Старшина струхнул. Если побили без вины, пустили кровь, на виноватых по «Правде» наложат виру – денежный штраф. Причем большая его часть пойдет в княжескую казну, меньшая – обиженному.
– Так не видел я, княже. Народу много сбежалось, с нескольких улиц.
– Не хочешь виноватых назвать? Покрываешь? Тогда вот вам мое княжеское слово. Накладываю виру за битье до крови невиновного человека: две деньги в княжескую казну, одна деньга – пострадавшему. Впредь осмотрительнее будете.
Старшина вздохнул, но спорить не посмел. И в самом деле – побили невиновного. А как уследишь, кто бил? Кожемяки – мужики здоровые, покрепче купцов будут. Чтобы воловьи шкуры в чанах мять, сила и выносливость нужны. Слабых там не держат.
– Записал? – спросил князь писаря.
Тот вскочил с лавки, поклонился:
– Все записал, слово в слово.
– Добро.
Князь встал, давая понять, что суд окончен.
Толпа, удовлетворенная справедливым судом, стала медленно расходиться. Все шушукались, поглядывали на Андрея. Одна молодка подмигнула ему и одобрительно засмеялась.
Андрей собирался уже пойти домой, как к нему подошел один из бояр, сидевший до того на лавке.
– Князь просит во двор зайти.
Андрей кивнул и пошел за боярином.
Князь в окружении бояр и нескольких воинов стоял в центре двора. Воины, судя по украшенным доспехам, были из знатных, скорее всего, десятники и сотники дружинные.
– Ну, здравствуй, Андрей! – князь протянул ему руку для пожатия. Это было высшим знаком благоволения, диковинкой для окружающих их людей.
Князь Рязанский владел многими землями и городами, лишь немного уступавшими княжеству Московскому, и для простолюдина пожать ему руку – как орден получить.
Андрей пожал неожиданно сильную руку князя, ощутив мозоли на княжеской ладони. Удивился, потом дошло: не от сохи мозоли, от труда воинского, от сабли.
– Покажи-ка нам, что есть огненный бой? Слышать про сию диковинку приходилось от послов, а вот видеть – никогда.
Жаль было Андрею патрон попусту тратить, да как князю откажешь?
– Хорошо, но только цель нужна.
– Проще некуда. Эй, кто-нибудь, принесите из поварской кувшин.
Один из воинов помоложе сбегал в пристройку, принес оттуда глиняный кувшин и поставил его у бревенчатого забора.
– Так хорошо будет? – спросил воин.
Андрей кивнул, повернулся к князю.
– Позабавь, – разрешил князь.
Кувшин стоял метрах в тридцати. Для «макарова» далековато, это не «ТТ» или «парабеллум», патрон слабоват. Но по размеру цель вполне подходящая, как круг «восьмерки» на стандартной пистолетной мишени.
Андрей вытащил из-за пояса пистолет, снял с предохранителя и взвел пальцем курок. Можно было стрелять и самовзводом, нажав на спусковой крючок, но тогда значительно увеличивалось усилие на крючке и терялась точность. Самовзвод – для экстренных случаев, для стрельбы почти в упор.
Он вскинул руку, прицелился и нажал на крючок.
На закрытом со всех сторон забором и зданиями дворе бабахнуло громко. С крыш взлетели испуганные резким звуком вороны и воробьи. Сзади ахнули от неожиданности воины и бояре. А главное – горшок разлетелся на куски.
– О! Здорово! – восхитился князь. – Только цель близка.
– Для дальней у меня побольше оружие есть, пищаль.
– Слыхивал про такую. А сказывают – дыма и огня от нее много?
– У меня вещица заморская, потому без дыма, и серой не пахнет.
– Умеют же делать! Покажи!
Андрей вытащил магазин и передернул затвор, удалив патрон из патронника. Ему только несчастного случая на княжеском дворе не хватало.
Он протянул князю пистолет. Тот взял, с интересом повертел в руках.
– Маленький, а тяжелый, и выделка просто великолепная. Грохочет сильно, ажно в ушах зазвенело.
– При выстреле рот надо открывать, тогда глушить не будет.
– Эвон как! Дай попробовать!
Андрей вздохнул – он предчувствовал просьбу.
– Эй, кто там! Несите еще горшок!
