– Конечно, нет, – согласился Язон. – Но, Арчи, ты потом почитаешь легенду и сам поймешь: вероятность такого совпадения крайне мала, практически она равна нулю. А главное, ну, готов я допустить твою стохастическую (назовем ее так) гипотезу. И что? Она же неконструктивна, а нам решение принимать. И очень скоро. У нас повсюду враги, и даже невозможно понять, каким оружием они воюют. Я и машину времени сбрасываю со счетов по той же причине. Ведь в случае хронопетли мы никак не сумеем изменить свое будущее, которое на самом деле – прошлое. Неинтересно мне это, понимаете? Я никогда не стану играть, если все выигрыши расписаны заранее. Поэтому меня только один вариант устраивает – когда я вижу реального соперника. Поэтому выслушайте все-таки, что получается.
Язон сделал паузу, дожидаясь полной тишины в кают-компании.
– Загадочный некто подразумевает, что мне тоже знакома древняя легенда. И стало быть, приняв условия игры, я пройду весь путь до конца. А знаете, каков конец у этого пути? Я должен жениться на Миди, потом…
– Никогда! – выпалила Мета, не желая больше слушать ни о чем. – Этому не бывать, а значит, твой некто может о дальнейшем не беспокоиться.
– Погоди, Мета, я просто пересказываю древнюю легенду. Итак, я женюсь на Миди, мы прибываем на Иолк, а Фелл, давно уверенный, что мы не вернемся, уже убил моего отца. Миди подстраивает так, что Фелл погибает страшной смертью, за что нас обоих (непонятная мне логика!) лишают иолкского гражданства. Затем на совершенно новой планете я изменяю Миди и собираюсь жениться на другой женщине…
– Я же говорю: бабник! – не удержалась от комментария Мета.
– …но Миди жестоко мстит, убивая соперницу и покидая меня навсегда. Оставшись совсем один, я вешаюсь от тоски на собственном корабле под названием «Арго».
– Чушь собачья, – безжалостно резюмировал Рес.
– Есть вариант, – добавил зачем-то Язон. – Вернувшись все в той же тоске на «Арго», я погибаю, раздавленный сгнившим и рухнувшим мне на голову корпусом собственного корабля.
– Еще глупее, – хмыкнул Стэн, – если учесть, что сплавы, из которых сделан линкор, пережили по меньшей мере пять тысяч лет и хватит их еще на десять раз по столько же.
– Как вы прямолинейно все понимаете, ребята! – вздохнул Язон. – Здесь же аллегория, символ. Отправившись в это путешествие, я пустился на поиски собственной смерти и обрел ее. Вот в чем суть.
– Оставь, Язон, – заговорила вдруг Мета, уже переставшая ревновать и сердиться. – Суть совсем в другом. На Миди пусть жениться Арчи.
Молодой физик с Юктиса и девушка с Эгриси переглянулись, растерянно улыбаясь: «Разве можно о самом тайном – вот так, при всех?» Но кажется, им было приятно.
А Мета продолжала:
– Да, да, я серьезно. А из всего остального, что ты здесь понаговорил, важно только одно: действительное поведение Фелла. Он играет против нас, и если этот гад знаком с твоей дурацкой легендой… О чернота пространства, дай нам не опоздать! Если твой отец вообще еще жив.
Все ошарашенно замолчали. Даже сам Язон почему-то не успел подумать об этом. Неужели проникся фаталистической идеей о невозможности изменить судьбу?
– Я предлагаю последние тысячи километров до Иолка пройти на форсаже. Возражений нет? – спросила Мета. – Тогда занимайте противоперегрузочные кресла. И, клянусь высокими звездами, мы должны успеть!
– Мета, конечно, красиво говорила, – бормотал Язон себе под нос тихо и обиженно, – но суть не только в том, что нас ждет на Иолке. Гораздо важнее, по-моему, кто он – этот некто, разыгрывающий вселенский спектакль по сюжету древней легенды.
Язон вещал в никуда, как говорится, для всех, кому это интересно, а публика уже расходилась, выполняя приказ капитана «Арго», молчаливо поддержанный вождем пиррян Керком и никак не оспоренный руководителем проекта Язоном.
Сам же руководитель проекта пребывал в растерянности и не слишком рассчитывал быть услышанным. Но рядом оказались Арчи и Миди.
