- Не байки, чего бы он там тебе не наплёл. Раньше мы и правда шороху наводили на всю округу, но его величеству королю, будь он неладен, надоело это и теперь нас тут выслеживает целый отряд вооружённых до зубов дружинников из города. У них и приказ такой - без моей головы не возвращаться. Вот мы и сидим тут второй уже месяц, головы высунуть не можем, - совсем уж угрюмо произнёс Глазастый. - Мы сперва думали, что они послали обычное ополчение, напали на них первые. А не тут-то было, там оказались дружинники, а у них и кольчуги есть, и мечи со щитами, и копья. Лучники тоже имеются. Вот нас и порешили всех, считай...
- Вы что, даже на разведку не ходили сперва? - поразился я.
- Ходить-то, мы ходили, да только продали нас, паскуды! - глаз может у него был и один, но взгляд его источал такую злость, что мне стало совсем не по себе. - Трое в разведку ходили, да поймали их, в обмен на их жалкие жизни предложили им заманить нас в ловушку, ну те и согласились. Их было около сотни против наших едва ли шести десятков, учитывая, что большая часть из нас была из таких вот дармоедов, - он со злостью подскочил и пнул одного из тех бедняг, что стояли на коленях перед едой.
- Батюшки, вас там всех, считай, положили. Сколько вас в лагере? Восемь бойцов я насчитал, ещё ты, да эти четверо, получается тринадцать, - с ужасом посчитал я выживших.
- Чёртова дюжина, да. Только вот в лагере не все выжившие. Или ты думаешь, мы тут сиднем сидеть будем, смерти дожидаясь? Шестеро человек караулят подступы к лагерю, нельзя, чтобы нас застали врасплох. Ещё пятеро пошли добывать еду, сегодня должны вернуться.
- Дружинники решили взять нас измором, они каждый день прочёсывают реку вдоль и поперёк, не давая нам ловить рыбу, - в разговор снова вступил Чистюля. - Лес тоже патрулируется, мы не можем нормально охотиться, тем более, не говоря уже о том, что у нас и нет-то настоящих следопытов, которые смогут заметать за собой следы и не привести к лагерю.
- Да уж, натерпелись вы лиха. Получается, ограбить караван с мясом сейчас у вас лучший вариант, - подытожил я.
- Не у вас, а у нас, - единственный глаз вожака уставился на меня, - ты принят, малец. Мальцом и будешь зваться. Меня Глазастым кличут, причина, как говорится, налицо. Вечером, если наши вернутся, обсудим твоё предложение. А теперь иди, пригляди себе палатку, вон та не плохая, - он указал на одну из дальних палаток, не такую уж и большую, но и не такую дырявую, как остальные. - Эй, Патлатый, собери мясо, оставь по не большому куску этим мешкам с костями, - Глазастый обратился, как неудивительно, к одному из лысых разбойников.
Парень был крепкого телосложения, наверное, бывший солдат, может быть, дезертир. Он взял в охапку все мясо, оставив несколько самых пыльных лежать на земле. Четверо несчастных, даже не знаю, как их назвать, язык не поворачивается назвать их разбойниками, подползли на карачках и с жадностью принялись кусать своими гнилыми зубами твёрдые куски мяса. Я смотрел на них с ужасом, сколько же они голодали? Даже я не помню, чтобы ел с таким... нет, это даже не назовёшь аппетитом. Я сам, бывало, не ел по несколько дней, но как назвать то, что я сейчас наблюдал, я не знаю.
Я было пошёл к той палатке, на которую мне указал Глазастый, но тут Красава схватил меня за рукав:
- Куды пошёл, сюдой ходи. С нами рядом спать будешь, вон та большая палатка наша с Чистюлей, твоя та, что поменьше будет, - он повёл меня в совершенно противоположную сторону.
- С нами тебе безопаснее будет, не знаю, что у тебя там за пожитки, но когда вернутся остальные, им будет все равно, что ты еду достал, прирежут тебя во сне от одного любопытства, - быстро прошептал Чистюля.
