Асуну охватило уныние, настолько сильное, что в глазах помутилось. Золотая возможность утекла сквозь пальцы.
– Ну, по крайней мере, мы можем ее туда проводить, а не пользоваться телепортом. Я хочу ее еще немножко потискать.
– А, тебе тоже понравилось.
Слизняк вновь обвил щупальцами все тело Асуны, и его безногое тело поползло к выходу из комнаты. Поймав момент, когда оба слизняка не смотрели, Асуна быстро вытянула правую ногу и пальцами извлекла карточку, по-прежнему торчавшую в щели консоли.
Экран пропал, но слизняки этого, похоже, не заметили. Изогнувшись, как креветка, Асуна перехватила карточку рукой.
– Ну же, не надо дергаться.
Слизняк вновь поднял Асуну в воздух и заскользил к выходу.
Решетчатая дверь клетки со щелчком захлопнулась. Слизняк пошуровал щупальцами над кодовым замком, затем помахал Асуне.
– Ну, пока. Если сумеешь еще раз сбежать – приходи, поиграем еще.
– Не хочу больше видеть твою рожу.
Заявив это, Асуна отошла к противоположному краю клетки. Два слизняка сперва молча смотрели на нее, затем развернулись и уползли по ветке-дороге.
Вскоре мир окутался ночной темнотой. Глядя на мерцающие огни города далеко внизу, Асуна прошептала себе под нос:
– Я не проиграю, Кирито-кун. Я ни за что не сдамся. Я обязательно выберусь отсюда.
Она опустила глаза на серебристую карточку у нее в руке. Бесполезная без консоли, сейчас она все же оставалась для Асуны единственной надеждой.
Асуна подошла к кровати и, делая вид, что просто ложится, спрятала карточку под подушку.
Потом она закрыла глаза, и нахлынувшая усталость медленно закутала ее в покрывало сна.
Глава 7
Земля в саду по-прежнему была покрыта тонким слоем снега, холодный воздух обдувал мое тело. Но все равно остатки сонливости не желали уходить.
Я потряс головой и направился к умывальнику в углу сада. Отвернув старинный серебряный вентиль, подставил руки под струю воды.
Плеснул себе в лицо; вода была ледяная, и лицевые нервы немедленно возмутились, послав болезненный сигнал. Я подивился, как вода вообще не замерзла. Не обращая внимания на боль, я плеснул водой в лицо еще два-три раза, затем глотнул прямо из-под крана.
Когда я вытирал лицо висящим на шее полотенцем, входная дверь открылась, и по ступенькам крыльца спустилась Сугуха в кофте. Обычно по утрам она очень энергична, но сегодня был тот редкий случай, когда она шла полусонная, неуверенно держа голову.
– Доброе утро, Сугу.
Услышав мой голос, Сугуха вялыми шагами подошла ко мне, моргнула и ответила:
– Доброе утро, братик.
– Какая ты сегодня сонная. Во сколько ты вчера легла?
– Эээ, часа в четыре.
Это меня прилично удивило; я покачал головой.
– Нельзя так, детям нельзя так долго оставаться на ногах. Чем ты занималась?
– Аааау… в Интернете сидела…
Ответ меня удивил еще больше. Прежняя Сугуха – я и представить себе не мог, чтобы она могла так засидеться в Интернете. Эта девочка… она здорово выросла за те два года, что меня здесь не было, подумал я, и меня внезапно охватил прилив эмоций.
– Во всем надо знать меру – хотя, конечно, чья бы корова мычала…
Последние мои слова прозвучали довольно-таки неуверенно. Внезапно я вспомнил, что было прошлой ночью, и сказал:
– Слушай, Сугу, повернись-ка.
– ?..
Все еще не вполне проснувшаяся, Сугуха вопросительно наклонила голову вбок, но все же повернулась ко мне спиной. Я сунул правую руку под кран и как следует ее намочил, затем оттянул воротник кофты Сугухи и позволил как минимум полудюжине капель ледяной воды стечь ей на спину.
– Пиаааааааа!!
Сугуха подпрыгнула на месте и издала вопль, эхом разнесшийся по окрестностям.
Она дулась на меня в течение всей растяжки и разминки, но я пообещал сводить ее в ближайший семейный ресторанчик и угостить дорогим парфе [6]с малиновым муссом, и к ней быстро вернулось хорошее настроение.
