Андрей Львович Астахов
RPG - 5
Посвящается Анне, красавице и умнице
ВНИМАНИЕ! Все события, изображенные в настоящей книге, являются вымышленными. Любое сходство с реально существующими людьми, персонажами, компьютерными играми и технологиями, случайно и не является скрытой или явной рекламой.
Глава первая.
Будущее под вопросом
Спи, моя радость, усни,
В спящий режим уходи
Блин, темно-то как!
Я выкрикнул несколько раз заклинание активации «Светляка», но свет не засиял. Ощупав грудь, я понял, что амулета на мне нет. Страх Темноты крепко взял меня за нутро, поднял дыбом волосы, выступил потом на лбу.
– Кто здесь! – крикнул я, шаря руками вокруг себя.
– Здесь… здесь…здесь, – ответило гулкое эхо.
Ощущение было такое, что я нахожусь в гигантском совершенно пустом замкнутом пространстве. Отчаянным усилием воли я подавил навалившийся на меня темный тяжелый страх. Нельзя поддаваться отчаянию, никак нельзя. До сих пор мне удавалось находить выход из самых безнадежных ситуаций. Надо искать…
Я был прав. Впереди появилось крошечное пятно света. Нахлынула радость, прошло чувство обреченности. Вытерев ладонью со лба пот, я пошел на свет.
Черный силуэт преградил мне путь. Я увидел бледное, возникшее из мрака лицо, и невольно вскрикнул.
– Не ожидал? – Карен сделала еще шаг мне навстречу. – А я долго ждала этой встречи. Я не могу уйти в вечность, не поговорив с тобой напоследок.
– Чего ты хочешь?
– Всего лишь хочу сказать, что любила тебя.
– Ты пыталась меня убить.
– Я хотела тебя спасти. Учитель был разгневан на тебя. Он просто хотел тебя казнить за все доставленные тобой неприятности. Это я предложила ему устроить испытание в лабиринтах Ас-Кунейтры, чтобы дать тебе возможность выжить. Я хотела ранить тебя, а потом… Учитель отдал бы тебя мне. Понимаешь?
– Ты предала меня. Вы убили Шамуа. Ты хотела убить Марику.
– Я ревновала. Ты плохо знаешь, на что способна влюбленная женщина, если ее мучает ревность. Не знаю, почему, но ты мне понравился, когда я впервые с тобой встретилась. А потом я поняла, что я в тебя влюбилась. Глупо, правда? Фешаи учителя Риската влюбилась в своего врага. Но это так. В Нолси-Ард я мечтала прирезать твою блондинистую дурочку и с трудом сдержалась. А потом ты явился в Башню Теней с этой вампиршей. Ты влюблялся во всех, кроме меня. И я убила бы всех, кого ты мне предпочел. Хочешь пройти? – Карен улыбнулась, но ее улыбка была так же ужасна, как и взгляд ее мертвых глаз. – Попробуй, убеди меня сойти с твоей дороги. Пусти в ход свою магию или свои мужские чары.
– Карен, не надо. Я не хотел твоей смерти. Я защищался.
– Скажи, что любишь меня, – Карен выхватила из-за спины тускло сверкнувший скимитар. – Или сразись со мной. Я хочу, чтобы твоя душа навечно принадлежала мне и больше никому.
Сразиться? Мать вашу, а как я это сделаю – у меня снова не оказалось никакого оружия. Мои катана и вакидзаши опять куда-то задевались. Нет, ну это свинство, сколько раз мне еще придется возвращать мое оружие! Однако с оружием или без все равно надо что-то делать…
– Карен, уйди с дороги! – Я вытянул руку, собираясь атаковать призрак заклинанием Интэ-Дранайн. – Прошу тебя в последний раз…
– И не проси, – ответил призрак. – Ты теперь никогда от меня не избавишься.
Фсссссс! – огненный шар с шипением полетел в Карен, но она исчезла. Просто растворилась в воздухе. Проход был свободен, только вот я не знал, радоваться ли этому, или же ждать очередной подляны.
Узкий проход, вырубленный в камне, вывел меня в гигантский колодец с вертикальными стенами. А потом на меня упала тень. Я поднял глаза и похолодел – надо мной кружила какая-то крылатая тварь с курносой мордой и горящими желтыми глазами. Среагировать я не успел: тварь спикировала прямо на меня и схватила меня когтистыми лапами. Я начал отмахиваться, дубасить стервозину кулаками, но тварь потащила меня вверх, к сияющему пятну света, а потом выпустила – и я с воплем полетел вниз.
– Леша, ты что?
– А? – Я вздрогнул, заморгал глазами, пытаясь прийти в себя. – Что? Кто?
