– Размозжил! – негромко пояснил Сэм. – На последнем снимке, где увеличение дали, вся черепушка в крови.
Подполковник и его заместитель увидели тот кадр.
– Нормально! – удовлетворенно заметил Вилсон. – Теперь он на крючке. Если вдруг к нам какие претензии, отопремся, сдадим чувака с потрохами. А что?! Мочил светловолосый, а мы вообще не при делах!
– В люк тело спустил? – поинтересовался начальник службы безопасности у Сэма.
– Ага, столкнул, – подтвердил тот.
– Все путем! – удовлетворенно кивнул подполковник. – А где сам-то?
– Блюет за ангаром. Стоит возле стены, качается и блюет.
– Как есть пельмень! – загоготал Вилсон.
– Значит, все правильно вычислили, – успокоился глава службы безопасности. – Если блюет, выходит, в первый раз убил человека. Значит, не шпион, не секретный агент, обычный работяга. Получается, он замочил того, кого и требовалось.
– Так этого, второго, отпустим? – полюбопытствовал Вилсон.
– Ага, пусть убирается! – махнул рукой подполковник. – Купил себе билет в жизнь – пусть катится на все четыре стороны! Без него проблем хватает, не резон лишнюю мокруху на себя вешать.
Светловолосый механик прекратил имитировать спазмы рвоты, едва убедился, что наблюдатель с видеокамерой исчез.
– Эй, Марат! – прошептал старший лейтенант Терри, стоя на четвереньках возле люка сброса и для вида покачиваясь из стороны в сторону, будто ему плохо. – Я тебе голову не разбил? Как ты?!
– Порядок! – отозвался рыжеволосый «труп». – Только шишка, и в ушах звенит. Все путем, сыграли, как надо. Давай заводи им ржавую повозку! За меня не беспокойся, уйду до ночи, до того как надумают труп вывозить.
– Аккуратнее, брат! – попросил Терри. – На рожон не лезь, тут везде камеры и детекторы движения, дождись хорошего момента…
– Давай-давай! – Лейтенант Гусев нетерпеливо махнул рукой. – Топай выполнять задание! Нашел время для болтовни! – И он снова раскинулся на толстой защитной решетке, углубленной в землю метра на три. Замер без движения, повернув залитую кровью голову набок.
Светловолосый механик-убийца, пошатываясь, вышел из-за ангара. Он брел медленно, с трудом выбирая место, куда поставить ногу, – так, словно почва под ним ходила ходуном.
– Ну-ну! – Гачальник службы безопасности одобрительно хлопнул повязанного кровью сервис-мастера по плечу. – Вот, выпей крепкого, мигом отпустит! Ты молодец, все правильно сделал. За труп не волнуйся, вывезем. А пока думай о том, чтобы запустить мобиль. Иначе господин посол всех на мыло изведет.
– Мне бы посидеть… совсем чуть-чуть… – взмолился работяга. У него тряслись и руки, и ноги даже после хорошей порции виски.
– Некогда! – Энергичный рубящий жест офицера поставил крест на этой затее. – Проверишь мобиль – потом сиди сколько надо. Никто не погонит, слово даю!
И светловолосый механик, еще раз хлебнув спиртного, полез в кабину прогонять тесты.
Черная тень в проеме люка возникла неожиданно для Марата Гусева. Конечно, он лежал так, что не мог видеть всего происходившего над головой – сам выбрал положение, при котором было не очень заметно, как он моргает. Однако со слухом у офицера «Скальпеля» все оставалось в порядке, но никаких звуков перед появлением черной тени лейтенант не зафиксировал.
И вдруг кто-то легко, по-кошачьи, спрыгнул на решетку.
«Терри! Ты, что ль, снова?!» – хотел прошептать Марат, но не успел. Что-то страшно тяжелое, обжигающее ударило по голове, да так жутко, что боль жила лишь в первую секунду, вместе с рыжеволосым пареньком, а потом вместе с ним и умерла.
Сьонг ударил и второй раз, для контроля. Он знал, что убил агента «Скальпеля» с первого захода, но привык страховаться. Затем низенький узкоглазый человечек, напоминавший обезьяну, бесшумно выскользнул из канализационного люка, отполз в сторону. Затаился в высокой траве, готовясь к броску через защитный барьер.
