Янтарина Танжеринова
ГЛАВА 1
Ветер с грубоватой лаской швырнул в лицо первую пригоршню крупных капель из пригнанной им тучи, даря долгожданную прохладу. Сразу задышалось легко и свободно, как на рассвете, когда воздух ещё пропитан туманом и холодком. Последняя декада выдалась такой жаркой и сухой, что даже ночи не приносили облегчения, только липкую духоту и желание ночевать в самом глубоком погребе. Как назло, именно сейчас приходилось тщательно маскировать способности, поэтому об охлаждении с помощью заклинаний не могло быть и речи. Вселенца спугнёшь, и полмесяца усилий пойдут прахом.
Чуть шевельнулся лежавший рядом Тэр, толкая напарницу своим острым локтем. Она и сама уже услышала тихий скрежет когтей, впивающихся в бревенчатую стену дома. Вселенец без малейшего усилия спускался с чердака по отвесной стене. С той стороны к дому примыкал старый яблоневый сад, и через него тварь надеялась проскользнуть незамеченной для соседей.
Видимо, хозяин тела всё ещё сопротивлялся вселенцу. На это указывал и тот факт, что вселенец ни разу за три дня не воспользовался кровью тех людей, что жили с ним в одном доме, а искал себе «еду» среди деревенских жителей. Хотя так для него риск быть пойманным возрастал в разы, тем более он прекрасно знал о двоих охотниках, явившихся сюда именно за его шкурой, фигурально выражаясь.
После того как за три последних месяца в городке Чиггар было найдено три обескровленных трупа, мэр наконец всполошился по-настоящему. Своего мага в городке не было, поэтому мэр отправил запрос в ближайший крупный город, но вместо одного охотника получил сразу двух. Не то чтобы мэр был сильно доволен, но и возражать не стал, только встретил их с кислой физиономией и плату поднимать отказался. Мол, раз работаете вдвоём, то на двоих награду и поделите. Тэргон и Нидайра для вида поторговались, добились поднятия платы аж на пять золотых «корон» и согласились.
Мэр и не сомневался в их согласии: выглядели охотники потрёпанными, если не сказать жалкими — одежда в заплатах, оружие так себе, на гномье не похоже. И заговорено наверняка самой Нидайрой, а она, по слухам, была слабеньким магом-недоучкой — из тех, что с трудом одолели обязательные пять лет учёбы и осели затем в родной деревне. Теперь-то, после внезапно напавших на Акротос монстров из Нижних миров, в чести были даже такие слабаки, хотя и гибли они в первую очередь, само собой. Правда, про Тэргона и Нидайру поговаривали, что они на диво удачливы, раз уж промышляют охотой на нечисть уже два года и до сих пор живы. Ну, слухи слухами, а речи о задатке и не шло: мэр Чиггара не собирался платить всяким там проходимцам. Вот уничтожат вселенца, тогда и получат всё сполна, как договаривались.
Мэру неоткуда было знать, что к нему в городок заехали лучшие охотники на нечисть из всех возможных, хотя бы потому, что магом в их паре был единственный на весь Акротос дракон. Нидайра — рыжеватая, веснушчатая, высокая и жилистая наёмница со слабым магическим даром была очередной личиной драконны. Айриэннис укрыла себя и своего напарника качественной иллюзией. На самом деле и оружие, и одежда были превосходными, гномьей либо эльфийской работы, но слишком многие знали, что таковые имелись обычно у охотников Ордена. А король Дилиании Шингар с некоторых пор весьма не любил Драконий Орден и болезненно относился к присутствию в королевстве орденских магов и охотников.
Вот чтобы не обострять ещё больше и без того конфликтную ситуацию, Айриэ с напарником и работали под иллюзией. Да и помех со стороны властей можно было не ожидать: из-за придури его величества Шингара все прочие маги и охотники на нечисть встречались если не с распростёртыми объятьями, то, по крайней мере, очень приветливо. В Дилиании ещё оставалось немало уцелевших после Прорыва монстров, которых надо было истреблять. Естественно, Орден не собирался оставаться в стороне: королевская дурь — это личное дело короля, но за что простым-то людям страдать?.. Орденские охотники на нечисть зачищали территорию Дилиании, не оповещая о своей принадлежности к Ордену.