– И кто же это, по-твоему? – полюбопытствовал Арчи, быть может, самый любопытный человек во Вселенной.
– Есть только один известный нам с тобой персонаж, который реально способен на трюки подобного масштаба.
– Солвиц? – сразу спросил Арчи.
– Да, доктор Теодор Солвиц, – кивнул Язон. – Кто же еще?
И тогда вздрогнула Миди.
– Как ты сказал? Теодор? Верховный жрец отец Федор иногда называл себя доктором Теодором.
– Солвицом он себя не называл? – улыбнулся Арчи.
Однако ведь на самом деле было не до смеха.
– Фамилию Солвиц я встречала в компьютере, – сказала Миди, – только не помню где.
– Постарайся вспомнить, – почему-то шепотом попросил Язон.
Он-то сам вспомнил, чьи это темные, оливковые глаза и благородные эллинские черты мелькнули тогда в храме Дзевесо из-под розовато-белого капюшона.
– Верховный жрец – это и есть Солвиц, – смело заявил Арчи.
– И ты красиво говоришь, – похвалил Язон. – Но не от тебя ли я слышал сравнительно недавно, что Солвиц исчез из нашей Вселенной навсегда.
– От меня, – согласился невозмутимый Арчи. – Я только ни разу не утверждал, что Теодор Солвиц – одно-единственное лицо. Подумай об этом, Язон.
Последний, предупреждающий сигнал о наступлении тридцатикратной перегрузки застал их весьма далеко от специальных приспособлений, и Арчи с ужасом вспомнил, что Миди вряд ли готова к подобным испытаниям.
Молодой физик с Юктиса схватил свою любимую в охапку и потащил ее бегом не к креслам, нет, а к противоперегрузочным ваннам – на «Арго» были и такие – отличные, надо заметить, устройства для дилетантов!
Глава 17
В Иолке пришлось сажать и десантный бот и канонерку одновременно. На первом летели люди, а во вторую удалось впихнуть целиком долгожданную золотую обечайку вместе с двигателем. Инженерная команда во главе со Стэном успела все-таки за время перелета худо-бедно смонтировать звездолет, но отправлять его в самостоятельное плавание пирряне не рискнули. Мало ли что? Планета, конечно, дикая, но в свете последних предположений и здесь можно было ждать чего угодно – от ракетно-ядерного обстрела до спонтанного провала в иные миры через гиперпереходы-рванавры. Не для того они так долго летали за этой «золотой шкурой», чтобы теперь бесславно загубить ее в самый последний момент.
Однако Иолк встретил гостей мирно, спокойно и даже приветливо. Местные рабы и даже патриции пали на колени при виде спускающихся с небес богов на звездной колеснице – так уж здесь было принято издревле. От центральной площади перед дворцом Фелла, которая, по заведенной Метой традиции, и служила космодромом, до дома Айзона оставалось рукой подать, и Язон направил туда лучших бойцов, чтобы как можно скорее получить ответ на главный вопрос. А во дворец он велел никому пока не идти. Наследный принц прилетел сюда к отцу, к Айзону, а не к этому проходимцу Феллу!
«И если тебя, Фелл, по-прежнему интересует звездолет „Овен“, ты выйдешь навстречу сам, а не станешь посылать личного охранника. Кто-то здесь, помнится, размахивал своей королевской гордостью и требовал доставить ему Винторога в личное и безраздельное пользование. Извини, Фелл, за время путешествия многое переменилось, и мы уже не пойдем на уступки…»
Язон проговаривал это все про себя, как бы мысленно репетируя разговор с Феллом, но ничего подобного повторять вслух ему не пришлось. За время путешествия на Пирр и на Эгриси изменилось гораздо больше, чем могли себе вообразить даже все пирряне, вместе взятые и терпеливо сидящие сейчас в своем десантном боте.
Парадные двери Иолкского дворца распахнулись, и на белые мраморные ступени под широкий портик ступил… нет, не Фелл и даже не Айзон (Айзон как раз подходил со стороны своего дома в окружении пиррянских бойцов), а многоуважаемый действительный член всех секретных организаций Риверд Бервик. А уж следом за ним под недвусмысленным конвоем четырех верзил в синей форме Космического Флота Лиги вышел господин Фелл – в наручниках.