- О, я гляжу, вы уже сдружиться успели, а, парни? - окрикнул нас Глазастый.
- Да пусть Малец с нами будет, а то насмотрелся он на наш лагерь, ещё сбежать удумает, - ответил ему Красава.
Что ж, похоже, вернуться в лагерь должен не столь добродушный народ, и у меня появились друзья, которые помогут не проснуться мне с ножом под ребром. Нужно быть готовым ко всему.
Глазастый поделил еду, они порезали два куска на восьмерых, и принялись заниматься своими делами, то есть ничего не делать, с разницей, что теперь было чего пожевать.
Честно признаться, я был в шоке. Я совершенно не ожидал увидеть то, что увидел. Я начал вспоминать всё то, что рассказывал мне Борода про разбойников, и стал переосмысливать рассказанное. Я мечтал о свободной, вольной жизни, делать что хочешь, когда хочешь, жить в лесу, ни от кого не зависеть. Разбойники мне казались именно такими людьми. Но теперь я начал понимать, как сильно я ошибался. Это бандиты, которые отбирают у честных людей их нажитое тяжёлой работой добро, у них нет чести, они готовы резать друг друга за кусок хлеба. Не чураются, как оказалось, и предательства. Три человека погубили всю банду в обмен на свою жизнь, хотя я не верю, что им её оставили. И с этими людьми мне придётся теперь жить. Жутко-то как.
Я не знал, чем мне заняться, поэтому просто сидел и наблюдал за остальными. Чистюля и Красава лежали пузом кверху и негромко переговаривались о чем-то. Патлатый сидел неподалёку от Глазастого, наверное, он был его телохранитель, или, может быть, они были даже друзьями. Сидели они молча, ели своё мясо, однако лысый не спускал с меня глаз. Трое остальных бандитов сидели на земле и играли то ли в кости, то ли в нечто подобное, не углядеть отсюда. Оставшаяся четвёрка костлявых расползлась по углам, кто куда. Точно, буду называть их костлявыми, им вполне подходит.
- Эй, мужики, есть минутка? - спросил я у своих новых друзей.
- Чаво тебе, Малец? - с интересом спросил Чистюля.
- А кем были эти четверо костлявых, до того, как стали разбойниками? - поинтересовался я.
- Те несчастные-то? Раньше у нас была банда, люди, которые умели убивать, и пуще того, любили убивать! Дезертиры, бывшие наёмники, преступники, и не просто какие-то воришки, а злостные убийцы, - он с гордостью перечислял своих бывших соратников, а Красава молча кивал в знак согласия.
- Что-то не похоже, чтобы эти четверо были раньше наёмниками или солдатами, - съязвил я.
- То-то и оно, что не были. Был и простой люд, кто разорившийся плотник, кто сбежавший ворюга, да и просто недовольный жизнью народ. Их брали для разных целей. Ремесленник всегда в лагере полезен будет, да и на ту же рыбалку не самим же ходить, - Чистюля рассказывал с небольшой горечью, видать, скучал по тем временам. - Борода вот в Лесной - наш связной. В бою от него всегда мало было толку, но вот в верности его мы никогда не сомневались. Если б не он, мы бы давно сгинули. Не раз он нас предупреждал в прошлом об облавах или засадах на дороге.
- Эти четверо - последние из простого народа, - подключился к разговору Красава. - Теперь их держат на убой, или сожрать, или, в случае драки, пустить вперёд. Долго не продержатся, но отвлечь отвлекут.
- А разве они не пытались сбежать? Кто захочет жить так? - удивлённо спросил я.
- Помнишь череп, в который ты так лихо нож метнул? - не без уважения сказал Чистюля. - Он пытался сбежать, но далеко не убёг. Зато вне очереди на костёр пошёл, хе-хе.
