- Мне нужны подробности, так что давайте сосредоточимся на событиях вчерашнего дня. Кто был в доме вчера? Включая прислугу.
- Верна, наша кухарка, она работает в нашем доме с детства, садовник, Пьетро, пять лет уже, но он не живет у нас, приходит каждый вторник и воскресенье, кто еще? - подавленный помчик посмотрел на жену.
- Ачель, она убирается у нас. Но она тоже не живет в доме, приходит каждое утро.
- Учителя?
- Да, у Катрин три учителя. Мы пригласили лучших из Академии, потому что наша девочка заслуживает ...
- Илайза! - помчик оборвал жену, явно раздраженный ее глупостью. - Вчера у Катрин был только один учитель, господин Пушник, он преподает музыку и литературу. Но он ушел еще до обеда.
- Кто из выше названных имеет свободный вход в поместье? У кого есть ключи от ворот?
- Ни у кого, - помчик решительно мотнул головой. - Только Верна, но она живет здесь.
- Кто же их пускает в дом? Верна?
- Нет, привратник Гастельо, он живет в гостевом домике.
- То есть у него тоже есть доступ в сад?
- Есть, конечно. Только он два дня назад уехал к родне из северного вояжества.
- То есть вчера в дом пускала учителей Верна?
- Да.
- Теперь расскажите мне про вашу гостью, помчицу Малко.
Господин Картуа пожал плечами.
- Я ее плохо знаю, это жена завела с ней знакомство.
- Госпожа Малко - это местная знаменитость. Она блистает в самых модных салонах города, а на ее вечерах собирается вся городская знать. Знаешь, каких трудов мне стоило раздобыть туда приглашение и завести это знакомство? И зачем вам госпожа Малко? Уж не думаете ли вы, что она... - голос помчицы задрожал от негодования.
- Вы лично проводили вашу гостью?
- Нет, мы попрощались в гостиной, она хотела зайти к Катрин, забыла подарить ей игрушку, представляете, она специально для нашей девочки заказала фарфоровую куклу у старика Норберта. Он же делает игрушки для княжеских детей!
- То есть госпожа Малко пошла в сад к Катрин? Подарить ей куклу? Вы видели Катрин после этого?
- Нет, я же говорю, что дочь играла в саду, а я занималась.... Да на что вы вообще намекаете? Что уважаемая помчица Малко похитила нашу дочь?
- Где кукла?
- Какая кукла? - феноменальная тупость. Я была готова стукнуть эту дуру чем-то тяжелым.
- Куклу, которую госпожа Малко подарила вашей дочери. Вы ее видели?
Илайза явно растерлась.
- Нет, не видела. Катрин наверняка с ней стала играть и потом... вместе с ней... я не знаю...
- Мне нужно поговорить с вашей кухаркой. Позовите ее сюда, пожалуйста. И оставьте меня здесь ненадолго, мне надо оглядеться.
В саду было упоительно тихо. Я внимательно осмотрела беседку, обошла кругом. Мне не давала покоя кукла, куда она делась? Девочка любила играть именно здесь, поэтому маловероятно, что вчера она пошла в другое место. Я стала методично обыскивать кусты возле беседки, и пропажа обнаружилась под кустом в форме льва. Земля под моими туфлями была мягкой, что странно - город задыхался от изнурительной жары, а садовник должен придти только завтра - кто поливал землю? Верна? Я наклонилась и принюхалась. Пахло сыростью, мхом и древесной трухой. Испачканная фарфоровая кукла в батистовом платье, некогда явно бывшая красивой и роскошной, была покрыта бурой слизью. Я провела по кукле пальцем, понюхала вещество - все тот же запах грибной сырости. Брезгливо вытерла палец о ладонь и полезла в сумку за платком. Завернула в него куклу, спрятала и только потом заметила свою ладонь. По всей ладони правой руки у меня был уродливый и грубый шрам, привет из прошлого. Таких шрамов на мне было очень много, но ни одного на открытых частях тела: лице, декольте, руках. Колдун очень изощренно издевался над своими жертвами. Теперь же кожа ладони сияла девственно чистой белизной, как у ребенка. Ни единого следа шрама. Зрение размылось и выцвело в единый момент. Тошнота подкатила к горлу и взорвалась в голове острой болью. Я задыхалась. Проклятое колдовство! Единый видит, как же я их ненавижу, мерзкие ущербные твари.
