— В пещерах, по крайней мере, нет вредных микробов, — пробормотал Атон. — Раны не гноятся, а заразных болезней нет. Снаружи может убить крохотная царапина, даже воздух, выдохнутый больным…
— Царапина саламандры убивает, — сказал Арло. — И дыхание дракона тоже.
— Нечто подобное, — согласился Атон с мрачной улыбкой.
— Я заключил с Хтоном сделку, — отважился Арло. — Пригрозил убить себя, если он не прекратит миксу.
Глаз Атона расширился.
— Ты испытал миксу?
— Хтон пытался овладеть Адой, и она покрылась белой коркой, поэтому я приставил к себе дротик и…
— Я заключил таким образом сделку с подземным богом, потому что ему пришлось бы или превратить тебя в зомби, или позволить умереть. Ты победил!
— По-моему, да. Но когда я оставил Аду, на нее напал волк…
Атон положил руку на плечо Арло.
— Сынок, ты — настоящий мужчина. Чтобы спасти свою девушку, ты, как и я, боролся с самим Хтоном. Но ты остановился на полпути.
Арло был польщен словами отца. Потом бросил взгляд на перевязанное тело Ады, все еще медленно истекающее кровью, и понял, что потерял то, за что боролся.
— По-моему, нет.
— Ты помешал Хтону применить миму. Но пока он управляет пещерными животными, он может убить девочку. Тебе не спасти ее, не заключив с Хтоном договор.
Арло задрожал, хотя в саду было тепла.
— Я должен снова попытаться себя убить?
Атон прикрыл глаз.
— Сынок, я недооценивал тебя. Моим первенцем был Ас, и после его смерти детей у меня как бы не стало. Ты родился позднее, но не был для меня настоящим. Ту же самую ошибку я совершил, когда цеплялся за миньонетку, предпочитая ее твоей матери. Но теперь ты — настоящий мужчина, и я знаю, что, хотя ты родился вторым, ты мой, мой до последней клеточки, как и Кокена. Второй, но не хуже первого! Я не хочу, чтобы ты умер.
Арло снова изумился. Столь сильного выражения родственных чувств он от отца еще не слышал. Кроме того он узнал имя своего погибшего брата: Ас. И получил от Атона признание, что он любил миньонетку. Но голос Арло не дрогнул:
— Благодарю тебя. Но как мне защитить Аду от Хтона?
— Точно так же, как я защитил Кокену. Скажи Хтону, что не будешь противиться ему, пока девочка жива. Жива по-настоящему, а не как зомби! Хтону нужна твоя помощь, так же как нужна и моя. Более того… — Атон на мгновение смолк, и на лице его возникло какое-то неясное выражение. — Более того, я подозреваю, что я был нужен Хтону в пещерах лишь для того, чтобы родить ребенка. Человек, зачатый, рожденный и обитающий в подземном мире. Наверняка Хтон убил Аса, который не годился для каких-то его целей. Теперь здесь ты, и ты нужен Хтону целиком, только не знаю, зачем. Думаю, ты можешь заключить с ним сделку. Потребуются годы, чтобы произвести на свет другого ребенка, и вряд ли Хтон захочет ждать так долго.
— Я нужен Хтону… — эхом отозвался Арло. — Наверное, так оно и есть. Хтон всегда был мне другом. Пока не появилась Ада.
Атон улыбнулся:
— Значит, Хтону не нужен ребенок от тебя! И не нужно воздействие на твою душу постороннего человека. Пожалуй, это козыри в твоей сделке. Пообещай Хтону, что у вас с Адой не будет детей и что ты продолжишь сотрудничать с ним, как и прежде, что бы она тебе ни говорила, если, конечно, Хтон не будет вам вредить. И пусть исправит причиненный им ущерб.
— Но я не знаю, будут ли у нас дети… и откуда они вообще берутся! — возразил Арло.
— Ничего, узнаешь. Хтон в силах предотвратить зачатие, пока вы оба остаетесь здесь. По-моему, это честная сделка. Взгляни, согласен ли Хтон.
Арло обратился внутрь, и там был Хтон — его друг, как и прежде.
— Хтон согласен, — сказал мальчик с удивлением.
Атон поднял бровь над здоровым глазом.
— Вот видишь! — У него не было прямой связи с Хтоном, да он в ней и не нуждался.
Арло взглянул на Аду, которая, казалось, спокойно отдыхала.
