Харви смотрел на него, нервно вертя сигарету.
— А как вы узнаете, все ли я расскажу? И как вы отличите правду от вымысла?
— Отличу. — В голосе Лэксленда появились зловещие нотки. — Я не первый день на этой работе. — Он полистал досье. — Я помогу вам начать…
Лэксленд был доволен, — подследственного, похоже, удалось разговорить. Обвинение, запугивание, допрос, возможность оправдаться — все как в учебнике, обычная последовательность. Как правило, после этого начинают говорить или давать письменные показания. И на все это уходит не больше недели. Вот и Харви вполне созрел для откровенного разговора. Трибуналу не нужны показания, ему нужна истина.
«Что же случилось на самом деле, — подумал Лэксленд. — Массовая галлюцинация или…»
Дело было необычное, и кто-то должен был докопаться до правды.
Подавшись вперед, Лэксленд перевернул страницу.
— Вы отправились в обычный учебный поход на ядерной подводной лодке «Таурус». Какое у вас было задание, капитан?
Харви замялся, словно простой вопрос удивил его.
— Обычная рутина, сэр. Возня с надводными целями и так далее.
— То есть атака из надводного положения?
— Да, сэр, и, что самое главное, тренировка экипажа. Чтобы места по боевому расписанию занимались как можно быстрее.
Лэксленд с трудом скрывал удовлетворение: Харви разговорился и готов был выложить все даже без наводящих вопросов.
— В программу наверняка входили имитационные пуски ракет «Гончий Пес»?
— Почти каждый день, сэр.
— Ясно. И во время одного из них, насколько я понял, случилась авария электросистем?
— Да, сэр. Сам я не был при этом, но вахтенный…
— Понятно, капитан. — Голос Лэксленда стал совсем бархатным. — Этот вахтенный погиб. Если сигареты вам понравились, берите, не стесняйтесь… — Он щелкнул по пачке и продолжал, откинувшись в кресле: — Что же случилось после аварии?
Внезапно Харви побледнел и уставился на пол. Наконец заговорил глухо и напряженно:
— Мы почувствовали удар.
Капитан явно нуждался в наводящих вопросах.
— Удар? Что за удар?
— Это трудно описать, сэр. Казалось, неподалеку взорвалась глубинная бомба — нас всех чуть не вывернуло наизнанку. — Он слабо усмехнулся. — Словами не передашь.
— Ну ладно. А что вы сделали потом?
— Я немедленно скомандовал всплытие, сэр. Было похоже, что мы нарвались на затонувший корабль.
— А потом?
— Ну, я вышел на палубу, осмотрелся. На первый взгляд не было никаких повреждений…
— Миндел!
— Да, сэр. — Первый помощник выбрался на палубу и замер по стойке «смирно».
Несколько минут Харви молчал.
— Вы ничего не замечаете?
— Жарко. — Миндел снял берет и вытер лицо. — Очень жарко. — Он принюхался. — Что за вонь? Разит какой-то гнилью. Как из помойки. Однажды когда я был в Перу…
Он умолк, глядя в небо.
— Сэр, полная луна!
— Да, — ответил Харви ровным голосом, осмотрев горизонт. — Об этом, Миндел, не стоит распространяться. Случилось что-то необычное. Придет время — я сам скажу об этом экипажу, а до тех пор лучше помалкивать. Люди и без того встревожены.
— Да сэр. — Миндел был само внимание.
Харви небрежно оперся на релинг.
— Посмотри, что показывает радар, и послушай эфир. Докладывать будете лично мне.
Миндел исчез в люке. Усилием воли Харви подался вперед, подавив мерзкую дрожь в ногах. Перед ним темнела громада боевой рубки — пушка и зенитные пулеметы усиливали впечатление спокойной мощи. Мурлыканье моторов, тихий плеск воды — звуки были знакомы и привычны, но все-таки…
И море было обычным — вода фосфоресцировала и отливала масляными пятнами. Вокруг, словно белесые призраки, реяли клочья тумана.
— Девять фатомов,[5] сэр, — одним духом выпалил Миндел. — Мы несколько раз проверили. Черт возьми, судя по приборам, мы сели на мель. — Он вытер лицо. — Радио молчит, слышны только какие-то высокочастотные помехи.
