Готье я увидел в рядах управленцев только мельком. Парень за эти месяцы еще больше подрос и заматерел. Оттого его блондинистую шевелюру было видно издалека. Только всепоглощающая любовь к виконту так и продолжала светиться в глазах бывшего друга.
Торжественная часть выпускного курса затянулась почти до середины дня. Вначале прошли по рядам ищейки. Человек десять, не меньше. Я уже отвык от этого ощупывающего взгляда кроваво-бордовых глаз. Оттого немного нервничал. Но, скорее всего, это было для проформы. Нас проверяли и перепроверяли еще при поступлении. Так что опасаться мне было нечего. Я даже свой схрон больше года не открывал. Так привык к жизни в корпусе, что и позабыл о том, что я ворожей. Ищейки заверили руководство в том, что магического фона не обнаружили, и разрешили продолжать церемонию.
Зато сразу после торжественной речи главы корпуса нам сообщили, что будут дополнительные собеседования на предмет лояльности и преданности императору. Естественно, проводили эти беседы центумвиры. Мне своего собеседования пришлось ждать три дня.
– Центумвир второй степени Асс Антонин, – представился мужчина, как только я вошёл в кабинет.
И разом все воспоминания промелькнули у меня в голове. Я его узнал. Ишь ты! Второй степени. А был третьей. Делает судья карьеру. Только чего его, такого «крутого», в кадетский корпус отправили?
– Группа, имя, возраст, – продолжил меланхолично интересоваться мужчина, не отрываясь от своего минимакка.
– Восьмая группа, Адель Флави, восемнадцать лет, – сообщил я кратко.
И тут же центумвир вперился в меня взглядом. А я снова испытал беспричинный страх. Умеет же этот Асс Антонин себя подать. Стального цвета глаза, словно рентгеном, отсканировали меня.
– Хм. Надо же, – усмехнулся судья. – Я, надо признаться, в прошлом году поискал тебя в списке имперских адептов. Не нашёл и решил, что ты давно сослан в обычный рабочий приют.
Пожал плечами, никак не комментируя это замечание.
– Лучший курсант. Высшие баллы по всем дисциплинам, – стал просматривать мое досье центумвир. – Ну, ну. Даже интересно, как ты себя дальше проявишь. А вот замечание воспитателя по поводу отношения к власти – нехорошо.
– Это как? – обрел я речь, поскольку ничего подобного за собой не замечал.
Центумвир пояснять не спешил, но взгляд так и буравил меня, вероятно, выискивая во мне то самое «отношение к власти».
– Ты непозволительно общался с представителем высшей знати, – соизволил пояснить судья. Теперь его голосом можно было заморозить все помещение. – Сослать тебя вместо Академии на южные рудники? Будешь заниматься подсчетом выработки. Навыков и знаний на это хватит.
Меня же прошиб холодный пот. Умом я понимал, что тут каким-то образом замешан виконт. Только как оправдываться, не представлял. Кажется, я после той встречи на танцах с этим аристократиком больше и не общался. Но кто-то из воспитателей все равно на меня стуканул.
– Ты позволил себе сделать замечание наследнику уважаемого рода, – продолжал сканировать меня мужчина. А я пытался взять себя в руки и не хлопнуться позорно в обморок со страха. Да что такое?! Меня даже преторы так не пугали, как этот «НКВДешник»!
– Применять специальные методы дознавания, или ты добровольно пояснишь? – стал проявлять нетерпение судья.
Облизнул разом пересохшие губы и хриплым голосом ответил:
– Виконт у меня любовника увел. Я немного приревновал.
– Имя любовника.
Я снова замялся. Подставлять пусть и бывшего друга мне не хотелось.
– Ты думаешь, я не найду того, кто предоставит мне эту информацию? – брезгливо оглядел меня центумвир.
– Готье Го, – пробормотал я.
– Го? Безродный?
– Из городских трущоб. Мы вместе учились в имперской школе.
– Угу, – кивнул судья. – Так, и что ты скажешь о своем отношении к существующему порядку?
– Поддерживаю, одобряю и стремлюсь приложить все силы, чтобы способствовать процветанию империи. В инциденте искренне раскаиваюсь и обещаю впредь подобного не допускать, – браво отрапортовал я.
