– Я назначен правительством Земного Содружества командующим Космофлота – вся деятельность этого... подразделения должна быть направлена в первую очередь на защиту Земного Содружества, земной цивилизации от любых попыток вооруженного вторжения! Именно с этой целью ваши предшественники, господин Соутс, создавали мощный космический флот Земли! Именно с этой! Я вынужден сотрудничать с вами, поскольку уважаю выбор народа Земли, но если вы будете пренебрегать обороной Земного Содружества, я смогу через вашу голову обратиться и к Высшему Совету, и к людям, составляющим это самое Содружество!
Несколько секунд в кабинете царила глухая, напряженная тишина, и наконец Председатель Высшего Совета едва слышно прошипел:
– Вам, господин Кузнецов, не дает покоя былая слава спасителя Земли!.. Вы желаете новых боевых действий, но пираты давно уничтожены, вот вам и понадобился новый враг!.. Может быть, вы даже подумываете о введении в Солнечной системе особого положения, о создании в ней, под прикрытием якобы грядущей агрессии, военной диктатуры! Так вот, должен вас предупредить, что ничего у вас не выйдет, правительство Содружества не позволит распоясавшимся военачальникам...
Кузнецов шагнул в его сторону, и председатель замолчал, вдруг испугавшись, что старый вояка его сейчас ударит. Глаза Соутса расширились, а его рука дернулась в поисках звонка. Но в следующее мгновение этот инстинктивный ужас ушел. Кузнецов долго смотрел ему в глаза своими льдистыми зрачками, словно пытаясь заглянуть в самую душу, а затем медленно проговорил:
– Ты либо дурак, либо негодяй!.. В любом случае тебе не место в Высшем Совете!..
После этих слов адмирал шагнул мимо сжавшегося председателя и, не прощаясь, направился к выходу.
Когда дверь за командующим Космофлотом Земного Содружества закрылась, председатель медленно прошел к своему месту за столом, опустился в кресло и на минуту откинулся на спинку, закрыв глаза. Затем, протянув руку к краю столешницы, прикоснулся к сенсору вызова помощника. Через секунду в проеме двери возникла фигура Бранзаса.
Председатель задумчиво посмотрел на своего помощника и глухо проговорил:
– Включите отчет комиссии в повестку дня заседания Высшего Совета на... – последовала короткая пауза, после которой он закончил, – на следующий вторник.
Помощник, не спрашивая, об отчете какой комиссии идет речь, коротко кивнул и осторожно прикрыл за собой дверь.
Председатель Высшего Совета Земного Содружества долго сидел неподвижно, а затем прошептал:
– Ты сам этого хотел...
Резолюция Высшего Совета Земного Содружества
По докладу экспертной комиссии, расследовавшей пропажу (гибель) двух коммерческих космических кораблей, происшедшую во время самостоятельной операции Космофлота.
Заслушав доклад экспертной комиссии, Высший Совет Земного Содружества считает необходимым:
...
6. Признать приказ командующего Космофлотом адмирала Кузнецова, касающийся привлечения коммерческих кораблей к проводимой операции, ошибочным, повлекшим за собой гибель людей и...
...
8. Доказательства присутствия в Солнечной системе внеземных искусственных объектов, враждебных Земле, представленные штабом Космофлота, недостаточны для того, чтобы признать эту проблему действительно существующей и...
...
11. В связи с вышеизложенным Высший Совет Земного Содружества считает необходимым отстранить адмирала А. Кузнецова от руководства Космофлотом Земного Содружества.
12. Назначить временно исполняющим обязанности командующего Космофлотом Земного Содружества вице-адмирала Космического флота Земного Содружества Г.К. Эльсона.
...
Голосование по данной резолюции:
Участвовало в голосовании 426 членов Совета из 500.
«За» – 216 членов Совета;
«Против» – 210 членов Совета.