«Да, друг мой Солвиц, – подумал Язон, – актеры твои несут сегодня лютую отсебятину. Спектакль под названием „Поход аргонавтов за золотым руном“ сорван. Безобразно сорван».
Айзон кинулся в объятия сына буквально со слезами:
– Я знал, я знал, что ты вернешься, что вы оба вернетесь, как я рад вас видеть, ребята! – Он смотрел то на Язона, то на Мету. – Ты сумел разыскать «Овен»?
– Ну конечно, отец!
– И привез его сюда?
– Безусловно. Звездолет спрятан здесь, вот за этой броней. Сейчас ты сядешь в него и будешь спасен.
– О, как я счастлив, Язон. Как я счастлив! А этот мерзавец – представляешь? – каждый день придумывал мне новую страшную байку о вашей гибели. Он много знает о соседних мирах шарового скопления и рассказывал всегда очень красочно. Я понимал, что это очередная ложь, но все равно переживал, страшно переживал! Он устроил мне бесконечную психологическую пытку. Ведь у него же есть какой-то особый канал связи с другими планетами, а у меня – только аварийный односторонний пси-передатчик, тот, что ты оставил. Я мог подать сигнал «SOS», но ты не велел мне, сын, и я терпеливо ждал. Я привык ждать и не верить Феллу. Пусть им теперь занимаются представители закона, я даже смотреть на него больше не желаю!
А вот Фелл в отличие от Айзона смотрел на своего названого брата, и смотрел очень странно, хитро как-то, почти торжествующе. Не иначе задумал еще какую-то гадость. И наручники для этой новой аферы, видно, помехой не служили. Однако Язон даже не представлял себе, как лучше защитить отца. Увести противного Фелла подальше? Отослать вообще в космос? А может, просто расстрелять на месте без суда и следствия? Все это были какие-то замшелые и абсолютно негодные способы, тем более что агрессивности задержанный преступник не проявлял и скорее всего мог считаться наиболее безопасным как раз здесь, рядом, на коротком поводке, под неусыпным наблюдением. Стоило, разумеется, забрать Фелла с собой на «Арго» и там наиболее современными средствами попытаться выудить из его пропитанной злом головы всю необходимую информацию. Вот только сумеют ли они без потерь доставить обоих иолкских королей-братьев на орбиту? Сильные сомнения мучили Язона на этот счет. Но других вариантов все равно не было. Устраивать многочасовое совещание, да еще при участии Бервика, совершенно не хотелось. Вопрос требовал решения, и – так подсказывала Язону интуиция – решения немедленного. А величайший в Галактике игрок привык доверять своей интуиции.
– В таком случае, отец, больше ничто не держит нас на этой планете. Ты вернешься сюда позже, если захочешь. А сейчас… Я вижу, ваш жизнерадостный народ уже опять собирается на площади. Но мне кажется, не время устраивать еще один пышный праздник в честь нашей победы. Выпить мы сможем и на борту «Арго», а прогулку по морю или охоту давай отложим до следующего раза. Сегодня, думается, самое актуальное – заняться твоим здоровьем и твоей памятью. Правильно?
Айзон лишь головой кивал и непрерывно улыбался. Он уже и говорить не мог от распиравших его восторженных чувств.
– А где ваш транспорт? – поинтересовался Язон, оборачиваясь к Бервику.
– Тут, неподалеку. Какой вы сегодня решительный и порывистый, Язон. Кажется, даже «здрасте» не сказали.
– Здравствуйте, Риверд. Извините. Мы так часто общаемся в эфире, что я иногда не могу вспомнить, сколько раз на дню приветствовал вас, – вывернулся Язон. – А сейчас еще раз: извините. Цейтнот полнейший. Давайте доставим этого бывшего короля на «Арго», а там уж и побеседуем с ним.
– Полагаете, это надо делать прямо сейчас? – спросил Бервик с сомнением.
– Уверен! Здесь-то что с ним делать? Обратно на трон сажать? Кстати, вы ему временного заместителя назначали?
– Да, – коротко ответил Бервик.
– Вот и прекрасно. Давайте стартовать. Я не могу позволить отцу оставаться тут больше ни секунды.
Бервик посмотрел на Язона, чуть наклонив голову и улыбаясь одними глазами, потом повернулся к конвою и скомандовал:
– Кру-гом! Шагом марш! Отведите обвиняемого Фелла в наш супербот и следуйте курсом на «Арго» по пеленгу. А я вместе с Язоном. Нам есть о чем поговорить.