Он перевел дух и закончил доклад:
— Надводный локатор показывает сушу в девяти милях прямо по курсу.
— Ближайшая суша — в ста девяти милях от нас. — Харви с трудом совладал со своим голосом.
— Знаю, сэр. И вдобавок все компасы крутятся как бешеные.
Харви достал трубку, крепко сжал чубук — это его успокоило. Не зажигая табак, он несколько раз протянул сквозь него воздух.
— На нос и корму поставьте наблюдателей с приборами ночного видения. Расчехлите орудия, и пусть расчеты будут наготове.
— Есть, сэр. — Миндел нажал кнопку переговорного устройства и отдал нужные распоряжения.
Они постояли молча, и каждый понимал, чего стоит другому казаться спокойным.
— Вы что-то сказали? — сказал Харви.
— Да… то есть нет, сэр, просто вырвалось. Мне показалось, будто на фоне Луны что-то пролетело. Почудилось, наверное.
— Как выглядело это «что-то»? Похоже на самолет?
— Нет, сэр, скорее на летучую мышь, только большую и с длинной шеей. Скорее всего — облако.
— Да, пожалуй. И все-таки- продолжайте наблюдать.
Матросы выскочили из люков и побежали к орудиям.
«Все в порядке, — вяло подумал Харви. — У них выработался рефлекс — недаром их гоняли каждый день. Не пройдет и минуты, как они доложат о готовности».
И тут его резанула мысль, что на этот раз все — всерьез.
Люди заняли места по боевому расписанию. Донесся обрывок разговора: «И это — Северная Атлантика! Только не говорите мне, что здесь всегда так».
Харви вздохнул. Рано или поздно экипаж узнает обо всем. Он нажал на кнопку:
— Слушать на мостике, говорит капитан.
— Трайс на связи, сэр. Нас локирует чей-то радар. Мы ловим импульс каждые семнадцать секунд, потом он исчезает.
— Исчезает?
— Да, сэр, но он словно ищет нас, амплитуда уменьшается.
— Хорошо, Трайс, продолжайте слушать.
Он открыл водонепроницаемую коробку, закрепленную на релинге, и достал микрофон.
— Внимание всем, говорит капитан. Это настоящая тревога, повторяю: настоящая. — Он облизнул губы, дивясь, как спокойно звучит его голос. — Обстоятельства сложились так, что мы должны быть готовы и к обороне, и к нападению. Мы обнаружили чужой радар: чей — неизвестно. Как капитан я обязан предполагать врага, пока не получу доказательств обратного. У меня нет выбора: подчиняясь обстоятельствам, я обязан объявить общую тревогу.
Он помолчал.
— Зарядить торпедные аппараты и быть наготове. Я кончил.
Он положил микрофон на место, поморщился. «Подчиняясь обстоятельствам». Не ахти как убедительно, но что, черт возьми, он еще мог сделать? Ясно лишь, что погрузились они в новолуние, а когда всплыли — луна была полной. И еще две чертовщины: температура повысилась градусов на шестьдесят,[6] а суша приблизилась на сто миль.
— Импульс через каждые шесть секунд, сэр.
Харви нажал светящуюся кнопку:
— Полный вперед.
— Есть полный вперед сэр.
Он так резко повернул штурвал, что вода впереди вскипела. Можно было и полегче.
— Трайс, доложите.
Лодка мелко задрожала, по бортам заплескались волны.
— Шестнадцать… семнадцать… шестнадцать… Они крепко прицепились, сэр. Пятнадцать…
— Довольно, Трайс. Продолжайте следить.
— Судно прямо по курсу! — крикнул наблюдатель с носа. Харви стиснул штурвал.
— Миндел, вы видите что-нибудь?
Тот, держась за релинг, вгляделся в инфракрасный экран.
— Только общие очертания, сэр. Огней нет. Похоже на подводную лодку.
— Протелеграфируйте им запрос.
Он пристально следил, как сигнальный прожектор посылает в темноту серию вспышек: «Кто вы? Назовитесь!»
Краем глаза он увидел, что все орудия наведены и готовы к бою.
— Свет!
— Да. Похоже на топовый фонарь, сэр… — Миндел изучал экран.
— Но уж больно высоко, как у…
— Прожектора, черт бы вас побрал! — рявкнул Харви.
— Виноват, сэр.
Столбы света уперлись в темноту.
