Туманов выбросил на столик магазин, затем патрон из ствола и частично разобрал оружие. Минус два патрона – так и должно быть, в стволе нагар, снаружи смазанные и подсохшие бурые разводы. Значит, в киллера сыщик стрелял уже из этого оружия. Подмена произошла незадолго до последнего выезда из дома, это однозначно. Когда? Например, когда он плескался в ванной, а Женя бродила по гостиной и коридору, изображая матроса в качку. Женя?! Понятно – она, больше некому. Зачем? Вопрос к «подружке».
«Говорила мама, не води в дом малознакомых девиц!» Туманов озадаченно хмыкнул. Мама, конечно, ничего такого не говорила, она махнула на сына рукой сразу после второго развода, но вполне могла это сказать лет двадцать назад. И все-таки зачем Женя это сделала? Удачная идея, ничего не скажешь, но ведь при определенных обстоятельствах это могло стать верной подставой! И это после всего, что он для нее сделал!
«А ты переживал, что не помог, что не остался рядом с ней до прибытия «Скорой». Нашел о ком заботиться! Наверное, потому и не бросился ей помогать, что учуял, кто она такая на самом деле. Понял, кто прячется под овечьей шкурой!»
Восхищение собственным чутьем и злорадство по поводу адекватного и, главное, своевременного наказания коварной обманщицы длились почему-то недолго. Очень скоро им на смену пришли разочарование и досада. Разочарование в ней, а досада на себя, бестолкового везунчика, так и не научившегося разбираться в людях, но, слава богу, пока от этого не пострадавшего. Разве что морально.
«Но, может быть, все не так страшно? Предвидя, что ей придется идти ва-банк, ехать на «стрелку» с этим Кощеем, Женя решила подстраховаться. Как еще она могла уберечься хотя бы от половины проблем? Только поменяв оружие. Если бы Кощей явился в сопровождении ментов, украденный у их начальника ствол был бы очком в его пользу, и у стражей порядка появился бы абсолютно законный повод арестовать девушку. Что бы она в этом случае ни говорила в свое оправдание и как бы ни твердила о том, что Кощей похитил ее брата, никто не стал бы ее слушать. Дали бы подзатыльник и увезли в КПЗ. А так… ствол есть, да не тот, следовательно, Кощей под раздачей вместе с Женей. А это уже другой расклад. При таком раскладе обоих будут слушать одинаково предвзято. Плохо? Как посмотреть…»
До полной реабилитации Жени перед самим собой Туманов дело не довел, но не потому, что не захотел. Просто ему помешали. В дверь настойчиво зазвонили, и Виктор был вынужден спрятать чужое оружие в шкаф, а затем шаркать в прихожую. Увиденной в «глазке» делегации Туманов не удивился. Недоумение вызвала только скорость, с которой гости нагрянули в его скромное жилище. В принципе дело вполне терпело до утра.
Виктор открыл дверь и неторопливо изучил протянутое удостоверение. Второй милиционер был в форме, и на его документ Туманов взглянул мельком. К тому же он знал этого капитана в лицо, это был новый участковый.
– Проходите.
– Извините за поздний визит, Виктор Алексеевич, – начал милиционер в штатском.
– Ближе к делу, лейтенант. – Сыщик сел в кресло и жестом предложил гостям расположиться на диване. – Нашли мою пушку?
– Да, – лейтенант выложил упакованный в целлофан пистолет на журнальный столик. – Ваш?
Туманов взял оружие и рассмотрел номер.
– Мой. Утерян.
– Почему не заявили?
– Не успел. Приехал домой еще засветло, но хватился вот только перед вашим приходом. Хотел почистить, руку в карман – ствола нет. Но я думал, что оставил его у знакомой. Выходит, потерял? Вот я раззява!
– Вы о какой знакомой, о Храмовниковой Евгении Александровне?
– Да, о ней, – Виктор сделал вид, что насторожен и обеспокоен. – А что? Вы у нее изъяли? Она, наверное, решила отвезти его мне и попалась, да?
– Вполне возможно, Виктор Алексеевич, – лейтенант подвинул пистолет по столу участковому. – Отвезти… да. Возможно. Только странный она выбрала маршрут, гражданин Туманов. Похоже, ваша знакомая любит гулять по ночному лесу с оружием в кармане.
– Может, хотела поупражняться в стрельбе?