— Что такое зачатие? — спросил он, догадываясь, что оно имеет какое-то отношение к любопытной складке между ее ног.
Атон повернулся к Слейпниру.
— Девочка еще маленькая. Не принуждай ее ни к чему. Дай прийти в себя, дай два-три года подрасти. Узнай ее лучше. Если она добрая, она наполнит твою жизнь так же, как Кокена наполнила мою. Она превратит животное в человека. — Атон забрался на своего скакуна.
Арло пришло на ум, что отцу что-то известно о появлении Ады: подруги для мальчишки, не сознававшем, как он одинок. Но Хтону это не понравилось, и вот результат: нападение волка.
— Ты спрашивал о миньонетке, — сказал Атон. — Когда вернешься домой, спроси у матери. Она расскажет тебе все, что ты хочешь узнать. — Он обратился к Слейпниру: — Любой дорогой — домой! Уверен, что на этот раз Хтон нас защитит. — И ускакал.
Арло чувствовал согласие Хтона. Бог знал, что Атон скажет и сделает, и разрешил ему посетить сад. Один-единственный раз.
Мальчик долго сидел возле Ады, размышляя над словами отца и наблюдая, не станет ли девочке лучше.
Наконец явился доктор Бедокур.
— Так ты заключил с Хтоном мир, — сказал он. — Позволь осмотреть ребенка.
Все шло как надо. Арло позволил старику снять лыко и листья и исследовать огромную рану.
— Потрясающая живучесть! — заметил Бедокур. — И удивительное везение. Ни один внутренний орган не поврежден, кровотечение сравнительно слабое. Подозреваю, что несколько швов и благодеяние Хтона поставят ее на ноги.
— Почему Хтон хотел ее убить? — спросил Арло.
Атон высказал свое предположение, но сейчас мысль о принесении Ады в жертву, чтобы помешать ей стать его подругой, показалась мальчику маловероятной. Наверняка были менее сложные причины!
— Пути Хтона неисповедимы. Но теперь ты заключил сделку, и Хтон будет соблюдать ее условия. Ни одна пещерная тварь не причинит девочке вреда, пока ты и Хтон будете заодно.
— Чего хочет от меня Хтон? — воскликнул Арло.
Бедокур посмотрел на него своим беспокойным взглядом.
— Я — сумасшедший. То есть не соответствую нормам вашего общества, хотя могу, в случае необходимости, соответствовать. Твой отец сумасшедший наполовину. А вот ты душевно здоров. Ты избран Хтоном. Тебя ждет великая судьба.
— Избран для чего?
Но Бедокур лишь улыбнулся.
Ада выздоравливала на изумление быстро, если учесть опасность ее ран. Все же на выздоровление требовалось время. Арло приносил ей еду, которую готовила Кокена: хлеб из свечения, перебродивший сок, вяленое мясо камнетесок. Он то и дело относил ее к узкой глубокой расщелине над водным потоком, где она справляла нужду. Поддерживал ее, когда она начала ходить. Разговаривал с ней.
Арло все рассказал девочке о пещерах: о реках, китомедузах, ледяных туннелях, гусеницах, сталагмитовых лесах, химере и Хтоне. Рассказал, как его отец добывает золото, гранаты и другие драгоценные камни и делает из них прекрасные кольца, которые доктор Бедокур переправляет наружу в обмен на одежду, орудиен книги.
Ада, в свою очередь, рассказала ему о великом мире снаружи. О том, как чудесные §-корабли путешествуют с Земли по всему человеческому сектору галактики и даже торгуют с разумными иномирянами: ксестами, лфэ и ЕеоО. (Девочке пришлось произнести это необычное имя несколько раз: ударение на первом и последнем слоге, а все в целом напоминает скорее восклицание, чем имя.) Как человек разделился на планетные подвиды: каждый из них сложным образом приспособлен к своему миру, хотя внешне все выглядят как люди и могут даже скрещиваться. (Скрещиваться? Арло с любопытством спросил: «Как это делается?» Но, кажется, она его не расслышала.) Как ночью появляются звезды, точно такие же, что описаны в ДЗЛ: бесчисленные светящиеся точки, которых особенно много в области «Млечного пути». Как по орбитам вокруг некоторых звезд вращаются скалы, называемые «планетоидами», — порой всего в несколько километров в поперечнике, и путешественник почти не притягивается к их поверхности.