А у судьи брови поползли на лоб. Похоже, он от меня такого не ожидал. А тому, кто вырос в мире, где СМИ продажны и лицемерны, ввернуть подобные фразочки – пара пустяков.
– Буду следить за тобой. Помни, у тебя всегда есть прекрасная возможность оказаться на руднике, – пообещал центумвир и отпустил меня.
Я же смог выдохнуть только за дверью. Как-то меня этот «НКВДешник» всегда напрягает. Должность у него, конечно, такая. Одно его слово, и я могу загреметь. Причём не в космос, а к чёрту на кулички. Так что еще раз сделал вдох-выдох и поспешил в административный корпус за новым браслетом и именным мавриттом.
Честно говоря, разницы между кадетским корпусом и военной имперской Академией я почти не заметил. Мы всем составом, что учились в корпусе, так и были переведены. Парней я всех знал. Так что, кроме новой формы и чуть побольше помещения в общежитии, других различий не было. Ну, конечно, преподаватели новые. А симуляторы, снаряды и тренажеры - прежние. Правда, каждому выдали личный минимакк и добавили некоторых функций в браслет-коммутатор. Он теперь был связан с гарнитурой и мог использоваться, как привычный мне аналог земного мобильного телефона.
Единственное серьезное отличие Академии от корпуса состояло в том, что после окончания занятий можно было беспрепятственно выходить в город. А в выходные дни желающие могли и ночевать вне стен Академии.
Я, дурак наивный, в первый же выходной рванул посмотреть столицу. Китель новый нацепил, пилоточку, волосы заплел замысловато, туфли отполировал до зеркального блеска. И весь такой нарядный вышел «в люди». Эти самые «люди» перед КПП стояли толпой.
Как-то я сразу и не понял, чего такое столпотворение? Угу. Просветили быстро. Еще бы! Будущие пилоты. Элита. Муж-пилот – предел мечтаний для многих. Дамочки меня сразу окружили. Я еще вяло отбрыкивался и даже брякнул, что средствами для того, чтобы пригласить куда-либо даму, не располагаю. Меня тут же заверили, что оплатят любой мой каприз. Одна настырная шатенка так и норовила своим бюстом смести конкуренток. Того и гляди, дамы затеют драку за мою тушку. Я уже было открыл рот, чтобы сообщить претенденткам, что женщинами не интересуюсь, когда приметил слева у стены нехилый такой мужской строй. И тоже на выбор: крупные самцы или манерные щупленькие юноши.
Мда… Секса хотелось. Но стать объектом охоты - не очень. В общем, наплевав на все приличия, я развернулся и рванул обратно в Академию. Нафиг, нафиг. Не готов я к подобным изменениям в жизни.
Уже потом у парней узнал, что они для выхода в город вызывали наемный кар с шофером.
– А как потом в городе? Не пристают? – продолжил я расспросы.
– Нет, не пристают. Да и городская стража такого не допустит. Это только возле Академии разрешено навязчиво знакомиться, – сообщил мне одногруппник.
В общем, я все понял. Только пока свободных средств на вызов «такси» у меня не было. Мой именной мавритт имел всего с десяток капель силы, которые я использовал для освещения комнаты вечером. Тратить эти крохи точно не стоило. Первая стипендия только в конце месяца. Впрочем, мне и в Академии было чем заняться. И снова я опережал группу. Не то чтобы специально надрывался. Оно само собой так получалось. Пока парни на свидания бегали или просто в город выходили, я скуки ради учебные задания зубрил. В первый день недели ожидаемо – только у меня готовое домашнее задание.
Преподаватели удивлялись, а парни уже внимания не обращали. Они давно привыкли к тому, что я такой «ботаник».
По столице я походил. Но одному гулять было неинтересно. Многого я просто не знал и не понимал. В местные центры развлечений тоже опасался заходить. Так что к середине года перестал тратить стипендию на ненужные мне прогулки. Не так уж много нам и платили. Местная система денег была необычной. Все эквивалентно приравнивалось к «каплям» магической силы кристалла. Мне, кстати, в голову пришла мысль попробовать самому заполнить мавритт. В один из выходных дней я в схроне попытался перекачать энергию. Даже капли не прибавил. Но выдохся основательно. Потом валялся у себя в комнате без сил и размышлял. Так-то логично, что я не смог пополнить кристалл. Иначе бы все ворожеи были «миллионерами».
