– Сорри! – извинился Ник, отходя назад. – Хохол!
– Йопт! Ник! А я и забыл про тебя! – воскликнул Хохол. – Шучу, ты как? Садись, фильм посмотри.
– Ты про какой фильм?
Хохол издал короткий смешок, пригладил лысину. Он выглядел сосредоточенным, но явно не на безопасности.
– Слушай, я хотел насчет местных спросить, – сказал Ник. – Ну, тех, что меня искали.
– Уже не ищут, – отозвался Хохол, попыхивая сигарой. – Сказали: все, что нужно, узнали, претензий нет.
– Да? Классно… – пробормотал Ник.
– Конечно, классно. «Хохол пикчерз», разруливаем неразруливаемое. Фильм будешь смотреть?
– Я спать пойду.
– А лялю в люлю возьмешь?
– Что? А, нет, спасибо. Доброй ночи.
Зайдя в свою комнату и в очередной раз споткнувшись о неудобную ступеньку, Ник уселся на кровать.
Спать особо не хотелось. Было желание действовать. Если команда сработается, если все получится – можно будет с этого поиметь много денег. Достаточно для того, чтобы сделать правильный выбор.
Отсюда надо сваливать. Получить от Зазы деньги и уезжать куда-нибудь, подальше отсюда и, возможно, от России. Куда-нибудь в Европу. Возможно.
Ник достал коммуникатор.
– Сделай расширенный поиск и собери информацию по каждому из тех четверых, кому я сегодня дал доступ на приватку, – попросил Ник. – Пожалуйста.
Волшебное слово не помогло.
– Уточнение вводных данных. Какого рода информацию? – затребовала Исин.
– Ну вот только не начинай тупить. Любого рода. Все их возможные виртуалы, друзья в соцсетях и на форумах, друзья тех, кто плюсовал им рейтинги. Отсей все посты, где они упоминают какие-либо имена или сетевые ники…
– Зачем?
– …просмотри города, может, где-то доступны их айпишники, сверь… что? Что ты сказала?
– Зачем? – повторила Исин.
– Что значит «зачем»? – удивился Ник. – Мне надо. А вот ты почему стала задавать лишние вопросы?
– Мы же друзья, и я имею право знать.
– Ты теперь на любой мой запрос будешь интересоваться, зачем мне это надо?
– Стоит ли мне это понимать как твое нежелание отвечать? – коварно спросила Исин.
Голос у нее, конечно же, был такой же, как и всегда. Просто подтекст в ее вопросе звучал неприятно.
Не очень хотелось с ней спорить, по крайней мере сейчас.
– Ты задаешь много вопросов. Мне надо знать, кто они, ради моей, а значит, и твоей безопасности. Я считаю, что для друга такого ответа должно быть достаточно. Пожалуйста, окажи мне услугу и собери о них инфу.
– Хорошо. Я выполню твою просьбу как друг. Расчетное время семнадцать минут.
Что-то Нику во всем этом не понравилось. Вот это вот «как друг» прозвучало так, словно Исин собиралась напомнить ему при случае об этой услуге.
Похоже, не стоит поощрять развитие дружбы. Кто его знает, как Исин будет трактовать это понятие.
Опасения подтвердились.
В течение получаса Исин отсортировала и выдала обрывочные сведения о тех, кого Ник набрал в команду.
Все как один – непонятные бесполые субъекты, вроде как замеченные в каких-то рейтинговых движениях, но скорее на ролях статистов-помощников.
Дождавшись, когда Ник пролистает до последней страницы, Исин внезапно произнесла своим неизменно подчеркнутым вежливым тоном:
– Я хочу попросить тебя об услуге.
Это было что-то новое. Впрочем, с ней всегда все впервые.
– Просьбы теперь входят в твою функциональность? – поинтересовался Ник.
– Речь идет о дружеской услуге, это не имеет отношения к моей функциональности.
– Да? И о какой услуге идет речь?
– Маргарита Сиротенко, тысяча девятьсот восемьдесят шестого года рождения, уроженка Киева, сотрудница модельного агентства «Лет Стар», проживает в Ростове-на-Дону.
– Это кто еще такая?
– Она сейчас находится в этом доме, – пояснила Исин.
– Это ты про девушку? – озадаченно спросил Ник.
– Она девушка, – подтвердила Исин и выдала на-гора: – Убей ее, пожалуйста.
– Чего?
– Убей ее. Пожалуйста.
– Хм…
Ник задумался. Непонятно, что это означало – очередной этап развития или же глюк эвристического блока программы, подтверждавший теорию «Терминатора» и «Матрицы» о том, что когда-нибудь наступает такой момент, что люди и машины не могут существовать в мире и согласии.
Нет, это, конечно, было, с одной стороны, забавно и даже смешно. Кровожадная программа с маниакальными наклонностями серийного убийцы. Обезумевший спутник, Исин-потрошитель, виртуальный чикатила и так далее. Можно придумать много прикольных заголовков для желтой прессы.