— Превосходное место для добычи редких руд, — добавила она. — Глубокие пласты выходят здесь наружу и легко достижимы. Золото, иридий… все, что угодно, и почти не требуется энергии, чтобы отправить добычу в космос. Рудные челноки — выгодное космическое занятие.
— Наверное, — согласился Арло, завороженный этим зрелищем. В ДЗЛ об этом ничего не было!
— А некоторые из планетоидов превращены в туристские гостиницы. Космотели. Закрытые, совершенно уединенные, со всеми домашними удобствами. — Она доверительно подмигнула. — Меня зачали в космотеле!
— Но как?..
— Мой отец умер. Мать тоже. Наверняка какая-то любовная история!
Так были обойдены дальнейшие расспросы о природе размножения людей. Но в воображении Арло одно переплеталось с другим добыча руды на планетоиде и любовная история.
Они не только разговаривали, но и играли во всевозможные игры — от пятнашек до шахмат. Ада была искусна во всех играх — она обладала отличной физической и умственной координацией. Для девочки она знала на удивление много.
Пока Ада выздоравливала, с ней произошла удивительная вещь. Ее измученное болезнью тело стало крупнее, чем было. Ноги округлились, особенно в бедрах. Грудь набухла двумя бугорками. Под мышками и между ног выросли волосы, скрыв ту складку, которая так заинтересовала Арло. Ее тело стало отчасти напоминать тело норны Верданди. И лицо слегка изменилось, стало не таким детским. Короче, она превратилась в златовласую маленькую красавицу.
Но особенно изменилось ее поведение. Очень многое в Аде по-прежнему раздражало, но многое на что-то намекало. И, странное дело, чем сильнее она его бесила, тем привлекательнее становилась!
— Куда они ведут? — спросила Ада, указывая на беспорядочные проемы в стене. Ей стало намного лучше, и она горела желанием всюду побывать.
— К большой газовой расщелине, — сказал Арло. — Ее не обойти. Это самое длинное ущелье в пещерах — оно тянется на сотни километров.
— Давай посмотрим! — крикнула она и побежала к ближайшему проему.
— Подожди! — воскликнул Арло, устремившись за ее мелькающими бедрами. Какая-то часть его мозга отметила, насколько пополнели ее ягодицы. Вероятно, потому что, выздоравливая, она слишком долго сидела. — Там небезопасно!
Но Ада уже забралась внутрь, пригнувшись под низким потолком туннеля. При этом она оттопырила попку, которая вновь заинтересовала Арло, хотя он уже знал, что в сущности там ничего нет. Тем не менее непосредственная опасность встревожила его.
— Там обрыв! — крикнул он. — Туда нет безопасного спуска… к тому же ты задохнешься от газа.
Ада завернула за поворот. Арло последовал за ней. Еще один поворот, и туннель сузился настолько, что ее бедра застряли. Арло знал, что впереди обрыв, и, как сумел, схватил девочку. Одна его ладонь оказалась между ног, поймав ее за бедро, и пальцы погрузились в мягкую плоть.
— Стой! — крикнул он.
— Вот ты как! — послышалось в ответ. — Заводишь меня! — хихикнув, она скользнула в дыру.
Арло пытался удержать девочку, но ее бедра, которые только что плотно сжимали его ладонь, раздвинулись, и пальцы выскользнули. Вновь он испытал возбуждение и тревогу — ему хотелось удержать бедро, которое так его возбуждало, и одновременно защитить Аду от, опасности — и все-таки он упустил ее.
Арло нырнул за девочкой, но теперь сам застрял в узком месте. Он рванулся и ободрал с боков кожу — камень здесь был очень тверд. Раздраженный острой болью и ее бегством, Арло вновь ринулся за ней.
— Ой! — крикнула Ада, и на мгновение он испугался, что девочка упала в пропасть. Но она вовремя остановилась и теперь сидела на кромке скалы, свесив ноги вниз.
— Почему ты не подождала? — сердито спросил он. — Ты ведь могла убиться! Я говорил тебе, что здесь опасно!
Ада всматривалась в дымку перед ними, словно ничего не случилось.
— Что это, Арло? Я никогда не видела ничего подобного!
