– Ага, понимаю, – кивнула Шарлотта.
– Ну, а он мне и говорит: делай, типа, с рассказом, что хочешь, только дай мне копию, – продолжал писатель. – Говорит, типа, может, где и пригодится. Ну, я не жадный, всучил ему дискету, а где-то через полгода смотрю – а они с Альфом из моего бреда фильм «Mortal Combat-2» состряпали! Так обидно было! И не за то, что не заплатили, а главным образом, за то, что такую хренотень на экраны выпустили. И судя по рейтингам, заценили эту хрень-то. Обидно стало за человечество – то, что я готов выбросить в мусор, они превозносят, а действительно хорошие вещи пылятся в сейфе сэра Эльдорадо. Вот так и живем! Хорошо, хоть в лице Дебри у нас какой-то да компромисс.
– Да, ты прав, – кивнула Шарлотта. – Когда я те рекламные щиты увидела, мне тоже противно стало. И не столько от того, что не заплатили, сколько от того, что люди такое дерьмо ценят!
– Верно, – кивнул писатель. – Однако, я думаю, ты заметила, что наши лучшие работы видят все, хоть мы и не показываем их никому. Другими словами, наша выставка – весь мир.
– Это ты о том, что я иногда видела в реальной жизни написанные мной невероятные картины? – спросила Шарлотта. – Вроде молнии, ударившей в вертолет на фоне кровавого заката?
– Оно самое, – кивнул писатель. – А ты не думала, что это произошло только потому, что ты это нарисовала?
– Думала, – кивнула Шарлотта. – Но это несколько невероятно.
– Почему же? – спросил писатель. – Знаешь, такие, как мы, и создают мир. Я пишу сюжетные линии, но ведь в мире есть не только они. Я никогда не отвлекаюсь на мелочи, но и сам когда-то стоял, открыв рот, и пялился на молнии на фоне кровавого заката. Если я создаю сюжет, ты создаешь детали. Такие незаметные на первый взгляд, но очень важные детали. Без которых наша жизнь была бы… намного хуже.
– Да, все верно, – кивнула Шарлотта. – Теперь, слушая тебя, я понимаю. Понимаю, как это происходит.
– Такие, как мы, создают мир, – повторил писатель со вздохом. – И знаешь, что я обо всем этом думаю? Я думаю, что в древние времена, в какое-нибудь темное средневековье мир действительно был не таким, каким мы видим его сейчас. Ведь мир – это то, что видят люди. Древние египтяне видели вокруг себя позолоченные фрески. Греки видели мир как оргию извращенцев, римляне – как хорошо отлаженный механизм, который, как ни странно для римлян, начал вдруг давать сбои. И ведь наверняка никто не видел волшебную игру теней и света до того, как этот художник… как же его… Джозеф Мэллорд Виллиам Тернер, так, кажется. Так вот, никто не видел волшебную игру теней и света, пока этот художник не стал рисовать свои картины. И никто не видел красоты золотого сечения, пока Леонардо не написал свою Джоконду. И никто не задумывался о конце света до «Черного квадрата». И не существовало во Вселенной теории относительности, пока не возникла она в голове у Эйнштейна. Понимаешь, о чем я?
– Знаешь, а кажется, что понимаю, – кивнула Шарлотта. – Кажется, я все понимаю.
Официант принес закуски.
– И если дальше так рассуждать, каждое кулинарное блюдо – тоже искусство, – вздохнул писатель. – А шеф-повар этого ресторана славится своими шедеврами. Интересно, каким был мир до изобретения майонеза?
Если мы и не знаем, каким был мир до изобретения майонеза, то, по крайней мере, знаем, каким он стал после изобретения презерватива – об этом подумал Джон Дебри утром, направляясь в сортир. А потом он подумал – чего это всякая фигня лезет ему в голову?
Второе пришествие Фредди Меркури…
Академия «Lightbright» работала в обычном режиме. По статистике добивались примерно 1,3 просветления в год и около 2,8 чудес в неделю. А сегодня показатель 2,8 зашкалило до 3,6.
Нет, на первый взгляд не случилось ничего необычного. Просто пятилетний мальчик тащил за руку родителя, поминутно повторяя:
– Пап, нам на эту улицу надо! Да успокойся ты, я точно знаю!
– Откуда ты знаешь, если ты здесь не был никогда? – спросил удивленный отец.
– А вот почем тебе знать, где я был, а где я не был? – ответил пятилетний мальчик, умный не по годам. – Говорю же тебе, нам сюда. А сейчас направо.