– Это я, – на меня глянули огромные искристые глаза Вики Караимовой.
– Вика? – Я был совершенно ошеломлен. – Ты… ты как тут оказалась?
– Ты дверь не закрыл.
Непонятно как, но я опять оказался в Питере, у себя дома. И Вика была рядом. Такая красивая, родная, любимая, светлая, загорелая, с сияющими карими глазами, в летнем цветастом платье на бретельках, роскошные волосы волнами падают на плечи. От нее пахло свежестью, цветами, летним утром. Я аж зажмурился от удовольствия.
– Кошмары, – сказал я, усаживаясь на постели. – Это что, я с открытой дверью спал?
– Выходит, что так, – Вика виновато улыбнулась. – Я заходила к Иришке на четвертый этаж, спускалась по лестнице, увидела, что у тебя дверь нараспашку, вот и решила…
– Все нормально, – я натянул на себя футболку. – Знаешь, я рад тебя видеть.
– И я рада, – Вика красивым жестом убрала с лица тяжелые волосы. – Мы с тобой давно не виделись.
– Да уж, давно, – я опустил взгляд. – Кофейку?
– Нет, Леша, мне надо идти.
– Постой, – я взял ее за руку. – Неужели ты ничего не хочешь мне сказать?
– А что говорить? Ты сам все знаешь. – Вика высвободила свою руку из моей. – Мы ведь все друг другу сказали.
– Послушай, только один вопрос – ты его любишь?
– Люблю. Он хороший. Ты несправедлив к нему. И он любит меня, Леша. По-настоящему любит.
– А я, значит, люблю тебя не по-настоящему, так? И какая же она, настоящая любовь?
– Любовь – это любовь, Леша. Прости, мне надо идти.
– Нет уж, постой. Я хочу знать, что в твоем Русланчике есть такого, чего нет во мне. Чем я хуже него.
– Ты не хуже, Леша. Может быть, ты даже лучше него. Все дело во мне. Это я плохая, не ты. Я выбрала Руслана, потому что ты для меня слишком хорош.
– Да уж, Леха Осташов – ангел во плоти! – Я покачал головой. – А я ведь люблю тебя, Вика. Очень люблю. И здесь у меня болит, – я постучал себя по левой стороне груди. – И еще, мне очень обидно, что так получилось. Если ты связалась с этим… ради денег, то я бы заработал, сколько нужно. Мы бы с тобой…
– Ни слова больше! – Вика перестала улыбаться. – Я не хочу об этом говорить. Я думала, ты забыл. А ты по-прежнему считаешь, что я давала тебе какой-то повод считать меня своей. Нет, Леша, между нами все кончено. Чем быстрее ты меня забудешь, тем лучше.
– Не хочешь дать мне ни единого шанса?
– У тебя нет шансов. Прости меня, но ты не герой моего романа.
– Ты так думала с самого начала нашего знакомства?
– Да. Я уже давно встречаюсь с Русланом. Нас Олеська, моя двоюродная сестра познакомила, два года назад. Мы тогда все вместе на Валааме отдыхали. Понимаешь, в Руслане есть сила, основательность. Он знает, чего хочет от жизни, и берет все, что хочет. Он живет на земле и по земным законам. А ты мечтатель и романтик, Леша. Ты витаешь в облаках. Тебе уже двадцать шесть лет, почти двадцать семь, а ты все в компьютерные игры играешь. Ты ребенок, хоть и считаешь себя взрослым.
– Даже так? – Я понял, что Вика права, и меня это испугало. – Ну, хорошо, я просто дурачок, который живет в своем выдуманном мире и не умеет урвать в жизни кусок пожирнее. Тогда почему ты почти полгода терпела меня рядом с собой? Могла бы сразу дать мне от ворот поворот.
– Мне было интересно с тобой, честное слово, – Вика провела пальцами по моей щеке. – Я хотела понять тебя. Но не смогла. Поэтому я виновата в том, что мы расстались. Только я. Это был мой выбор, Леша. Не жалей ни о чем и выбрось меня из сердца. Ты ведь меня совсем не знаешь. Ты идеализируешь меня. А я другая. Я алчная, хитрая, продуманная. И всегда мечтала о мужчине, который будет исполнять все мои прихоти. Я хочу жить хорошо. Я люблю роскошь и удовольствия. А ты мне не можешь этого дать. Ты всего лишь среднестатистический молодой ученый и никогда не станешь богатым.
– А если ты ошибаешься, и я стану богатым? Если я дам тебе слово, что ты получишь все, что пожелаешь?
