Уже на улице Мета спросила с детской непосредственностью:
– Язон, ну скажи мне, откуда берутся такие люди? Он же противнее шипокрыла!
– Браво, любимая! – воскликнул Язон. – Перед тобой стояло существо противнее шипокрыла, а ты даже не хваталась за пистолет.
– Это комплимент или подколка?
– А тебе как кажется?
– Да пошел ты!.. – беззлобно отмахнулась Мета и зашагала к «Темучину», вызывающе посаженному прямо на площадь перед дворцом.
Глава 8
– Ну что, пилот, знаешь, куда мы сейчас полетим? – спросил Язон, когда они уже вышли на орбиту и планета Иолк исчезла со всех экранов, кроме дисплея гравитометра, где она изображалась в виде острого пика на перекрестии координатных осей.
– Планета Эгриси, капитан, – дурашливо прикладывая ладонь к виску, в манере древних солдат рапортовала Мета. – Шаровое скопление номер…
– Отставить, пилот! Все неправильно. Мы летим на Пирр.
– Почему?! Ты решил не помогать отцу, бросить его? Я не согласна.
– Да нет же, конечно! Никого я не хочу бросать. Помнишь, ты предлагала мне лететь на «Арго»? Ты была права. И мы полетим не вдвоем, а со всей командой. Иначе на этой теплой и солнечной Эгриси нам станет жарко. Ведь планета такая же дикая, как Иолк или Орхомен, да только у них еще и игрушка эта запропастилась – Ослепительный Винторог, он же «Овен». Слабо верится мне, что тамошние цари спят и видят, когда же прилетит законный наследник бывших хозяев, чтобы ему эту удивительную штуку отдать. Они же там чокнутые все, они же в магические силы верят и в волю богов. А боги им что-то совсем другое велели. Так я думаю. И значит, придется до этих «богов» добраться. Вот тут-то нам с тобой и понадобятся Керк, и Рес, и Клиф, и Стэн, и даже Арчи. Боюсь, и Тека тоже понадобится. Как же без врача…
– Давай не будем о грустном, Язон. Пойдем лучше на звезды посмотрим.
Они подошли к большому иллюминатору. Слой стеклостали, слой спектролита, слой лейкосапфира, и за этим триплексом толщиною пальца в четыре, не больше – космический вакуум, чернота, холод. Язон всегда любил постоять перед таким окошком во Вселенную. На «Арго» подобной роскоши не было: какие, к чертям, иллюминаторы на боевом линкоре. Обзорный экран – да. И сеть сферических датчиков за бортом. Но это не то! Романтики нет. А тут – стоишь почти в открытом космосе и любуешься причудливыми многоцветными узорами звезд, размазанных по небу, – ведь корабль уже летит в джамп-режиме. Здорово: ты, твоя любимая и Вселенная перед вами, точно на ладони!
Он вспомнил, как они стояли вот так же вдвоем много лет назад, когда впервые вместе летели на Пирр. И сейчас, чувствуя себя самым счастливым в Галактике человеком, он обнял Мету и прижал к себе.
– Ты улыбаешься, – проговорила она нарочно теми же словами, что и тогда. – Ты тоже любишь звезды.
– Я тебя люблю, Мета.
– А я тебя. Пошли в каюту.
– Пошли. А ты не сломаешь мне руку?
И они тихо засмеялись над этой только им двоим понятной шуткой.
…Утром он вышел на связь с Бервиком. Коротко рассказал обо всем. Очень неплохо, если старина Риверд будет в курсе последних событий. Со стороны Специального Корпуса и даже со стороны Гарантов Стабильности новой информации не было никакой. Ну и славно, информации и так уже выше крыши.
А еще через сутки они прибыли на Пирр.
Мир Смерти ничем особенным не удивил их. Разве что редкостным затишьем. Перед бурей? Возможно. Кто бы только знал, откуда теперь ждать эту бурю. Новых эксцессов, связанных с металлическими иглами или летящими в обратную сторону пулями, зафиксировано не было. Правда, появились новые формы киборгов, например, так называемые суперрогоносы – с титановым набалдашником на кончике боевого отростка или меднозубые кайманы, которые перекусывали силовые кабели и самым подлым образом устраивали короткие замыкания. Обнаружились даже какие-то вольфрамовые шмели – эти легко выдерживали температуру в тысячу градусов по Цельсию, но к механическим ударам были весьма чувствительны.