Сам мавритт добывают в рудниках уже заполненный магией. Между собой с одного кристалла на другой перебросить эту энергию получалось легко. А еще мавритт должен быть обязательно оформлен в подвеску. Чистый, без опознавательных знаков кристалл – нелегален. Примерно, как на Земле фальшивая монета. И только после прикрепления имперской метки мавритт приобретал статус денежного эквивалента.
Торговля «рудниковыми» мавриттами строго наказывалась. Местных контрабандистов ждала смертная казнь. Так что зарабатывать эти самые «капли» можно было только честным трудом. А вот как происходил сам переброс силы между кристаллами я так и не смог понять. Но счетчик на подвеске всегда работал исправно. Местная технология.
Впрочем, пока меня эти «деньги» волновали мало. У меня по плану были другие задачи: учеба и полеты.
Ожидаемо, завершил первый курс достойно.
Нам потом дали полмесяца на отдых перед переводом на второй курс. И, собственно говоря, все теоретическое обучение было завершено. Дальше начиналась практика. Честно говоря, я уже изнывал от нетерпения. Очень уж хотелось, наконец, попасть на звездолет.
Только перед началом второго курса мы снова должны были пройти проверку: обязательное собеседование у центумвира.
Нужно ли говорить, что я даже не удивился, когда встретил судью Асса Антонина. Он, оказывается, курировал всех пилотов. Как будущих, так и тех, кто уже летал. В этот раз я не так трясся перед центумвиром. Может, потому что «грешков» за собой не замечал. И даже с интересом ждал тех вопросов, что, по идее, должен задать судья.
Как ни посмотри, я со всех сторон такой «благонадежный»: учусь отлично, регулярно смотрю репортажи с участием императора, врагов в Академии не имею. Да и все преподаватели меня нахваливают.
– Адель Флави, отчего вы не приветствуете посещение столицы и большую часть свободного времени находитесь на территории школы? – нашел до чего «докопаться» центумвир.
– Предпочитаю тратить свободное время на благо империи, – сообщил я судье. Но, завидев его удивленный взгляд, пояснил: – Планирую стать пилотом высочайшего класса, чтобы на деле подтвердить свою преданность императору. Считаю развлечение отвлекающим фактором.
Центумвир беззвучно открыл и закрыл рот. Немного помолчал и продолжил:
– То есть ты испытываешь проблемы в физиологии и сексом не интересуешься? – непонятно каким образом сделал подобные выводы мужчина.
Теперь настала моя очередь хлопать глазами. Между прочим, с той самой физиологией у меня ого-го какие проблемы были! Секса хотелось, и сильно. Утренняя дрочка перед занятиями только снимала напряжение. Но не стану же я рассказывать судье, что иногда мне снятся поцелуи Готье. И вообще хотелось ощутить живое и горячее тело.
– Предпочитаю посвятить себя полностью делу процветания империи, – еле подобрал я слова в ответ.
– Угу, – кивнул судья. – Переведен на второй курс, допущен к полетной практике.
========== Часть 11 ==========
Что бы там ни говорил центумвир, но желания искать приключений на свой зад у меня так и не возникло. Время до начала учебного года я так и просидел в Академии.
А потом всех курсантов перевели в жилые корпуса при космопорте.
В первую же ночь я очумел от впечатлений. Пассажирские лайнеры взлетали и приземлялись до поздней ночи. И если от их шума только дребезжали стекла, то при старте звездолета потряхивало все помещение. А поскольку стартовал этот летающий монстр на рассвете, то можете представить мои пожелания ему вслед!
Впрочем, помятый и не выспавшийся видок был у всех парней. За завтраком в общей столовой мы вяло ковырялись в закусках и налегали больше на энергетики.
Новый куратор нас оглядел, усмехнулся и сообщил:
– Отоспитесь на орбите. Там тишина и покой. После завтрака получите номера распределений по командам.
Мы тут же поглотали остатки завтрака и дружно рванули к табло распределения.
У всех в глазах читалось одно: «Неужели я скоро полечу в космос!» Столько лет учебы и труда и вот мечта почти стала явью.