– Сначала разбогатей. Стан сильным, ярким, независимым, богатым. Стань суперменом. Только такой мужчина может позволить себе роскошь общения с красивыми женщинами.
– Выходит, твой Руслан супермен, так? Ну-ка, давай попробуем разобраться. Сильный, говоришь, твой Русланчик? Может, мне стоит вызвать его на мужской разговор, один на один? Не думаю, что он согласится. А если и согласится, то приедет на рандеву с толпой проплаченных качков, вооруженных бейсбольными битами и ножами, и честного поединка не получится. Меня просто кучей забьют, а Русланчик будет ходить королем – как же, еще одного лоха голожопого на место поставил! Правильно говоришь, он богатый. Денег у него куры не клюют. Но сам он за свою жизнь хоть один доллар заработал? Это папочка у него преуспевающий бизнесмен, а он так, мажор беспонтовый. А моя беда только в том, что мои родители были простыми интеллигентами, всю жизнь честно пахали на государство и не наворовали для меня много-много баксов, которые я бы просаживал в казино и в кабаках с веселыми девочками. Твой Русланчик – просто везунчик. Сам он ничего бы в жизни не добился. Глядя на его физиономию, я сомневаюсь, что он таблицу умножения знает. Но это его проблемы. – Я сделал паузу и пристально посмотрел в потемневшие глаза Вики. – Я мог бы тебе рассказать, что со мной случилось в последнее время, но ты мне все равно не поверишь. Только я знаю, чего хочу от жизни. И я добьюсь всего, сам, без помощи папы-спонсора и друзей-бандюков. А там посмотрим, кто живет правильно, а кто нет.
– Все сказал? – Взгляд Вики стал злым. – Я думала, ты все понял…
– Я все понял. И однажды мы еще поговорим на эту тему.
– Даже не надейся, – она шагнула к выходу в коридор и, издевательски помахав мне рукой, добавила. – Ни-ког-да!
Я еще несколько мгновений стоял неподвижно, точно пытался осознать, что происходит. Потом я услышал, как сильно хлопнула входная дверь.
– Вика! – крикнул я. – Вика, подожди!
Бросившись к двери, я открыл ее – и встал, как вкопанный, глядя в открывшуюся пустоту. За дверью была серая клубящаяся мгла, из которой шел тяжелый гул, похожий на шум водопада. Невероятная невидимая сила схватила меня, втянула в пустоту, и я в очередной раз полетел в тартарары.
– Как он, Ива? – спросил мужской голос.
– Живой, батюшка, – ответил женский. – Серьезных травм нет, только царапины, ушибы и небольшое сотрясение мозга. Счастливчик! Первый раз вижу такое… Э, да он пришел в сознание!
– В самом деле, – в мужском голосе слышалось удивление. Надо мной появилось худое лицо, обросшее черной бородой, окруженные тенями темные глаза радостно сверкнули. – Живучий парень. Первый раз вижу, чтобы кто-то живым выбрался из торсионного вихря.
– Я бы так не радовался, – сказал кто-то третий. – Может, он тоже один из них.
– Нет! – ответила Ива. – Я проверяла. Аппаратура не может ошибаться. Это человек нашего мира, ручаюсь.
– Вашего мира? – сказал я. – А как называется ваш мир, люди добрые?
– Шутишь, парень? – Бородатый скривил рот в невеселой улыбке. – Или память отшибло? Это страна Россия, город Санкт-Петербург.
– Питер? Ну, значит, я действительно дома. – Я огляделся. Похоже, на этот раз я непонятным образом попал в больницу. Палата была светлая, чистая, но почему-то без окон. И лампа в плафоне под потолком все время мигала. Мне показалось, что это какой-то бункер. Светловолосая девушка в белом халате возилась у стойки с аппаратурой. Бородатый мужчина стоял у меня в ногах, а рядом с ним был какой-то упакованный в черную кожу крепыш с угрюмым лицом и холодными серыми глазами.
– Я что, в больнице? – спросил я. – Не в Скворечнике ли?
– Нет, это Цитадель святого Исаакия, – ответил бородатый. – Как твое имя?
– Леха, – сказал я. Волосы у меня зашевелились: я разглядел на поясе у крепыша автоматический пистолет в кобуре. – Цитадель святого Исаакия? Исаакиевский собор, так?
– Верно, – бородатый подошел ко мне, приложил к моей руке какой-то прибор. Видимо, что-то заподозрил. – Странно, но Ива права. Он действительно наш. Если только это не какая-то неизвестная нам новая разновидность.
– Я же говорила вам, – меланхолично заметила блондинка в халате.