– Это вряд ли, – буркнул участковый. – Даже луны на небе не было, ничего не видно.
– Но это не помешало ей точно попасть в двоих бандитов, – продолжил лейтенант. – Завалила с двух выстрелов. И это, получив удар ножом в спину!
– Что?! – Туманов подался вперед. – Она жива?!
– Ранена. Врачи «Скорой» сказали, что выживет.
– Слава богу, – Туманов выдохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла. Если он и переигрывал, то в меру. Гости реагировали на его поведение нормально. – Значит, раненая девушка, стиснув зубы, завалила двоих бандитов на звук? А по виду ангелочек, да и только. Не знал, что она прошла курс в спецназовской учебке. И чего вы хотите от меня?
– Проясните ситуацию, Виктор Алексеевич, посодействуйте следствию, как… коллега, – лейтенант состроил подобающую просьбе физиономию. – Кто эта ваша знакомая на самом деле и что там могло произойти? Непосредственно с ней пока поговорить сложно, она в реанимации и пробудет там еще пару дней, но дело-то заведено, разбираться надо.
– Она обычная девушка, коллега. А что там произошло… кто знает? Возможно, ей назначил свидание один из кавалеров, вот она и решила завернуть к нему на часок. Ко мне-то она могла приехать в любое время, я всегда ей рад, поэтому плюс-минус час ей был не важен. А другой приятель проследил, застукал ее в объятиях соперника, ну и загнал изменщице перо. А она в ответ начала стрелять, да случайно завалила и Яго, и Отелло.
– Издеваетесь? – лейтенант нахмурился. – Я к вам как к коллеге…
– А что вас смущает? – Виктор уставился на него честными глазами. – Эта версия и мне малоприятна, я ведь думал, что у Жени единственный и неповторимый, зато она все объясняет. Во-первых, выбор места встречи – подальше от глаз, а, во-вторых, трагичность развязки – ревность, переходящая в аффект. Первейший из всех мотивов. Я уверен, что оба юноши из того же микрорайона, что и девица. Что вам не нравится в моей версии?
– Она не объясняет ее поразительную меткость!
– Воля провидения.
– Только не надо мистики, – лейтенант помахал рукой.
– На самом деле все сложнее, – снова пробурчал участковый, выразительно взглянув на оперативника.
– Хорошо, откроем карты, – лейтенант ответил ему таким же загадочным взглядом и кивнул. – На самом деле в сердце у одного из пострадавших застряла пуля из другого оружия. Даже другого калибра. И у второго между глаз пуля не из вашего «ПМ». В его обойме вообще все патроны на месте, и ствол у него чистый. Получается, был кто-то еще, и вся эта история – постановка, не так ли?
– Так бы сразу и говорили, – Туманов посерьезнел. – А то устроили балаган. Насчет постановки вопрос не ко мне. Я ничего не знаю. Могу лишь согласиться с вашими выводами.
– Вы говорили о ревности… А где этой ночью были вы, Виктор Алексеевич?
– Дома. И сейчас, заметьте, пока еще ночь, и я дома.
– Есть алиби?
– Нет. Хотя… есть, наверное, запись камеры над подъездом.
– Хорошо, проверим, – милиционер встал и кивнул участковому.
– До свидания, – капитан сунул «трофейное» оружие в портфельчик и тоже поднялся.
– Обращайтесь, если что. Пистолет вернете?
– Он пока вещдок, – лейтенант произнес это не без удовольствия. – Напишете заявление, оформим, может, и выручите его когда-нибудь. После уплаты штрафа за нарушение правил ношения и хранения.
– Ясно, – Туманов усмехнулся. – Прощай, оружие.
– Купите другой, – милиционер явно воздавал сыщику за эпатаж. – Вы, я смотрю, не особо нуждаетесь. Свое агентство, офис, машина.
– Имею право. – Виктор открыл дверь и демонстративно «вежливо» указал гостям на порог. – Я зарабатываю своим трудом, плачу налоги и, заметьте, никому не завидую. Всего хорошего, коллеги.
Осмыслить новую информацию Туманов не успел. Едва за коллегами закрылась дверь, раздался новый звонок, теперь телефонный.
– Виктор Алексеевич?
Голос был смутно знаком, но с ходу определить, кто звонит, сыщику не удалось, и он промямлил в ответ нечто неразборчивое.