Они так спокойно рассказывали о том, как съели одного из своих, что меня аж до костей дрожь пробрала. И это ещё вроде как хорошие парни из всей этой компании! Чего от других тогда можно ожидать? Если не ограбить караван или добыть еду другим способом, то я тут долго не выдержу.
- Хватит болтать, уже как-никак за полдень, надо поспать. Вечером, коли наши вернутся, нужно будет многое обсудить, - зевая сказал Красава, и плюхнулся на спину.
Чистюля последовал его примеру. Спать легли они на каких-то лохмотьях. Я посмотрел в свою палатку, но она была пуста. Только я подумал, что спать на голой земле мне не привыкать, как сзади прилетела кучка всякого рванья. Обернувшись, увидел как Чистюля отворачивается, видать, он и кинул мне их. Что ж, поспать и вправду не помешает. Я лёг на свою, так сказать, постель, обнял свой мешок с мясом, и попытался заснуть. Последние мои мысли были о том, как же чертовски сильно воняют эти лохмотья Чистюлей, на которых я лежу.
* * * * *
Я проснулся от того, что в лагере стало слишком уж шумно. Слышались какие-то возгласы, кто-то откровенно ржал, смехом это уж никак не назовёшь, в общем, шло активное обсуждение чего-то. Среди отдельных фраз я услышал, и вроде бы голос это был Глазастого, что пора будить Мальца. “Это же я!” - вдруг осенило меня. Я быстренько подскочил, хотел было уже высунуться из палатки, как вдруг я вспомнил, где я нахожусь, и особенно, среди каких людей. Я надел за спину свой мешочек, проверил свои метательные ножи, выдохнул, и наконец-то вылез из палатки.
На улице уже стемнело, слышен был стрёкот кузнечиков, а в лагере разжигали костры. Моё внимание привлёк здоровый кабан, которого медленно крутил на вертеле один из разбойников. Похоже, ребята, которые ходили за едой, пришли не с пустыми руками, мечта поесть жареной кабанины начинает воплощаться в жизнь!
Первым я увидел Красаву, видать, он шёл меня будить. А вот потом я приметил и остальных, похоже, вернулась вся пятёрка, которая за едой ходила. Все собрались за большим столом в центре лагеря. Видать, будут обсуждать вариант грабежа каравана тётки Марфы!
- Эх, ты! Встал уже, лишил меня возможности дать тебе пинка под зад, хе-хе, - Красава широко улыбался, я думаю, он не сильно расстроился по этому поводу. - Пойдём, с братвой познакомишься.
Я пошёл за ним к общему столу, пытаясь разглядеть в нём ту пятёрку бандитов, которых я ещё не видел. Судя по всему, трое из них сидели ко мне спиной. Одеты они были, как и большинство остальных разбойников, в кожаные и шерстяные туники самой разной масти. Другие двое сидели ко мне лицом. Причём сидели они рядом с Глазастым - один по левую руку, другой по правую. Я сразу вспомнил о Патлатом - тот стоял неподалёку, опираясь на одну из балок.
Парни вернулись с добычей, так что у всех было хорошее настроение, все смеялись и чему-то радовались. Тот, что сидел справа от Глазастого, что-то увлечённо рассказывал, не переставая при этом дико ржать:
- О-о-о, а это и есть тот Малец, про которого вы тут рассказывали? - не переставая гоготать, спросил он у толпы. - И в правду он такой дохлый, как вы и говорили. Эй, Малец, тебя ветром не сдует?
- Дуло-дуло, да к вам в лагерь и надуло, - попытался отшутиться я, и, судя по реакции, у меня вполне получилось.
- Так, значит, это мы тебе обязаны благодарностью за мясцо, да? В жизни не жрал ничего вкуснее! - с благодарной речью ко мне обратился второй из тех, что сидели рядом с главарём. - Меня зовут Торвальд, а это - Хориган. С остальными сам познакомишься.