Ветер промчался над городком, всё ближе подгоняя плотные тучи, которые, казалось, жадно пожирали звёзды одну за другой. В лицо опять брызнули тёплые капли, и драконна чуть поёжилась. Дождь — это, конечно, хорошо, но не здесь и не сейчас. Вселенца бы не упустить. И так уже раз опростоволосились, вспомнить противно. Четвёртой жертвой оказался человек, в чьём теле тварь прожила последние несколько месяцев, а самому вселенцу удалось уйти от охотников и, более того, занять новое тело. И сейчас Айриэ готова была сделать всё, что в её силах, лишь бы не случилось пятой жертвы, хотя шансов на это было не так уж много. Вероятнее всего, тварь придётся уничтожить вместе с телом, которое она захватила.
Когти скрежетнули в последний раз, и от стены дома бесшумно отделился тёмный силуэт. Он на мгновение замер — принюхивался, похоже, а потом плавно, гибко скользнул между толстых, корявых яблоневых стволов. Плотник Конт, в чьё тело вселилась тварь, был довольно грузным мужчиной и вряд ли даже в далёкой юности мог похвастаться такой гибкостью движений. Но магия вселенца позволяла тому добавлять захваченному телу ловкости и быстроты, не говоря уже о таких милых пустячках, как мощные клыки и когти. Вкупе с невероятно изворотливым, хитрым разумом и умением мастерски копировать личность захваченного человека это делало вселенцев весьма опасными противниками. К счастью, подобные твари в Акротосе размножаться не могли, для этого им требовалась атмосфера и магия их родного мира, но и без того вселенцы доставляли много неприятностей.
Они питались кровью разумных существ, чаще всего человеческой. Кровь они пили ежедневно, но при этом не убивали и не брали слишком много, лишь несколько глотков. Вселенцы умели приманивать и одурманивать жертву, так что потом та ничего не помнила и лишь чувствовала лёгкую слабость. Даже следов от укусов почти не оставалось, крошечные ранки были видны лишь несколько часов и заживали очень быстро. Но не реже чем раз в месяц вселенцу непременно требовалась смерть жертвы, без этого тварь не смогла бы выжить в чужом для неё мире. Похоже, они как-то подпитывались предсмертной агонией своей добычи.
Вообще эти существа весьма напоминали знакомых Айриэ по другим мирам вампиров, которых в Акротосе не было. Впрочем, вампиры в разных мирах вели себя по-разному — где-то были чересчур кровожадными, где-то вообще обходились кровью животных, но все они без исключения обладали собственным телом. Вселенцы же были паразитами и вне чужого тела могли протянуть не более трёх дней.
Иногда вселенца можно было изгнать и уничтожить, при этом захваченный человек оставался жив. Но это требовалось сделать в первые несколько дней после захвата тела, потом личность прежнего владельца разрушалась. Вселенец, если повезёт остаться незамеченным, мог прожить в захваченном теле примерно год, потом ему приходилось искать себе новое «пристанище».
Жена плотника Конта сама пришла к охотникам, почуяв неладное из-за изменившегося поведения мужа и его тайных отлучек поздно вечером. Другая бы, может, заподозрила супруга в неверности, но эта на редкость разумная женщина сделала правильные выводы и сумела принять нелёгкое, но единственно верное решение. Она любила Конта и слёзно умоляла сделать всё возможное, чтобы его спасти. Она знала о том, что времени и шансов у её мужа остаётся всё меньше. Но, кроме Конта, у неё в доме были старенькие родители мужа и трое детей, и все они тоже были в опасности.
Тэр осторожно коснулся плеча магессы, и та в ответ сжала кисть напарника. «Отводом глаз» пользоваться было нельзя, вселенцы были очень чувствительны к чужой магии. К счастью, похвастаться острым нюхом вселенцы не могли, так что охотники натёрлись обычной смесью трав, отбивавшей запах, и укрылись под яблонями, среди жёстких, колючих зарослей малины. Тварь не замечала охотников, хотя настороженно принюхивалась и озиралась.
В первый раз Айриэ с Тэргоном выслеживали вселенца целую декаду. Тварь хорошо замаскировалась, заняв тело одинокого, нелюдимого и угрюмого горожанина. Тот жил на сбережения, доставшиеся от отца, с жителями городка почти не общался и выходил из дома лишь за покупками. Собственно, только поэтому Айриэ его и выделила, решив проверить на всякий случай. Тот человек был шестым, кого охотники заподозрили, и первым вселенцем, который смог запросто разорвать плетение драконны. Ладно, она готова была признать, что поленилась и не сплела заклинание-сеть достаточно тщательно, но раньше всегда хватало и такого. Эта же тварь оказалась чересчур сильна и успела удрать, бросив умирающее тело, которым пользовалась последние месяцы.