Поскольку сегодня мы оба встали поздно, то, когда закончили тренировку и по очереди приняли душ, было уже девять. Мама, как обычно, спала у себя в комнате, так что мы с Сугухой сделали завтрак сами.
Пока я мыл помидоры и резал их на шесть частей, Сугуха нарезала салат-латук. Взглянув на меня, она спросила:
– Братик, какие у тебя на сегодня планы?
– Нуу, днем я обещал кое с кем встретиться, а утром, думаю, схожу в больницу.
– Понятно…
После того как я узнал, что с Асуной и где она лежит, я стал навещать ее в больнице раз в два дня – это стало самой важной моей привычкой.
В реальном мире мне всего шестнадцать, и я мало что могу сделать для Асуны. Нет, пожалуй, правильнее сказать, что вообще ничего не могу. Только лишь держать ее за руку и продолжать молиться.
В памяти всплыли фотки, которые мне прислал Эгиль.
Получив с этими фотками необходимую информацию, я вошел в виртуальный мир Альвхейма и два дня спустя добрался до того места, где они были сделаны, – хотя у меня по-прежнему не было никаких доказательств, что на них действительно Асуна. Не исключено, что я ищу вообще не в том направлении.
Но что-то я в этом мире найду – в этом я уверен.
Суго хотел, чтобы Асуна спала вечно, а игрой «ALfheim Online» заведует компания, которой он руководит. Существование в том мире данных персонажа «Кирито», существование ИИ-субъекта, отвечающего за мониторинг эмоционального здоровья игроков SAO, по имени «Юи»… я по-прежнему не понимал, частями какой головоломки все это является.
Проломиться сквозь главное препятствие страны фей и добраться до вершины Древа Мира я намеревался сегодня – сразу, как закончатся профилактические работы. Всякий раз, как я об этом думал, моя спина начинала дрожать от нетерпения. Похоже, я просто не смогу терпеливо дожидаться завершения профилактики, спокойно сидя в своей комнате и спрашивая себя, правильно я поступаю или нет.
Вот почему сперва я решил увидеть настоящую Асуну, ощутить ее тепло. Суго, конечно, говорил, чтобы я больше не приходил, но что он может мне сделать.
Свалив помидоры, латук и кресс-салат в миску, я побрызгал маслом и перемешал. Сугуха, которая уже какое-то время просто молча сидела рядом, подняла глаза и спросила:
– Слушай, братик. А можно я с тобой пойду в больницу?..
– О?..
Это меня малость удивило. До сих пор Сугуха ни разу не пыталась разузнать о чем-либо относящемся к SAO. Я рассказал ей, кто такая Асуна, но больше ничего – ни своего ника в игре, ничего.
Позавчера вечером, когда я узнал о предстоящей свадьбе Асуны и Суго, я был в таком шоке, что разрыдался у Сугухи на глазах. Мне и сейчас от этого немного неловко; тем не менее я со спокойным видом кивнул.
– О… конечно. Асуна наверняка будет очень рада.
Сугуха улыбнулась и кивнула. Не знаю почему, но, заглянув ей в глаза, я в ее улыбающемся лице увидел оттенок грусти. Сугуха развернулась, взяла миску и отошла к кухонному столу.
После этого ничего странного в ее взгляде больше не было, и я быстро забыл об этой неловкой улыбке.
– Братик, а что ты собираешься делать со школой? – поинтересовалась она, усевшись с противоположной стороны стола, и принялась хрустеть овощами.
Это был разумный вопрос. Когда я угодил в ловушку SAO, мне было четырнадцать и я учился во втором классе средней школы. Вышел я из игры два года спустя, и теперь мне шестнадцать. В апреле этого года я должен был бы перейти уже во второй класс старшей школы, но вступительных экзаменов я не сдавал. Даже если бы собрался сдавать – все равно большая часть моей памяти забита огромным количеством информации, относящейся к SAO. Выкинуть из головы цены на различные предметы и атакующие стили монстров, а взамен наполнить ее историей и английским – на это уйдет немало времени.
По этому поводу со мной беседовал человек в костюме и при галстуке – чиновник Министерства внутренних дел. Я тогда думал исключительно про Асуну и не очень-то следил за его словами, но каким-то образом я все же более-менее вспомнил, что он тогда говорил.