Принесли еще один горшок. Андрей объяснил князю, как целиться.
– Князь, попробуй на незаряженном.
– Это зачем?
– Спуск почувствовать.
– Можно.
Князь вскинул пистолет, долго целился и, наконец, нажал на спуск. Сухо щелкнул курок.
Андрей вставил патрон в патронник.
Князь снова поднял руку с пистолетом, прицелился и выстрелил. И, к удивлению Андрея и восторгу бояр и воинов, попал. С довольной улыбкой он вернул пистолет Андрею.
– Занятная вещица! Продай!
Опять продай! Боярин Нащекин просил, теперь князь. И отказать неудобно, все-таки князь – правитель княжества, где Андрей сейчас живет. В принципе, у него второй пистолет есть, только к нему патронов кот наплакал.
Князь затянувшееся молчание понял по-своему:
– Хорошие деньги дам.
– Князь, я не против, только патронов к нему мало, – Андрей посмотрел на магазин. – Всего два осталось.
– Ха, тоже мне загвоздка! Посла пошлю купить! Ты только скажи куда?
– Тогда смотри.
Андрей выщелкнул из магазина патроны и загнал их в рукоять. Объяснил, как перезаряжать, как ставить и снимать с предохранителя.
– Понятно?
– Я князь все-таки, разобрался. Эй, казначея сюда!
– Не надо, дарю!
– О! Царский подарок, ни у кого такого нет!
Князь полюбовался полированной вороненой сталью, любовно погладил ее ладонью. За спиной неслышно возник казначей, кашлянул вежливо. Князь повернулся к нему:
– Подарок от подданного. Забери в хранилище и береги, как зеницу ока. Понял ли?
– Все сделаю, как велишь, князь!
Взяв пистолет, как драгоценность, обеими руками, казначей понес его в княжеский дом.
– Ну что же, на щедрый подарок ответить надо. Идем, отобедаем вместе.
Бояре завистливо вздохнули.
– И вас приглашаю, – обернулся к ним князь.
Бояре и воины заулыбались и двинулись к княжескому терему – там уже был накрыт стол.
Каждый уселся на свое место. Андрей остался в одиночестве посреди трапезной.
– Ты что там встал? – услышал он голос князя. – Иди, садись по правую руку.
Насколько Андрей читал исторические книги и смотрел фильмы, он знал, что место рядом с князем почетное, не каждому позволено там сидеть.
Холопы быстро разлили по кубкам вино.
Князь встал, ножом порезал жареного поросенка, лежавшего перед ним на серебряном подносе, наколол острием кусок и положил его на небольшое блюдо, которое держал холоп.
– Боярину Охлопкову.
Холоп бегом отнес блюдо боярину.
Так князь раздал мясные куски боярам. Потом наступила очередь старших из воинской дружины. Как понял Андрей, князь соблюдал определенный ритуал. Сначала тому, чей род боярский знатный и более древний, потом – воинам по старшинству; в конце концов, очередь дошла и до Андрея.
Первый тост, прозвучавший за процветание княжества Рязанского, был встречен одобрительными криками. Все осушили кубки до дна и набросились на мясо. А потом холопы стали подносить и менять горячие закуски одну за другой. Когда дошла очередь до похлебки, Андрей уже наелся, а блюда все меняли и меняли.
Отдав дань столу, князь повернулся к Андрею:
– Ты правильно сделал, что из Рязани в Переяславль перебрался. Видишь, и князь тебя приметил. Я хороших людей примечаю, не то что москвичи.
При этих словах по лицу князя пробежала тень, и Андрей понял, что у Рязанского княжества с Московским княжеством отношения непростые.
– Давай выпьем с тобой, – предложил князь.
Холопы тут же наполнили кубки. Андрей отметил про себя, что посуда сплошь серебряная, а у князя – золотая, тонкой работы. Такую он видел только в музеях, а сейчас и самому довелось в руках держать.
Они выпили.
– Что, понравился кубок? – спросил князь, увидев интерес Андрея.
– Понравился, – ответил Андрей.
– Дарю.
– Спасибо.
Не знал тогда Андрей, что хозяин часто дарил гостю понравившуюся вещь. И традиция эта была давней, не только княжеской. Поэтому, прежде чем ответить, нужно было крепко подумать. Ведь скажешь – не понравилась, и хозяин может обидеться.
