Женя беззвучно выругалась. Угораздило же родиться без лошадиной улыбки, кривых ног или чего-нибудь подобного! Была бы страхолюдиной, половину проблем как бритвой бы сбрило. А так… «Бритва, ко мне, подставляй!» Вляпалась в дерьмо по уши, только отмылась, а тут новая яма. Хотя дело, конечно, не во внешности. Любопытство, вот проблема так проблема. Дернул черт подкрасться к этим гадам! Разведчица нашлась! Дура набитая!
– Чего? – Женя подошла и опустила глаза.
– Садись в машину.
– Зачем?
– Без базаров, – Кощей понизил голос. – Что опять неясно?
– Я думала, мы искать будем…
– Спишь долго, без тебя нашли, – Кощей взял ее за рукав и направил к сине-белой «Шкоде». – Будешь слушаться, все нормально будет, еще и бабок срубишь, садись!
Женя нехотя открыла дверцу и бросила взгляд на торец. Чуть ниже язычка основного замка торчала маленькая черная шишечка, рядом с которой виднелась наклейка с надписью на английском: «детский замок». Судя по всему, замок был активирован, то есть в случае чего изнутри дверь открыть было невозможно. Женя незаметно перевела рычажок в положение «открыто» и уселась на заднее сиденье. Планы полковника были понятны, и Женю никак не устраивала перспектива наступить на одни и те же грабли всего-то в течение суток. Она поиграла клавишей стеклоподъемника. Заблокировано. Пусть так, зато дверь теперь открывается. План был прост, как мычание. Выскочить на светофоре и дать деру. Только бы не помчались с мигалкой, без остановок.
Женя оглянулась. Кощей и мент не спешили садиться. Звукоизоляция в машине была вполне приличная, но слух, обострившийся, наверное, даже сильнее, чем в ночном лесу, легко уловил окончание беседы Кощея и полковника.
– Один момент, Пал Петрович, – Кощей щелкнул пальцами. – Вы кассетку прихватили?
– Мы же еще не договорились, – полковник усмехнулся.
– И адресок сыщика-любителя на обороте «заявы» черкните, – будто не слыша его реплики, продолжил Кощей. – Мы ему чистописание поправим.
– Э-э, парень, – мент покачал головой. – Круто забираешь. Это уже денег стоит. Больших денег. Сауной с телками тут не рассчитаешься.
– Могу пожизненный абонемент выписать.
– Борзеешь, Кощей? – полковник зло сощурился. – Может, это тебе пожизненное «выписать»? У меня в сейфе на тебя целый архив скопился. Да и «глухарей» у нас в районе что-то многовато. Слышал, наверное, маньяк завелся. Думаешь, мне будет трудно эту «серию» под твою персону подверстать?
– Виноват, гражданин начальник, перегнул, – Кощей скривился. – Если в пределах разумного цену назначите, бабки будут.
– И абонемент.
– И абонемент, – согласился Кощей. – Кассетка при вас?
– В машине. Заявление свидетеля там же. Садись.
– Сейчас, только на базу звякну, чтобы баню топили, – Кощей вынул телефон, набрал номер и отдал пару коротких распоряжений. – Порядок, Пал Петрович. Может, на моей поедем?
– Не-ет, Коля, – полковник коротко рассмеялся. – Ты же знаешь, водитель у меня надежный. И мне спокойнее.
– Как скажете, – Кощей пожал плечами и направился к «Шкоде».
– Погоди, – полковник придержал его за плечо. – У меня прямо-таки зудит, шепни не для протокола, вы что же, вшестером не смогли одного психа уделать? На фига было его дырявить, а потом под трамвай засовывать?
– Он сам упал, – Кощей нахмурился.
– Это я понял, – полковник помахал рукой. – Пусть будет отвлеченно: как же так, шестеро бойцов… допустим, из Бирюлева, не смогли втихаря забить одного невменяемого? Какого черта они вытащили его из парка, прострелили ему позвоночник на уровне шеи, а потом бросили под трамвай?
Кощей некоторое время молча разглядывал царапину на крыле машины, потом отвел угрюмый взгляд в сторону и признался:
– Например, потому, что этот невменяемый хрен вдруг оказался, сука, очень даже вменяемым и запросто переломал троим бойцам руки, а одному – ногу. Это надо было видеть! Как спички! Потом дал Бритому… э-э… например, еще одному бойцу в лоб так, что тот отлетел метров на десять. Хорошо, башка чугунная, у другого бы, как арбуз, треснула, а этот только в нокауте полчаса провалялся. Теперь дома отлеживается, блюет дальше, чем видит.