Меня робко окликнули. Позади меня стояла пожилая женщина приятной внешности. Мара?
- Госпожа Хризштайн, я Верна. Хозяйка приказала мне придти и ответить на ваши вопросы.
- Да, конечно. - я перевела дух. - Скажите, Верна, вы вчера поливали сад?
Женщина удивилась.
- Нет, что вы. Это обязанность садовника. Я в сад захожу только нарезать цветов для букета в спальню хозяйки и в гостиную. Она очень любит розы... А вы правда поможете найти нашу малышку? С ней ведь не случилось ничего страшного?
- Боюсь вас огорчить, но не думаю, что... - я прикусила язык. Зачем тревожить бедную женщину понапрасну. - Проведите меня в комнату Катрин. Скажите, вчера у вас была помчица Малко на обеде, так?
- Да, - кухарка едва заметно скривилась.
- Она вам не нравится?
- Ну что вы, как можно.
- Говорите смело, Верна. Я ведь не ваша хозяйка.
Женщина заколебалась, потом очень сухо сказала:
- Холодная эта госпожа Малко. Вроде улыбается, а глаза злые. А Катрин бедняжка за ней прямо хвостиком ходит, так она ей нравится. И вот ведь еще какая странность, знаете сколько лет помчице?
- Сколько?
- Около шестидесяти! Я точно знаю, потому что когда девчонкой еще была, помню вся округа гудела о свадьбе молодой красавицы Этны и богатого старика, помчика Малко. А выглядит она максимум лет на тридцать! Разве может такое быть? Я хозяйку пыталась предупредить, так она от меня только отмахнулась! Мол, слухи развожу...
- Интересный факт, Верна.
- Правда? - женщина была удивлена. - Вы мне верите?
- Отчего же нет? Зачем вам лгать?
Детская комната поражала своей роскошью. Море игрушек, одежда из тонких дорогих тканей, безделушки на комоде, клетка с ярким заморским попугаем. Девочку любят и балуют, ни в чем не отказывают. Катрин в белом летнем платьице сидела на кровати, свесив ноги и что-то рисуя. Наконец-то появилась. Я присела рядом, провела ладонью по покрывалу. Мара молчала, что вообще-то странно, обычно они болтают без умолку. Я ждала и прислушивалась к своим ощущениям. Заглянула маре через плечо на ее рисунок. Огромный уродливый гриб, выраставший из головы человека. Человекогриб.
- Кто это? - нарушила я молчание.
Мара молчала. Только горестно вздохнула.
- Катрин, - позвала я, пытаясь привлечь ее внимание. - Скажи мне, ты жива?
Мара неуверенно пожала плечами. Еще более удивительно. Как можно не знать, жива или нет?
- Хорошо, а где ты находишься?
Мара продолжала хранить молчание, но тыкнула пальчиком в рисунок.
- Отлично, а где находится человекогриб?
Отчаянно заорал попугай в клетке. Мара вздрогнула и растворилась в воздухе. Я подскочила к клетке и со злости грохнула ее об пол. Единый, если б она не была заперта, я б свернула шею проклятущей птице. Попугай продолжал истерически вопить и носиться по клетке.
На шум прибежала испуганная Верна.
- Госпожа, что случилось? Вам помочь?
- Нет, Верна, все в порядке, спасибо. Где ваши хозяева? Мне надо задать еще пару вопросов.
У двери в гостиную залу Верна остановилась и внимательно посмотрела на меня.
- Вы что-то вспомнили?
- Да нет. Позволите спросить вас, госпожа?
- Конечно.
Верна замялась.
- А сколько вам лет, госпожа? Просто вы то выглядите совсем еще юной...
- Можете не сомневаться в моей компетенции, Верна, - я улыбнулась, пытаясь скрыть раздражение и нетерпение. Воздух поместье меня душил, хотелось быстрей закончить и вырваться наружу.
- Я не про это. Просто глаза у вас... Глаза старухи... Простите.
Ишь, какая наблюдательная, демон ее раздери.
- Вы действительно очень проницательны, Верна. Жаль только, что это не помогло вам уберечь Катрин. - Слова подействовали лучше удара хлыстом, Верна дернулась и отступила.
- Помчица Картуа, ваша дочь вчера ела грибы?