Все вышло именно так, как предсказывал фон Ниддл. Охрана переключилась на анализ ситуации с двумя пришлыми механиками и не столь бдительно контролировала внешний периметр, как следовало бы. Опытный и ловкий человек, такой как Сьонг, мог без особых проблем забраться на территорию дипломатической миссии «тельцов».
Сатур фон Ниддл внес собственные штрихи в план Себастьяна Ратье и его аналитиков. Внес, только не стал говорить об этом офицерам «Скальпеля». Ратье берег своих подчиненных, надеялся обойтись без жертв. Они все разыграли, как планировалось, вплоть до последней сцены, в которой Терри не бил рыжеволосого Марата ключом по голове. Вернее ударил один раз, самый первый, но несильно, как бы неловко. Все прочие удары пришлись мимо – в траву, рядом с головой лейтенанта Гусева.
Вот только у барона фон Ниддла была собственная точка зрения на то, что такое безупречно проведенное внедрение агента. Он не хотел рисковать ни в чем, ведь информация о Матсе Стикере требовалась любой ценой.
Любой ценой.
Сатур фон Ниддл терпеть не мог спектаклей, в которых заметна фальшь. Именно по этой причине Сьонг проник на территорию дипломатической миссии и размозжил голову Марату Гусеву, тем самым обеспечив стопроцентное алиби светловолосому механику – старшему лейтенанту Терри.
Убил рыжеволосого агента, а потом бесшумно, незаметно ускользнул из дипломатической миссии, не оставив после себя никаких следов…
– Вилсон! – негромко позвал начальник службы безопасности, наблюдая, как светловолосый мастер возится в кабине мобиля, настраивая центральный компьютер. – Что-то на сердце у меня неспокойно. Чувство такое, будто кинули, как пацана. Ну-ка сгоняй к люку, спустись вниз, проверь рыжего. Он действительно мертв? Стоп! Не светись, аккуратно обойди ангар по дуге, чтобы этот ни о чем не догадался…
Однако подозрения не подтвердились. Майор Вилсон лично спустился в люк, добрался до лежавшего на решетке тела механика. Рыжий не дышал, пульса у него не прощупывалось, а голова и впрямь была размозжена тяжелым металлическим предметом.
– Ну ладно, – выслушав доклад заместителя, подполковник чуть успокоился. – Нервы, что ли? Ладно, все спишем на них. Порядок, значит! Мобиль исправен. Механику отдай бабки и пусть валит. Его не трогай, не вешай на нас мокруху. Если что, потом найдем и мочканем, после тендера. До времени пусть бегает, дышит свежим воздухом, радуется жизни. Только напомни, чтобы держал язык за зубами! Давай проверяй сканерами кабину и днище, потом срочно гони мобиль Стикеру. Пока его сиятельство вовсе не изошел на пену…
Старший лейтенант Терри вернулся на базу, в резиденцию барона фон Ниддла, через несколько часов. Он был страшно доволен собой. Удалось выяснить много интересного и, главное, полезного. Пока настраивал центральный компьютер и тестировал мобиль, задал пару ничего не значащих вопросов личному шоферу дипломата. Потом сидел на травке, отдыхая после завершения работы, уловил кусок разговора лорда Стикера: усаживаясь в машину, тот по коммуникатору беседовал с принцессой Дианой. Да еще охранники в диалоге меж собой не стеснялись в выражениях, комментируя причины истеричного состояния дипломата.
В общем, картина получилась довольно связная, о чем старший лейтенант доложил барону фон Ниддлу и полковнику Ратье. Выходило так, что еще с утра, когда в следственном изоляторе умер Гром, Диана была настроена резко отрицательно к созвездию Тельца. Однако Матс Стикер нашел уязвимое место у молодой неопытной девчонки.
Все началось с того, что она пожалела горе-конкурсантов, которых жестоко подставили соперники. Лорд Стикер использовал весь опыт и арсенал светского льва, чтобы доказать Диане: спецназ «Зона Икс» непричастен к смерти агента «Айсберга» и не работал на Терере.
Принцесса пожалела собеседника, по-бабьи, почти по-матерински, а Стикер ловко сыграл на женских инстинктах. От жалости до участия в судьбе один шаг. От жалости и участия до заинтересованности – того меньше, надо лишь грамотно выстроить политику общения. Сыграть тонко, чтобы никто не заподозрил подвох.
