– И теперь эта пыль скрипит у меня на зубах.
– Кто-то? – не понял мальчишка.
– Кто-то, – кивнул Саш и на мгновение закрыл глаза. – Хотя, может оказаться, что это был я сам.
Они закончили с упряжью, закрепили сумки и мешки. Лошади уже начали недовольно коситься, справедливо предполагая, что отдохнуть не удастся, когда с вершины холма спустились Хейграст и Лукус.
– Кто это с вами? – спросил Саш.
– Я, – послышался слабый голос.
– Это наш проводник, – сказал Хейграст.
Лукус привел призрака.
61.
Спутники быстро перекусили, затем стал говорить Лукус.
– Мост охраняется и с той и с этой стороны. На той стороне дерри подняли деревянный острог, на нем флаг Салмии. В стенах и воротах устроены бойницы. Дерри отличные стрелки. Длина моста примерно варм шагов. Это граница прицельной дальности для лучника. Поэтому воины на этой стороне не подходят к краю каньона.
– Думаю, что многие лучники способны убить врага и на большем расстоянии, – заметил Хейграст.
– Возможно, – согласился Лукус. – Но при желании враги могут приблизиться к салмскому укреплению, прячась за оборонительными щитами!
– Из чего их делать? – раздраженно спросил Хейграст. – На равнине нет ни одного деревца!
– Из чего угодно, хотя бы из тел пленных! – отрезал белу.
– Подождите, – попросил Саш. – О каких воинах вы говорите? Что на этой стороне?
– Серые воины, – вздохнул Лукус. – Их немного, всего две дюжины, но кроме этого, еще шатры кьердови не менее полуварма лошадей. И пленные.
– Пленные? – переспросил Саш.
– Да, – кивнул Лукус. – Пятеро человек привязаны к столбам левее начала моста. Как минимум трое из них мертвы. И еще. Там наш старый знакомый. Помнишь в Эйд-Мере? Гигантский пес и его погонщик Бланг.
– Это все?
– Нет, – хмуро ответил Хейграст. – Говори, Ник.
Дан огляделся, но никого не увидел под яркими лучами Алателя. Только слабый голос послышался в ушах.
– Мое время истекает, – прошелестел призрак. – Еще немного, и даже нукуд Вика не освободит меня, нари. Когда вы ушли с дороги, я не смог отыскать след. Тогда я вернулся к Ургаину и заметил серых воинов. Я не знаю, на каком языке они говорили, но думаю, искали тех, кто сумел перейти через мост. Они искали вас, Хейграст. Здесь на Утонском мосту стоят кьерды. Кажется, они подчиняются серым воинам.
– Разве кьерды подчиняются кому-либо? – удивился Лукус.
– Они подчиняются серым воинам, даже если им это не нравится, – повторил призрак. – Может быть, пока подчиняются. И те, и другие ждут вас, Хейграст.
– А пленные? – спросил Лукус. – Кто они?
– Это дерри, – ответил призрак. – Может быть, кьерды хотят выманить охранников из деревянной крепости. Или просто издеваются над защитниками границ Салмии. Мост изгибается вверх дугой. Столбы поставлены так, чтобы их было видно из острога через каньон. Кьерды убивают пленников на глазах у стражей моста.
– Есть ли возможность перейти через мост? – нервно лязгнул мечом Хейграст.
– Я не знаю, – прошелестел призрак.
– Думаю, попытавшись перейти мост с ходу, мы рискуем попасть под стрелы дерри. – задумался Хейграст. – Вряд ли они станут разбираться, кто скачет к ним со стороны врага.
– А ночью? – спросил Саш.
– Ночью? Не знаю. Дерри ночью будут еще внимательнее. А кьерды вообще все свои «подвиги» совершают в основном по ночам. Ник! Кьерды пытались штурмовать стену?
– При мне нет, – ответил призрак.
– Сколько воинов дерри с той стороны?
– Я не могу выйти за пределы Мертвых Земель. Даже если границ больше не существует. В поисках вас я побывал в Мертвом Городе. То, что я увидел там, не добавило мне бодрости. Будущее моих детей уже не кажется мне безоблачным.
– Что ты увидел там, Ник? – насторожился Хейграст.