Илайза недоуменно взглянула сначала на мужа, потом на меня.
- Нет, у нас на обед был запеченный картофель в белом соусе, Верна отлично его готовит, а еще ...
- Довольно, - невежливо прервала я. - Помчица Малко угощала вашу дочь чем-нибудь за обедом? Или может она принесла что-нибудь к столу?
- Я не понимаю ваши грязные инсинуации по отношению к благородной госпоже!- Илайза возмущенно подбоченилась.
- Просто ответьте на мой вопрос, - я дико устала, еще чуть, и сорвусь.
- Нет, помчица Малко ничего не приносила и ничем не угощала Катрин!
- Помчица была, я полагаю, с сумочкой? В чем она принесла куклу Катрин?
- Я не помню, кажется, с ней была сумочка, а куклу принес слуга с экипажа. Я... я устала от ваших вопросов. Прошу вас покинуть мой дом.
Как же она меня достала!
- Госпожа Картуа, дайте мне вашу руку.
Не дожидаясь протестов, я схватила ее одной рукой, второй достала кинжал с сапога и чиркнула им по ладони женщины. Помчица громко вскрикнула, а ее муж угрожающе дернулся ко мне.
- Спокойно! Сейчас я покажу, почему так себя веду.
Продолжая держать помчицу, я достала из сумки платок с грибной слизью и вытерла его о ладонь Илайзы.
- Вот эту жидкость я нашла на кукле, подаренной вашей вчерашней гостьей. Кукла валялась в саду под кустом. Я еще не знаю, что произошло с Катрин, но думаю, что здесь замешано колдовство, и ваша помчица Малко может иметь к нему отношение.
Илайза запротестовала и попыталась выдернуть руку. Я ее отпустила.
- Да, Илайза, посмотрите на свою ладонь. Там, где был порез. Что вы видите?
Помчица недоуменно уставилась на свою руку, сжала и разжала пальцы. Кровь была, а пореза не было.
- Но как?... - помчик был изумлен не меньше жены, внимательно осматривая ее руку.
- Это явно колдовство. Попрошу вас не общаться с помчицей Малко и не рассказывать ей обо мне. И вообще никому о том, что только что произошло. Обвинение в колдовстве - очень серьезное обвинение. И мне нужны убедительные доказательства.
Помчица обессилено опустилась на софу, закатив глаза. Помчик нашел в себе мужество проводить меня лично. Уже возле ворот я вспомнила про рисовальщика.
- Господин Картуа, вы не знаете, где в городе можно нанять рисовальщика?
- Рисовальщика? - помчик удивился, потом задумался. - Вряд ли найдете. Гильдия художников при академии есть, только там самые талантливые, они простыми рисовальщиками не пойдут. Подмастерья у них, может и пошли бы, но побоятся место потерять. Вы ведь вряд ли сможете положить хорошую плату? Есть еще при типографии рисовальщики, но и там платят хорошо. Нет, пожалуй, не знаю.
- Мне не нужен опытный или талантливый, подойдет любой, кто в состоянии рисовать по описанию.
- Хм, ну могу только посоветовать заглянуть на невольничий рынок. Вдруг повезет. Правда, за раба с такими способностями тоже могут запросить много. А зачем вам рисовальщик?
Вопрос я проигнорировала, как обычно.
- Спасибо. Присмотрите за женой, чтобы она не натворила глупостей.
Возле ворот поместья меня поджидал встревоженный Антон.
- Лидия, что ты творишь? Что за синяя птица? У тебя опять мары?
- Все хорошо, Антон. У нас наконец то появился не просто богатый, но и знатный клиент. Правда, дело дурно пахнет.
- А что за дело?
- Похищение ребенка, и без колдовства здесь не обошлось.
Антон вздрогнул и вцепился мне в руку.
- Лидия, давай откажемся. Пожалуйста!
- Я не могу, Антон. Если это колдовство, оно все равно никуда не денется. Ты ж помнишь колдуна. Он был безумен и творил зло, и никто не мог его остановить. И вполне возможно, что будут пропадать еще дети. И рано или поздно нам придется с этим столкнуться. Так что уж лучше сразу. Да, еще, надо будет заглянуть в громадский сыск. Наверняка должны быть записи о ранее пропавших.
Антон сник. Он помнил только часть ужасов, пережитых в подвале колдуна, но даже этого хватало.