– Ребят, давайте-ка попробуем разобраться, – сказал я, холодея и вполне осознав факт, что я опять провалился в какую-то альтернативную реальность. – Меня зовут Алексей Осташов. Я петербуржец, родился в городе на Неве второго мая тысяча девятьсот восемьдесят второго года в семье…
– Какого года? – Бородач тут же наставил на меня пистолет. – А вот с этого места поподробнее, если хочешь жить.
– Не стреляйте! – Я в ужасе замахал руками. – Погодите, послушайте… Я действительно родился в 1982 году. Жил в Колпино, а потом мы сменили квартиру и…
– Я так и знал, что он из виртуалов, – сказал парень с холодными глазами и щелкнул затвором пистолета.
– Постой, Сапсан, – сказал бородатый. – Давай-ка разберемся, прикончить его мы всегда успеем. Если он виртуал, то ведет себя как-то странно… Ты знаешь, какой сейчас год, парень?
– Понятия не имею. Когда я попал в вихрь, был август две тысячи восьмого.
– Т-а-а-к! – Глаза бородатого сверкнули. – Хочешь сказать, что с тобой что-то случилось в две тысячи восьмом году, и с того момента ты ничего не помнишь?
– Короче, дело было так. – Я решил, что рассказывать этим ненормальным о моих приключениях в мире эльфийских королевств совершенно не обязательно. – Ко мне пришла девушка. Мы поссорились. Она вышла, хлопнула дверью. Я хотел ее окликнуть, открыл дверь и попал в какую-то дымную вьюгу. Вот и все. Сам не знаю, что со мной случилось.
– Хорошо, – сказал бородатый, но пистолет не убрал. – А день, в который все это случилось, помнишь?
– Конечно. Восьмое августа, под утро.
– Все сходится, – прошептал бородатый.
– Я ему не верю! – Крепыш в коже злобно глянул на меня. – Все, что он говорит, может быть репликацией чужих воспоминаний.
– Слушай, ты… – тут я не выдержал и добавил несколько непечатных выражений, совсем забыв, что в палате находится девушка. – Тебе правду говорят, понял? А если не веришь, тогда иди-ка ты…
– Ладно, ладно, не будем ссориться, – примирительно сказал бородатый и убрал пистолет под длинный плащ. – Сапсан, убери оружие. И давайте поговорим. Значит, ты Леха?
– Леха, – подтвердил я. – Алексей Дмитриевич Осташов. А вы кто?
– Я Марс, воин-священник, – сказал бородатый. – Командир гарнизона Цитадели. Это Сапсан, мой заместитель. А нашего врача зовут Ива.
– Будем знакомы, – я сел на кровати, свесил ноги. Пол был холодный, а обуться было не во что. – Теперь объясните мне, куда я попал, и что тут творится.
– Что творится? – Марс помолчал. – Страшные дела тут творятся, Леша. Всего так сразу не объяснишь.
– А ты попробуй. Я вот лично горю желанием понять, где я оказался.
– Ладно, – Марс повернулся к крепышу, который продолжал сверлить меня взглядом. – Сапсан, принеси парню одежду. И скажи Ночке, пусть что-нибудь на стол соберет. Время обеда подходит.
* * *
Сапсан принес мне одежду – шнурованные армейские ботинки и старый черный комбинезон, засаленный и прожженный. Я оделся, но перед этим Ива сделала мне два укола – сказала, так надо. Я не спорил. Похоже, я опять влип во что-то очень серьезное.
Медпункт находился в подвале: следуя за Марсом и Сапсаном, я поднялся по деревянной лесенке и оказался в нефе Исаакиевского собора. Я его не узнал. Собор был сильно разрушен, от купола остался один каркас, в стенах зияли дыры, пол был усыпан обломками кирпичей, мусором и стреляными гильзами. Великолепные смальты были иссечены пулями и осколками, плафон закопчен. Маятник Фуко валялся на полу, покореженный и полузасыпанный мусором. Проломы в стенах и выходы из собора были заложены баррикадами из мешков с песком. Я заметил несколько огнеметных турелей, установленных у входов. Внутри собора был еще один периметр, огороженный колючей проволокой, с мощными прожекторами и платформами, на которых были установлены крупнокалиберные пулеметы ДШК и «Утес». Внутри периметра находились снятый с шасси видавший виды армейский кунг от машины ЗИЛ-131, передвижная дизельная электростанция П-6, полевая кухня под навесом и с десяток брезентовых палаток. В периметре нас встретила молодая симпатичная женщина с коротко стриженными каштановыми волосами – Марс представил ее как Ночку. Женщина подозрительно глянула на меня, но ничего не сказала. Марс повел меня к столу, где уже стоял котелок с горячим супом, несколько жестяных мисок и открытые банки с консервами.