– Множество серых воинов. Стены древней крепости уже почти восстановлены. Лиги рабов трудятся на них. Одежда и язык их мне незнакомы. Поля вокруг Ари-Гарда распахиваются. Очищаются развалины и каналы. Жизнь вернулась в Дару. Но цена этого возвращения страшна. В центре города пылают адским огнем ворота, которые ведут в непроглядную черноту. Именно оттуда появляются серые воины. И именно там убивают пленных, которых привозят кьерды. Думаю, что и жители Эйд-Мера, выведенные из города, закончили жизнь на этом жертвеннике. Стражи ворот подвешивают бедняг за ноги, надрезают им горло и собирают кровь в большие чаны. Затем ее выливают в пламя. И кровь горит ярче лампового масла! Все это показалось мне страшнее царства Унгра.
– Что ты знаешь о царстве Унгра? – сжал рукоять меча Хейграст.
– Скоро я узнаю о нем все, – прошептал призрак. – Отпусти меня, нари. Я прошу отпустить меня.
– Мы отпустим тебя, – кивнул Хейграст. – Это произойдет на мосту. Отправляйся к лагерю. Будь готов, если я позову тебя. В твоих интересах, что бы мы перешли мост.
– Он ушел, – сказал Саш через мгновение.
– Все, о чем сейчас рассказал Ник, очень важно, – Хейграст строго оглядел друзей. – Мы должны спешить. Не знаю, какое воздействие оказал Саш на Дару, но то, о чем рассказал Ник, не могло произойти за две недели. В Ари-Гарде проклюнуло ростки самое страшное зло со времени Черной Смерти. Эл-Айран на краю пропасти. Что будем делать?
– Видимо, планы остаются прежними, – спокойно сказал Саш. – Встретиться с Легандом. Но я хотел бы увидеть мост.
– Хорошо, – согласился Хейграст. – Дан, у тебя хорошие глаза, пойдешь с нами. Лукус, оставайся пока здесь. На всякий случай будь готов к немедленному выступлению.
Спутники осторожно прошли по неглубокой ложбине к подошве холма, а затем аккуратно поднялись на вершину. Хейграсту пришлось насильно прижать Дана к траве, потому что, выбравшись наверх, мальчишка замер в восхищении. По левую руку от негораскинулось бескрайнее море леса, отсеченное от равнины величественной щелью каньона. Справа темнели горы, к которым устремлялась узкая полоска серого тракта. Все остальное пространство уходило за горизонт и таяло в зеленой дымке. Под холмом расположились враги. Около дюжины шатров стояло вдоль дороги. Рядом пасся табун лошадей. В центре лагеря на вытоптанном пятачке двое воинов упражнялись в фехтовании дубинами странной изогнутой формы. Не менее двух дюжин серых и еще больше кьердов стояли тут же, с азартом подбадривая сражающихся. Под самым холмом у громадного валуна лежал пес. Положив голову на лапы, он наблюдал за лошадьми. Между лагерем и мостомвозвышались пять столбов. На них, подвешенные за руки, болтались люди. У троих из них были отрезаны головы.
– Не думаю, что красоты природы, украшенные обезглавленными трупами, заслуживают восхищения! – зло прошептал Хейграст. – Что ты видишь, Дан? Охрану? Засаду?
– Пять кьердов лежат в траве возле табуна, – обиженно пробормотал мальчишка. – Еще трое на краю каньона южнее тракта.
– Что еще? – не отставал нари. – А с этой стороны?
– С этой стороны никого нет, – удивился Дан. – Только пес.
– Здесь был стражник, – озадаченно пояснил Хейграст. – Лукус нашел следы. Пост выставляется ночью. А между тем это самая высокая точка. Отсюда все видно. Почему нет стражника днем? Что это значит?
– Это ловушка? – похолодел Дан.
– Скорее всего, – кивнул Хейграст. – К мосту скрытно можно подойти только с севера. Они рассчитывают, что мы будем прорваться вдоль каньона. Оставили лазейку. Веревка, которой привязан пес к валуну, слишком коротка, чтобы он перехватил нас. Зато посмотри на воинов! Все при оружии и в доспехах! Словно готовятся к схватке. Мы еще не видим тех, кто в шатрах. Вряд ли серые и кьерды ожидают вылазок дерри из-за стены. Они ждут нас! Расчет понятен! Если мы успеем ворваться на мост, тогда будем зажаты между стрелками со стены и кьердами. Если же дерри откроют нам ворота, кьерды попытаются прорваться в острог на наших плечах.
– Вряд ли, – все еще пытаясь отдышаться после утомившего подъема, прошептал Саш. – У этих воинов нет никаких осадных приспособлений. Пока они не планируют штурмовать мост. Или не хотят это делать традиционным способом. Для того чтобы уничтожить нас, незачем открывать проход. Может быть, они хотят взять нас живыми? Хейграст, есть другой способ попасть на ту сторону?