— Всем стволам — огонь!
Казалось, зенитный пулемет застрочил еще до конца, команды. Красные метеоры трассеров прочертили ночь огненным пунктиром.
В ответ раздался резкий вопль, похожий на корабельную сирену. Послышался чудовищный всплеск, бульканье, и все стихло. Пулеметы смолкли, и прожектора осветили пустоту.
— Погасить!
Позади него Миндел со стоном перевел дух.
— Что вы думаете об этой чертовщине, сэр? Что это было?
— Не знаю и, честно говоря, не хочу знать.
— Я, пожалуй, тоже. У него одна голова больше нашей рубки. — Он умолк. В полумраке его молодое лицо казалось резким и напряженным. — У вас есть какая-нибудь версия, сэр?
— Когда мы следили за воздухом, — он выпрямился и криво улыбнулся, — у меня мелькнула мысль насчет путешествия во времени.
Миндел кивнул.
— У меня тоже, сэр, но я не посмел сказать. А вы ведь тоже не поверили, что это чужая подводная лодка? Кроме того, замыкание, потом удар… — Он глянул на Харви и быстро отвел глаза. — Эту штуку, что мелькнула на фоне луны, я видел в одной книге. У нее какое-то странное название. Короче говоря — летающий ящер.
— Птеродактиль, — рассеянно буркнул Харви. Прошлое — разве может такое случиться? Сама идея парадоксальна. Ему вспомнился пример с человеком, который попадает в прошлое и убивает там своего деда.
Он напрягся, сжал кулаки в карманах.
— Это хорошая гипотеза, но некоторые факты в нее не лезут.
— Какие, сэр?
— Некоторые… Что у вас, Уоллес?
Матрос вытянулся.
— С носа пропал наблюдатель, сэр… — Матрос весь дрожал. — Я понес ему термос с какао, сэр… На палубе было пусто и скользко, словно…
— Ну-ну, дальше…
— Я нашел там вот это, сэр.
Харви взял у матроса сплющенный прибор ночного видения, словно побывавший под гидравлическим прессом. Никто не слышал ни удара, ни крика. Но ведь что-то вылезло из воды и утащило наблюдателя…
— Хорошо, Уоллес, ступайте. Отнесите термос назад и скажитесь больным. Передайте доктору, что я прислал вас успокоиться.
Когда матрос ушел, Харви повернулся к Минделу:
— Откройте шкаф с автоматами. Пусть каждого наблюдатели сопровождает автоматчик.
Засветился вызов.
— Пятнадцать фатомов, сэр. Импульсы — каждые три секунды.
— Понятно, Трайс.
— Глубина растет, сэр. Дно понижается. Двадцать Два фатома, двадцать три…
— Слава Богу! — вздохнул Харви. — Хорошо, Трайс, продолжайте. Доложите, когда будет сотня.
— Скоро, сэр. Похоже, дно впереди круто обрывается.
— Если так — нырнем. Очистить палубу! Задраить люки и приготовиться к погружению.
Он хотел дождаться безопасной глубины и только тогда скомандовать погружение, но обстоятельства распорядились иначе.
Как только последний матрос исчез в люке, по ушам ударил взрыв, и в ста фунтах справа вздыбился столб огня, воды и пара. Харви не успел еще сообразить, в чем дело, как такой же столб вырос слева.
«Вилка!» — подумал он, прыгая в люк.
— Погружение!!
Экипаж был наготове, и как только захлопнулся люк, появился дифферент на нос.
«Слава Богу, что у нас стоит новая аварийная автоматика. Раньше пришлось бы возиться с герметизацией», — подумал капитан.
Послышались еще четыре ужасных взрыва, но лодка уже скользила вниз, уходя из опасной зоны. Когда лодка легла на грунт, Харви велел застопорить машину и стал ждать.
— Что случилось, сэр? — тихо спросил Миндел.
— Не обстреляли. Взяли в «вилку» первыми же выстрелами.
— Артиллерия, сэр?
— Не знаю, — замялся Харви. — Мне показалось, будто само море вскинулось.
Миндел открыл рот, но Харви прижал палец к губам и прислушался.