В общем, если собрать данные со всей планеты, то приходилось признать: киборги эти вели себя в целом прилично, беспокойства причиняли минимум. Раненых и погибших за время отсутствия Язона и Меты насчитывалось мало, как никогда. Активность тварей в районе космопорта также снизилась – это Язон сам заметил. И профилактика «Арго» была полностью закончена. В общем, тишь да гладь да Божья благодать, как говорили древние. Самый подходящий момент порадовать сопланетников новыми идеями.
Начать решили со стального кабана. Бруччо его разморозил, распотрошил, всеми щупами облазил, во все приборы срезов понапихал и все вещества до пятого знака на микроэлементарный состав проверил. Стэна подключил, Теку, Арчи, и все равно никто ничего не понял. То есть главного понять не смогли: где эту нечисть сделали (или вырастили) и одной ли она природы с пиррянскими мутантами.
– Все, – сказал Бруччо, сделав наконец паузу в лабораторных опытах и отирая пот со лба. – Не гоните волну, братцы. На любые вопросы правильные ответы найдем. Просто не так быстро, как хотелось.
И вот тогда Язон и предложил, как, по его мнению, можно ускорить получение правильных ответов.
Высшее руководство Пирра выслушало заслуженного и почти признанного своим, но все же инопланетника, как всегда, с известной настороженностью. Керк хмурился. Рес загадочно улыбался. Клиф и прочие молодые рвались в бой. Со своими привычными тварями вроде как и скучно уже возиться.
По традиции слово для ответа первым взял Керк.
– Опять я не понимаю тебя, Язон. Опять ты мудришь. Ну, на Счастье, положим, мы осваивали новый мир. Мы получили его в свои руки, заселили нашими людьми, понастроили шахт. Это теперь что-то вроде пиррянской колонии, с которой мы имеем очень неплохой ежегодный доход. А вот в центре Галактики что нам делать? Там и без нас народу как сельдей в бочке. Какая выгода от этой экспедиции? Удовлетворить чье-то научное любопытство? Пирряне не могут себе такого позволить. Мы живем на вулкане. Да, сегодня вулкан притих, но ведь не потух же. Правда, Язон?
– Правда, – согласился Язон. – А теперь слушайте меня внимательно еще раз. Повторяю коротко самое главное. И кое-что новое скажу. Первое: Пирр проходил в свое время по списку планет, оборудованных кем-то устройствами для гиперпространственного перехода. Поняв природу этих устройств, мы, возможно, раскроем тайну Пирра. Не только научное любопытство удовлетворим, а решим практическую проблему. Второе: опять же неизвестно кем сделанный звездолет «Овен» – это либо мощнейшее оружие, либо универсальнейшее средство защиты, либо и то и другое сразу. Разве Пирру не нужна подобная вещь? Третье. Мой отец попал в беду, а значит, попал в беду и я сам, хоть вы таких сентиментальных нежностей и не понимаете. Можете оставаться при своих взглядах, но я прошу вас о помощи. О помощи мне, Язону динАльту. Или я никогда не помогал вам?
Ответом ему было долгое молчание. Потом кто-то громко крякнул с досады и, не поднимая головы, произнес:
– Ну, конечно, поможем, о чем тут говорить! Поднимите руки, кто согласен.
И руки стали подниматься одна за другой.
В итоге желающих лететь оказалось двести с лишним человек – больше, чем когда-то для завоевания целой планеты. Столько и не надо было. Команда «Арго» согласно техническому паспорту составляла ровно пятьдесят человек. А пассажиров брать смысла не имело. Кто такие пассажиры на военном линкоре? Космическая пехота. Однако Язон не собирался вести широкомасштабных боевых действий. Ну а уж если придется – можно подключить регулярные части флота Лиги Миров или даже особые отряды Специального Корпуса. Но в этой экспедиции в первую очередь головой работать надо. Так считал Язон. Вот почему он, ни минуты не сомневаясь, позвал с собою такого невоенного человека, как Арчи с Юктиса.
