– Ой, ой, Билл… Таблетку… Таблетку прими… Тебе нельзя…
– К чёрту!!! – завопил дед и уставился на супругу, как взъерошенный боевой воробей на курицу. – Ты знаешь, что этот дурень, который пьёт сейчас в «Голливуде», завалил всю архитектуру последней программы? Где антивирусная защита?!! Почему какой-то русский военный академик Сидоров пускает из Москвы электрон, который валит всю Сеть? Почему у всех пользователей планеты самоликвидировался Виндоуз две тысячи… кхм… хррр… ох… ть? Почему русские бараны валят американских интеллектуалов?
– Биил… Успокойся… – затрясла всеми бусами супруга.
– Чёрта с два!!! Я не успокоюсь даже в могиле! Кто мог предположить, что я переживу эти буквы – WWW? Ты знаешь, что Интернет не работает? А ты что скажешь? – кинулся на секретаря. Ты же программист последнего поколения. Я думал, меня окружают люди, понимающие смысл моей жизни, но я обнаружил, что кругом одни остолопы, бараны, тупицы, придурки и вдобавок – алкоголики! Жрать подряд два дня в блятском «Голливуде» в то время, когда идёт обвал «Майкрософта», обвал религии миллиардов пользователей. Обвал в последнего апостола цивилизации! – Дед в бешенстве запрыгал по комнате. – Я всех расстреляю! Я всех поставлю к стенке! Идиоты, ничего не понимающие в работоспособности человеческого мозга! Охрана!!! – Главный акционер компании с выпученными глазами кинулся к столу и нажал большую красную кнопку. Вбежало четверо накачанных охранника с автоматами в руках. Старик ласково глянул на них и обратился к старшему:
– Доставьте мне, пожалуйста, в этот кабинет Главного архитектора программного обеспечения. В каком бы он виде ни был. – Охранники выбежали. Старик, блеснув очками, сказал скрипучим голосом секретарю:
– Сообщите немедленно Генеральному директору, что Билл берёт управление на себя. Я с ним разговаривать не хочу. Тридцать секунд! Время пошло…
12.
Глава католической церкви слушал доклад секретаря Понтификата. Тот уже сорок минут зачитывал список высокопоставленных священнослужителей совершивших действия несоответствующие сану и требующие вмешательства церковного трибунала.
– Архиепископ Александрийский Савел. Совращение двух несовершеннолетних прихожанок. Свидетели есть. Уголовное дело ещё не возбуждено. Епископ Аронский Мавродий. Кража церковного имущества в особо крупных размерах. Уголовное дело ещё не возбуждено. Глава прихода церкви Святого Гавриила Фома Аквинский, Брайтон-бич, США. Драка в ресторане, шесть человек получившие серьёзные побои, сопротивление полиции. Уголовное дело не возбуждено. Глава прихода…
– Хватит, – оборвал Папа. – Я прочту это сам. – Забрал у секретаря объёмную папку, кинул её на стол, уставился в потолок и замолчал о чём-то размышляя. Спросил:
– Каково ваше мнение о политике Московского Патриархата?
– Вы имеете в виду ситуацию на Украине и в Киеве?
– Конечно, Джордано, конечно. Я это имею в виду. Православные рясоносцы принялись активно теснить нашу миссию на востоке Европы и реально оказывают давление на сторонников Ватикана в Киеве. По моей информации, агенты Московского Патриархата перешли к прямым действиям.
– Вы имеете в виду избиение главы Украинской греко-католической церкви?
– Да, чёрт побери, Джордано. Я это имею в виду. – Папа вытер платком лоб и сказал, не сдерживая эмоций:
– Конец сотрудничеству. Никаких контактов с русским православием я больше поддерживать не собираюсь. И прошу это, в мягкой форме, довести до Секретариата. – Он понизил голос и отчётливо произнёс, глядя в глаза секретарю и гипнотически внушая ему:
– Я принял сан для решительных действий, Джордано. Все предыдущие понтифики – мягкотелые молящиеся улитки, прячущиеся в своих лабиринтовых домиках-крепостях. Царство им, конечно, небесное. Хватит молиться! До нас это делали две тысячи лет! Прорывы были только тогда, когда держа крест в одной руке, в другую брали меч!
– Ваше Святейшество, ради бога, а если в помещении ведётся прослушивание?