– Ты чем на жизнь зарабатываешь? – неожиданно поинтересовался князь. – Уж больно Нащекин о тебе слова хорошие прописал. Ремесленник али купец таким огненным боем владеть может. Не из стрельцов, часом?
– Здесь, на новом месте, пока не обустроился, – осторожно ответил Андрей. – А до того в Рязани жил.
– Да про Рязань я уже слышал, – нетерпеливо отмахнулся князь. – Служил где? Я ведь сразу смекнул, что ты человек служилый.
Андрей вздохнул. Вот это он влип! Соврать? Придется. Не рассказывать же правду о переносе во времени и в пространстве.
– От твоих глаз, князь, ничего не укроется.
Князь только довольно улыбнулся.
– Служил я далеко, у иноземцев. В Саксонии, стрельцом. И как раз по огненному бою. Только плохо русскому человеку в неметчине, вера другая, обычаи. Деньжат скопил, и как раз на избу здесь хватило.
– Подожди-ка! Из Саксонии твоей с закатной стороны приходят. Как же ты к Нащекину попал?
– С кораблем попутным, купец взял. Только купец был московский, обмишулился маленько, высадил не там. Думал – доберусь напрямки, а тут татары.
– Бывает. Сколько басурман уложил?
– Да разве я их считал? Наверное, с десяток, может – чуть поболее будет.
– Ну ты молодец! Не каждый богатырь так сможет! И ведь не врешь, Нащекин в высшей степени тебя хвалит.
– Врать-то мне зачем? Не я тебе сказал – боярин Нащекин написал.
– Верно. Предложение у меня к тебе. Самое что ни на есть для мужчины.
– В дружину к тебе не пойду, – сразу заявил Андрей. – С лошадьми не дружу.
Князь громко расхохотался:
– Ну да, и стрельцы московские также. С пищалями ходят, да все пешими. – Он встал, вытер выступившие от смеха слезы: – Уморил, никакого скомороха не надобно. Я не о дружине, есть кому сабельками вострыми помахать. Хочу предложить тебе за порядком в городе смотреть – вот как сегодня. Татей да разбойников-убийц ловить да в поруб их сажать. А коли сопротивляться будут – стрелять, как собак бешеных.
Андрей задумался. Работа вроде полицейской. Только ведь у него знаний никаких и навыков нет.
А князь тем временем продолжил:
– Жалованье положу, как старшему дружиннику. Изба у тебя есть, служи – что еще мужу славному надо?
– Получается по образу немецкому. Хорошо, согласен.
На какое-то время это был для Андрея выход.
Князь хлопнул в ладоши, и рядом возник холоп.
– Зови писаря.
Появившемуся писарю он тут же продиктовал текст.
– Пусть глашатай завтра на площади объявит.
– Будет исполнено! – Писарь поклонился и ушел.
В городах за порядком следили старшие слободок. На ночь они перегораживали улицы рогатками, а горожане по очереди охраняли город от лихих людей. А теперь и человек и должность появились.
Обед плавно перерос в ужин. Андрей на еду уже смотреть не мог, желудок был полон.
Когда начало темнеть за слюдяными оконцами, князь поднялся:
– Желаю всем здравствовать. – Потом он обернулся к Андрею: – Если что надо будет, спроси у моего ключника, я его предупрежу.
И ушел. И этим как будто сигнал дал. Бояре и воины сразу засобирались. Андрей же замешкался – брать кубок или нет? С одной стороны – подарок, но с другой – холопы могут счесть, что украл.
К нему подошел старший из холопов:
– Надо ли чего, гость званый?
– Князь кубок подарил.
– Слышал, сейчас принесу.
Холоп взял кубок, вышел в двери и почти сразу же вернулся:
– Вымыл я его после вина-то да в тряпицу чистую завернул.
– Спасибо.
Холоп от изумления даже рот открыл. Обычно в княжеском доме холопам «спасибо» не говорили.
– Пойдем, я провожу.
Пожалуй, Андрей сам бы по лестницам и переходам выхода не нашел. Холоп довел его до самых ворот.
Андрей успел только войти в избу, раздеться и разуться, как его накрыло опьянение – все-таки выпил он вина немало. Как он упал на постель, уже и не помнил.