…А Мета, пока суть да дело, пока шло комплектование команды да упаковка в дорогу всего необходимого, отправилась на своем «Темучине» в коротенький полет над планетой. Никто не понял зачем. Подумали, так – сентиментальная прогулка. Но Мета была далека от сентиментальности. Она решила испытать кристалл, подаренный ей Гваханофабром. Все-таки интересно, не треп ли это, что на ее родной планете существовал гиперпространственный переход. Может, и сейчас существует? Хоть старый Хайрон и говорил, что он закрылся.
Куда она летела? Куда глаза глядят? Да нет, интуиция подсказала ей дорогу: к морю и дальше – к тому самому месту, где много лет назад в результате страшного, безжалостного взрыва затонул целый архипелаг.
Кристалл начал разгораться еще на подлете к заранее рассчитанной точке и максимальную яркость свечения выдал именно там, где когда-то находилась пещера, похоронившая в себе отчаянных героев-пиррян, что рискнули прорваться в цитадель врага. Только теперь здесь перекатывал высокие волны неприветливый бурный океан. «Темучин», конечно, хорошая универсальная машина, но это все-таки не субмарина и тем более не батискаф. Погружаться в воду следует на принципиально другой технике.
Мета развернулась и полетела назад, отложив на неопределенное будущее эту океанологическую экспедицию.
А Язон ее сразу похвалил.
– То, что ты узнала, Мета, очень важно.
– Правда? – удивилась она.
– Ну, конечно. Я теперь знаю почти наверняка, что всех этих киборгов насылал на Пирр лично Теодор Солвиц. Нам с тобою в отместку.
– Почему?
– Да потому, что я только сейчас разговаривал с Наксой. Знаешь, что он мне поведал? Им удалось установить: все киборги, независимо от дальнейшей среды обитания, выходили изначально из моря. Вот так. А ты говоришь, зря пролетала…
Язон поднялся и подошел к окну. Там шел сильнейший ливень с очень крупным градом. А на горизонте небо было ярко-синим, и море сверкало в лучах солнца.
– Ах, если бы тогда я сумел остановить вас! – невольно вырвалось у него.
Мета ничего не сказала, она поняла: он вспоминает тот самый нелепый взрыв ядерной бомбы.
– Скоро вылетаем? – деловито осведомился Керк, когда список участников был уже полностью согласован и для каждого из них назначили заместителя на Пирре.
– По мне – чем быстрее, тем лучше, – ответил Язон. – Но спроси у Меты. На время полета она у нас старшая.
Керк помолчал и задал еще один вопрос:
– Язон, а как ты думаешь, мы когда-нибудь победим эту планету?
– Когда-нибудь победим, – ответил Язон философски. – Но уж нам-то с тобою теперь точно торопиться некуда.
Глава 9
Центр Галактики – совершенно особенное место во Вселенной. На многих планетах там бывает светло даже ночью. Голубое или зеленое небо после захода солнца становится не черным, а золотым – от обилия звезд. Но это в самом центре. А чуть подальше, в среднем поясе, где и расположено подавляющее большинство обжитых планет, ночи не так лучезарны. Тем не менее замысловато накладывающиеся друг на друга гравитационные и электромагнитные поля настолько сильно искажают пространственные характеристики, что летать в этих краях в джамп-режиме оказывается делом принципиально невозможным.
Арчи пытался объяснить Мете теорию вопроса, но та послушала-послушала да и махнула рукой. Ну нельзя тут нырнуть в кривопространство – значит, нельзя. Она кто? Физик, что ли? Она пилот. Ее дело маленькое: жми себе на гашетку ускорителя да не забывай за приборами следить.
А приборы сигналили о планетах с непривычной для жителя галактической окраины частотой. Планет было немерено. В том числе и землеподобных. В том числе и обитаемых. Воюющих, вступающих в союзы, торгующих, соперничающих друг с другом. А еще таких, обитатели которых даже не подозревали о существовании соседей, а тем более о межзвездных средствах транспорта и о Лиге Миров. Естественно, подобного сорта планеты зачастую даже не попадали на страницы галактических атласов. И старый Хайрон, путешествовавший всю жизнь лишь замысловатым гиперпространственным способом, по наивности своей ошибался, конечно, говоря, что Иолк или какой-нибудь там Орхомен можно найти в любом военном, а то и гражданском справочнике.
