумелой улыбки.
Прозвучавший ответ вызвал у Ревунова такое недоумение, что траектория машины дернулась и в эфире раздался возмущенный возглас:
— Адмирал, вы меня чуть не угробили! Я даже потерял управление. Де… Немезис пошутил! — но проекция пилота тут же расплылась еще в более довольной улыбке, — Чувствую перемены, значит повеселимся на славу. Эй, гончие, уходим на маршрут…
Перехватчики вернулись на маршруты патрулирования, а штурмовик величественно завис над узлом стыковки с «молотом». Дождавшись распускания лепестков стыковочной ямы, плавно пригнездил штурмовик на долгую стыковку.
Покинув шлюз Немезис окунулся в атмосферу уже обжитого людьми крейсера. Густые запахи склада выветрились под натиском всевозможных духов, и преобладающей резкости оружейной смазки десантников.
— Командор во время вашего отсутствия ни каких происшествий не произошло, все операции произведены согласно штатному расписанию…, — четкий рапорт Данилова прогремел в кают компании гулким эхо. Лязгнули вскинутые на плечо импульсные винтовки почетного караула. Без того неподвижные фигуры в серых комбинезонах офицеров штаба вытянулись в струнку.
— Вольно Командор, — Немезис прошел вдоль строя почетного караула, и обернувшись в дверях бросил: — жду вас с в научной лаборатории, капитанам подготовить корабли к боевым столкновениям с неизвестным противником.
— Пираты?
— И не только, — Немезис усмехнулся.
Лаборатория разрослась дополнительными консолями, и уже более обжитыми рабочими местами. Судя по тому как всякие бытовые мелочи заполняли гнезда операторов и лаборантов, сразу становилось ясно что большую часть времени люди проводили на месте, и даже более того. Заспанные лица, обвисшие мешки под глазами, приглушенные переговоры окатили Немезиса волной напряжения и ощущением безрезультатного мозгового штурма. Даже не слышно привычной перебранки между двумя светилами, сейчас уже напоминающие тлеющие головешки. Накал диспутов давно выговорил, эмоции увяли и отсутствие блеска в глазах выдавало в профессорах желание сдаться.
— Адмирал, — усталый голос Ригеля проскрипел телегой готовой развалиться от непосильной ноши, — должен вам признаться — мы в тупике.
Лайма подошла беззвучной тенью, и скрестив руки на груди хмуро добавила:
— Мы так и не нашли объяснения природе шрамов, и такому ультра-метаболизму организма.
— У меня есть дополнительная информация.
Стальная лягушка универсального шнура со шлепком присосалась к разъему главного проектора, и аппарат воспроизвел запись увиденного на борту пиратского крейсера. Спустя десять минут неподвижного оцепенения, в зал стали стягиваться лаборанты, влекомые срочными вызовами товарищей вместе с профессорами впившихся в изображении.
— Это же, это же… — потрясенная Лайма, уже смотрела кадры вскрытия, бегала вглядом между картинкой и таблицами экспресс анализов проведенных пиратскими коллегами, — это же совсем другая форма жизни. Это братья по разуму!
Истеричный вскрик, разнесся по притихшему холлу эффектом разорвавшейся бомбы. Тут же закипели споры и жаркие дебаты.
Один Ригель и Немезис не разделяли общего ликования. Продолжая хмуро смотреть на проекцию, лысеющий толстячок напряженно терзал взглядом проекцию и когда возник кадр с человеческим криком ярости, Ригель шумно сел выпустив воздух.
— Теперь все встало на свои места.
— Что встало, — не понимающе отозвалась Лайма, только сейчас заметив извлекаемого человека. Пытавшегося сопротивляться стальным клещам, методично обрезающих пульсирующие пуповины с задней стороны тела.