Последнюю фразу он произнес практически для себя, когда солдаты уже потащили арестованного прочь.
В тот же миг Фелл судорожно вывернул шею, оглядываясь на всех стоящих возле пиррянского десантного корабля, и закричал страшным, полным отчаяния голосом:
– Нет! Нет!!!
Солдаты остановились, тоже оборачиваясь. Бервик кивнул им, дескать, постойте, и равнодушно осведомился:
– Что такое?
– Меня нельзя увозить с планеты на вашем суперботе. Я тогда умру. Точно так же, как Айзон. Только на «Овне», только…
Неподдельный ужас, который еще стоял в глазах Фелла, позволял сделать вывод: на этот раз коварный властитель Иолка не врет. Похоже, он действительно не хотел умирать, а потому время наглой лжи для него миновало. Так подсказывала элементарная логика. Но разве мог хоть один из них – даже Язон с его гибким умом, даже всезнающий, тысячи лет проживший Бервик – догадываться, насколько их общее предположение далеко от истины?
– Ну что ж, без охраны мы все вполне разместимся в столь миниатюрном кораблике, – рассудил Язон. – При этом Керк и Мета, полагаю, вполне заменят четверых профессионалов Космофлота Лиги.
– Хорошо, – согласился Бервик. – Но в таком случае ваши друзья должны будут пристегнуть себя наручниками к задержанному.
– А это обязательно? – улыбнулся Керк. – Моя рука будет держать его крепче, чем ваши кандалы. Хотите покажу, как они рвутся в моих пальцах?
– Не надо, – отказался Бервик, не страдавший излишним любопытством. – Все-таки желательно сделать именно так, как я прошу.
– Не спорь, Керк, – посоветовал ему Язон. – Порядок есть порядок.
– Ладно, – вздохнул седовласый пиррянин.
Потом они быстро загрузились, если не сказать – набились в тесную каюту трехместного легкого звездолетика, заполненного сейчас смонтированным на скорую руку и лишь частично подключенным оборудованием. Их было шестеро: Язон, Мета, Керк, Фелл, Айзон и Бервик. А снаружи, в канонерке, преимущественно в пилотском отсеке, разместились на всякий случай еще десять человек. Остальные отправились на орбиту все в том же десантном боте.
Полет проходил совершенно нормально. Айзон удовлетворенно бормотал себе под нос, не умолкая почти ни на минуту:
– Не чувствую никакой боли. Ни малейшей! Вообще ничего не чувствую. Потрясающе! Я ведь помню этот наш кораблик. Чудесный звездолет, чудесный! Экспериментальный экземпляр, конечно, но очень хороший. Вот только совсем не могу восстановить в памяти, как им полагалось управлять. Для чего, например, эта продолговатая штуковина с крючком на конце? Для чего? Не знаю. А ты как думаешь? Эй, Язон!
– Что? А, это ты мне, отец. Извини, задумался.
– Для чего здесь вот эта ерунда?
– Не знаю, отец, мы только начали пока разбираться с вашим «Овном». Действительно крепкий орешек.
– Ничего, ничего, я еще помогу вам, вот только вспомню все, что знал, – и помогу. Эх, Нивеллу бы разыскать! Жаль, что вы ее так и не встретили, а ведь у нас была спецсвязь, мы могли подавать сигналы друг другу в любую точку Вселенной, если б я еще помнил, как мы это делали!..
Язон опять перестал слушать бормотание отца и попытался сосредоточиться на поведении Фелла. Тот сидел совершенно неподвижно, смежив веки, смотрел на всех через узкие-узкие щелочки, может, и не смотрел вовсе, похоже было, что он действительно задремал.
Экран проскочили совершенно без приключений. И тут же почти сразу оказались рядом с «Арго», гостеприимно распахнувшим широкие шлюзы. Канонеркой на этом коротком отрезке доверили управлять Грифу – надо же учиться когда-то, – и в самый последний момент юный пиррянин ухитрился допустить ошибку: при заходе в ангар в режиме магнитной подушки он не учел наклона, связанного с неравномерным распределением груза.
А Язон еще подумал тогда, вспомнив рассказ Меты о виденной ею в детстве старинной деревянной кукле: «Ничего себе матрешка получилась! Три звездолета один в другом, да еще внутри люди».