Так Фредди Меркури нашел Академию «Lightbright». Ему было нужно именно сюда. Хоть он и не понимал, зачем.
В вестибюле Дебри приходил в себя после вчерашней вечеринки. И еще успевал общаться с посетителями. Сегодня не было необычных личностей – в основном, ученики, строители, обновлявшие фасад, ну и парочка любопытствующих зевак. А потом появился пятилетний мальчик.
– Привет, мистер Дебри! – закричал мальчик с порога.
Дебри удивился. До сих пор дети обращали на него внимание лишь в том случае, если хотели сделать «мистеру Дебри» какую-нибудь гадость. Например, облить его кетчупом. Или горчицей. Так что Дебри мысленно приготовился к струе кетчупа, направленной точно ему в глаз, но мальчуган, судя по всему, не собирался доставать из штанов бутылку с кетчупом. Тогда Дебри приготовился к самому худшему (в голове промелькнуло слово «памперс»), присел на диванчик и спросил:
– Откуда же ты такой взялся? И как тебя зовут, малыш?
– Я – Фредди! – гордо заявил мальчик. – Мог бы вам спеть, чтоб вы поверили, да голос у меня пока плохой. Говорят, когда подрасту, смогу петь.
Тут как раз подоспел папаша неугомонного мальчугана, схватил сына на руки и начал извиняться:
– Простите, пожалуйста, мистер, но мы к вам вроде как за помощью. Не знаю, проводятся ли в вашей Академии сеансы детской психотерапии, но мой сын почему-то решил, что нам нужно именно сюда. Видите ли, мальчик воображает, что он – Фредди Меркури.
Дебри даже поперхнулся, хотя ничего не ел и не пил.
– Интересный случай, – кивнул Дебри. – Знаете, а вы правильно сделали, что пришли сюда. Детской психотерапии у нас нет, но думаю, мы вам поможем.
– Дело в том, что мы с женой в молодости торчали от музыки Фредди Меркури, – продолжал отец живой легенды. – И поэтому сына назвали Фредди. И у нас дома фотографий много, плакатов, записей, даже автограф мистера Меркури есть. Вот, наверно, мальчик и вообразил себя… Тем более, что у них даже внешнее сходство прослеживается, хотя, конечно, рано об этом судить в пять-то лет…
– Хорошо, – сказал Дебри, встав с дивана и направляясь к лифту. – Следуйте за мной. Мы непременно вам поможем. Устроим вашему мальчику небольшой тест.
– Анализы, что ли, будете брать? – спросил папаша.
– Нет, что вы, – усмехнулся Дебри. – Просто если ваш сын, действительно, реинкарнация Фредди Меркури, у нас есть уникальная возможность это проверить. Так что после нашего теста сомнений не останется – либо подтвердим, либо опровергнем. О, привет, Джули, – выходя из лифта, Дебри как раз столкнулся с Джулианной.
– Джулианна, привет! – крикнул Фредди Меркури, с разбега бросившись на Джулианну. – Помнишь меня?
– Что такое? – Джулианна даже опомниться не успела. – Кто этот малыш?
– Ну, э-э-э… малыш утверждает, что он – Фредди Меркури, – ответил Дебри.
– Да?! – удивилась Джулианна, внимательно посмотрев на мальчика. – Вообще, похож, конечно, на детские фотографии дяди Фредди…
– Джулианна, помнишь, как я тебя конфетами угощал? – спросил малыш. – И учил тебя плавать в бассейне на моей вилле?
– Э-э-э… – миссис Дебри даже потеряла дар речи.
– Вы извините, что он так, – снова начал оправдываться отец мальчика. – Я ему уже пробовал ремня дать, но он сказал, что мой ремень не подходит для его концертной гитары.
– Давай ему коробку покажем, – предложил Дебри. – Которую все некогда было в музей отнести. Если что-нибудь вспомнит – будем делать выводы.
– А ведь меня дядя Фредди и правда плавать учил, – остолбенело произнесла Джулианна.
Дебри возглавил процессию и повел всех в кладовку на третьем этаже, где, помимо швабр и чистящих порошков, хранилась одна интересная, но всеми забытая коробка.
– Вот так, – пробормотал Дебри, с трудом достав коробку с самой верхотуры. – Смотри, малыш. Узнаешь что-нибудь?