– Живым я им не дамся, – кивнул Хейграст в сторону зловещих столбов. – А второй способ, не считая брода у сваров, где каньон много ниже-мост у крепости Урд-Ан. Но это далеко на север. Не всякий туда сунется. Даже кьерды. Там страшные места. Можно было бы спуститься по длинной веревке на дно каньона, если бы кто-то сбросил такую же веревку с той стороны. Но нас никто там не встречает. Да и лошади по веревкам лазить не умеют! Придется прорываться на мост. У меня есть подорожная от магистрата, но боюсь, нас прошьют стрелами, прежде чем я ее покажу. Что будем делать?
– Думать, – покачал головой Саш, внимательно наблюдая за поединком серых воинов. – Почему у них такие странные дубины?
– Это бойцы на топорах, – пояснил Хейграст. – Топор очень сложное оружие. Требует особенного мастерства. Тренироваться же на настоящем оружии – значит его портить.
– Портить оружие и друг друга, – задумавшись, прошептал Саш. – Еще вопрос. Посмотри. Серые воины сейчас без шлемов. Среди них нет ни одного нари, только люди. Почему?
– Это легко объясняется, – ответил Хейграст. – Кьерды не признают никаких элбанов, кроме людей. Это значит, что людей они обращают в рабство, остальных элбанов убивают сразу. Почему кьерды мирятся с присутствием здесь серых воинов, я пока не знаю, но подчиняться нари – для них невозможно.
Из толпы кьердов раздался презрительный выкрик. Фехтовальщики опустили дубины, и один из них что-то ответил. Из самого большого шатра вышел уже знакомый Сашу погонщик собаки и, на ходу стягивая рубаху, пошел к месту схватки.
– Вот они уже и поспорили, – прошептал Саш.
Увидев крутые плечи верзилы, серые воины довольно загудели. В ответ из рядов кьердов выдвинулся низкорослый человек, кривые ноги которого с лихвой компенсировались чудовищными руками.
– Схватка до унижения, – объяснил Хейграст. – Видимо, они не очень ладят друг с другом. Насколько я понял из ломаного ари, кьерд сказал, что упражняться на посохах достойно престарелых немощных стариков. И добавил, что любой из его воинов возьмет любого из пришедших, он так и сказал «пришедших», голыми руками. Предложил схватку на условиях унижения. Бой идет голыми руками до того момента, пока один из противников не запросит пощады. Не многие доживают до этой самой пощады. Разрешаются любые захваты и удары.
– Низкорослый что-то вроде главаря? – спросил Саш.
– У этих кьердов – да, – кивнул Хейграст. – У него татуировка на спине. Видишь? Дан, что там изображено?
– Волк, – ответил Дан, прищурившись. – Большой волк с разинутой пастью.
– Они поклоняются животным рода, – пояснил Хейграст. – Клан волка один из самых сильных и свирепых.
– А вот это мы сейчас увидим, – прошептал Саш.
Толпа раздалась. Бойцы вошли в круг и замерли на расстоянии двух дюжин локтей друг против друга.
– Почему они ничего не делают, – спросил Саш.
– Они могут так простоять до заката солнца, – вздохнул Хейграст. – Правда, это редкость. Если до заката никто не двинется с места, проигрыш засчитывается вызвавшему. Проблема в том, что тот, кто атакует первым, чаще всего проигрывает.
– Если противники равны, – предположил Саш.
– Я бы никому из этих не отдал предпочтения, – заметил Хейграст.
– Понимаешь, – Саш еще раз окинул глазами равнину, вытер проступившие на лбу капли пота. – Меня не оставляет ощущение, что мы видим не все. Может быть в траве замаскированы ловчие ямы, капканы? Дан, тебе не кажется что-то необычным?
– Я совсем не знаю кьердов, – ответил мальчишка. – Но мне непонятно, почему все лошади пасутся в табуне, а две привязаны в лагере. Смотрите, одна у крайнего шатра с этой стороны дороги, а другая с той. Между ними примерно полварма локтей. И возле каждой лежит в траве вооруженный кьерд.
– Может быть, это посыльные? – предположил Саш.
– Подожди, – напрягся Хейграст. – Дан, умница, посмотри, как они привязаны?
– Просто, – прищурился мальчишка, – В землю забит металлический крюк, а от него идет веревка.
– Внимательно! – потребовал Хейграст. – Эх, сюда бы белу! Смотри! Кьерды никогда не привязывают лошадей! Они их стреножат!
