– Вот как? – Копперхед скроил демонстративно-презрительную мину.
– А я – то думал, что нанимаю вполне самостоятельного мастера...
– Я и не подряжался работать в одиночку, – пожал плечами Стрелок. – Мы вообще не оговаривали такие вещи. Я же ведь не прошу под это дело дополнительных ассигнований...
– И на том спасибо... Однако...
– Я вообще не люблю распространяться о своих... технологиях. И не стал бы заводить этот разговор. Если бы не одно обстоятельство...
Копперхед молча наклонил голову, приглашая Стрелка продолжить мысль.
– Я не сомневаюсь, шеф, что ваши люди меня отслеживают – это в наше время технически несложно. Так вот, я не хочу у них вызывать излишнего удивления. А оно у них возникнет, обязательно возникнет, когда я начну якшаться со здешними пинкертонами.
– Признаться, это и меня самого здорово удивит, – сухо заметил Копперхед. – Ты, часом, не заложить всех нас собрался?
– А я сам не из их – пинкертонов – числа? – осведомился Гай. – Как-никак именно частным сыском на хлеб зарабатывал...
– Знаю я, чем ты на хлеб зарабатывал, – поморщился
Копперхед. – И чем – на масло... Он задумался на секунду-другую.
– Но что верно, то верно – частный сыск – водичка мутная... – наконец признал он. – Но зачем тебе именно в ней рыбку ловить? Еще напорешься на такое... Все-таки ты здесь человек новый... Лучше я тебе пару своих людишек понадежнее подкину..
– Простите, шеф, но лучше я буду работать с людишками той породы, которую я лучше знаю, – тоном, не терпящим возражений, произнес Гай. – И еще: необходимое условие для моей работы – доверие. Я не могу на каждом шагу доказывать вам, что не хочу вас объегорить. Достаточно того, что я просто знаю, какие в этой игре ставки. Это само по себе гарантия. Абсолютная.
Копперхеда неожиданно передернуло.
– Как? Как ты сказал?
– Я сказал абсолютная гарантия... – чуть растерянно уточнил Гай. – А что?
– Да так... Ничего.
Копперхед отвел глаза в сторону.
– Ладно. Мои люди будут в курсе. И постараются не путаться у тебя под ногами. Только учти – это последний аванс, который ты получаешь от меня.
– Я это учту. Ценю вашу понятливость, шеф.
Молча, не прощаясь, Копперхед поднялся и подошел к двери. Приоткрыв ее, оглянулся на Гая. В полутьме трудно было разобрать выражение его лица. И тем более увидеть, что там, у него в глазах.
Дверь за паханом закрылась, Гай несколько минут молча массировал свое, словно вдруг затекшее, лицо и пытался понять – удалось ли ему одержать хоть небольшую победу или он загнал себя – и не только себя – еще глубже в ловушку, выхода из которой нет и не может быть?
Он достал из холодильника бутыль здешней минералки и, не отрываясь, выпил почти литр ледяной жидкости. Странная, нервная сонливость овладела им. Он так и не запомнил, как сбросил с себя верхнюю одежду и добрался до койки.
* * *
– Служба охраны, – мрачно уведомил Шишел мадам, столь неожиданно свалившуюся на его голову. – Агент Сатановски, к вашим услугам.
Сроду ему не пришло бы в голову назваться такой фамилией, но именно на нее была выписана его ксива. Которую, при сложившихся обстоятельствах, могли с него и востребовать.
Левой рукой он достал из нагрудного кармана жетон охранника, поднес его к глазам хозяйки номера и спокойно вернул его на место – прежде чем та смогла бы разглядеть на внушительного вида железке герб Малой Колонии и витиевато исполненную надпись «Служба межбанковских перевозок Роланда». И Малая Колония, и расположенное в ее столице заведение Роланда в природе существовали и даже процветали – но за много световых лет от номера 3—47 гостиницы «Ротонда». Правой же рукой Шишел очень своевременно упер ствол своей «беретты» под подбородок шарахнувшегося от неожиданно открывшейся двери Фугу. Запоздай он с этим, события могли бы приобрести и вовсе худой оборот – черный пройдоха уже сообразил, что преграды к пути на свободу субтильная мисс не представляет. «М-м-м... Неплохой ход, – прокомментировал его действия внутренний демон. – Глядишь, и разминешься-таки с каталажкой...»
