Впереди показался медицинский шатер и группа полицейских.
- Вон из карантинной зоны! - заорал Иен всем.
Полицейские впереди начали обстрел из ружей, троица бежала, пригнувшись, собака пронеслась впереди всех чернеющей торпедой. Мартин метнулся на охотника и апотекаря с нечеловеческим воплем на четвереньках, как охотящийся зверь.
Это его разум захватила колдовская чума.
Иену пришлось выстрелить в него.
* * *
К полуночи разразилась нешуточная гроза.
Студеная вода обрушилась на город с хищным ревом из иссиня-черных туч. Желто-розовые низкорослые домики Бульвара потемнели от воды. Крупные капли забарабанили точно топот бесчисленных ног по крышам зданий, дорогам и мостовым, поднимая клубы слежавшейся пыли. Удушливые запахи улиц тут же смолкли.
За вспышкой ослепляющего света молнии последовал раскат грома.
Чернильные небеса взорвались насмешливым хохотом.
Иен и Маркус стояли и докуривали сигареты под растянутой плотной парусиной, по которой нещадно колотил дождь. Иен любил иногда закурить, чтобы расслабить нервы и заткнуть тот ор запахов раздирающий его обонятельные рецепторы круглые сутки. Сизый дым сигарет собирался под парусиной. К газовой лампе, поставленной на стол напротив недвижимого тела рыжеволосого полицейского, липли хлопающие крылышками ночные бабочки и совки. Озябший Збынек жалостливо поскуливал в ногах у Иена. Марк затушил бычок сигареты о дно стеклянной пепельницы и стал надевать одноразовые перчатки.
- Вот здесь, видишь, Иен? Бубонные воспаления... давай осмотрим укус.
Маркус обошел стол по кругу, хмыкнул, попросил подсветить ему. Он поковырялся в ранках пинцетом несколько секунд и извлек изумрудную муху каллифориды. Он позвал магов-медсестер, они помогли трепанировать полицейского, тогда им предстало ужасное зрелище: изжеванный мозг полисмена облепляли, будто просыпанные рисовые зернышки, крохотули опарыши, они судорожно расползлись из-за раздражающего их кружка света.
- Никакая это не бубонная чума, как видишь.
Одна маг-медсестра за их спинами разошлась рвотными воплями.
- Видимость болезни для прикрытия, - согласился Иен. - Это некромантия.
Среди бесчисленных запрещенных законом практик в магии одной из самых темных и бесчеловечных считается некромантия, то есть оживление мертвецов. Маги-некроманты в современной науке назывались реаниматорами. Иену вспомнилась старая детская сказка "Почти мертвый король", в которой одна добрая волшебница похитила сердце жестокого короля, взявшая за основу исторические события из доимперской эпохи. В старые времена король-узурпатор, известный под именем Дориан Оскаливший, в одном из захватнических походов вернулся из соседнего государства с возом пленников, и среди них была ведьма по имени Дарла. Она выбралась из острога, пробралась к королю, остановила его сердце, а затем перезапустила его с помощью некромантии и ведра жертвенной крови его дочерей. Дарле удавалось дурачить подданных короля десятилетия, пока обман не был раскрыт, и ее не четвертовали марианские церковники, притом им не было важно, что ее закулисное правление принесло в королевство небывалое процветание.
- Значит все дело в мухах, - подвел итоги Марк. - Через них маг управляет людьми, как кукловод марионетками, действуя на каком-то расстоянии. Когда мы вступили на его территорию, он натянул ниточки и дал команду "фас".
- Мы имеем дело с очень серьезным колдовством. Наш беглец - это повелитель мух высочайшего мастерства.
- Значит, что все заболевшие... ну... - он замялся.
- Как видишь, их уже не спасти. Этот ублюдок заплатит сполна, помяни мое слово.
Возвращаться на Бульвар, пока не прекратится дождь, они не рискнули.
Как-никак вода - наилучший проводник магии. Гурдун поспешила покинуть шатер задолго до их возвращения. Иен, не спавший более суток, решил прикорнуть в гостинице в квартале от оккупированного полицией Бульвара розы, пережидая ненастный ливень.
Маркус предпочел скоротать ночь с кружкой ржаного пива в близлежащем пабе.
Збынек остался с ним.
Комната Иену досталась под чердаком.
Запахи дешевого стирального порошка и накрахмаленных простыней ударяли ему в нос. В комнатушке было немного очень старой мебели. Он приглушил масляную лампу на старомодном туалетном столике, и швырнул горстку медных монет в расписную вазочку, чтобы отпугнуть крохоборов, и они не закусали его во сне, поскольку иммунитет к магии магов не распространяется на них, магических духов. Не раздеваясь, он лег на жалостливо скрипнувший матрас, сваленный на проржавевшую пружинную кровать, и смежил веки.
Во сне ему снова причудилась
Ватага воскрешенных мертвецов обрушилась на отряд Иена как цунами.
Началась стрельба, и воздух наполнился густыми запахами пороха и жженой плоти. Чумные больные начали заметно подгнивать, поврежденные гниением ткани ухудшали их увертливость. Даже повелитель мух высочайшего уровня силы не может регенерировать такое значительное количество живых мертвецов непрерывно. Он заваливал полицейских тухлым мясом, уповая на превосходящее число своих миньонов. Трупные мухи жужжали, упорно лезли в глаза и уши, стараясь отвлечь полицейских от стрельбы. Иен разбрасывал