— Варвары, — голос Лаймы наполнился отвращением, и лицо скривилось маской отвращения, — Хотя что можно ожидать от кочующих дикарей…
— Если вы не заметили, то эти твари угробили половину их флота, — глаза Ригеля запылали не добрым огнем, и стиснутые кулаки побелели, — а вы уже готовы едва не с цветами встречать чужаков. Добро пожаловать гости дорогие… Братья. Лайма проснитесь! Это враждебная форма разума по отношению к человеку!
— Чушь…
Отмахнувшись, Лайма нервно заходила между консолями. Задумчиво покусывая палец, взгляд пылал светом великого открытия, а походка выдавала желание угнать корабль, и помчаться навстречу славе и почестям.
— И еще раз чушь. Это первый контакт. И скорее всего, просто недоразумение. Это же наши братья! Они такие же как мы! Просто развивались как био цивилизация! И добились таких же результатов как мы. Расширение ореола при помощи колонизации других планет, и при таком уровне био технологий они могут жить везде. Эх жаль, что у нас нет возможности ближе познакомится…
— Будет такая возможность, — ожил Немезис закончив перекачку данных, прошел к мерцающему полотну с пленницей, — Через сутки прибудет корабль и подготовьте камеру для второго объекта. Что с нашей пленницей?
— Интересные закономерности, — воодушевлено начала Лайма, — отказывается от пищи с белковыми примесями искусственного происхождения. Признает только натуральную пищу, и при этом нездоровая реакция на неодушевленные, то есть металлические, пластиковые и полимерные соединения. А после происшествия с лежаком, вообще отказывается сходить с циновки из натуральных волокон, даже отказалась от пластикового покрывала.
Обнаженная фигурка жалась в углу. Обхватив ноги руками уткнулась лицом в коленки затравленно оглядывая углы словно в них прячутся кошмары, готовые накинуться и растерзать.
— И еще, — Лайма не могла остановиться, с жаром комментирую наблюдения, блеском глаз пугала даже своих лаборанток, что напряженно старались оказаться чуть подальше от своего руководителя. Слишком уж близко принявшей работу по изучению неизвестной девчонки, — Она не спит. Да, да… Вообще ни разу не уснула. Мозг работает как у дельфинов, одно полушарие бодрствует второе отдыхает. Я проводила тесты, на умственное развитие и поразительные результаты. Скорость мышления просто потрясающая, — любой лабиринт, головоломки проходится просто в секунды, а скорость усвоения любого материала поражает воображение. Такое впечатление, что у нее не мозг а запоминающий массив.
— Что и отразилось на строении мозга, — отозвался Ригель, хмуро восседая в кресле, и не разделяя воодушевления Ламы, добавил, — она такой человек, как причислить макаку к горилле. У нее работает не 10 процентов мозга, я не удивлюсь если все сто процентов нейронов задействованы. Стенки клеток истощены до предела, что едва справляется с удержанием протоплазмы, а нейронные связи такие прочные что услышав, увидев хоть что ни будь, она не забудет даже если колотить кувалдой по голове.
— Разве это не чудо!? Они нам могут помочь победить болезни! Прощай старческий маразм, это же вечная молодость!
В зале воцарилась тишина. Оглядывая всех пылающим взором не земной радости, Лайма натыкалась на хмурые лица, отводившие взгляды в сторону. А Ригель заключил:
— Но какой ценой?! Лайма, проснитесь! Мы еще ничего незнаем, кто они и что им нужно. И вообще откуда они взялись, а вы уже распростерли объятия…
— Из-за таких как вы, Ригель, — процедила Лайма, сквозь плотно сжатые губы, — и начинаются все конфликты и войны. Вы ни во что не верите, во всем видите угрозу своему благополучию….
Дискуссия перешла на личности и потеряла для Немезиса всякую ценность. Оставив профессоров выяснять отношения, он поднялся в рубку штурмовика, и слился с крейсером в единую систему.