Меня, как лучшего из лучших, распределили на крейсер. Обычный звездолет, что доставлял на орбиту отряды наёмников. Больше половины группы попала на простые грузовики. Разница в комфорте была существенной. И на крейсерах гравитация была относительной, но там хотя бы по салону не летаешь. У грузовых кораблей отстегивать ремни кресел не рекомендовалось до окончательной пристыковки к станции.
Старший диспетчер нас всех потом собрал в предполетной комнате и детально проинструктировал. Поскольку мы пока все были младшими помощниками пилотов, то обязанности имели соответствующие: проверить салон до погрузки экипажа, проверить наличие напитков, медикаментов. Провести полное вентилирование и, конечно, присутствовать на погрузке. Будь то люди или оборудование.
И раз уж я попал на крейсер, то встречать должен был отряд наемников вместе со вторым пилотом в здании космопорта. Сразу после всех профилактических проверок внутри корабля, я шустро сменил комбинезон на полупарадную форму и побежал встречать команду.
Волновался изрядно. И хотя Элон, второй пилот, заверял меня, что пока от меня ничего сверхъестественного не требуется, я продолжал нервничать. Да и стоять на выходе из галерей спокойствия не добавляло. Кажется, на меня пялились все пассажиры космопорта.
Отряд №12 что пошел на погрузку, так вообще заулюлюкал, когда сообразил, кто их будет сопровождать в полете.
– Лапулька, сядешь ко мне на коленки? Мой номер жилого комплекса 209 (230, 245 и так далее), – то и дело слышались замечания от мужчин.
Я только что не скрипел зубами. Потом уже в салоне продолжил выслушивать сомнительного рода комплименты. Эти крупные самцы отчего-то решили, что я буквально мечтаю получить один из их членов в свой зад!
– Так что, красавчик, скрасишь мой досуг сегодня вечерком? – похабно улыбался командир двенадцатого отряда, пока я проверял ремни безопасности.
– Обязательно, – огрызнулся я. – Только не сегодня, а завтра в часы тренировки. Приглашаю на спарринг. Победишь – мой зад в твоем распоряжении.
Мужчина похоже не понял серьезности моих намерений. Или решил, что это такой оригинальный способ заигрывания. В общем, пока я занимал свое место в хвосте салона отряд вовсю обсуждал предстоящее развлечение. Крейсер же тем временем вырулил на полосу и пошёл на взлет.
Перегрузки меня впечатлили. Но тем не менее чувствовал себя относительно хорошо. И как только закончилось ускорение поспешил проверить отряд. Воины, в отличии от меня, летели не в первый раз. Так что обмороков и потери сознания не было.
Второй пилот тоже вышел в салон. Его больше интересовало мое самочувствие. Заметив, что я красный и злой от того, что каждый второй так и норовил меня шлепнуть по заднице, Элон только хмыкнул. И на всякий случай предупредил отряд, что через годик я уже стану вторым пилотом и лучше отношения не портить.
Парни не то чтобы угомонились, но к словам пилота прислушались. В общем, к орбитальной станции я подлетал имея намеки о сексе от всех мужчин и пять предложений о замужестве.
Позже наемники ушли в свою зону. А меня пилоты повели представлять руководству станции, заселяться в личную комнату и, вообще, знакомиться со станцией.
Если не знать, что этот комплекс построен на орбите планеты, то ни за что не определишь. Помещение очень напоминало общежитский комплекс пилотов в академии. Скорее всего это было сделано специально, чтобы новички не терялись и могли самостоятельно отыскать и столовую, и прочие помещения.
Но на панорамную площадку я сходил. Постоял, повосхищался зрелищем открытого космоса и вернулся к своим обязанностям. Их у меня было немного. По идее помощника пилотов даже на вылеты не берут. Отряд будет дежурить без меня.
А спарринг в спортивном комплексе я с командиром отряда имел. Отметелил его знатно. Честно говоря, я планировал просто дождаться момента, когда мужчина выдохнется, устав от моих провокаций, поскольку моя выносливость на порядок выше. Но оказалось все еще проще. Уровень подготовки наемника оставлял желать лучшего. Я уже на второй минуте опрокинул на пол этот «шкаф» и зафиксировал в болевом приеме. Потом сообщил, что задница наемника меня не интересует, но свой «лот» я оставляю. Найдется тот, кто со мной справится – предоставлю свои аппетитные округлости.