– Да плевал я на прослушивание! И пусть пишут. Незаконная звукозапись преследуется по закону. А сплетни – только на пользу раскрутке католической церкви. На нас перестают обращать внимание. С нами перестают считаться. Наше мнение многих уже не интересует. Какие рекламные трюки Понтификат не выдумывает, – типа гомосексуальных браков и подобного бреда, – всё равно церковь явно клонится к деградации и неоплатонизму. Когда последний раз собирали индульгенции? Когда последний раз освещали великие свершения? Когда последний раз наша церковь вела, как прежде, всю Европу к благородным целям? Где вообще эти цели? Где личности? Где божественные порывы? Где блеск стали в проведении веры и Божьих помыслов? Где всё это? – Понтифик вскочил со своего золочёного кресла и вскинул руки к небу провозглашая святую мысль, пришедшую в его голову:
– Я объявляю новый Крестовый поход! Я намерен возглавить тотальное давление на православие! Кто, если не я?! – И посмотрев на секретаря, добавил: – Объявите эту весть Понтификату.
– Вы как всегда мудры, Ваше Святейшество, – ответил, поклонившись, тот. – Но, надеюсь, Крестовый поход поведется в завуалированной форме, в формате 21 века, в соответствии с нормами отношений в мире, сложившимися за последние столетия?
– Нет!!! Хватит католического нытья и проповедного бормотания! Русские идут!!! Это видно даже слепому. – Опустился в кресло и мрачно заключил: – И я намерен их остановить. Никаких дипломатических причитаний больше в Ватикане не будет. Вы знаете, как меня избрали?
Секретарь испуганно кивнул. Понтифик продолжил:
– Как меня избрали, так я и буду действовать. Секретный меморандум уже разослан во все уголки христианского мира. Даю один экземпляр и вам. – Протянул секретарю скрученный в трубочку лист пергамента. Тот развернул и стал читать. Через некоторое время поднял глаза на понтифика.
– Ваше Святейшество, вы уверены, что такая политика пойдёт на пользу католическому миру и Ватикану?
– Создавай разрушая. Это слова Ветхого Завета. Я следую его инструкциям.
– Господи, Ваше Святейшество, я не очень понимаю, какие будут последствия в смысле созидания?
– Поэтому вы и не понтифик, Джордано. Над Наполеоном тоже смеялись, когда он был сержантом. Но потом тот смех вышел юмористам боком. Ну?!!
– Я полностью вас поддерживаю, и Секретариат тоже, – торопливо ответил секретарь и поклонился.
– Вот так-то лучше. – Прошелся по кабинету и сказал: – Ещё раз тщательно проверьте помещение на предмет наличия прослушивающей аппаратуры. Если русские нехристи сумели отключить Интернет, то от них можно ожидать чего угодно. – Он опять в упор посмотрел на секретаря. – Девяносто процентов наших проповедей интерактивного влияния и нейролингвистического программирования паствы распространялось Интернетом. Православная Москва нанесла нам удар ниже пояса. Вы видите, что происходит в мире? Это славянская экспансия. Сначала они сбивают американские самолёты, с католиками за штурвалом и в небе католической Украины, а затем вообще обрушили основу глобализма, этот сакральный символ – WWW. Что мы собой представляем без глобального воздействия на тёмную массу, одержимую бесноватым стремлением к наживе? Что?
– Я с вами полностью согласен, – быстро проговорил секретарь.
– Я с собой тоже согласен. Крестовый поход начался!!!
13.
– Все мы знаем, что миром управляют сумасшедшие. Решение понтифика католической церкви начать Крестовый поход против православия – подтверждение тому. Мир стремительно несётся к своей переполюсовке. Мы к ней готовы, – сказал Абсолютный Магистр конфессии Сатанистов обращаясь к своим тринадцати апостолам. – Ядерная бомба, вмонтированная в сердце России, в Киеве, скоро детерминирует необратимые процессы, которых наша церковь ждёт достаточно долго. Главный успех достигнут – христиане вот-вот сцепятся друг с другом. Они готовы выполнять заказ нашего Основателя и поэтому, – Магистр внимательно посмотрел на тринадцать человек, внимавших ему, – и поэтому я познакомлю вас с оперативными разработками, а не теоретическими проблемами которые, как вы видите, решаются без нашего вмешательства. Единственная политическая и духовная сила, не поддавшаяся внедрению наших агентов, это Политбюро. В свете наступающих событий мне уже не интересно, что думает президент США или президент России. Меня больше интересует нарастающее доминирование Политбюро как силы, интегрированной неведомо куда. А поэтому, весьма опасной для нашей Церкви. После киевского взрыва в мире начнётся цепная реакция с достаточно предсказуемыми последствиями. Мы к этому готовы. Но Политбюро может внести свои коррективы. Я не ожидал, что эта секта имеет доступ к оружию, основанному на синтезе и анализе атомного ядра. – Поправил корону. Продолжил: – Во избежание нанесения удара по Церкви, необходим превентивный удар. Совпадающий с крестовым походом. Наши агенты потомственного укрытия завтра, сразу после объявления Крестового похода и взрыва в Киеве, сделают пуск ядерными боеголовками по Москве и Глухову. Вам известно, почему мишенью стал этот крошечный украинский городок. Одновременно удар нанесётся по Вашингтону, Лондону, Парижу, Пекину, Тель-Авиву, Сеулу, Дели и Исламабаду. И всё это произойдёт под знаменем Крестового похода. Этот недоумок из Ватикана сам напросился на такую расстановку фигур в этой шахматной партии. Агенты Церкви, командующие субмаринами, по моему указу перекодировали цели, и мне остаётся только дать команду. – Магистр опустил руки к земле и громовым голосом произнёс: – Что я и сделаю во имя Святого Люцифера возвращающегося из тьмы после долгих времён несправедливых гонений. Сатан!