Глава 4
Боль была бесконечной и непереносимой. Болела каждая клеточка тела – от ороговевшей кожи на пятках до кончиков отросших, давно не мытых волос. Вихров стиснул зубы и попытался перевернуться со спины на бок, однако это простое движение не сразу ему далось – он вдруг понял, что не знает, как это сделать. Его тело, его мозг, его нервная система забыли самые простые, выполняемые на уровне подсознания, действия. Однако судороги в спине, усиливавшие и без того невыносимые боли, заставили его сначала вспомнить, как человек переворачивается на бок, – вспомнить так, словно он смотрел на это со стороны, а потом попытаться повторить то, что ему удалось вспомнить.
Оказавшись на правом боку, Игорь удивился своей маленькой победе, а затем вдруг почувствовал огромное облегчение. Казалось, и боль стихла, отступила, а может быть, просто затаилась, поджидая момента для новой атаки. Он осторожно двинул глазами из стороны в сторону, боли не было. Тогда, чуть прищурившись, он взглянул на корабельный таймер, вмонтированный в стену. Разглядев значащиеся на нем числа, Вихров... замер! С того момента, как «Одиссей» покинул орбиту голубого гиганта, прошло два с половиной месяца корабельного времени! Два с половиной месяца! Семьдесят шесть суток!!!
А ему казалось, что он лежал в своей каюте всего четыре дня!!!
Игорь прекрасно помнил, как через два с половиной месяца после старта линкора к красному гиганту, прямо во время своей вахты, он вдруг почувствовал непонятную слабость. Как потом пришло неостановимое головокружение и резкая, толчками боль. Она началась в желудке, а затем быстро растеклась по всему телу. Он помнил, как нуль-навигатор подошел к нему, скорчившемуся у своей панели управления, и приказал отправляться в медотсек, а затем, видя, что его третий ассистент не может даже встать на ноги, вызвал врачей в Главный центр управления. Еще он помнил, какими странными глазами смотрел на него Виталий Кокошко, как, вколов ему какое-то снадобье, сразу утишившее боль, первый ассистент главного врача «Одиссея» вдруг приказал ему отправляться в свою каюту и сдавленно пробормотал, что освобождает его от следующей вахты!
Это было невероятно! Этого никогда не бывало в Космофлоте Земли – навигатора освобождали от вахты!!! Это было равносильно списанию с корабля по инвалидности!!!
Но в тот момент он почему-то совершенно не придал этой странной... страшной фразе врача никакого значения! Почему? Почему он спокойно развернулся и ушел из медотсека, не требуя никаких объяснений, не настаивая на проверке его здоровья главным диагностом корабля?
И что было с ним в течение всех этих, пропавших из его сознания, семидесяти пяти суток?
Игорь снова прислушался к себе – боли пока не было, но он вдруг понял, что совсем не чувствует нижней части тела. Его правая рука рванулась к груди, прижалась к солнечному сплетению – вот он... вот оно, его тело, привычная, гладкая теплая кожа! Рука медленно поползла вниз, к животу, к правой ноге... Когда рука добралась до пояса, у него возникло странное раздвоение... чувства – рука по-прежнему ощущала его тело и посылала мозгу сигнал о теплоте и гладкости кожи... А вот тело... живот, нога... не чувствовало руки, не ощущало ее движения по себе!..
Его сознание вдруг запаниковало – оно не понимало, какой орган его обманывает, что, тело или рука, вдруг стало... фантомом?
Уже не думая о возможном болевом шоке, Игорь рывком сбросил с себя одеяло и сел на постели. Стены каюты мгновенно накренились и пошли по кругу со все нарастающей скоростью. Он вскинул руку, словно пытаясь остановить это тошнотворное верчение, и начал заваливаться набок, одновременно сползая с постели на пол. Вторая рука странно скрюченными, какими-то вывернутыми пальцами попыталась ухватиться за постель, но эти непослушные обрубки, нисколько не напоминавшие его пальцы, только беспомощно скользнули по гладкой, шелковисто-скользкой простыне.
Он рухнул на пол каюты и его накрыла темнота бессознания... А затем снова пришла боль!