Пришлось искать снова, и на этот раз вселенец точно знал, что его выслеживают, поэтому приходилось действовать осторожно. Иначе неизбежно будут новые жертвы: вселенец способен грубо и резко врываться в чужие тела, меняя их одно за другим, стремясь уйти от погони. Вот только хозяева тел при этом погибают почти мгновенно.
Поэтому Айриэ с Тэром очень аккуратно расспрашивали окружающих, не приметили ли они чего-либо странного в поведении родни или соседей. Вдобавок наняли нескольких уличных мальчишек, и те шныряли по городку в поисках информации. Конечно, пришлось выслушать немало чуши: людям только дай повод заподозрить соседей в… монструозности. Вмиг отыщут клыки с когтями и странности в поведении.
Однако же сработало. Жена Конта пришла сама, увидев возвращавшегося перед рассветом «мужа» с когтями длиннее медвежьих. К счастью, у женщины хватило выдержки смолчать и затаиться, а наутро она решительно отправилась в таверну, где остановились охотники. Днём «Конт» отсыпался, отговариваясь болезнью, а к ночи наверняка должен был выйти на охоту. Упустить его на этот раз было нельзя.
Айриэ заготовила пару хороших ловчих заклинаний и, поколебавшись, добавила капельку истинно драконьей магии. Совсем чуть-чуть, и силовые нити мира отнеслись к этому вполне благосклонно. С некоторых пор Айриэ заметила, что может прибегать к более сильным заклинаниям и в обычные, не «драконьи» дни. Только немного и очень осторожно. Означало ли это, что Акротос потихоньку исцеляется?.. Драконна надеялась, что да.
В конце концов, она лично во время солнцестояний и равноденствий скользила по силовым нитям мира, распутывая «узлы», очищая и приводя в порядок. Первые два года после Прорыва было совсем тяжело, и к ней в каждый «драконий» день приходил Саэдран. Они вдвоём выслеживали и выжигали расплодившуюся нечисть, а потом лечили мир. Теперь нечисти осталось относительно мало, но зато уцелели самые хитрые и опасные твари, вроде вселенцев. Или всякая малоопасная мелочь, до которой редко доходили руки, но которая плодилась очень быстро. Люди справлялись с подобными тварюшками и без помощи охотников.
Вселенец скользнул по тропинке совсем рядом с затаившимися охотниками. И вздрогнул, яростно зафыркав и отряхиваясь совсем не по-человечески. На городок налетел окончательно раззадорившийся ветер и пригнул вниз деревья, хлестнул по притихшей под ним земле воздушной плетью, а потом отпустил на волю дождь, хлынувший сильными струями.
Айриэ запустила во вселенца сковывавшим движения заклинанием, а Тэргон, взвившись, прыгнул тому на спину, сбивая на землю. Ошеломлённый ливнем и внезапным нападением вселенец промедлил на миг, но отмахнулся в ответ когтями и извернулся, пытаясь достать врага. Только на Тэргоне лежал хороший, мощный щит, а после во вселенца врезалось заклятие, выбившее тварь из чужого тела и лишившее возможности сбежать. Вселенец проявился в виде комка зеленоватого, студенистого тумана, зависшего в паре футов над землёй, и бессильно взвыл. Айриэннис ударила уничтожающим нечисть заклинанием с крошечной капелькой истинного драконьего пламени. Вселенец вспыхнул, ударив по глазам яркой вспышкой, но перед тем, как рассыпаться прахом, успел отчётливо, громко выкрикнуть странное: «Шаввэ Заккарас!» И Айриэ показалось, что сгусток силы поколебал на миг магические нити мира, но рассеялся мгновенно, не оставив следа. Может, и почудилось сгоряча.
Как бы то ни было, от вселенца осталась крохотная кучка мгновенно промоченного насквозь пепла, который Тэр, недовольно бурча, принялся сгребать в заготовленный кулёк. Придётся теперь тащиться к мэру, предъявлять пепел для проверки специальным амулетом и с радостным видом получать оговорённую плату. Легенде надо соответствовать, чтоб её лысые гоблины разгрызли!..