– Ой, мой блокнотик с черновиками песен! – воскликнул мальчик. – А я уж думал, что никогда больше его не увижу. Спасибо, что сохранила, Джулианна! Ой, а вот и мой ремень от концертной гитары! Я, правда, этот ремень всего пару раз надевал на концерты, да и то – в самом начале…
– А что происходит? – спросил недоумевающий отец мальчика.
– Видите ли, Фредди Меркури был моим дядей, – ответила Джулианна. – И у меня осталась вот эта коробка с его вещами. Честно говоря, я уже несколько лет собиралась отнести все это в музей памяти дяди Фредди, да все как-то некогда было. Зато сейчас пригодилось.
– Видите, мальчик узнает вещи, которые ему принадлежали в прошлой жизни, – подхватил Дебри. – Знаете, в Тибете таким способом многие века подряд определяли очередную реинкарнацию Далай-Ламы. Если маленький мальчик узнавал вещи своего предшественника, его объявляли Далай-Ламой. А в нашем случае этот эксперимент подтвердил, что ваш сын – действительно реинкарнация Фредди Меркури. Как видите, он узнает своих родственников и свои вещи. Все сходится.
– А точно, ошибки быть не может? – спросил ошеломленный папаша живой легенды.
– Вообще-то, в истории был один случай, когда Далай-Ламу подменили – то ли тринадцатого, то ли четырнадцатого Далай-Ламу… сейчас уже точно не припомню, – ответил Дебри. – Но на всякий случай мы проведем еще несколько проверок. Если все подтвердится…
– Да что вы мне голову морочите?! – воскликнул отец живой легенды, но тут из соседнего коридора как раз вышли писака в «Адидасе» и Шарлотта Меркури.
– Привет, Дебри, – сказал писака. – А чего это вы все тут столпились? Я тебя в кабинете искал, а там нет никого. Кроме двух десятков Хотеев.
– Да у нас тут Фредди Меркури реинкарнировался, – вздохнув Дебри, указав на маленького Фредди.
– Что?! – удивилась Шарлотта. – Ты хочешь сказать, что это – дядя Фредди?
– Ну, пока что он всех и все узнает… – начал было Дебри, но тут пятилетний Фредди Меркури обернулся, взглянул на Шарлотту и крикнул:
– Шарлин, привет! Ну, как там твои картины? Наверно, у тебя уже выставки по всему миру, а я вот пропустил!
Все с любопытством уставились на удивленную Шарлотту.
– Прокомментируй же сие заявление, – сказал ей писатель.
– Ну, вообще-то… это невероятно, но только дядя Фредди называл меня Шарлин, – ответила Шарлотта Меркури.
…И Джона Леннона
Отцу «живой легенды» срочно понадобился стакан воды и пачка таблеток валерьянки. Пятилетний Фредди Меркури восторженно и бессмысленно скакал по кабинету Джона Дебри, повесив на себя ремень от своей концертной гитары.
По небу катился диск Солнца. На улицах Манхэттена автомобили выстраивались в пробки. Потрясенный Джон Дебри смотрел в окно. Джулианна Дебри-Меркури-Вракер и Шарлотта пока-просто-Меркури обалдело смотрели на прыгающего мальчика и восклицали:
– И в самом деле – вылитый дядя Фредди!
Сумасшедший писака между тем безуспешно пытался куда-то дозвониться и отчаянно лупил пальцами по клавиатуре мобильника. Поняв, что вызываемый абонент и в самом деле «временно недоступен», писака сложил мобильник и подошел к Фредди.
– Фредди, послушай меня, пожалуйста, – сказал писака. – К сожалению, Эльдорадо, Альф и даже Маклауд сейчас очень сильно заняты, поэтому я должен дать тебе инструкции, как с нами связаться в случае чего.
– Да созвонимся! – весело воскликнул мальчик. – Ты мне свой телефон напиши, я тебе и позвоню.
– Ха, телефон… – пробормотал писака. – Если б все было так просто. Слушай, Фредди, у тебя Интернет дома есть?
– А как же! – воскликнул Фредди. – У папы беспроводной ноутбук. Только папа в нем ничего не понимает, а я разбираюсь.
– Ну, он действительно хорошо разбирается в компьютерах, даже несмотря на свой возраст, – пробормотал все еще находящийся в трансе отец живой легенды.
– Значит, и электронная почта у тебя есть? – спросил писатель, вынимая из внутреннего кармана адидасовской куртки несколько скомканных бумажек и небольшую ручку. – Можно, я запишу твой почтовый ящик?