– Похоже, есть какие-то… планы занять школьное здание, которое осталось свободным после всяческих слияний и реорганизаций, и сделать из него временную школу для учеников средней и старшей школы, которые вернулись из SAO. Принимать будут всех, без экзаменов, а когда закончим, сможем сдавать экзамены в университеты.
– А, понятно. Приятно слышать… наверно…
Сугуха улыбнулась, но тут же нахмурилась и тихим голосом произнесла:
– …Какая-то это… очень обильная поддержка, всех оптом…
– О, у тебя хорошая интуиция, – ухмыльнулся я на слова сестренки. – Думаю, цель правительства именно такая. В конце концов, мы же все провели два года внутри игры-убийцы. Тамошние чиновники, наверно, беспокоятся, насколько пострадало наше душевное здоровье. Поэтому они и собирают нас всех в кучку, так они смогут приглядывать за нами одновременно, им это облегчит жизнь.
– Да как!..
Лицо Сугухи исказилось от отвращения, так что я поспешно добавил:
– Однако, хоть это и не очень приглядно, я им благодарен за эту «страховку». Даже если бы я собрался сдавать экзамены в нормальную старшую школу, мне бы пришлось целый год зубрить. Да, разумеется, нам в эту временную школу ходить не обязательно, мы можем и сами готовиться к экзаменам, если пожелаем.
– Может, так и сделаешь, братик, у тебя ведь хорошие оценки.
– Ты должна была сказать это в прошедшем времени, я два года не занимался.
– Тогда я тебя буду натаскивать!
– О, тогда не против помочь мне с математикой и информатикой?
– Угг…
Ухмыльнувшись явно потерявшей дар речи Сугухе, я сунул в рот кусок тоста с маслом.
По правде сказать, я был совершенно не в настроении думать сейчас о школе. Нужно было разобраться с ситуацией Асуны, и я совершенно не ощущал себя школьником.
Все эти два месяца, что я провел в реальном мире, мне было некомфортно без двух моих любимых мечей за спиной. Я прекрасно понимал, что это реальный мир, что здесь нет монстров, которые хотят напасть на меня и забрать мою жизнь, – и все равно было некомфортно. Моей сутью оставался «мечник Кирито»; чтобы он ходил в школу и сидел на уроках как «Кадзуто Киригая» – это по-прежнему казалось чем-то иллюзорным.
Стало быть, в душе у меня до сих пор живет «Sword Art Online». Пока Асуна не вернулась в этот мир, я не могу отложить меч. Когда я верну ее сюда – только тогда все сможет начаться заново.
Заплатив за билеты с моего мобильника, мы с Сугухой сели в автобус. Обычно я езжу в больницу на велике, но сегодня решил сделать перерыв в тренировках выносливости.
Взглянув снизу вверх на здание больницы, Сугуха распахнула глаза и изумленно замигала.
– Уаа, какая огромная больница.
– Внутри тоже круто, это как гостиница.
Помахав охраннику, мы с Сугухой вошли в ворота. После нескольких минут ходьбы по довольно длинной дорожке мы вошли наконец в огромное темно-коричневое здание. У Сугухи было отменное здоровье от рождения, так что она вообще редко больницы посещала; и сейчас она с любопытством вертела головой. Мне пришлось за ворот подтащить ее к регистратуре, чтобы попросить пропуска. Затем мы поднялись на лифте на последний этаж и вышли в почти безлюдный коридор.
– Здесь?..
– Да.
Я кивнул и вставил карту-пропуск в щель возле двери. Глядя на металлическую пластинку рядом с дверью, Сугуха прошептала:
– Асуна… Юки-сан… имя ее персонажа такое же, как настоящее. Такие люди редко встречаются.
– О, ты много знаешь. Из всех людей, кого я знаю, Асуна вообще единственная, кто пользуется реальным именем…
Пока мы обменивались репликами, я провел картой в щели. Огонек сменился с оранжевого на зеленый, и дверь с электрическим звуком открылась.
Стоящие в палате цветы источали сильный аромат. Задержав дыхание, я вошел в мирные покои спящей принцессы. Сугуха шла прямо следом, и я ощущал ее напряжение.