Космос заиграл всеми цветами спектра. Ощущения взорвались от водопада раздражителей и в отличии от предыдущих слияний с кучей столбцов и показаний, Немезис просто чувствовал биение каждого генератора как своего сердца. Ощущения тела вдруг распухло, и огромные туши транспортов стали торсом, крейсера руками, а истребители острыми когтями. Он стал живым организмом с неодушевленными конечностями, способными перенестись в любую точку пространства и защититься от любых неприятностей.
— Адмирал? — прозвучал голос Данилова, но образ воплотился не в привычную проекцию со снегом помех, а ожил в памяти образом первого впечатления. Без изъянов, четкий и полный жизни Данилов строго смотрел и продолжал рапортовать о готовности каравана к прыжку, — …таким образ готовность к проколу в течении часа.
— Пока ждем.
— Не понял..
— Через три часа к нам должен прибыть торговый корвет с Темени, обеспечьте встречу и безопасность при стыковке, — вглядываясь в морщины не понимания, украсившие волевое лицо Данилова на подобии шрамов, Немезису показалось, что глаза этого ветерана уже давно знают правду, но в силу каких-то не понятных причин, продолжают разыгрывать туповатого, но исполнительно заместителя. Списав все на нестабильность перестроившегося ощущения, Немезис терпеливо пояснил, — Мастер Крафт доставит ценный груз и потерять его по какой-то технической неисправности, нельзя. За безопасность разгрузки отвечаете лично и головой.
ГЛАВА 23
Пустота космоса озарилась мириадами вспышек. С туш транспортов вылетали ослепительные искорки, и на краткий миг зависнув в растерянности, вспыхнули маневровые двигатели и озаряя колониальные транспорты краткими вспышками ускорялись в одном направлении. Замирая на удаленном расстоянии от собратьев, серебряные коконы оголяли участки сморщенного корпуса и под лучами светила заиграли контрасты теней. Выступившие резервуары, придавали строительным коконам сходство с мальками, что бережливо окутывали транспорты многочисленными детенышами, готовых вот— вот прыснуть обратно в родительскую брюшину.
— Южный сектор готов, — отрапортовал первым диспетчер с головного транспорта. Следом поспешили рапорта остальных операторов, что отвечали за развертывание монтажников.
— Вторая волна доложить о готовности…, — проступил голос Данилова. Словно командуя боевым построением, командор четко выговаривал приказы и требовательно отчитывал запоздавших с ответом операторов.
Прислушиваясь к переговорам, Немезис ощущал все изменения мириадами сенсоров. Находясь в рубке штурмовика, что слился с крейсером в единое электронное целое, он видел любые погрешности в построении, и незаметно поправлял неуклюжие команды диспетчеров, что управляли роботами опираясь только на показания приборов.
— Вторая волна готовность десять секунд…
Темные туши транспортов величаво заворочались с нанизанными кольцами грузовых отсеков. Потертые метеоритами и космическим ветром корпуса, неспешно тронулись с места. Проворачиваясь вокруг оси, оголяли грузовые отсеки. Открылись створки шлюзов. Темнота теней озарилась тысячами стартовых двигателей, и показались ожившие коконы второй волны. И дождавшись единой команды, стремительно взмывали над тушами транспортов.
— Позиционирование закончено. Подать на излучатели монтажную мощность…
Зависшие на орбите транспорты, сбились плотной стаей. Тысячи коконов закончили последние маневры и окутались сиянием. Из каждого кокона выдвинулась конструкция из сложного сплетения мощных раструбов, и как только последняя платформа с излучателями заняла положенное место, космос пронзили тысячи широких лучей.
Вокруг транспортов проступили ослепительные нити и словно полчища пауков напали на дичь, коконы уплотняли сияние паутины.
— Полость установлена…
Голос оператора от волнения дрожал возбуждением. Понимая состояние человека которому впервые приходится воплощать идею, что захватывает воображение своей фантастичностью и масштабом, Немезис подправил позицию нескольких коконов, и подал команду уплотнить сияние до максимального предела реакторов.
— Внимание! Операторы второй волны, приступить к стыковке…