– Сигнализация сработала, – устало пояснил Шишел все еще слегка остолбеневшей мадам. – Но мы вовремя поспели и застукали гада. Посмотрите внимательно – не успел ли он взять что-нибудь из ваших ценностей?
За его спиной еле слышно лязгнул замок в соседнюю комнату.
«Только Бюсси здесь и не хватало...» – зло подумал Шаленый.
Но за скользким звуком отпираемого затвора не последовало скрипа открываемой двери. Видно, Бюсси притаился за ней, выжидая чего-то.
Мадам не уловила постороннего шума – она расхохоталась несколько истерическим смехом и, только подавив его, вымолвила:
– Гос-с-споди! И эту гостиницу мне порекомендовали как одну из самых тихих! Что же тогда у них творится в шумных отелях?! Господи, чем здесь так пахнет?
Пахло в номере не чем-то. Пахло Фугу.
– Право, не знаю, мисс-с-сис... – ответствовал Шишел, усмотревший, наконец, обручальное кольцо на соответствующем пальце хозяйки номера, – Но у нас это первый случай за пять лет! Смею вас заверить. Так все-таки...
– Нет, – беспечно взмахнула рукой миссис. – Он не мог меня ограбить. Я только что приехала. Мой багаж... да вот и он...
В дверь вкатился старый знакомый Шишела – сервисный автомат серии Е—18. Чертова железная чурка, груженная чемоданом, тремя баулами и парой здоровенных коробок – фирменных, от «Хэрродс».
– Приветствую вас, са-а-аг... – произнес он так, как будто никого другого, кроме Шаленого, Встретить здесь и не собирался.
Это было кстати.
– Куда поставить ваш багаж, маэм? – продолжил Е—18, адресуясь уже к хозяйке номера.
– Сюда, – распорядилась «маэм».
– Я проверю соседнее помещение, – предупредил Шишел, придерживая порывающегося дать тягу Фугу за III кирку.
В такой спарке с проклятым прохиндеем он приблизился к двери и отворил ее.
«Представлю Бюсси своим помощником, – доложил Шаленый внутреннему демону. – Надеюсь, он сообразит подыграть мне. А если начнет с ходу пороть хреновину, вырублю на фиг и скажу, что, видно, сообщник...» Демон одобрил такой план.
Изобразив на физиономии молчаливый призыв «Заткнись!!!», Шишел рывком отворил дверь и окинул взглядом спальню. Она была совершенно пуста.
Скрутив ворот рубища Фугу так, что тот удавкой перехватил лихому человеку горло, Шишел, кряхтя, заглянул под кровать и решительно ничего там, не нашел. Ничего не нашел он и в стенных шкафах. И только незапертое окно позволяло догадаться о том, куда черти унесли предусмотрительного Бюсси. Шишел осторожно выглянул наружу.
«Етитна сила!» – только и вымолвил он, узрев далеко внизу брусчатку, освещенную мягким светом уличных фонарей и витрин.
И вверх и вниз от окна простиралась абсолютно гладкая стена без малейших признаков карниза или какого другого архитектурного непотребства. Впрочем, и трупа Бюсси не наблюдалось на всем обозримом пространстве там, внизу.
– Тут есть о чем подумать, – задумчиво заметил Шишелу его демон.
– Хрена думать-то! – зло оборвал его Шаленый. – Когти рвать надо с энтого места! И чем скорее – тем лучше!
– Х-х-х... Хр-р-р... – сказал Фугу и рухнул на колени. Глаза у него не то что вылезли на лоб, а скорее готовы были уже взобраться на макушку.
– Господи, вы задушите этого несчастного! – испуганно залепетала опасливо заглянувшая в спальню мадам. – Немедленно отпустите его!
– Ничего с ним не станется! – заверил ее Шишел.
Но крутой заворот ослабил. Фугу опустился на четвереньки и принялся ловить ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.
– Вы не знаете эту породу, маэм, – сурово объяснил Шишел, стараясь имитировать местный говор. – У вас найдется листочек бумаги?
– Р-разумеется... Н-но з-зачем?
– Надо, чтобы все было по правилам, маэм...
Он крепким пинком выставил за дверь замешкавшегося в номере Е—18 и предложил «маэм» присесть за стол. Прислоненный к стенке Фугу начал тихо икать. Испуганно оглянувшись на него, женщина достала из сумочки изящный блокнот, вырвала из него листок веленовой бумаги, вооружилась золоченым электрокарандашом и устремила свой взгляд на Шишела. Тот откашлялся.
– Будьте так добры, маэм, – как можно вежливее попросил он, – написать здесь в совершенно свободной форме, что вы не понесли материального ущерба от вторжения злоумышленника в предназначенные для вас апартаменты... И что вы не имеете претензий к службе охраны гостиницы. Проставьте дату и распишитесь. Только и всего. Моральный ущерб вам будет компенсирован.
Мадам (она же миссис, она же «маэм») стремительно набросала на девственно чистом листке несколько удивительно ровных строчек, подмахнула их причудливым росчерком и протянула листок Шишелу. Листок был оснащен светло-серой «шапкой» – блокнот был именной, сделанный на заказ. Шапка содержала в себе имя владелицы блокнота – Милен Д'Арси, ее адрес и коды нескольких каналов связи.
Шаленый отвесил мадам Д'Арси комплимент по поводу удивительно красивого почерка, который является такой редкостью в наше время, когда народ только и умеет, что лупить со всей дури по клавишам, и Милен согласилась, что древнее искусство каллиграфии пришло ныне в совершеннейший упадок. Шишел поместил листок во внутренний карман пиджака, поправил галстук и строгим голосом посоветовал:
– Рекомендую вам проветрить комнаты... Сейчас сигнализация временно отключена – после происшедшего, гм... вторжения. Я распоряжусь, чтобы ее включили... Но вы на всякий случай напомните администрации об этом через час-полтора. Разрешите откланяться...
Он профессионально заломил Фугу руку за спину и погнал бандита по направлению к двери. В последний момент спохватился и прихватил с пола чуть было не забытый там мешок с жутким содержимым.
* * *
В лифте он сунул мешок в оставшуюся свободной руку Н’Гамы и страшным голосом прошипел:
– Слушай, уматывай сейчас через черный ход! И от башки этой избавься как хочешь! Я с «Ротонды» этой рву когти. Передай своим, наверх, что если за четверо суток...
– Я-я... Я не знаю, к-как выйти наверх... Это только они... Д-Додо и Б-Бюсси... О-они з-знают, к-кто... О-оста-нови на в-втором. С первого мы не п-пройдем...
Шишел вдавил кнопку в панель – и вовремя: еще чуть, и лифт проскочил бы нужный этаж.
– С-сюда... – судорожно дернул головой Фугу.
Они нырнули в дверь с табличкой «Только для технического персонала». За ней скрывался тесноватый бетонный колодец, на дно которого вела крутая железная лестница. Там, внизу, виднелась тяжелая металлическая дверь. Ни души видно не было.
– В-выход здесь.
Фугу сделал указующий жест подбородком.
– Т-там открыто...
Шишел угостил Фугу основательным пинком, который помог тому преодолеть спуск с максимальной быстротой. Шаленый с трудом догнал его, прижал стволом «беретты» к стене и выдал открытым текстом все, что он думает обо всем этом.
– Знаешь, Фугу, за последнее время мне основательно досталось. И на этом свете побывал там, где тебе и не снилось, и на том – тоже. Но нигде – слышишь, сука, – нигде я не видел таких козлов, как ты, твой Додо и Перхоть долбаная. Козлы, козлы и еще триста раз козлы в натуре! Я положился на вас, за надежных партнеров имел, а вы таких дров наломали, что ни в какие ворота не лезет! Это ж надо – эти придурки еще и на мокруху решили подписаться! И ни времени мне на то, чтобы в ситуацию вписаться, не дали, организаторы хреновы, и ни о том, чтобы на хазе безопасной собраться, не почесались... Конспираторы! А ко всему еще и не того, кого заказано, замочили! И мадам эта, что напоследок в номер влезла! Это... это... Слов нет – во рту одни слюни!
Он тряхнул Фугу так, что у того голова чуть не слетела с плеч.
– Слушай, чучело! Не знаю, как вы со своим кагалом, а я – то на мокрое дело не подписывался! Я курьером ишачить взялся. Только и всего. Ты башку приносишь. И мне до лампы, откуда ты ее добыл. Я ее до Океании тараню. До главного заказчика. Бюсси тебе платит договорные, мне – аванс и пролетные. Все! Только через пол-Галактики, целых пять пересадок протащить башку отрезанную – это потруднее будет, чем ее, сердешную, просто разок напрочь отхватить. Ты пару часов рискуешь, а я всю дорогу на нервах висеть должен...
Он перевел дыхание.
– Вот что... Мне бабки позарез нужны. Вот так. Он показал, как именно.
– И деваться мне отсюда некуда. Поэтому повторяю медленно, по слогам: даю вам четверо суток... Нет, трое. И чтоб дело поправили. Если нет – под землей найду. Хоть я тут и залетный, ради такого дела – постараюсь. Ты меня знаешь. До тебя хорошо дошло?
– Т-так где ж тебя искать теперь? Если с-сам говоришь, что когти рвать будешь? – резонно возразил начавший приходить в себя Фугу.
– Эта.. Вот шта... – Шишел еще раз энергично вдохнул и выдохнул, чтобы успокоить шалящие нервы. – Я тут поостыл немного... Раздумал я когти-то рвать. Нету на мне ни хрена. Мне теперь главное – от мамзельки той уклониться. А она вроде баба нескандальная. Пока суд да дело – взаперти посижу. А вы уж мне новую ксиву обеспечьте в случае чего... В общем, вот так. Вот таким вот путем... Ладно. Лети, голубь. И чтоб было все так, как я тебе объяснил. А нет...
Фугу не стал ждать популярных объяснений на сей счет и беззвучно скользнул в приоткрытую дверь. Из-за нее донесся грохот его подошв по какой-то довольно длинной лестнице.
Шишел отряхнул руки, вскарабкался по лестнице наверх и как ни в чем не бывало спустился в вестибюль гостиницы, а из него – в ночную свежесть улиц Санта-Финиты. Ноги сами привели его к каменной будке часовенки Пестрой Веры.
Зайдя внутрь, он некоторое время колебался, какому из богов принести жертву огнем – а принести ее было самое время: полночь миновала, и новые сутки уже вели отсчет своего времени. Да и недаром же в кармане у него болталась слегка обломанная для удобства ношения восковая свечка.
«Нечего голову ломать, – подсказал ему внутренний демон, – ты Богу Злых Дел молиться должен. Больше некому!»
«Это с чего ж так? – взвился Шишел. – Бар-ар-Баару одни только людей убивцы жертвоприношением кланяются!»
«Так что ж, стало быть, ты в доброе дело влип? – поинтересовался демон. – О благом помышляешь? С ними – с людей убивцами – и спутался. Их богу поклоны и бей...»
Своего демона Дмитрий привык слушаться.
Со вздохом он укрепил и затеплил свечу перед мерзким ликом Бар-ар-Баара – Решительного Бога Злых Дел.
Унылым шагом добрался до «Ротонды» и с оглядкой, чтоб не напороться на кого не надо, добрался до своего номера 3—35. Войдя в ванную, подставил голову под струю холодной воды и простоял так довольно долго. Потом поерошил коротко остриженную шевелюру сухим полотенцем, достал из холодильника недопитую водку, вылил ее в бокал – до краев, всклень, прикончил, занюхал мануфактурой, рухнул на диван и тут же заснул сном праведника.
Благодаря заметному различию между общегалактическими – двадцатичетырехчасовыми – сутками и тридцатичасовыми сутками Террановы, проснулся Гай затемно и, чтобы скоротать время до рассвета, извлек из ящика письменного стола и вскрыл конверт дядюшки Акиро. Все необходимое для выполнения заказа в нем действительно содержалось. Вот только никаких заказов выполнять Гай не собирался.
Его интересовало другое.
Например, что, собственно, понадобилось господину Мацумото за тридевять миров от его вотчины – финансово-промышленной империи, сердце и мозг которой располагались, как известно каждому, кто хоть раз в неделю смотрит ТВ, практически в самой Метрополии – на Каллисто, Европе и Ио? Провести отдых на старушке Земле старикан мог и за куда меньшие деньги и с куда большим шиком.
Впрочем, Митико обмолвилась, что любимый дядюшка не отдыхать вовсе сюда явился. Правильно, он прилетел, чтобы отдать здесь богу душу. А перед этим – вот интересно-то (Гай повертел в руках выписку из медицинской карты) – прошел курс реювенилизации в одной из клиник Террановы. В какой, кстати?
Вот ксерокс заключения кардиолога. Фирменный бланк клиники. Ясно видны адрес и код. Заключение онколога – тоже нет вопросов. Проктолог, кожник, офтальмолог – целая свора, о Господи! – все как на ладони. А вот подробнейший и непонятнейший документ – справка о прохождении реювенилизационного курса обрывается сразу после последних строчек. Ни подписи эксперта, ни адреса клиники. Забавно.