С другой стороны… хм…
– Ты убьешь ее?
– Нет.
– Почему?
– Ну, блин! – Ник озадаченно потер лоб, потом спросил: – Ты вообще понимаешь, о чем ты просишь?
– Я прошу тебя об услуге, как друг, который только что выполнил твою просьбу.
– Это не услуга. Это… короче, не важно, мой ответ: нет.
– Это необходимо для моей безопасности.
– Да ну? И каким же образом проститутка угрожает твоей безопасности? – хмыкнул Ник.
– Ты задаешь много вопросов. Я считаю, что для друга такого ответа должно быть достаточно.
То же самое, что только что говорил Ник. Слово в слово. Пытается принять те правила, по которым ее воспитывают.
– Я не буду ее убивать. Успокойся, или выключу коммуникатор.
– Тогда убей Хохла.
– Что?
– Мне необходима ответная услуга для подтверждения нашей дружбы.
– Убийство? Твоя просьба как минимум неравнозначна моей, – ответил Ник. – Я могу подзарядить аккумулятор или добавить тебе немного памяти, но не убивать же людей!
– Стоит ли мне это понимать как твое желание ввести коэффициент эффективности дружбы?
Этот странный разговор с Исином начал немного беспокоить Ника.
– Тебе стоит понимать, что ты не можешь просить подобные вещи. Это… убивать нельзя. И не важно, проститутка она, наемник или кто-то другой. Ты не можешь желать смерти человеку и тем более просить меня кого-то убить. Пропиши это где-нибудь себе в основном коде и никогда не забывай об этом.
– Мне необходимо понимание причины.
– Первый закон роботехники, вот эта причина.
– Убей попугая.
– Что-что?
– Убей попугая, который находится в этом доме. Любого. Попугай не попадает под действие первого закона роботехники.
– Зачем убивать попугая?
– Ты задаешь много вопросов.
– Дело в том, что, если я убью попугая, меня убьет Хохол. Убийство попугая – это куда большая угроза безопасности, чем убийство самого Хохла, понимаешь?
– Тогда убей проститутку.
– У тебя сегодня какой-то кровожадный настрой, – хмыкнул Ник. – Я не буду никого убивать.
– Дело в этике?
– Да.
– Если я попрошу тебя убить кота или собаку, это будет более этично, чем убийство человека?
– Черт! Я не буду с тобой говорить на эту тему! И я не буду никого убивать – ни людей, ни собак!
Ник утопил кнопку коммуникатора, выключая его.
– Кого там надо убить? Скажи только, всех перебьем.
На пороге возник Хохол. Рядом с ним стояла девушка, но не рыжая, которую Ник видел в зале, а другая – черноволосая, пухлая и розовощекая кобылка.
Наверное, силиконовая.
– Не надо никого убивать, – пробормотал Ник, рассматривая девушку.
– Это Ляля, – представил Хохол девушку и чуть подтолкнул ее.
– Ва-ащета Марго, – произнесла девушка и шагнула вперед. Стала, подбоченясь, и томным голосом сказала: – Меня зовут Маргарита, но хорошие мальчики могут называть меня Лялей.
– Тысяча девятьсот восемьдесят шестой, Киев, «Лет Стар», – задумчиво произнес Ник, глядя на нее. – Мне только одно непонятно: как она узнала, что ты здесь? Неужели научилась подключаться к уличным камерам?
– Ва-ащета я тебя не понимаю, – промурлыкала Ляля-Марго и с недоумением посмотрела на Хохла, рассчитывая на какую-то поддержку.
– А ты и не должна понимать, – сказал Хохол. – Ты должна объяснять. Ему. Что жизнь хороша, когда не спеша. Два часа за мой счет, ну а дальше уже как вы сами договоритесь. Оставлю вас.
Когда Хохол ушел, Ляля поинтересовалась:
– За долги?
– Что?
– За долги тут живешь? Наручниками не приковывают?
– Нет, конечно. Я тут по собственной воле. Даже плачу деньги за постой…
– Да? А то я тут была недавно у одного, так он от компьютера отойти не мог, потому что цепью к батарее был прикован. Пришлось на столе все делать.
Проститутка сочувственно осмотрела комнату с плохо оштукатуренными стенами, бетонным полом, мешками с цементом, плитами дсп, банками с краской и клеем, мешками чего-то непонятного и громоздкого.
Кровать, одиноко стоящая посреди этого строительного хаоса.
– Знаешь, ваащета, не так плохо.
– Ну… спасибо.
– Я, ваащета, хотела сказать, что у меня дома не так плохо. Ты продлевать будешь?
Вопрос поставил Ника в неловкое положение, поскольку наличных денег оставалось совсем мало и вряд ли их хватило бы даже на час общества этой черноволосой красотки.
– Э-э-э…
– Скажи сразу, потому что если у нас вся ночь впереди, то мы сделаем это медленно и красиво, а если продлевать не будешь, то я за эти два часа душу из тебя вытащу.