Плотник валялся на земле обмякшим кулём, но всё-таки был жив. Если его рассудок не пострадал, значит, можно считать, что это безоговорочная победа. Мокрые и недовольные охотники занялись пострадавшим: Айриэ чуть облегчила его вес заклинанием, а Тэргон потащил Конта к дому. Стоило четырежды, как договаривались, стукнуть в заднюю дверь дома, выходившую в сад, как засовы загремели. Высунувшаяся жена плотника тихонько охнула и торопливо спросила:
— Живой?..
— Что ему станется, — неприветливо буркнул Тэр, с пыхтением затаскивая Конта в дом. И добавил напарнице: — Могла бы и полегче его сделать, Нира, жалко тебе, что ли?
— Я и так его вес наполовину уменьшила, больше нельзя, — миролюбиво ответила магесса. — Не ворчи. А вы, брайя, пригласите-ка целителя… впрочем, не надо, я сама. А то мало ли кто ещё в вашем Чиггаре по ночам по улице шастает. Как зовут целителя? Отправлю «письмоносца», уж на это моих сил хватит.
Не слушая сбивчивых, прерывистых благодарностей измученной женщины и не обращая внимания на прочих домочадцев, сгрудившихся вокруг постели сына и отца, Айриэ наскоро осмотрела мужчину и влила в него немного сил, чтобы пришёл в себя. Он застонал и открыл глаза — мутные, ничего не выражающие. Но через какое-то время сумел хрипло спросить:
— Мать, ты?.. Где я?
Старушка, заливаясь счастливыми слезами, бросилась объяснять, хлопотать и поправлять подушки. Поняв, что их присутствие здесь больше уже не требуется, охотники с чувством выполненного долга удалились.
Утром Тэргон, как договаривались, отправился к мэру с кучкой пепла, а Айриэ позволила себе поспать подольше. Тем более что на улице было ненастно, ночной дождь плавно перетёк в дневной и заканчиваться в ближайшие несколько часов не собирался. Ничего, спешить некуда, и Чиггар они покинут завтра, а сегодня можно отдыхать. Вымотавшаяся за последние несколько дней драконна перевернулась на другой бок и преспокойно уснула.
Проснулась она в полдень и обнаружила, что напарника всё ещё нет. И где его носит в такую погоду? Сладко зевнув и потянувшись, Айриэ оделась и отправилась в мыльню, а после — в общий зал, намереваясь поесть. Кормили в таверне неплохо, и вообще тут было довольно чистенько — жена хозяина держала служанок в строгости и сама не бездельничала, постоянно хлопоча по хозяйству.
В зале было немного народу, только постояльцы. Местные подтянутся ближе к вечеру, если дождь не спугнёт. Ожидая заказанный обед, Айриэ от нечего делать разглядывала сидевших в зале и поймала заинтересованный взгляд мужчины, устроившегося за столиком у стены. Наёмник, скорее всего, и вдобавок не слишком богатый, из тех, что берутся за любую работу — от охраны торговых караванов до набития морды хахалю жены заказчика. Пока Айриэ раздумывала, не стоит ли ответить на взгляд поощрительной улыбкой — надо же как-то вечер скоротать — наёмника отвлёк мальчишка, сын хозяина, куда-то позвавший мужчину. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Лучше книжку почитать.
С Тэргоном они никогда не были любовниками — напарник был женат, а вскоре должен был стать отцом. Через месяц он собирался вернуться в родную Картивию, откуда был родом, и Айриэ предстояло искать себе другого напарника на ближайшие месяцы, пока Тэр будет с женой и ребёнком.
Сейчас же охотники собирались в Эстиссу — королевство, граничившее с Дилианией с юга. Там видели целую стаю костяных волков и, говорят, вёл её сизый волколак — создание почти разумное, злобное и донельзя кровожадное. Одну деревню уже уничтожили вместе с защищавшим её магом, но тот успел послать «письмоносца» с просьбой о помощи в ближайший крупный город. В Ордене узнали об этом, и его глава, Великий Магистр Гидиар, вполне разумно счёл, что одного настоящего дракона (а он знал об Айриэ, пожалуй, больше всех в этом мире) хватит для уничтожения опасных тварей. Там, где у человеческих магов почти нет шансов уцелеть, дракон запросто справится своей магией. Или одним-двумя огненными плевками — в конце концов, до «драконьего» дня остался всего месяц с небольшим.