Кощей запнулся и умолк.
– Ну а ты?
– А что я? – бандит спохватился. – В смысле, например, последний из бойцов вытащил «ствол», псих этот испугался и дал деру. Как видите, неудачно.
– Ой ли? – полковник погрозил пальцем. – На записи все не совсем так.
– Ну да, он остановился, повернулся, как будто хотел что-то мне сказать, а я в запале был, звезданул ему рукояткой в лоб, он и упал на рельсы.
– Странно, тебе не кажется?
– Что странного?
– Другим руки-ноги ломал, а тебе даже в лоб ударить разрешил.
– Побазарить он хотел, я же вам говорю. Он начал что-то бормотать, а я не понял. Дал ему в лоб, вроде несильно, а он вдруг за шею схватился и навзничь. А тут этот трамвай, мать его.
– То есть ты не стрелял, – полковник задумчиво покивал. – Кто же тогда?
– Сам не понимаю. Я ничего не слышал. Да вы, когда вскроют его, сами увидите – пуля не моя! У меня «макаров», а пуля, похоже, «семь-шестьдесят две».
– Ее трамвай так раскатал, что не поймешь, – милиционер надел фуражку. – Все-таки слишком красиво все сложилось. Подозрительно это. Если стрелял не ты, кто же этот чересчур грамотный снайпер? Ведь смотри, что получается: он не только просчитал, что жертва рухнет точно шеей на рельс, но и умудрился попасть так, чтобы пуля застряла в позвонках, а не прошла навылет. Чтобы ее вместе с куском шеи по рельсу раскатало! Эксперты только удивляются. С одной стороны, у них есть подозрение, что клиента подстрелили, но доказать не могут. Просто какой-то дьявольски точный расчет. А ведь стрелял снайпер явно издалека, раз ты выстрела не слышал. Кто так владеет оружием?
– Не знаю, – Кощей развел руками. – Такому научиться двух жизней не хватит, а снайперы и одну до конца редко проживают.
– Ясно, – полковник подтолкнул Кощея к машине. – О чем вы клиента пытали, в сауне расскажешь. Как телку зовут?
– Бритва… то есть Женька. – Кощей уселся на переднее сиденье.
– Женя, Женечка, – посмаковал полковник и уселся рядом с девушкой, как назло, со стороны загодя разблокированной двери. – Вы не волнуйтесь, Женя, небольшой дружеский обед, и вы свободны. Вы ведь не откажетесь с нами пообедать?
– Пошел ты! – Женя фыркнула и отвернулась.
– Ты чего, сука! – Кощей обернулся и сверкнул взглядом. – Зубы жмут?!
– Спокойно, Коля, мы сами все уладим, – полковник вальяжно расселся на заднем диване, коленкой вжав девушку в дверцу, и проговорил противно приторным тоном: – Ты, сука, действительно не груби, будь так любезна.
– Я постараюсь, гражданин кобель.
От тяжелой оплеухи в глазах потемнело, и сами собой брызнули слезы.
– Будем считать, познакомились, – усмехнулся полковник. – Сергей, поехали.
– На базу? – водитель мельком взглянул в зеркало. – С мигалкой?
– Да, без остановок, но не слишком быстро. Нам с Женей надо закрепить знакомство, пока не остыла внезапная страсть.
«Да что же это за напасть?! – мысленно возмутилась Женя. – Опять это грязное дело, и против воли. Закон парности в действии!»
Формулировал полковник неплохо, а вот выглядел не очень. Да и будь он писаным красавцем, а не жирным боровом с потными руками и смрадным дыханием, заниматься с ним сексом в машине, против воли и при ухмыляющихся свидетелях, было бы ничуть не лучше. Женя попыталась отбиться, но только получила еще пару затрещин и несильный, но болезненный удар в живот. Чутье подсказывало, что следует сменить тактику, но молчало насчет нового плана действий. Не дергаться и позволить этой скотине всласть поиздеваться, а потом… и что потом?
Полковник схватил ее за шею и притянул к своим коленям.
– Только не вздумай дурить, – возбужденно прохрипел он. – Мозги вышибу.
Он похлопал свободной рукой по кобуре на поясе. Кобура была модная, открытая, без застежки. Из такой очень удобно не доставать, а именно выхватывать пистолет, как в американском кино. В голове, наконец-то, забрезжил план. Женя сделала вид, что смирилась с неизбежным, и сползла на пол. Полковник поерзал, устраиваясь поудобнее, и отпустил Женю, чтобы расстегнуть «молнию» на брюках.