– Сатаааннн!
– Сатан!
– Сатаааннн!
– Сатан!
– Сатааааааннн!!!
Глава 9
– Мда, – проговорил Седой, усевшись за круглый стол, где сидели участники захвата Киево-Могилянской академии. – А, собственно, что вы тут делаете.
Леся указала на бейджик, висящий у неё на груди. Там было написано: «Всеукраинская конференция института лубяных культур».
– Мы – делегация, – сказала. – Француз – профессор, Димедрол и Парковщик – микробиологи, изучающие влияние тетрогидроканнабидиола на ключевые участки мозга. Я – администратор нашей делегации.
Седой с изумлением слушал эту галиматью.
– И чья идея? Впрочем, о чём я. Можете не отвечать.
– Да, полковника Дубины. Мы находимся в составе вашей группы.
– А как это вы прибыли? Какого чёрта я тогда прыгал с парашютом?
– Вова, мы приехали вчера из Берна. Там проходил аналогичный симпозиум, – ответил Француз. – Операция ведётся уже несколько дней, но всё изменилось после поступившей информации от итальянцев. Планы были другие. В Берне мы были сексопатологами. Здесь, на данный момент, у нас она задача – ждать вас. Был отдан приказ, оставаться в отеле «Кабан». Потом оборвалась связь.
– Меня уже достал Президент, – пожаловался Димедрол. Угостил его, не подумавши, со своих рук его пивом. Теперь проходу не даёт.
– Весело живёте, – сказал Моня. – Свиней пивом поите. – Обернулся к Седому. – Так ты знал, о каком кабане идёт речь?
– Догадывался. А Гитлер к вам в гости не заходил? – обратился к Лесе.
– Я не знаю, кто это такой. Но в городе полным-полно всякого сброда. Так сказал Капуста. Он местный. А неместных, говорит, как котов недоенных.
– Верно говорит, – вставил слово Капуста, наливающий очередное пиво для Президента. – Ну, вы – ладно. Конференция. В лубинституте она идёт почти круглый год. Но геологи по разработке месторождений меди и олова? В Глухове? И это не всё. Театр какой-то альтернативный приехал. Говорят, все артисты – клинические душевнобольные. Это в Европе новая волна. Ну, а наши хлопцы, наверное, опыт перенимают. Представления этого театра происходят не в зале, как обычно, а где угодно. Хоть на лесоповале, хоть на базаре или даже в общественном туалете. Это у них называется полный уход в реальность. Изменение реальности субреальными методами, ну и прочий, подобный, бред. Я пил пиво с руководителем этой группы. Он то как раз вполне нормальный. Артисты даже друг с другом не встречаются. Бродят по городу самостоятельно, каждый сам по себе и, так сказать, гонят дуру. Сценарий, считает режиссер, активируется сам по себе. Но ночью, в определённое время, секунда в секунду, глядят на луну и чувствуют – они все вместе.
– Вот это идиоты, – прокомментировал Моня. – И им платят деньги?
– Руководитель говорит, что платят. Спонсоры новой волны. Из Лос-Анджелеса.
– Всё понятно, – Сказал Маринин и посмотрел на Седого. – Вова, а мы с этими придурками ещё и разговаривали. Деньги платит – понятно кто. Американская сволочь через подставные фонды развития цивилизации. Капуста, – обратился он к хозяину заведения, – если увидишь здесь этих клоунов, натрави на них Президента.
– Опасно, – ответил, поправляя передник, хозяин. – Президент во гневе не управляем. Могут быть случаи летального исхода.
– Тогда пусть пивом откупаются, – предложил Моня.