- Домой?
- Нет, давай заглянем на невольничий рынок. Может, повезет, и мы найдем рисовальщика там. Приступ совсем скоро.
Антон сник еще больше.
- Опять..?
Я горестно улыбнулась.
- Пошли, надо успеть до закрытия.
Жара к вечеру совсем спала. С моря надвигалась сизая громадная туча. Уличный шум поутих, усталый люд расходился с рынка по домам. Мы успели к невольничьему павильону почти перед самым закрытием. Покупателей не было, в огромной зале, навечно провонявшей потом, мочой, страхом и отчаяньем, лениво суетился всего один надсмотрщик, проверяя засовы на клетках и задавая нехитрый корм. Рабство больше распространено на юге, у себя на севере мы рабами почти не пользовались, кроме тех, что привозились на строительные работы из-за моря. В рабство попадали по разным причинам: вследствие военных набегов и захвата живой силы, из-за долгов, или продажи родственниками. Последнее было для меня совсем диким варварством - как можно продать своих детей? Тем более, что большинство рабов загонялись на смертельно тяжелые работы в каменоломнях, полях или рудниках. Небольшой процент уходил на так называемых привилегированных рабов: шлюхи обоих полов, если вам повезло, и у вас привлекательная внешность, прислуга, если у вас есть таланты, которые могут заинтересовать хозяина - рисование, музыка, или просто хорошее образование, ну и гладиаторы, если вы умеете драться. У таких рабов, по крайней мере, был шанс выкупить свободу. Небольшой, конечно, но прецеденты имелись.
В павильоне было душно и смрадно, тяжело дышать. Старые шрамы ныли, предвещая смену погоды. Как минимум грозу, а может и шторм. Я направилась к надсмотрщику.
- Милейший, мне нужен раб.
- Рад приветствовать вас, госпожа, - толстяк нахально, без малейшего почтения ухмыльнулся и окинул меня липким взглядом. - Кого желаете? Прислугу в дом, охранника, или может мальчика поразвлечься?
Мне было слишком плохо, чтобы сносить хамство этого холопа. Я резким движением заломила ему руку за спину, согнула его и приставила кинжал к его уху.
- Мразь, ты говоришь с благородной, и если ты ценишь свое ухо, - я надавила кинжал, любуясь на тоненькую струйку крови, сбегающую по жирной шее. - Ты немедленно извинишься и предложишь мне самый лучший товар. Со всем возможным почтением. Не слышу!
- П-п-ростите, госопожа. Понял, все-все понял, исправлюсь. Только отпустите!
Я отшвырнула мерзкую тварь от себя.
- Мне нужен раб, умеющий рисовать. И клянусь Единым, если я не найду его, кто-то сегодня горько пожалеет.
Толстяк испуганно попятился. Он лихорадочно шарил глазами по клеткам, явно пытаясь придумать, как усмирить буйную госпожу.
- Помилуйте, благородная госпожа, сегодня раскупили партию рабов для прислуги. Никого не осталось. Остались одни отбросы. Новая партия из Гарднего ожидается через неделю. Уверяю вас, я вам отберу самого лучшего!
- Раб мне нужен сегодня, а через неделю ты можешь свой товар заткнуть себе в то место, которое у тебя останется от уха.
Толстяк рухнул на колени.
- Пощадите, госпожа!
Глаза стремительно накрывала красно-черная пелена. Краем сознания я понимала, что сейчас просто заколю толстяка, и у нас с Антоном опять будут проблемы. А ведь тут уже куплен дом, открыто дело. Я вцепилась в плечо мальчика и прохрипела:
- Антон, уведи его отсюда, иначе за себя не ручаюсь...
Антон подскочил к толстяку и вытащил его из павильона. Я глубоко вздохнула. Хотелось рвать и метать, биться головой об стену и рыдать взахлеб. Причем делать все это сразу вместе.
Я подняла голову, огляделась и громко крикнула:
- Кто из вас умеет рисовать? Выкуплю и дам шанс на нормальную жизнь! - в конце фразы голос сорвался, получилось плохо.
Клетки молчали. Толстяк был прав, остались одни неликвиды: старые рабы, которые не в состоянии работать, молодые, но слишком изувеченные или больные, чтобы иметь хоть какую-то ценность. Я была в отчаянии. Мне нужен чертов рисовальщик.