Виталий Кокошко, после того как Игоря Вихрова унесли из медотсека, присел к рабочему столу и после минутного раздумья набрал код командирского компьютерного блока. Старик, как ни странно, откликнулся сразу, словно ожидал этого вызова.
– Господин нуль-навигатор, мне необходимо с вами переговорить! – жестко проговорил Кокошко, едва лицо командира линкора возникло на экране монитора.
Секунду Старик вглядывался в лицо врача, а затем коротко кивнул:
– Я вас жду!..
Спустя несколько минут первый ассистент главного врача «Одиссея» входил в апартаменты командира линкора.
Нуль-навигатор ожидал его в кабинете, сидя за рабочим столом. Его личный компьютерный блок был выключен и, как заметил Кокошко, обесточен.
Опустившись в стоявшее рядом со столом кресло, Виталий Сергеевич вдруг понял, что не знает, как приступить к разговору. Старик тоже не спешил его начать, так что на минуту в кабинете воцарилось молчание, а затем вдруг врач с некоторым напряжением спросил:
– Командир, может быть, мне этого знать не положено, но не могли бы вы сказать, какое конкретно задание получил «Одиссей»?..
Старик задумчиво потер лоб, а потом столь же неожиданно ответил вопросом на вопрос:
– Я вам отвечу... но сначала вы скажите мне, чем вызван ваш вопрос?..
Кокошко кивнул и, чуть расслабившись, заговорил:
– Я выполнил ваше задание, мне удалось сделать генный анализ еще восьмидесяти шести человек. Во всех восьмидесяти шести случаях имеются отклонения, полностью повторяющие ваши! Я не спешил докладывать результаты своих исследований вам, – чуть торопливо добавил он, уловив вопрос во взгляде командира, – мне хотелось проанализировать как можно больше... э-э-э... людей, но даже с такой выборкой можно утверждать, что на линкоре распространяется странное... заболевание!
– У вас оно тоже есть?.. – осторожно поинтересовался Старик, и Кокошко в ответ только молча кивнул.
– Однако не это заставило вас так настойчиво требовать немедленной встречи со мной...
Кокошко зачем-то посмотрел на свои ладони и, не поднимая глаз, согласился:
– Не это... Только что ко мне привели Игоря Вихрова...
– Да, я сам отправил его к вам.
– ...так вот, его состояние... – Кокошко чуть запнулся. – Мне кажется, в организме навигатора-три начались необратимые генные изменения. Именно этим и объясняется его физическое состояние!
– Почему вы так считаете?.. – еще более осторожно, словно ступая по тонкому льду, спросил командир.
Кокошко внимательно взглянул прямо в глаза Старику, и тот вдруг опустил взгляд.
Спустя секунду нуль-навигатор негромко заговорил:
– «Одиссей», Виталий Сергеевич, никакого конкретного задания Земли не выполняет...
– Зачем же... – вскинулся было Кокошко, но Старик остановил его, подняв руку:
– Вы помните наш старт с орбиты Гвендланы? – Кокошко судорожно кивнул. – Так вот, Главный компьютер корабля объявил, что «Одиссей» приступил к выполнению программы «Звездный лабиринт»... Однако Земля не вводила такой программы в компьютер корабля!..
– Но тогда кем же она была введена?.. – потрясенно прошептал врач.
Старик потер лоб задрожавшими пальцами.
– Игорь... Капитан Вихров... сообщил мне, что ее ввел в компьютер... один из полных суперов Гвендланы! – Нуль-навигатор быстро взглянул на Кокошко и спросил: – Виталий Сергеевич, вы помните еще того мальчика, которого Вихров поднял с Гвендланы на «Счастливый случай»?
– Вы хотите сказать, что этот мальчик?.. – прошептал Кокошко, но Старик отрицательно покачал головой:
– Это был его более старший товарищ... профессор Отто Капп!..
– Да-да... Я припоминаю!.. – снова прошептал Кокошко, а затем громко спросил: – Но каким образом этот... э-э-э... профессор смог добраться до Главного компьютера линкора?
– К сожалению, должен признать, это была моя оплошность. Капитан Вихров был последним, кто опускался на Гвендлану...