Как большинство морских офицеров, Харви выглядел моложе своих лет. В сорок три года у него почти не было морщин, в темных волосах — ни малейшего признака седины, хотя он прослужил в подводном флоте всю Вторую Мировую. Он хорошо понимал, что означают звуки, доносившиеся с поверхности, — их кто-то искал.
Спустя несколько секунд он окончательно уверился в этом — что-то явственно двигалось наверху, примерно в миле от лодки. Богатый боевой опыт безошибочно подсказал — это «что-то» приближается к ним со скоростью пятнадцать узлов. Охота началась.
Все это, конечно, слышал и Миндел, но он лишь нахмурился и стирался дышать потише.
«Мальчик хорошо держится, — подумал Харви, — даже в такой дикой ситуации».
Он снова прислушался, и ему показалось, будто все это происходит во сие. Он ожидал услышать шум винтов, характерное шипение кильватерной струи, а вместо этого доносилось бульканье и скрежет, словно с поверхности, смешно сказать, стартует реактивный самолет.
Вот источник шума прошел прямо над ними, и Харви еле подавил приступ тошноты — обычный рефлекс подводника в предчувствии серии глубинных бомб.
Немного погодя он с облегчением понял, что бомб не будет, хотя охота продолжалась по всем правилам. Преследователи, изредка меняя курс, утюжили море над ними, прочесывали зону вдоль и поперек, потом, словно испытывая нервы подводников, еще и по диагонали. Только через три часа звуки стали ослабевать, удаляться и наконец исчезли совсем.
Харви подождал еще два часа, потом скомандовал продуть цистерны и приготовиться к всплытию.
— За такой аттракцион стоило бы заплатить, сэр.
Харви улыбнулся. После всех передряг Миндел держался молодцом, даже шутил, только немного побледнел.
— Стоило бы, но не придется, — ответил он, улыбаясь еще шире. — Наши друзья наверху развлекали нас даром, — он поморщился. — Я имею в виду противника.
Возвращаясь к дедам службы, Харви скомандовал:
— Под перископ!
Он взялся за рукоятки перископа, приник к окулярам и с удивлением обнаружил, что наступил день. Видимость, однако, была паршивая, не более двух миль, мешал туман. Море было спокойным, если не считать легкой зыби. Над самой водой носились клочья тумана.
«Как в кастрюле», — подумал Харви.
Еще раз осмотрев море, он скомандовал:
— Всплытие! Малый вперед! Торпедистам быть начеку. Боцман!
— Да, сэр?
От одного взгляда на красную широкую физиономию боцмана на душе становилось спокойно.
— Раздайте наблюдателям автоматы и выделите в помощь артиллеристам двух надежных людей.
— Будет сделано, сэр. Я сам проверю автоматы.
Стоило Харви открыть люк, как его обволокла душная и влажная жара… Форма сразу набрякла в обвисла, и по всему телу ручьями заструился пот. Высоко в небе сиял необычным белым светом размытый туманом солнечный диск.
— Боже мой, сэр! — раздался голос Миндела. — Здесь почище, чем в паровом котле. И воняет, как от падали.
По его лицу тоже струился пот.
— Гораздо хуже. — Харви передохнул, отер лицо и достал микрофон. — Внимание всей палубной команды, говорит капитан. Всем следить за морем. Если заметите что-либо подозрительное — немедленно стреляйте. Наблюдателям и артиллеристам следить за воздухом, — Он снова перевел дух. — Если кому-то станет дурно пусть отправляется вниз, не дожидаясь теплового удара. Если кто-либо потеряет сознание и свалится за борт, мы не сможем помочь. Все.
Он подался вперед, нажал светящуюся кнопку.
— Трайс, что у вас?
— Ничего, сэр. Экраны чистые.
— А глубина?
— Верные пятьсот восемьдесят, сэр.
— Хорошо.
Пот струился по лицу, заливая глаза, но он нашел силы одобряюще улыбнуться Минделу.
— Ну как, нюхнули жизни? «Поступай во флот и увидишь весь свет».[7]
— Который свет — этот или тот? Ей-богу, я не шучу. Может быть…
Его прервал крик наблюдателя:
— Самолет справа, сэр! Высота около семи с половиной тысяч футов, сэр! Снижается по спирали со скоростью около тысячи двухсот узлов!
Харви ни секунды не колебался:
— Очистить палубу! Срочное погружение!
Сам он покинул палубу последним, но со всей возможной быстротой.