Ни в каких справочниках планеты эти не значились. Дорога к ним была напрочь забыта далеко ушедшим вперед человечеством. Ну а иначе стал бы Риверд Бервик давать Язону столь расплывчатые координаты? Мол, откуда-то из центра Галактики прилетела шифровка, мол, ориентировочно из района шарового скопления за номером таким-то. А точнее – сам ищи, не маленький! Разве позволил бы себе старый и очень серьезный Бервик шутки шутить со своим молодым другом? Известно, у Специального Корпуса самые лучшие звездные карты во всей Галактике. На них такие затерявшиеся миры обозначены, о которых ни бизнесмены, ни политики слыхом не слыхивали, а Корпус знает.
У Корпуса на никому не нужных дремучих планетках уже возникали некоторые проблемы. Например, завелся в этакой глухой дыре какой-нибудь маньяк-изобретатель, соорудил мощный транслятор и давай радиохулиганством заниматься – в картотеку его. И планету – туда же. Или надумали какие-нибудь хитрецы создать военную базу на другой еще более дикой планете – в картотеку! И базу, и планету. Или еще бывало: миры, находящиеся в стадии крайнего регресса, попадались на пути агентов Корпуса по ошибке или в результате аварий. И такие брались на заметку, учитывались на всякий случай для будущего. Между прочим, специальную программу разработали по изучению и классификации деградировавших планет, фонд помощи слаборазвитым цивилизациям учредили. Да только проблема оказалась неподъемная, и у Лиги Миров все никак руки не доходили, чтобы заняться ею всерьез. А Специальный Корпус что? Он решает локальные задачи. Сугубо конкретные. И надо отдать ему должное, неплохо справляется.
Но тем не менее об Эгриси, Иолке, Орхомене, Дельфе и Дарданелле даже лучшие знатоки Корпуса ничего не ведали. А Язон и Мета кое-что теперь знали. На Иолке они просто уже побывали. Остальные же перечисленные миры, как подсказывала элементарная логика, находились где-то неподалеку, в том же центральном регионе. Обрывочная информация не позволяла, разумеется, вычислить точные координаты, но кое-какие предположения возникли. Так что поиск пошел не совсем уж вслепую. А еще была надежда на всякий встречный-поперечный транспорт. Вдруг посчастливится пересечься в пути с каким-нибудь пилотом рейсового челнока, курсирующего на местных линиях, – вот был бы незаменимый человек! Однако ни одного звездолета в обозримом пространстве, то есть в радиусе сотни тысяч километров, пока не наблюдалось. И пришлось пиррянам садиться на первую же планету земного типа. В целях рекогносцировки и, возможно, для уточнения дальнейшего маршрута.
Для порядка попытались вступить в радиопереговоры еще с орбиты, но, отметив нулевую активность в эфире, тут же отрядили межпланетный челнок с командой из десяти человек. По ходу снижения спектрометр обнаружил на поверхности место со значительным количеством компактно расположенного железа. Туда и решили направиться. Конечно, скопление весьма нередкого на землеподобных планетах химического элемента могло оказаться обыкновенным рудным месторождением или свалкой погибшей цивилизации. Но это был космодром. Правда, заброшенный, унылый, с покосившимися осветительными мачтами и густой травой, прораставшей сквозь ржавчину. Много лет, а то и веков не принимал он кораблей. Диспетчерская служба не работала, наземно-вспомогательная – тоже. Однако… Какая-то служба (наблюдательная, что ли?) все-таки здесь функционировала, потому что не прошло и пяти минут, как прибывших выехал встречать колесный экипаж, запряженный тройкой парнокопытных свиноподобных уродов с курчавой шерстью. Из экипажа выпорхнула легко одетая и весьма миловидная гражданка. Донельзя строгая и неулыбчивая. Она зычно прокричала несколько фраз на незнакомом языке. Язон в ответ предложил эсперанто, и разговор начался.
Прежде всего легкомысленно одетая дамочка заявила, что въезд в единственный на планете город Элесдос (планету они, естественно, называли точно так же – Язон уже привык к подобной традиции) категорически запрещен мужчинам и детям. Ну, детей-то пирряне с собою не брали, а вот за мужчин обиделись. А больше всех Мета. Выступила вперед и через Язона как переводчика сама начала спрашивать, в чем дело. Впрочем, тут же выяснилось, что местная жительница по имени Спелида межъязыком тоже владеет, и разговор перешел в новую фазу.