– Да, я помню... – поспешно проговорил Кокошко, – мы еще обсуждали полученную им... э-э-э... странную информацию!
Старик вдруг улыбнулся:
– Вы тогда еще согласились, что на Гвендлане добились успеха в... совершенствовании человека! – Улыбка на губах нуль-навигатора увяла, и он как-то очень устало закончил: – Так вот, программа «Звездный лабиринт» была «подсажена» Вихрову в записывающее устройство его скафандра во время этого последнего разговора с этим... профессором. Теперь эксперимент по созданию Homo Super продолжен... Продолжен на нас. Отто Капп еще раз связался с Вихровым уже здесь, на корабле, и сообщил ему, что «Одиссей» направлен им по маршруту, который обеспечит преобразование большинства людей на линкоре в... полных суперов. Это и есть содержание программы «Звездный лабиринт».
– И-и-и... – растерянно прошептал врач, – не было никакой возможности...
Он не договорил, потому что командир, поняв его вопрос, отрицательно покачал головой.
– Так что же нам теперь делать?..
– Не знаю!.. – просто ответил Старик. – Зато я знаю, чего нам не надо делать!..
– Чего?.. – машинально переспросил Кокошко.
– Нам не стоит оповещать о происшедшем команду и Звездный десант. Эта информация, если ее распространить среди наших людей, может спровоцировать такой взрыв, что...
Командир недоговорил, но врач его хорошо понял.
– Но рано или поздно люди все равно поймут, что на корабле происходит нечто... э-э-э... странное!
– Они поймут, что на корабле свирепствует какая-то непонятная эпидемия, но вряд ли догадаются, какая именно... До самого конца!..
Они немного помолчали, а затем Кокошко медленно проговорил:
– Значит... молчать?..
– И продолжать ваши исследования... Возможно, если вы поймете, что и как происходит с Вихровым... Он ведь первый?.. Вы сможете выработать какой-нибудь метод... ну... остановить, что ли, развитие этих преобразований!..
– Я попробую... – после короткой паузы согласился Кокошко, – но не знаю, правда, что у меня получится. Я ведь тоже... заражен, и когда наступит... преобразование, никому не известно. А в состоянии, подобном тому, в котором находится Вихров, не до исследований!..
– Значит, надо работать, пока сможете, а там...
И снова нуль-навигатор недоговорил. Да и договаривать было нечего – оба понимали, что «а там» от них ничего уже зависеть не будет!
Первый ассистент поднялся из кресла и неловко кивнул командиру линкора:
– Я пойду к себе...
– Да, конечно, ступайте... – согласился Старик и тоже встал из-за стола.
И тут Кокошко снова посмотрел на командира и с тревогой в голосе проговорил:
– Но как же вы будете управлять кораблем, если и вам... и вас всех свалит этот...
Нуль-навигатор чуть пожал плечами и задумчиво ответил:
– Линкор движется в обычном пространстве и время его полета до следующего объекта составляет около полутора лет. Полет проходит в автоматическом режиме, так что даже если в Главном центре управления никого не будет, компьютер сам справится с навигацией. Ну а через полтора года, я надеюсь, все как-то... определится!..
Первый ассистент главного врача «Одиссея» вышел от командира линкора в глубокой задумчивости. Ведь он был одним из немногих, да какой там «немногих» – одним из всего нескольких людей, прекрасно представлявших себе, что такое Homo Super. Именно он проводил больше всего времени с маленьким потенциальным полным супером, поднятым Вихровым с Гвендланы на обездвиженный «Счастливый случай», он досконально изучил его совершенно невероятный организм и прекрасно представлял себе, насколько будет изменена сама суть человека, если он начнет и... закончит подобное преобразование! Вот только остановить это преобразование он не мог, хотя и обещал командиру попробовать! Разве что попытаться хоть немного уменьшить муки, утишить боль. И заниматься этим он способен был только до тех пор, пока сам будет на ногах!
А Старик, проводив Кокошко, вернулся за письменный стол, уселся в кресло и, подперев голову руками, задумался.