По всей видимости, Стикеру это удалось, и в то утро он вышел из резиденции Галактического Надзора не просто помилованным грешником, а человеком, с которого сняли ложные обвинения. Да еще чувствовали при этом вину за то, что имели неосторожность заподозрить белых-белых и пушистых…
– Но самое интересное – это не утренний диалог, – победно закончил доклад разведчик. – Самое интересное, отчего психовал дипломат, когда сломался его мобиль. Оказывается, у Стикера была назначена еще одна встреча с Дианой. Еще одна, на текущий вечер. И состоялась она – ведь она уже состоялась – в неформальной обстановке, для того Стикер и брал свою машину, с тонированными стеклами.
– Вот пройдоха! – ахнул фон Ниддл. – Сумел-таки вскружить голову молодой, глупой девчонке! Себастьян! Теперь все понятно! Я знаю, почему он чувствует себя королем положения! У этого гада завязались романтические отношения с Дианой! Вот потому он и психовал, когда сломалась машина! Ему кровь из носу нужна была еще одна встреча с дамой, чтобы закрепить достигнутый успех! Он не мог ни отменить встречу, ни опоздать на нее – от этого зависело очень многое!
– Похоже на правду, – угрюмо согласился Ратье. – Ловкий подонок окрутил девчонку, у нее ведь нет друга. Не было. Ее сердце свободно для любви, и Стикер умело воспользовался этим. Тьфу, черт! Получается, мы сыграли плохо, Сатур. Сами предоставили ему такую возможность, невольно свели их, столкнули нос к носу. Дипломат примчался оправдываться за смерть Грома, но использовал твое правило: обратил энергию нападающего против самого нападающего. А я тебе говорил про народную мудрость, помнишь? Одним выстрелом двух зайцев…
Фон Ниддл не ответил, вскочил с кресла, забегал по комнате, нервно ломая пальцы.
– Что это дает Стикеру? – забормотал он вслух, но было понятно, что барон разговаривает сам с собой. – Что дает, что дает! Дурак ты! Он сможет вить из принцессы веревки! Если эта дурочка действительно влюбилась в Стикера, она будет открыв рот выполнять любые его команды. Потеряла голову – пойдет на глупость. Конверты с заявками у нее в сейфе? В личном сейфе! Попросит Стикер – Диана и вскроет, еще до тендера. Лорд получит приватную информацию о возможностях конкурентов… А кто ему помешает изменить собственную заявку? Сделать ее чуть лучше, чем у Возничего или Эридана?! Этот гад поставит общую итоговую сумму на один процент выше, чем наша, и привет семье! Все остальное – субъективные показатели, их трудно оценить количественно. А значит?! Значит, Диана сможет отдать победу «тельцам», сославшись на то, что у них лучшее финансовое предложение, а в остальном – у каждого созвездия есть плюсы, есть минусы, одно компенсирует другое. Беда! Вот беда…
Он метался по комнате взад-вперед, цепляясь за стулья, а Ратье и Терри сидели молча, лишь наблюдая за экспертом по кризисным ситуациям. А потом фон Ниддл неожиданно замер на месте с открытым ртом и выпученными глазами – словно в макушку ему угодил славный заряд парализатора.
– А что, Себастьян… – На лице барона вдруг появилась дьявольская улыбка. – Шерше ля фам! Говоришь, он сумел обратить энергию нападающего против самого нападающего? Говоришь, использовал мой принцип против меня же самого?! А ну-ка еще раз обратим энергию против него! – Фон Ниддл подскочил к столу, наклонился вперед, уперся ладонями в скатерть, глядя на офицеров. – Ратье! – Голос барона стал другим, энергичным и боевым. – Шерше ля фам! Мне срочно нужны агенты постельной разведки! Сейчас, сюда! Лучшие, чтобы можно было выбрать!
– Устал без женского тепла? – саркастически улыбнулся полковник. – Еще пару дней никак не подождать, уже невмоготу?
– Шутишь?! – изумился фон Ниддл. Он думал о работе, только о работе. – Мне нужны красивые сговорчивые женщины! Несколько штук! Лучше пять! Или десять! Не для себя, для лорда Стикера!
– Дожили! – Старший лейтенант Терри не удержался, вставил слово. – Красивых женщин начали мерить в штуках…
– Хочешь подложить ему смазливую бабу? – догадался Ратье. – Снять это на видео, а потом всунуть ролик Диане? «Случайно» показать?