Дальше все произошло в одну секунду. Женя, как крупная кошка, оттолкнулась всеми конечностями: ногами от пола, а руками от промежности и живота кавалера, дернула рычажок замка, распахнула дверцу и нырнула в узкий проем. На счастье девушки, машина ехала по узкой аллее, и справа оказался газон, а не полоса дороги с попутными машинами. Кувырок получился тоже удачным, сгруппировалась нормально, ничего не сломала, вот только оборотов пришлось сделать что-то около пяти. Само по себе это не было проблемой; головокружение – ерунда, а синяки на спине заживут, но потерялись драгоценные секунды.
Правда, и милицейская «Шкода» остановилась не сразу, метров сто она пролетела не снижая скорости, затем притормозила, наконец остановилась и начала сдавать задним ходом. Женя вскочила на ноги и бросилась, не разбирая дороги, в какой-то заросший высоченной травой овраг. Приблизительно напротив места Жениного падения взвизгнули тормоза и захлопали двери.
– Взять суку! – заорал полковник. – Коля, если что, мочи ее! Старшина, что сидишь? Тоже вперед! Да смотрите там, осторожно!
Женя промчалась несколько метров по чавкающему жирной грязью дну оврага, приметила удобный подъем и выбралась наверх. Она уже поняла, где оказалась, и дальнейший маршрут проложила мгновенно. Было опасение, что Кощей так же легко разгадает ее намерения и кинется наперерез, но хитрить было некогда, так что все решала скорость.
Женя бросилась в заросли, отмахнулась от хлестнувшей по лицу ветки и вдруг обнаружила, что сжимает в правой руке довольно весомый трофей. Пистолет! Женю буквально обожгло. Теперь становилось понятно, почему так блажил полковник. Одно дело, когда от тебя в самый ответственный момент сбегает строптивая сучка, это можно пережить, но совсем другое дело, когда она убегает с твоим табельным оружием! Женю скрутил спазм истерического хохота, она даже притормозила, чтобы не запнуться о корни и не рухнуть. Она прекрасно понимала, что ничего смешного в ситуации нет, «разруливать» ее придется долго и нудно, но это была грустная перспектива, а текущий момент выглядел все-таки забавно.
Женя прикинула свою фору и начала забирать вправо. Нет, она не собиралась возвращаться домой, это было слишком рискованно, просто в той стороне имелось несколько особых местечек, где можно запросто отсидеться до темноты, не рискуя попасться, даже если менты начнут прочесывать лесопарк, развернувшись цепью.
«А прочесывать они не станут. – Женя проверила магазин – полный – и спрятала пистолет в карман. – Как «полкан» обоснует операцию? Утерял табельное оружие, надо бы найти? И при каких обстоятельствах утерял? И почему его нашла перепуганная девица, утверждающая, между прочим, что имела место попытка изнасилования. Нет, ей, конечно, никто не поверит, но осадок, знаете ли…»
Прочесывать лес милиция не станет, это понятно, а вот нанять для «неофициальной операции» того же Кощея полковник мог запросто. Это Жене было также вполне понятно. Ситуация развивалась вроде бы и в пользу, и одновременно во вред беглянке.
Минут через десять Женя очутилась поблизости от первого из заветных местечек. Судя по нетронутой траве, здесь никого не бывало уже давно, возможно, сюда никто не наведывался все лето. Женя быстро отыскала заброшенную землянку и, согнувшись в три погибели, забралась под хлипкую крышу. Минут десять девушка приходила в себя, восстанавливая дыхание и унимая нервную дрожь.
Наконец нервы немного успокоились, и в голову начали приходить более-менее толковые мысли. В первую очередь Женя поняла, что сидеть в землянке до темноты будет не лучшим вариантом. Что случается с девицами в ночном лесу – известно. Пистолет придавал смелости, но Женя не была уверена, что сумеет использовать его по назначению. Во-вторых, Кощей мог припереться к ней домой и сделать что-нибудь с братом или с мамой, за этим гадом не заржавеет. Ну и, в-третьих, Женя была не готова пускаться в реальные бега, ведь формально она ничего страшного не натворила. Подумаешь, утащила пистолет, кто это подтвердит? Кощей в свидетели не пойдет, водитель ничего не видел, а сам полковник… может, выронил, когда пытался ухватить за ногу выпрыгнувшую из машины девицу. Если стереть отпечатки, доказать что-либо будет невозможно.