– Да ящик-то у меня просто называется, – расхохотался Фредди. – freddythebest@yandex.
– Прямо в одно слово пишется? – спросил писака, записывая адрес на бумажке. – Вот так?
– Ага! – кивнул Фредди. – Вот, смотри, я сейчас гитарное соло изображу, которое я на своем последнем концерте выдал. Только гитары не хватает.
И Фредди, закрыв глаза, начал брать аккорды.
– Отличное соло, Фредди, – кивнул писака. – Не волнуйся, скоро сбросим тебе что-нибудь на ящик. Думаю, Маклауд перешлет тебе стандартный бланк договора и оформит тебя сонграйтером. Ты как, уже написал что-нибудь новенькое?
– Кое-что есть, – серьезно ответил Фредди. – Вообще-то, полная лажа, но для современных хип-хоп банд сойдет.
– Отлично, – улыбнулся писака. – Ну вот, Фредди, скоро получишь признание и начнешь прилично зарабатывать. А вы, папаша, тоже радуйтесь, ваш сын – просто золотая жила. Вы, небось, мечтаете переехать, наконец, в нормальную квартиру или купить домик за городом? Радуйтесь – скоро у вас появятся деньги благодаря таланту Фредди.
– Что, в самом деле? – удивился отец живой легенды. – Но ведь Фредди только пять лет.
– Возраст – не помеха, – мягко улыбнулся писака. – Наши агенты и в шесть лет миллионерами становились. Правда, это единичные случаи, но такое бывает. Вот так.
– Йесс! Этот Джон Леннон просто обзавидуется! – радостно выкрикнул Фредди.
Все присутствующие снова удивленно уставились на мальчика.
– Какой еще Джон Леннон? – осторожно спросил писака. – Откуда ты его знаешь?
– Да Джонни Леннон – трехлетний сопляк из младшей группы нашего детсада, – заливисто засмеялся Фредди. – Он даже по клавишам-то лупить толком не умеет, а все туда же – возомнил себя суперзвездой.
Писака, первым пришедший в себя после этих слов, спросил:
– А больше в вашем детсаде никого нет? В смысле, из суперзвезд?
Через час, когда Фредди Меркури был увезен домой в состоянии крайнего возбуждения, писака с Шарлоттой спустились в вестибюль Академии.
– Знаешь, так странно, – бормотала ошарашенная Шарлотта. – Сначала я с сэром Эльдорадо познакомилась, потом начала вспоминать свои прошлые жизни, а теперь вот… дядя Фредди вернулся. Я, конечно, и раньше верила в реинкарнацию, но чтобы вот так…
– Да ты не волнуйся, – улыбнулся писатель. – Слушай, ты до дома-то доберешься? А то я, к сожалению, не могу тебя проводить – надо найти кого-нибудь из этих олухов… в смысле, из моего начальства. А то Эль с Маком куда-то запропали, у Альфа трехчасовой обеденный перерыв, а остальные тоже чем-то заняты. Мне надо хоть кого-нибудь найти, доложить про наше юное дарование, тогда смогу вернуться к своим делам. И вообще, нехорошо, что все вдруг куда-то разбежались. Нельзя мир без присмотра оставлять, а тем более, Штаты. Тут на нас вообще такая ответственность…
– Да не волнуйся, я до дома и сама дойду, – улыбнулась Шарлотта. – Я в порядке. Заходи в гости как-нибудь. О творчестве поболтаем.
– Обязательно, – кивнул писатель. – Ну ладно, я пошел сэра Эльдорадо искать.
Сэр Эльдорадо под дверью
Однако так получилось, что сэра Эльдорадо нашла Шарлотта. Она очень удивилась и испугалась, увидев Эльдорадо у себя в коридоре, лежащим под дверью. Это было странно и пугающе – Эльдорадо, конечно, мог выкинуть что угодно, но обычно не позволял себе опускаться до такого состояния. И кроме того – если он просто напился, как он смог подняться на тридцатый этаж мимо охраны? Нет, тут что-то не так.
– Сэр Эльдорадо? – осторожно позвала Шарлотта, слегка похлопав лежащего сэра по плечу. – Сэр Эльдорадо, вы в порядке?
– А-а… – бесформенная куча черной одежды зашевелилась и ответила серией однообразных стонов. – Да куда же подевался этот долбаный Робин Гуд, когда он нам нужен? А еще хвастался – я, мол, кельтский бог плодородия…