Дан пригляделся и вдруг повернул бледное лицо к Хейграсту:
– Веревки не кончаются на крюках! Они просто прихвачены на них петлей и продолжаются дальше в сторону каньона.
– А вот и ответ! – повернулся Хейграст к Сашу. – Я думаю, это сеть!
– Но я не вижу ее!
– Ты не знаешь, как охотятся на малов! – покачал головой нари. – Траву буквально вычесывают сквозь ячейки сети.
– А дорога? Между этими двумя веревками тракт! – не согласился Саш.
– Ник! Нам нужен Ник! – нахмурился Хейграст.
– Я позову его, – прошептал Саш.
Губы его побледнели. На висках выступили капельки пота. Почти сразу в ушах зашелестел голос призрака:
– Я здесь, Хейграст, мне очень трудно оставаться здесь под лучами Алателя, но я здесь. Помни свое обещание.
– Я помню, Ник! – ответил Хейграст. – Сейчас нам нужна твоя помощь. Мне показалось, что в этой траве сеть.
– Да, нари, – ответил призрак. – Это ловушка. Если дерри попытаются освободить пленных, сеть поднимется, и на столбах появятся новые пленники. На дороге сеть замаскирована пылью. Я не думал, что это заинтересует тебя. Я надеюсь провести вас ночью с другой стороны. С закатом Алателя на холме выставляется охрана.
– Вот такие забавы здесь практикуются, – пробормотал Хейграст, – А почему ты решил, Ник, что мы не попытаемся подойти к пленникам?
– Зачем вам они? – удивился призрак.
– Нам нужно пройти через мост без потерь, – прошептал Хейграст. – И освобожденный пленник мог бы послужить пропуском в острог дерри! Кроме того, существует еще и сострадание! Жалость! Призракам известны такие слова?
– Поговорим об этом, когда ты станешь призраком, нари, – печально ответил Ник. – Что-то мне подсказывает, мы еще встретимся с тобой в чертогах Унгра.
– Извини, Ник, если тебе придется поскучать там без меня приличное количество лет, – отозвался Хейграст. – К тому же это не самое привлекательное место для посмертного пребывания.
– Что с пленниками? – спросил Саш. – Трое обезглавлены. А остальные? Двое еще живы?
– Нет, – ответил призрак, – Девушка умерла. Она не выдержала издевательств. У нее перерезаны сухожилия, и это не самое страшное, что кьерды сделали с ней. Я видел, как ее душа отлетала в Эл-Лоон. Остался один мужчина. Он на втором столбе. Его захватили позапрошлой ночью. Но он почти всегда без сознания.
– На крайнем столбе девушка? – поразился Хейграст.
– Охотница дерри в мужском костюме. Тот, который еще жив, пытался спасти ее и попал в сеть.
– Спасибо, Ник, хотя о сети ты мог бы сказать раньше, – покачал головой Хейграст и повернулся к Сашу. – Разве сеть что-то меняет для нас?
– Многое, – задумался Саш. – Как ты думаешь, что будет, если лошади дернут до того, как мы будем над сетью?
– Ничего, – щелкнул пальцами Хейграст. – Лошади потащат сеть в сторону лагеря.
– И она, возможно, остановит или задержит погоню, – предположил Саш. – Лукус сможет парой стрел спугнуть лошадей?
– Да, – согласился Хейграст. – Но…
– Хейграст, – Саш вытер лоб, глубоко вздохнул, пристально посмотрел в глаза нари. – Возможно, это наш единственный шанс. Я не верю, что кьерды ночью пропустят нас к мосту с юга или с севера.
Хейграст подумал мгновение, затем обернулся к Дану:
– Парень. Бегом к лошадям. Веди их с Лукусом к подножию холма, затем останься внизу, а Лукус пусть поднимется.
Дан отполз назад, затем привстал, согнувшись, и почти кубарем скатился вниз. Примчался к месту стоянки и, вытаращивглаза, уставился на Лукуса.
– Успокойся, – сказал спокойно белу. – Что случилось?
– Хейграст велел вести коней к подошве холма, а затем тебе подняться наверх, – проговорил Дан, отдышавшись.
– Понятно, – кивнул белу. – Связывай лошадей друг за другом. Нет. Не упряжью.
Он бросил Дану тонкую веревку.
– Вот этой бечевой. Она будет удерживать лошадей вместе, но если одна из лошадей погибнет, то бечева легко оборвется, и погибшее животное нас не задержит.