Примерно полчаса Женя боролась со страхами и сомнениями, потом недолго повздыхала, жалея себя, непутевую дуру, постоянно попадающую в разные истории по собственной глупости или из-за проклятого любопытства, и, наконец, выбралась из укрытия на божий свет. В отличие от спины, локтей и коленей мобильник в результате кульбитов на газоне не пострадал, и Женя, порывшись в «телефонной книге», нашла номер Кощея.
– Ты, сука, понимаешь, что тебе кабздец? – лениво процедил Кощей, едва установилась связь. – Мент рвет и мечет.
– Я понимаю, – Женя тяжело вздохнула. – Я случайно. Я верну.
– Ну да, вернешь, – Кощей усмехнулся. – А ты ничего, круто его поимела.
Он некоторое время помолчал, потом еще раз хмыкнул и продолжил:
– Короче, так: полковнику я сказал, что сам тебя найду и накажу. Пушку отдашь мне. Сама ноги в руки и на природу, поняла?
– Куда? Мне некуда ехать!
– Твои проблемы. Месяц в городе не показываться.
– А потом что? Он все равно будет меня искать, чтобы пушку вернуть.
– Пушку я ему верну, не бойся.
– Да ну?! Вот обрадовал! Завалишь из нее кого-нибудь, а спишешь на меня?!
– Не доверяешь, что ли?!
– Нет! – Женя опять почувствовала волну гнева, как ночью в лесу. – Ты меня уже два раза трахнул во всех смыслах! Ты скотина, Кощей! Из хрена своего стреляй! Я сама пушку верну.
– Интересно узнать, как?
– Как-нибудь! Подкину!
– Тут-то тебя и накроют. Не дури, Бритва. Ну, хочешь, мамой поклянусь, что не замараю ствол. Чисто для тренировки буду использовать, а потом верну Петровичу с условием, что он про тебя забудет, словно ничего и не было. Все по-честному, по-дружески. Ты мне помогаешь, я тебе.
– Нет, Кощей, хватит с меня твоей дружбы!
– Бритва, погоди!
Женя обрубила связь.
«Ну и чего добилась? – она горестно вздохнула. – Хотя такие, как Кощей, уважают твердость духа и всякую подобную фигню. Может, и меня реально уважать начнет, а это уже другой расклад».
В такой расклад очень хотелось верить, но верилось с трудом. А вот во что верилось без всякого труда, так это в кучу проблем, которую в одиночку ни за что не перелопатить.
Женя сунула телефон в карман куртки и побрела в неизвестном направлении, лишь бы не стоять на месте.
«Одной плохо; с Кощеем тоже каши не сваришь, а больше никого нет. Никого во всем городе мои проблемы не интересуют. Сама вляпалась, самой и отмываться».
Женя не заметила, как выбралась на узкую тропинку и пошла по ней примерно в сторону Ясенева. Минут через пять тропинка привела ее к небольшой полянке со свежим кострищем посередине. Что-то это место Жене напоминало. Она огляделась. Похоже, именно здесь позапрошлой ночью она встретила бывшего соседа Ерему. Днем местечко выглядело иначе, но все равно очень похоже.
– Девушка, извините! Можно вас на минутку?
Женя вздрогнула от неожиданного оклика и обернулась. На краю полянки стоял человек. Женя присмотрелась. Человек как человек, даже вполне приличный: трезвый, выбритый, аккуратно одетый. Женя порылась в памяти. Нет, мужчина был ей незнаком. Зато ей была знакома вещица, которую он между делом упаковывал в прозрачный пластиковый пакетик. Это был платок со следами крови проклятого маньяка, заброшенный ею в кусты позапрошлой ночью! Свои вещи Женя не подписывала и никакими вышитыми монограммами не украшала, но знала очень хорошо. Один уголок этого платка был когда-то белесым, Женя случайно капнула неразведенным отбеливателем. Уголок этот и сейчас, даже запачканный бурой кровью, был светлее других.
Женя замешкалась. Приняв ее поведение за согласие поговорить, человек двинулся навстречу. Девушке вдруг вспомнилась фраза полковника: «Крутился тут один сыщик-любитель…» Уж не этот ли самый? Кто, если не сыщик, станет складывать улики в пакетики и вежливо, но настойчиво приглашать к разговору возможных свидетелей? Женя сделала пару шагов назад, но потом сообразила, что убегать ей не следует, и остановилась. Возможно, этот сыщик, как раз и был тем, кто ей сейчас нужнее всего! С одной стороны, это звучало глупо: если он докопается, что платок принадлежал когда-то Жене, будут неприятности, но с другой стороны… Кощей недвусмысленно заявил, что желает найти этого человека и как минимум пересчитать ему ребра. Враг моего врага – мой друг! Конечно, если это именно он.