Видать, остальные, это те трое, что я видел со спины. Сейчас они уже сидели в пол-оборота ко мне, но мне некогда было их разглядывать. Зато Торвальда и Хоригана я рассмотрел хорошо. Надо же, в банде даже у Глазастого была кликуха, а эти - с настоящими именами. Но главным их отличием были не настоящие имена, а то, что они нормально выглядели. Оба крепкие, мускулистые мужики, ручища толще моих ног. Волосы тёмные, густые, даже имеют приличный вид. Возле Торвальда стоял огромный двуручный молот, а возле Хоригана виднелась большая секира. Да уж, не хотел бы я связываться с этими парнями.
- Рад был вам угодить, добрые господа, позво... - я не успел договорить, как сидевших за столом просто разорвало от смеха, из единственного глаза сами-знаете-кого даже слеза скользнула.
- Ах-ха-ха, Глазик, а ты точно не брехал, что он у нас голубых кровей, - задыхаясь от смеха, сказал Торвальд, - Малец, ты чё, на королевский бал попал, что ли? Может быть, подать тебе бокал вина, или, быть может, желаете танец с прекрасной леди? - продолжая заливаться от смеха, здоровяк породил новую волну смеха.
И не боятся ведь, что их услышат. Где на самом деле мы находимся, что они так вольно себя ведут? Когда люди более-менее успокоились, заговорил Хориган:
- Да уж, насмешил ты, Малец, ох насмешил. Дам тебе маленький совет - ты находишься в банде закоренелых преступников. Это изверги, которых отринуло общество, какие на хрен здесь могут быть господа? Вот Слащавый, к примеру, - он указал на одного из сидящих за столом, который всем своим видом вызывал отвращение и одновременно страх. - Так вот он что, девок насиловал да душил потом для того, чтобы ты тут господином его называл да высоким слогом тут базарил? Хочешь к нему подмазаться, или бабу приведи, или сам булки раздвинь, больше толку будет.
Тут опять все заржали. М-да, у нас ещё и насильник есть в банде, интересно, кто дальше? Может быть, ночью я проснусь привязанным к дереву напротив какого-нибудь маньяка, который будет меня потом по ночам приходить пытать? От таких мыслей, я сделал вывод, что помереть от ножа под ребро во сне не так уж и плохо.
- Ты гляди, как побледнел, что, не хочешь в палатку к Слащавому, а? - Хориган как-то злобно ухмыльнулся, но потом изменился в лице и снова стал добродушно улыбаться. - Да не ссы ты, Малец. Никто тебя не тронет, если сам не напросишься. Чего ты там сказать-то хотел?
- Поблагодарить я хотел, что приняли меня. Я, честно признаться, не такого ожидал от вашего лагеря, но дом есть дом. Сам я сын кожевника, отец мастером настоящим был, на мне вот, как раз его рук дело одето. Отличное снаряжение для любого охотника. Он меня всему научил, так же я кашеварить умею, растения знаю, и грамоте немного обучен.
Грамоте я и вправду обучен, батька заставил. Ему раньше заказы из города письмом передавали, он и читать умел, и ответ писать мог, но меня, естественно, учить он не горел желанием. Обучал меня отец Рональд. Он, как батюшка в нашей церкви, всех желающих обязан был учить читать и понимать слово божье. Всегда приговаривал, что научусь я читать, пойму, куда после смерти Бог меня отправит.
- О как, и ремесленник, и повар, и даже грамоте обучен, - Торвальд скривил какую-то гримасу, вероятно, означавшую уважение. - Полезен будешь, паренёк. Мы тут тоже с добычей вернулись, двух кабанов завалили, несколько белок подстрелили. Как удивлять нас будешь? Мясо мы и сами пожарить горазды.
- В лес схожу, травы нужной нарву, мясо не только жарить можно, суп вкусный вам сварю. Мясо экономить надо, а то, как я понял, вы не каждый раз с такой добычей возвращаетесь.