Потянувшись к белой шторке, я, как обычно, коротко взмолился про себя.
Затем мягко отвел ее в сторону.
Забыв дышать, Сугуха смотрела на девушку, лежащую в просторной кровати.
В первое мгновение ей показалось, что перед ней не человек, а фея – легендарный альв, обитающий на вершине Древа Мира. Настолько потусторонняя аура была у этой девушки.
Кадзуто несколько секунд стоял молча, потом наконец тихонько вздохнул и произнес:
– Я вас представлю. Это Асуна… сублидер Рыцарей Крови, Асуна по прозвищу «Молния», скорость и точность ее меча еще выше, чем у меня…
Сделав короткую паузу, Кадзуто опустил глаза к лежащей на кровати девушке и продолжил:
– Асуна, это моя сестра, Сугуха.
Сугуха сделала шажок вперед и нервно проговорила:
– …Рада с вами познакомиться, Асуна-сан.
Разумеется, спящая девушка ничего не ответила.
Сугуха перевела взгляд на темно-синий шлем у нее на голове. Долгое время ей приходилось глядеть на нейрошлем чуть ли не каждый день, и она начала уже его ненавидеть. Лишь три зеленых огонька показывали, что Асуна все еще существует, ее сознание все еще существует.
Когда брат на два года попал в плен той игры, ей было ошеломляюще больно, и сейчас Кадзуто чувствовал то же самое. При этой мысли сердце Сугухи задрожало, как древесный лист на поверхности воды.
Душа этой красивой девушки, похожей на фею, была заперта где-то, в каком-то незнакомом мире. Это было слишком жестоко. Мы должны как можно скорее вернуть ее в реальный мир, к Кадзуто, и тогда к нему вернется его искренняя улыбка, подумала она.
Но в то же время, стоя рядом с Кадзуто, она вдруг поняла, что не хочет видеть такое его лицо, не хочет видеть, как он молча смотрит на девушку; и она без слов опустила глаза. Чуть-чуть, самую малость она пожалела, что пришла.
Когда она предложила Кадзуто пойти с ним, она думала, что сегодня сможет окончательно удостовериться в собственных чувствах.
С того самого дня, когда ее мать Мидори рассказала ей правду, она хотела разобраться в своих чувствах – в двух годах, полных сожаления и тоски. Была ли это привязанность к Кадзуто как к старшему брату, или же она влюбилась в него как в кузена? Она постоянно спрашивала себя, чего ей ждать от Кадзуто.
Желание всегда быть вместе – это нормально при хороших отношениях с близким родственником. Но действительно ли дело было только в этом? Вместе тренироваться, вместе есть – желала ли она чего-то большего, или же следовало признать, что в сердце ничего нет, и остановиться?
С самого возвращения Кадзуто два месяца назад она задавала себе этот вопрос снова и снова.
Она думала, что ответ появится, если она встретится с той девушкой, которая заняла сердце брата.
Сейчас, молча стоя в залитой золотым светом палате, она поняла, что ее сердце напугано. Оно боялось узнать ответ.
Не глядя Кадзуто в лицо, она раскрыла рот, собираясь сказать: «Я пойду подожду в холле, не буду тебе мешать», – но Кадзуто вдруг сдвинулся с места, и момент был упущен. Он обошел вокруг кровати и сел на стул с противоположной стороны. Теперь она, естественно, его видела.
Кадзуто обхватил обеими руками ладошку Асуны, высовывающуюся из-под белого покрывала, и молча уткнулся глазами в лицо спящей девушки. И когда Сугуха увидела его лицо –
– Угг…
Обжигающая боль пронзила ей грудь.
Вот это глаза, подумала она. Глаза странника, ищущего своего спутника, назначенного ему судьбой… И неважно, сколько времени это займет, в этой жизни или в следующей, неважно, в какой по счету реинкарнации. Глаза, полные нежным, тихим светом, полные безумной любовью. Даже цвет их казался каким-то другим.
В это мгновение Сугуха поняла, чего ее сердце хочет на самом деле, – и одновременно поняла, что ей этого не достичь никогда.
О чем Сугуха говорила с Кадзуто по пути домой, она не помнила.
Когда она пришла в чувства, она уже лежала на своей кровати, уставившись в небесно-голубой постер на потолке.