– Вот это другой разговор, – оживился Капуста. – Неплохая идея. Хороший вариант. Свежий полёт мысли. Чувствуется взгляд со стороны. Запустишь внутрь – пусть себе гонят свою дуру – а обратно только через Президента. Пусть американские спонсоры откармливают мою свинью. Рентабельность больше двух нулей после единицы обеспечена. За идею – с меня кофе. – И поставил перед всеми по глиняной чашке с напитком.
– Мне со сливками, – попросила Леся.
– Мадам! – галантно обратился Капуста. – И сливки и всё, что положено. Пожалуйста!
Хозяин задвигался, махнув рукой официанту, чтобы не вмешивался. Всех угостил и ушел колоть дрова.
– Ну? – спросил Седой. Кто представитель?
– Я, – сказал Француз и отдал Седому пакет. Добавил: – Дела сдал, теперь руководи ты. Пакет вчера вечером привёз посыльный. Между прочим, итальянец и по русски ни бум-бум.
– Да ну? – подивился Моня.
– А кто ещё пройдёт через оцепление? – риторически спросил Француз.
Седой минут десять изучал бумаги. Глянул на часы. Пробормотал: «Надо – же, прямо хроноснайперы». Предложил:
– Давай немного посидим. – И стал пить кофе.
В «православном ресторане» кроме группы полковника Дубины не было никого. Но клиент появился. Звякнул звонок входной двери и низко, как пещерный лев, захрюкал Президент. Появился Капуста и запустил гостя. Вошел человек в морской тельняшке и шортах. Заказал чай и сел в самый угол «православного ресторана». Посмотрел в сторону «группы Д» и принялся за напиток. Мужчина, с седыми и коротко остриженными волосами. Внимательные и дружелюбные глаза.
«Я вообще-то, моряк. Пусть и бывший. Но морская душа от моря никуда не уйдёт, хоть закрути её в банку с песком. Море! Вот и вся молитва. Говорят, что жизнь дерьмо? Это не правда. Да, сухопутные пешеходы страдают неврозами суши. Но это их беда. Скажет ли моряк, что жизнь дерьмо? Ни один, начиная с Одиссея», – говорил он Седому, когда тот подсел к нему за столик и принялся пить чай после обмена паролями. Это был Лион.
«И ты знаешь», – продолжал он в ответ на размышления Седого. «Я пишу стихи. И это не от печали, но, конечно, и не от жеребячьего оптимизма. Это от понятия, что жизнь прекрасна во ВСЕХ проявлениях».
– Прочтите, – попросил Седой.
– Ты правда хочешь послушать?
– Ну, конечно – же.
– Хорошо, маленькое произведение я исполню. У нас немного времени.
Судьба навек с тобой связала
Я жизнь свою с тобой делю
Не обнажай сомнений жало
Ведь я люблю тебя, люблю
Как горестны твои упрёки
И всё безжалостней они
Исчезнут радости истоки
Молю – храни ты их, храни
Всё хочется начать с начала
Сомнений сдвинуть пелену
Жизнь безвозвратно пробежала
А я люблю в плену, в плену…
– Только очень прошу, не надо никак комментировать, – остановил Седого Лион.
– Хорошо, – ответил тот. – Но я бы послушал ещё.
– У нас, а вернее – у вас, нет времени. Всё, что нужно, я сказал. Удачи желаю.
И старый моряк направился к выходу. Зашел Капуста и проводил его. Вернулся и подсел к Седому. Спросил:
– Вам Лион всё передал?
– Да. Связной вы. Когда отправляемся?
– Прямо сейчас, но поехать могут лишь двое. Остальные пускай отдыхают в номерах второго этажа. Всех служащих я отпускаю домой. Двери закрою, а на Президента, как на охранника, можно положиться. Я его отвяжу.
Через несколько минут Капуста, Седой и Моня выехали со двора «православного ресторана» на зелёном джипе и исчезли в неизвестном направлении.
– Знакомьтесь, сказал Капуста. – Маринин и Суворов, представители киевского Сопротивления. А это – Авраам, Даниил и Виил, – триумвират, представляющий Политбюро в этом регионе.
Пожали друг другу руки. Седой и Моня недоверчиво глядели на трио. Это были обыкновенные парни. Пили пиво.
– У вас есть выход на Политбюро? – уточняюще спросил Седой после ряда формальных фраз.
– У нас есть вход. Выход вам придётся искать самим, – ответил Виил. Судя по некоторым признакам, в триумвирате он был главным.
Помолчали, испытывающе разглядывая друг – друга. Моня и Седой от предложенного пива отказались.
– Курите? – задал вопрос Виил.
– Я бросил, ответил Седой.
– Это плохо, – констатировал Виил.