– Вы быстро ездите, гражданин Туманов. Не угнаться.
– И не гоняйтесь. – Виктор, наконец, сообразил, кто на связи. – Я понял ваше предупреждение верно, майор, но мне было некогда с вами объясняться. Я должен был предотвратить нападение на человека.
– Предотвратили? – майор Федотов усмехнулся.
– Нет, не успел. Между прочим, по вашей вине. Слава богу, все обошлось малой кровью.
– Значит, вы в курсе? А что вы сказали милиции?
– Вы наблюдаете за моим домом?
– Отвечайте на вопрос, Виктор Алексеевич.
– Ничего не сказал. Это дело не по их профилю.
– Верно сказано. И не по вашему. Надеюсь, больше глупостей не предвидится?
– Обстоятельства изменились, майор. Теперь личность и дела господина Островского интересуют меня как никогда.
– Короче, по-хорошему не понимаете? – Голос Федотова стал суровым. – Ждите конвой.
– Сейчас поставлю чай, – Туманов дал отбой.
Для души бравада была, как бальзам, а вот для свободы и здоровья… Туманов мысленно зацепился за последнее слово. Здоровье. Его здоровью пока ничто напрямую не угрожало, а вот здоровью Жени… Виктор замер на месте, будто опасаясь спугнуть озарение. О Жене не то чтобы беспокоились, но спрашивали практически все фигуранты текущих событий. А те, кто не спрашивал, проявляли свой интерес действием. В чем тут было дело?
«Например, в том, что Женя знает нечто важное и для Островского, и для Федотова, и для милиции. А раз так, то и для меня. Но раньше она умело избегала контактов со всеми, а теперь доступна «по состоянию здоровья». Вот и ответ! Следовательно, выиграет этот забег тот, кто первым задаст ей правильный вопрос. Знать бы еще, что это за вопрос! Впрочем, не важно. Гораздо важнее сейчас помешать соперникам, а там будет видно».
План дальнейших действий созрел мгновенно. Виктор торопливо оделся, сунул в карман оружие, немного поразмыслил и нацепил кобуру с пистолетом Эфиопа, накинул легкую куртку, обулся в старые, удобные кроссовки и пулей вылетел из квартиры.
Усталости он больше не чувствовал. Лучше всяких амфетаминов его бодрила одна простая мысль: придется идти до конца, выбора нет. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Первое, понятно, предпочтительнее.
Многострадальный «Фокус» пришлось оставить во дворе. Второй раз дежурившие где-то поблизости чекисты на трюк с «тараном» не попались бы, да и смысл? Сейчас важнее было не показывать всему миру, что ты круче отвесной скалы, а незаметно выскользнуть из дома, который превратился в натуральную ловушку. Черный ход был путем тошнотворно банальным, но на большее фантазия не раскошелилась.
Виктор пригнулся, выглянул на улицу и из полупартера изучил обстановку. Если наблюдатели поблизости были, то прятались они очень хорошо. Ничего и никого подозрительного Туманов поблизости не обнаружил.
Зато обнаружил, что сможет уйти незамеченным, даже если за домом наблюдают люди Федотова. Для этого ему требовалось вспомнить армейские навыки ползанья по-пластунски и пожертвовать чистотой одежды. На обе жертвы Виктор был вполне готов. Гарантией успеха задуманного финта служило выросшее в последнее время благосостояние москвичей. На миниатюрном заднем дворе дома, как и перед парадным подъездом, стоя бампер к бамперу, ночевало десятка четыре авто. Под их прикрытием можно было уползти куда угодно, главное – не заплутать в жестяном лабиринте и не вернуться к исходной точке. Туманов мысленно проложил маршрут и протиснулся в приоткрытую дверь.
Когда, миновав опасную зону, он позволил себе принять подобающее человеку положение в пространстве, колени и ладони напоминали четыре черных кляксы. Виктор кое-как вытер руки, отряхнул джинсы и быстро пошагал в сторону проспекта.
«Не вляпался ни во что, и ладно. Стыдно, конечно, появляться в таком виде в клинике, но это вопрос десятый. Главное – успеть туда раньше других заинтересованных сторон».
Успеть! Туманов остановился и раздраженно сплюнул. Только сейчас он понял, что адреналин не лучшая альтернатива отдыху. Голова на такой «подкачке» была способна решать лишь задачи «ближнего прицела». Как незаметно выбраться из дома – пожалуйста, а позаботиться о том, чтобы заранее узнать, в какую больницу увезли Женю – вылетело! Виктор скрипнул зубами.