Утром он посмотрел на себя в крохотное зеркало: лицо помятое, веки отечные, припухшие. Умылся ледяной водой из колодца – немного полегчало. Хорошо, хоть бриться не надо, пусть борода растет.
Однако дома есть нечего, хотя припасы в виде круп и муки имеются. Решил в трактир сходить, поесть горяченького.
Народу в трактире было немного: время было уже около полудня, а работный люд вставал рано. Это он после гульбища позволил себе расслабиться, поспать подольше.
Как только он сел за стол, подскочил половой. Андрей обратил внимание, что присутствующие на него во все глаза уставились, едва пальцами не показывают. Сам хозяин вышел, вынес жбан пива и с почтением поставил на стол.
– Угощаю от заведения. Такой гость нас посетил, такой гость!
– Да вы что тут все, сказились?
– Ну как же, весь город только и говорит о том, как ты громом хромого Фильку поразил. Или не ты?
– Я.
– Вот! Бают, сам князь тебе кубок невероятной красоты подарил.
– И это припоминаю.
– Не каждого князь рядом с собой на пиру за стол посадит. Честь великая! А еще с утра на площади глашатай указ княжий счел. Исправник ты наш городской теперь.
– Все правда.
То, что его исправником назвали, Андрея удивило. Вроде вчера князь его по-другому назвал. Да какая, в принципе, разница? Не полицейским же, нет еще таких слов в лексиконе.
– Позволь рядом присесть?
Андрея это неприятно удивило.
– Заведение твое, ты хозяин – чего разрешение спрашивать? Садись, коли дело есть.
Хозяин присел на лавку напротив:
– Именно дело. – Он наклонился к Андрею. – Бабка одна паршивая в Кривом переулке, недалеко от постоялого двора живет.
– И что?
– Перевар делает да мужикам продает.
Андрей сразу догадался.
– Конкуренция?
– Ась?
– Говорю – покупателей отбивает?
– Как есть отбивает, – закивал головой хозяин. – Да ладно бы еще перевар хороший был, а то всякую дрянь туда добавляет. Приструнить бы ее… А я в долгу не останусь.
Андрей засмеялся. Ну все как в его времена, ничего нового.
– Ладно, а как дом ее узнать?
– Самый захудалый в переулке – ее. Крыша соломой крыта.
М-да, можно сказать – не приступил еще к службе, а уже первый донос и первое дело наклевывается.
Половой принес еду.
– Да ты кушай, я мешать не буду, – хозяин удалился.
Андрей поел под пристальным взглядом посетителей, расплатился и пошел на торг. Все новости там, глядишь – что-нибудь полезное для себя услышит. А потом – к княжескому ключнику. Надо узнать, что он должен делать, перед кем отчитываться и где у них тюрьма – или как там она называется?
Пока Андрей шел по улице, на него оборачивались, шептались. Такая известность ему не нравилась, но изменить что-либо он был не в силах. Город маленький, едва ли не каждый житель на виду.
На торгу вокруг него образовался круг, как вокруг неприкасаемого. Думал послушать новости, и сам стал объектом интереса. Потому Андрей поспешил уйти с торга.
Княжеский ключник встретил его приветливо.
– Говорил мне о тебе князь, Андрей.
– Ты уже имя знаешь?
– По должности положено. Что хотел-то?
– Какие у меня права?
– Ты о чем говоришь?
– Если тать или разбойник сопротивляться будут, что мне можно?
– Все, что хочешь. Если на месте злодеяния застал, да еще и видаки есть, даже жизни лишить можешь – по «Правде» так писано. А убивца и повесить можно на людном месте, скажем – у дороги, в назидание другим.
– А если я татя поймал, куда его?
– Известное дело, в поруб.
– Это тюрьма, что ли?
– Где ты слов таких набрался? В неметчине? В порубе злодеи содержатся до суда. Не виноват – отпустят. Виноват – или казнят, или виру наложат. Чего же им попусту сидеть? Кормить родня должна, а если нет родни, князь, что ли, их поить-кормить должен? Так никакой казны не хватит.
– Разумно. А оружие какое-нибудь мне положено?
– Иди к старшему дружиннику, проси, что надобно.
– Понял, спасибо.
Старший дружинник на просьбу Андрея распахнул дверь арсенала и, зевнув, перекрестил рот: