— Верно. Это вымысел, а для того чтобы поднять ваш боевой дух, лучше было бы показать, как чужие поедают десантников.
— Нет уж, лучше не надо, — пробормотал Эллис.
— Постойте, — сказал Хенриксон. — Кровь летит прямо в солдат, а им ничего не делается. Такое впечатление, что на их скафандрах она превращается в сахарную вату.
Козловски прищелкнула пальцами.
— Абсолютно точно! Молодец!
— Но ведь это же кислотная кровь, — растерянно произнесла Махоун. — Как же так?
— В этом-то вся и штука. Нам приготовили хороший сюрприз, ребята. Кое-что для поднятия нашего боевого духа. — Она улыбнулась. — Но сначала позвольте мне напомнить вам, что с близкого расстояния ни в коем случае нельзя стрелять в туловища ксено. Химическая агрессивность их крови очень высока. Лучше бить по ногам. — Зайчик световой указки остановился на коленном суставе нижней конечности жука. — Вы, вероятно, и сами прекрасно знаете, что такой выстрел не только лишит ксено подвижности, но и сведет к минимуму брызги крови. Ну а те, кто не участвовал в боях, наверняка прошли курс обучения в тренажерной камере... за исключением мистера Гранта, конечно.
— Я не думаю, что мне придется участвовать непосредственно в стычках с чужими, полковник, — сказал Грант.
— Я на это очень надеюсь, поскольку вы никогда не держали в руках оружия. А теперь... Я, кажется, слишком долго испытываю ваше терпение, ребята... — Она достала радиопереговорное устройство. — Извините, доктор, что вам пришлось так долго ждать. Вы можете войти вместе со своим ассистентом.
Козловски посмотрела в зал. Все десантники от любопытства прямо-таки ерзали в креслах.
Но самой Алекс вдруг стало грустно. Перед глазами появилась до боли знакомая картина: кожа на лице Майклза покрывается волдырями, слезает лоскутьями и растворяется, обнажив голый череп. Усилием воли она подавила в себе эту грусть.
— Я знаю, как вы все боитесь попадания крови чужих. Поэтому рада представить вам новую разработку, которая позволит вам избавиться от этих страхов.
Правильно. Надо вселить в них бодрость духа.
У Питера этой бодрости оказалось слишком много. Если бы он умел хоть чуть-чуть прислушиваться к дрожи в коленках, а не вел себя как супермен, может быть, он и не попался бы в ту ловушку.
Она сухо откашлялась и сказала:
— Подробнее вам обо всем расскажет доктор Зейто.
Доктор Зейто, один из ученых в команде Гранта, танцующей походкой плохого комедианта вошел в зал, словно на театральные подмостки. Его жабьи глаза часто моргали, как будто в зале было слишком много света.
— Леди и джентльмены, — произнес он высоким, чавкающим голосом. — Позвольте представить вам вашего лучшего друга...
В зал вошел его ассистент. Он передвигался явно медленнее, чем хотел, из-за того, что на нем было надето.
Защитный скафандр.
— Вот он, друзья мои. Антикислотный боевой скафандр 2-110.
Ассистент был одет в серебристо-голубой скафандр, представляющий собой нагромождение облегающих тело пластин. Этакая помесь муравья с черепахой. На спине у него висел какой-то ящик, на голове был шлем с узким забралом, из затылочной части которого торчала антенна.
Козловски видела скафандр раньше, но и сейчас он поражал ее своей неуклюжей конструкцией. Ну да черт с ним. Если он действительно дает то, что обещает доктор Зейто, будь что будет.
— Усилия по созданию брони, стойкой к кислотному воздействию крови ксено, не увенчались успехом.
Эллис поднял руку.
— Я всегда мечтал о такой броне. У нас же есть образцы химического состава панцирей и скелета чужих. Ведь им-то кислотная кровь не страшна! И они достаточно легкие. Почему же нельзя сделать броню из этого вещества?
— Все хорошо, рядовой, за исключением одного маленького пустяка. В этом случае вам придется носить на себе высокотоксичный скафандр.
— Но почему бы не сделать из этого вещества только наружный слой, поверх какого-нибудь сплава? — настаивал Эллис.
— Земные вещества химически несовместимы с органикой чужих. Это совсем другая органическая химия, в основе которой лежит частично углерод и частично кремний, а может быть, и еще что-нибудь.
— Но вы же начали изучать их ДНК.
— К сожалению, сам факт изучения генов и хромосом вовсе не означает, что все проблемы уже решены. Здесь за одной тайной открываются все новые и новые. Поверьте мне, рядовой, мы пробовали сделать то, что вы предлагаете, но ничего не вышло.
— Так значит своего рода бронированный костюм все же был создан? — спросила Махоун.
— Да, но он получился слишком тяжелым. Если бы нам предстояло работать в условиях, близких к невесомости, тогда конечно. Но на планете Рой он бесполезен. Такие скафандры существовали уже к тому времени, когда экспедиция еще только планировалась. Мы даже изготовили партию специально с учетом ваших размеров.
— Так что же мы не взяли их с собой? — спросил Джестроу.
— В этом нет необходимости, уверяю вас. Мы создали совершенно новый костюм, который уже прошел тем не менее длительные испытания.
Он подошел к ассистенту и ткнул его в предплечье. Поверхность скафандра упруго отразила удар.
— Этот легкий и эффективный защитный костюм покрыт проницаемой оболочкой, управляемой специальным механизмом, который расположен в контейнере за спиной. Его назначение состоит в том, чтобы заполнять пространство между оболочкой и основой нейтрализующей студенистой массой, которая при ударе увеличивается в объеме и выступает наружу, что чрезвычайно важно. Жесткие скафандры получаются очень тяжелые, как я уже говорил. Данная модель — самозаполняющийся осмотический костюм, который не сопротивляется кислотному воздействию, а уничтожает его.
Он снова ткнул ассистента.
— В тот самый момент, когда кровь чужих касается скафандра, она обезвреживается.
Зейто достал из кармана брюк пузырек с надписью «Кислота», открыл его и вылил содержимое на плечо ассистенту. Наружный слой с шипением покрылся волдырями.
Козловски стоило больших сил, чтобы не отвести взгляд.
Однако пузыри появились всего на мгновение. Выступившая сквозь поврежденные участки жидкость тут же поглотила кислоту. А спустя еще долю секунды и сами повреждения затянулись оболочкой, как будто их и не было.
— Да, но насколько прочен этот костюм?
— Это пластик, и его можно разрезать... Но все же он намного лучше кожи, поскольку почти мгновенно восстанавливает прежнюю форму и однородность. Своего рода самовосстановление, если хотите.
— А как он устроен изнутри? Мы ведь ни разу не практиковались в обращении с ним, — заметил еще кто-то.
— А в этом как раз заключается еще одно преимущество данного костюма. Все его системы жизнеобеспечения полностью идентичны тем, что использованы в прежних моделях, к которым вы уже привыкли. Параметры среды регулируются автоматически. Разумеется, после стычек с противником потребуется кое-какой уход и ремонт, но только мелкий. Я должен предупредить, что данную защиту нельзя считать совершенной. Ресурс скафандра не безграничен, хотя на время боя средней продолжительности его должно хватить.
Зейто кивнул ассистенту.
— Подойдите ближе, пусть они рассмотрят скафандр как следует.
Ассистент пошел вдоль прохода между креслами, а солдаты пробовали колотить по нему.
— Черт возьми, да в этом костюме я буду прямо-таки резиновой игрушкой, — сказал Эллис.
— Да, и теперь вместо «отвали» мы будем говорить «отскочи», — добавил Джестроу.
— Достаточно, — вмешалась Козловски. — У каждого из вас будет возможность освоить этот костюм на практических занятиях, которые мы будем проводить ежедневно до самого момента высадки. А теперь послушайте, как мы будем пользоваться этой штукой...
Глава 12
По одному бокалу выпили.
Еще два, и можно переходить к делу.
— Еще бокал игристого, дорогая? — Дэниел Грант вынул бутылку из термостата, не дожидаясь ответа на свой вопрос.
— Оно ужасно вкусное, но... — Иди Махоун нерешительно протянула руку.
Бульк-бульк-бульк...
Довольно большой бокал наполнился сверкающей шипучей жидкостью.
— Конечно, надо выпить. Ты сейчас не на службе, тебе нужно отдохнуть, расслабиться. А до вашей высадки еще целых три дня, — сказал Грант и тут же поправился: — Нашей высадки!
Грант наполнил и свой бокал этим отличным шампанским. Ему было очень приятно сознавать собственную щедрость в отношении команды десантников на борту «Рэзии». Не кто иной, как он снабдил их самыми передовыми техническими средствами. Черт, если уж им суждено отправиться на край света, чтобы отсосать немного королевского желе на забытой Богом планете, так пусть уж они будут прилично одеты. Теперь он пожинал плоды своей щедрости.
— Ну, раз вы так настаиваете... Я знаю, как вы цените свое время, и мне бы не хотелось отвлекать вас глупыми вопросами, но я следила за вашей карьерой, и мне хочется расспросить вас кое о чем.
Удивительно, как быстро алкоголь развязал ей язык. Грант жадно вдыхал исходящий от Иди аромат, чертовски приятный запах. Конечно, она не пользовалась духами — это было бы смешной и глупой роскошью, когда летишь через пустоту в консервной банке, битком шабитой мужчинами. Но это нисколько не вредило ей. Даже наоборот. Дэниел порядком устал от парфюмерных запахов на Земле. Теперь же он не сводил глаз с кокетливо свисающих локонов, округлой груди и полного притягательной силы женского тела.
Его последнее свидание с женщиной кончилосьничем, но долгий гиперполет ничуть не уменьшил его неутоленный аппетит. Даже наоборот, как только он очнулся от гиперсна, сразу почувствовал мощный прилив мужской потенции. Маленький эпизод на борту челнока обратил его взор на Иди Махоун. Сразу после инструктажа полковника Козловски он предложил Иди после ужина зайти в его каюту, чтобы угостить ее обещанным шампанским. Дэниелу всегда нравилось говорить со своими почитателями о собственной карьере, и его очень огорчали грубые неточности в дрянной книжонке о нем. Вот почему ему так хотелось...
Грант еще раз прикинул, как долго она может продержаться. Девочка явно из разряда «на три бокала». После второго она станет уступчивой, а после третьего подсядет ближе, заглянет ему в глаза и подставит свои свежие пухлые губки для поцелуя.
Остальное — дело техники. Грант опытный рыболов, и с его крючка она не сорвется. Он заглотнет ее, пожует часок в сладостной неге и выплюнет. Они оба будут счастливы, пресыщены и готовы встретить ту мрачную реальность, что ждет их впереди.
Иди поднесла полный бокал к влажным губам и отпила половину всего за два глотка. Дэниела это удивило и обрадовало.
— Божественно вкусно.
— С моих собственных виноградников, — не без гордости заметил Грант. — Ты одна из немногих, кому довелось отведать его!
— Так что же я тогда так робею, раз уж удостоена такой привилегии? — Она решительно залпом осушила бокал до дна.
«Порция изрядная, — отметил про себя Грант. — Значит, мороки с ней будет меньше».
— Вот и правильно.
Скоро она попросит разрешения воспользоваться его туалетом, и пока ее не будет, он нальет ей третий бокал. А сейчас не надо горячиться.
— Так ты хотела узнать что-то про мои молодые годы?
На лице Иди Махоун появилось какое-то странное выражение, словно она впала в транс.
— Иди... Что с тобой?
— Мистер Грант...
— Дэниел, — поправил ее Грант. — Я же просил тебя называть меня просто по имени.
Она успокоилась и закрыла глаза.
«Странно, — подумал Грант. — Может, я ошибся, и достаточно двух бокалов?» Он подсел ближе.
— Знаешь, что я сейчас думаю, Иди... Мы с тобой просто два человека на краю вселенной... Мужчина и женщина, у которых есть свои потребности... И мы могли бы их удовлетворить самым естественным образом, как это делают все мужчины и женщины...
Иди Махоун глубоко и прерывисто вздохнула, всхлипнула, и из глаз ее вдруг покатились одна за другой слезинки.
— Ах, Дэниел... — Она задрожала всем телом и положила голову ему на плечо, в то же время руками уперлась ему в грудь, как бы защищаясь. — Я не знаю, что мне делать.
— Мм... Иди, что случилось?
— Я совершила ужасную ошибку. Мне не надо было лететь. Просто, когда набирали людей в экспедицию, мне показалось, что так будет лучше. Тогда мне хотелось улететь, и чем дальше, тем лучше — за сотни световых от него.
— От кого от него?
— Чак!
— Чак? А, понял — дружок. Обычная история.
Грант начал поглаживать ее по спине, чтобы успокоить. Вскоре он почувствовал, как ее мышцы начали расслабляться.
— Расскажи мне о нем.
— Что тут рассказывать? Полюбила парня из нашего взвода, а он теперь спит с этой мымрой, нашим лейтенантом. Я ей не соперница. Единственное, что оставалось делать, — убраться куда-нибудь подальше. Я прошла все тесты, поскольку у меня немалый боевой опыт, и вот я здесь. Но когда я проснулась... И увидела ту жуткую картину, что нам показали на занятиях... Мне довелось побывать в таком же гнезде однажды. — Грант почувствовал, как ее передернуло. — Эти существа... Они хуже дьяволов.
— Да-да, дорогая. Я очень хорошо понимаю, что ты чувствуешь. — Грант осторожно расстегнул верхнюю пуговицу на ее форменной рубашке цвета хаки.
— Вы добрый в душе человек и умеете сочувствовать... Я могу сказать это... даже в книге. Вот и еще пуговка расстегнута.
— Ты необычайная женщина, Иди. Ты заслужива; ешь куда большего, чем имеешь. А сейчас тебе надорасслабиться...
Еще одна пуговка.
Он увидел выпуклости ее обнаженной груди, поддерживаемой телесного цвета лифчиком. Здесь, в холодном и пустом пространстве, это подействовало на него куда сильнее, чем самые изощренные эротические зрелища, которые он только видел.
Дэниел осторожно запустил руку под рубашку. Ах, какая мягкая, теплая, упругая грудь!
Она ничего не сказала, как будто и не заметила его вторжения, с головой погрузившись в свои грустные мысли.
Возможно, ей действительно сейчас ничего этого не нужно. А может быть, она покорно ждет его дальнейших действий, как наивный барашек у ворот бойни. Стоит ли пользоваться ее подавленным душевным состоянием?
«К черту сомнения», — решил Грант, вспомнив свой жизненный принцип: грабь, пока есть что грабить.
— Мне кажется, Иди, чтобы успокоиться, тебе нужно принять горячий внутренний массаж. Ты сразу почувствуешь себя лучше. Давай я помогу тебе освободиться от этой жалкой униформы. И тогда мы...
Стук в дверь.
Иди Махоун подпрыгнула от неожиданности, глаза ее расширились.
— Кто это? — спросила она, освобождаясь от объятий Гранта.
— Никого. Сейчас я избавлюсь от визитеров.
Иди с быстротой молнии поправила лифчик и застегнула рубашку.
— Грант! — раздался до боли знакомый голос. — Я знаю, что вы у себя. Да откройте же, черт возьми! У вас почему-то не работает радиотелефон.
— Полковник Козловски! — прошептала Иди. Она приложила палец к губам и быстро прошмыгнула в его ванную.
Бум-бум.
— Грант, мне надо с вами поговорить.
Гранту ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть и поправить мятые брюки, насколько это возможно.
«Успокойся, Дэниел, — думал он. — С этой стервой особенно церемониться не стоит».
Он подошел к двери и нажал кнопку гидравлического привода. Дверь мягко открылась, и в каюту вихрем ворвалась полковник Козловски.
— Ну, знаете ли, уединяться, когда до высадки осталось всего три дня... Не ожидала от вас такого!
— Я проводил беседу. В порядке знакомства с личным составом, — ответил Грант, пятясь назад под напором Козловски.
Она бросила на Гранта удивленный взгляд.
— С солдатами?
— С рядовой Иди Махоун. Она сейчас в ванной комнате. У нее появились некоторые вопросы относительно цели нашей экспедиции.
Козловски вскинула брови.
— Ах вот как?
Иди Махоун вышла из ванной. Выглядела она совершенно спокойно.
— Благодарю вас, мистер Грант. Вы настоящий джентльмен. Но сейчас мне пора идти...