– Да!!! – Фон Ниддл резко хлопнул ладонью по столешнице. – Клин вышибают клином! До подведения итогов тендера чуть более полутора суток, и мы кровь из носу должны купить Матса Стикера на одну из баб! Поэтому их должно быть несколько! Они будут менять прически, наряды, помаду, имидж и социальный статус, длину юбок и шпилек, цвет белья и колготок – все, что угодно, но завтра вечером, к началу бала, который устраивает Диана, компрометирующая видеозапись должна оказаться у меня!
– А если он будет соблюдать осторожность, обходить всех женщин стороной? – с долей скепсиса предположил Ратье.
– С чего вдруг?! Он соблюдал бы осторожность в том случае, если бы знал, что его замысел в отношении Дианы раскрыт. Но Стикер-то полагает, что его планы для конкурентов – тайна за семью печатями! Наша затея с механиками прошла чисто. А значит, по логике Стикера, мимолетные интрижки с другими женщинами не смогут его дискредитировать: никто не догадается, что надо записать…
– Уверен, что такое подойдет? – Полковник Ратье еще обдумывал идею фон Ниддла.
– Давай-давай! – поторопил тот. – Времени не остается! Мы в цейтноте и будем применять такие же простые схемы, какие использует противник! Давай женщин!!! Красивых! Лучших!
– Необходимо три-четыре часа, не меньше. – Ратье пожевал нижнюю губу. – В штате «Скальпеля» конечно же есть такие специалистки, причем высокого класса, но их надо перебросить с Вокса. Путь от Капеллы – несколько часов.
– Так перебрасывай! – всплеснул руками фон Ниддл. – Давай блондинок! Брюнеток! Рыженьких! Худых и полных! Грудастых и наоборот! Длинноногих и не очень!
– Хватит командовать, – насмешливо осадил его Ратье, – тем более ты увлекся разговорами о женщинах, сразу видно, что на уме. Короче, я все понял, уже даю распоряжение…
– Вай, значит, не зря мы с Маратом устроили спектакль! – радостно засмеялся Терри, хлопнув в ладоши. – А ведь как сыграли, как сыграли, провели их, словно детей малых! – У старшего лейтенанта было очень хорошее настроение. Он еще не знал, сколь тяжелый удар его ждет…
Сотрудницы группы «постельной разведки» уже прибыли в резиденцию фон Ниддла, начали размещаться в комнатах, а лейтенант Гусев все не появлялся. Ратье занервничал: темнело, по всем расчетам Марату давно следовало выбраться из дипломатической миссии «тельцов». Однако рыжеволосый офицер будто в воду канул, он не объявился к ночи, и от него не пришло никаких вестей.
Марата Гусева обнаружили на одной из городских свалок под грудами недавно сваленного мусора. Нашли только благодаря импульсному передатчику, который был вживлен под кожу, в плечо, и раз в десять минут выстреливал в эфир кодовый сигнал.
Мертвого офицера доставили на базу к середине ночи, положили во дворике на кусок брезента.
– Господи, Марат… – всхлипнул Терри.
Он находился в шоке. Голова рыжеволосого офицера была пробита страшным по силе ударом. Видимо, после такой черепно-мозговой травмы Гусев прожил совсем недолго.
– Сэр! – старший лейтенант Терри повернулся к полковнику Ратье. – Сэр, я ничего не понимаю! Я… Это не я… Я не бил его так! Ударил только для виду, потому что охранники снимали эту сцену на камеру. Они стояли слева, довольно далеко. Потом бил по траве, вплотную к голове, но травм не было! Не было! Мы… мы ведь разговаривали с Маратом! Я наклонился к люку, спрашивал: как ты? Он еще отшутился, что шишка есть и в ушах звенит, но все в порядке. Мол, двигай выполнять задание. Сэр! Клянусь, в тот момент он был жив! Жив!!!
– Успокойтесь, Терри! Не надо истерик! – поморщился полковник. – Всякое могло случиться. Подробные рапорта обо всем начнем составлять позже.
– Сэр! Клянусь, Марат был жив!
– Терри, я слышал! Довольно! Его могли накрыть во время отхода. Могли вычислить раньше – все поняли и проломили голову. Он был один, а врагов из службы безопасности много. Никаких шансов…