«Тупица! Это в кино герой по умолчанию знает больше злодеев. Но тут не кино, а реальная жизнь… чтоб ей… наладиться! Да и не тянете вы, сыщик Туманов, на роль героя-одиночки. Хотелось бы вас утешить, но нет, утритесь!»
Виктор остановился у обочины и уныло уставился на пестрящие заманчивыми посулами рекламные щиты. Как все-таки удобно жить в мире, где на каждом шагу тебя ждут подсказки, что есть, что пить, на чем ездить и во что одеваться. Почему обязательно надо искать что-то еще, какой-то свой образ жизни, нестандартную работу, приключения на собственную… голову? Ведь в большинстве – толковые подсказки! Неужели проиграл оттого, что двинулся «навстречу переменам»? Ничуть. А «Даниссимо» на завтрак разве плохо? Отлично! Ну и чего еще надо? Зачем было лезть в дебри, совать нос на кухню загадочных богатеев, страдающих малокровием и равнодушием? Что за дурная жидкость ударила вдруг в голову? Все равно ничего не понял, и не добился, кроме убытков и неприятностей.
– Ну и что стоим, кого ждем?
Материализация мысли о «рекламном образе жизни» оказалась неожиданной и даже немного пугающей. Виктор вздрогнул и перевел взгляд на притормозивший у обочины внедорожник. Насчет него никаких слоганов Виктор не припоминал, но в особой рекламе эта машина и не нуждалась.
– Только не говори, что опять случайно проезжал мимо, – Туманов погрозил пальцем выглянувшему с водительского места в пассажирское окошко Павлу.
– Так и есть, – Калинин рассмеялся. – В это время суток Москва не такой уж большой город, можно случайно встретить кого угодно, хоть самого себя. Собрался куда-то?
– В больницу, – недоверчиво глядя на старого знакомого, буркнул Туманов. – Только пока не решил в какую.
– Думаю, тебе в «Склиф», – полковник стер улыбку и кивнул. – Садись, пока Федотов не очнулся. Садись, не отсвечивай!
– Так ты все знаешь? – Туманов уселся в машину.
– Кое-что знаю, – полковник кивнул. – После твоей разборки с Эфиопом пришлось вникнуть. Как оказалось, ты занимаешься чем-то почти параллельным, братишка. Только не пойму, по чьему заказу.
– По собственному, – Виктор развел руками. – Прет, сам не знаю отчего. Как будто охотничий инстинкт проснулся.
– Ну да, – Калинин покосился на сыщика и кивнул. – С инстинктами бороться бесполезно. И как результаты?
– Полная каша в голове, – признался Виктор. – Чую, крупное дело, улик выше крыши, мотивы понятны… ну, каждого фигуранта по отдельности, а общей картины нет, как ни бьюсь! Да еще твои коллеги на мозг капают. Вообще все мысли в разбег. Может, ты что-нибудь подскажешь, раз уж вник в это дело? Что за секреты у этих богатеньких? И при чем тут маньяк из лесопарка, а главное – девушка?
– Слова Федотова, одно к одному, – Павел усмехнулся. – Он мне эти же вопросы ровно час назад задавал. Я, Витя, немного другой темой занимаюсь. Что за секреты у Островского – ты же о нем спросил? – и компании, меня не волнует. Это как раз майора Федотова забота. Меня больше ночные страсти интересуют.
– Ну, так и меня интересуют! Только чую я, Паша, связаны они! Недаром же Островский в том лесу ножом получил. И его люди там постоянно крутятся.
– Может быть, – Калинин покачал головой. – Вот так, навскидку, я связи не вижу, но допускаю, что она вероятна. Правда, непонятно – какая? Ну а девушка тут каким местом?
– Хотя бы тем, что три ночи назад она с перепугу ткнула Островского ножом, а сегодня ее ранили там, где побывали люди Островского. Мало?
– Вот столько, – Павел показал сложенные в щепотку пальцы.
– Хорошо, – Виктор поерзал на кожаном сиденье. – В нее стреляли… трижды!
– Тоже люди Островского?
– Не знаю. Но один раз я был рядом, так что могу подтвердить – это не выдумки.