— Газовая расщелина, я же говорил, — сдержанно объяснил он. — Оттуда, с потолка, спускаются газовые пары. — Он указал на далекий и высокий потолок, который отсюда не было видно. — Они скапливаются на дне в километре отсюда, а может, больше — не знаю точно, какая здесь глубина, — и всасываются в каменные трубы. На другом конце, по ту сторону пещер, горит огонь. Он вдувается в проходы и раскаляет туннели как раз там, где тюрьма. Потом воздух охлаждается, расширяется, успокаивается и возвращается сюда, чтобы повторить цикл.
Ада глядела вниз.
— Ничего не вижу.
— И не увидишь. Внизу нет свечения.
— Откуда же ты знаешь про газ?
— Отец рассказал.
Тот редкий случай, когда Атон разговорился. Он вообще больше любил рассказывать о вещах, чем о людях.
— А откуда он знает?
— Ему, наверное, рассказал толстяк Цветик во время Тяжелого Похода.
Девочка фыркнула:
— Но это же миф!
— Что?
— Тяжелый Поход. Тюремная байка. Никакого Тяжелого Похода не было.
— Мой отец проделал его! — горячо возразил Арло. — Им нечего было есть, и они ели мертвецов. Их преследовала химера, и микса, и…
— Очень милая байка, — сказала Ада. — И ты тоже очень милый. — Она наклонилась к нему, сидящему на корточках, и поцеловала его в губы.
Она никогда не целовала его прежде. Результат был потрясающий. Казалось, Арло, как в воронку, всосало в соединение их губ, и он почувствовал, что его крутит и вертит. Умопомрачительное блаженство! В ДЗЛ много раз описывались поцелуи, зачастую очень бегло и перед фигурами умолчания, которые, к его досаде, скрывали механику размножения, — но действительность превзошла все ожидания!
После чего падение и вращение стали буквальными. Ада соскользнула с выступа и едва не увлекла его за собой. В следующий момент Арло обнаружил, что цепляется одной рукой за неровный край, обняв Аду другой, а ноги его болтаются в поисках опоры.
Через мгновение его опытные ступни нащупали опору и страх перед возможным падением ослаб.
— Что ты сделала! — гневно крикнул он.
— Я поскользнулась. — У нее был довольно жизнерадостный вид.
— Нет. Ты не…
Ада вскарабкалась наверх, угостив его еще одним видом своих по-новому таинственных ягодиц, и побежала по примыкающему туннелю. Разгневанный, он поспешил следом.
Этот туннель был уже предыдущего. Ада пробиралась по нему чуть впереди Арло и наконец выскочила в главный проход А преследовавший ее Арло, ослепленный желанием и яростью, снова застрял. На этот раз его заклинило по-настоящему: бедра так плотно придавило к камню, что, не причинив себе острой боли, он не мог ни двинуться вперед, ни отступить назад. Он стоял, вытянувшись, лицом к туннелю.
Обнаружив, что Арло ее не преследует. Ада вернулась назад.
— Что случилось?
— Я застрял. Не могу двинуться, — с жаром сказал он.
— В самом деле? — в ее голосе прозвучала радость.
— Похоже на это!
Она наклонилась, чтобы получше разглядеть его промежность. Юные груди Ады стали в этом положении более выпуклыми. Когда-нибудь, догадался он, они будут напоминать груди Верданди — большие и пухлые. Потом, вероятно, отвиснут, как у двух других пори, и станут менее возбуждающими. Но только потом, а сейчас…
— Кажется, он поднимается, — сказала она.
— У меня бедра застряли! — сказал он. — Помоги мне!
— И к тому же становится больше.
— Заткнись! — воскликнул он в смущении и ярости. Хотя в отношении пола особого стыда у него не было и он гордился эрекцией, в данном положении она была ему ни к чему. Скорее она демонстрировала его невежество и напоминала о прикосновении и любопытстве пори. Как они сказали? «Сей уд пронзит…»? Он не владел уже собой.
Ада приплясывала вплотную к нему, вращая бедрами и выставив свой зад так, что он почти терся об Арло.
— Почему ты не…
Внезапно Арло прозрел смысл своего возбуждения. Теперь он знал, куда вставить восставший орган! Он ринулся было к ней, не понимая, готов ли он доставить ей удовольствие, или нанести боль, или то и другое вместе. Но камни держали его крепко, и бедра обожгла сильная боль. От ярости он едва видел Аду, однако желал ее с такой силой, о существовании которой и не подозревал. Да, теперь он знал, что делать, — когда ему подвернется случай.