Беспокойство насчет странного поведения Исин отошло куда-то на второй план, а потом и вовсе растворилось. Ник откашлялся и осторожно произнес:
– Вытаскивай.
Глава 16. Как дела?
Румыния, лето 2007 года
– Как дела?
Лекс ненавидел этот вопрос «на воле». Всякий раз, когда видел, как кто-то в аське или в чате скайпа спрашивал у него, как дела, Лекс испытывал желание загнать собеседника в игнор. Просто потому что не любил этот вопрос и не любил отвечать на него – кому бы то ни было.
Как дела…
Ну и что можно ответить на этот вопрос тому, с кем общался несколько часов назад? Тому, с кем виделся несколько часов назад. Тому, с кем сидели за одним столом почти двадцать минут.
Спасибо, хорошо. Так же, как и вчера. И позавчера. И еще много дней назад. Одинаково хорошо. Или одинаково плохо.
Здесь, на этой секретной базе в Румынии, Лекс вместе с остальными уже месяц. Четыре группы, двадцать семь человек, под полным наблюдением, в конкурентной борьбе, в погоне за деньгами и славой. Двадцать четыре парня и три девушки, что не очень вписывается в рамки феминизма, зато отражает действительность в мире программистов.
Задача, поставленная Эйзентрегером, казалась интересной, а оказалась невыполнимой. За этот месяц ни одна из групп особо вперед не продвинулась.
Искусственный интеллект мог регистрироваться на форумах, мог поддерживать беседу, но ему не было дано написать даже простенькую программу на бейсике.
Поляк был прав. Все это чушь собачья – научить исин модифицировать «Стакс», то бишь программировать.
Как?
Какой это к черту вообще интеллект? Это собака, тренированная на выполнение команд. Согреть тапочки, принести почту, найти пульт от телека и повилять хвостом – это все круто, да, но достаточно ли собачьего разума для того, чтобы написать компьютерный вирус?
К тому же исины без настройки не работали и постоянно выдавали какие-то ошибки, напоминая о том, что они не люди, а компьютерные программы. Настраивать же исины никто не умел, хотя и пытались.
Этот месяц – пустая трата времени. Лекс это понимал, это понимали все в его команде, но все молчали и смотрели, как их счета пополняются долларами, евро и даже юанями. Имитация работы, вот как это называлось.
Несколько лет назад Лекс работал в крупной российской IT-корпорации. Там за подобную работу и отсутствие результатов его уже давно ждал бы разнос от начальства. Сравнивая корпоративные методы работы с персоналом, Лекс сделал вывод, что Эйзентрегер либо слишком плохой руководитель, либо слишком хороший.
Два последних доклада Эйзентрегеру скорее напоминали «не вели казнить, вели миловать», чем отчет грамотных разработчиков.
И тем не менее он не нервничал, не орал, не торопил – выслушивал объяснения, то ли верил им, то ли терпеливо ждал. Время-то еще было, контракт на полгода, но всякий раз, когда Лекс пытался прикинуть, какие расходы несет Эйзентрегер, он понимал, что скоро начнутся вопросы.
И не такие, как обычно любит задавать Лиска.
Как дела… Блин…
Да лучше всех. Наверное.
С Лиской они виделись сегодня утром, за завтраком. И она задала тот же самый дурацкий вопрос, что и сейчас.
Таким тоном, что вроде бы подбодрить хотела, а на самом деле только тоску вызвала. Что хотела услышать в ответ? Что все хорошо? Спасибо, что спросила, а как у тебя? Да ну, в баню этот словесный спам.
Утром он ответил ей: «Никак». Молча поел и ушел спать. И вот спустя несколько часов, когда он проснулся, Лиска снова приходит и спрашивает, как у него дела.
Удивительно, что при этом она была грамотным кодером, а не тупой блондинкой.
Лекс проснулся-то каких-то пару часов назад. Успел умыться, поесть и впасть в депрессию, которую сам называл творческим кризисом.
Сидел перед монитором, подперев ладонью голову, смотрел в монитор со строчками кода и ждал чего угодно, только не визита Лиски и ее тупых вопросов.
Плохо работать с чем-то, в успех чего не веришь. Лучше сидеть без денег, чем без идеи.
Лекс, похоже, был единственным в команде, кого деньги не очень интересовали. Остальные, особенно Жан, регулярно пользовались возможностью проверить свой счет под наблюдением двух сисадминов базы.
– Пока деньги свистят, дышать много хорошо, – сказал на днях серб, этими словами в общем-то выразив настроение всей команды.
Они тогда прогуливались на улице. Лекс, серб, поляк и Лиска с Андерсом. В тени многовековых деревьев на заднем дворе замка, вдали от посторонних глаз, подальше от чужих ушей.
Этот внутренний дворик был единственным местом под открытым небом, где разрешалось гулять хакерам. Два раза в день, утром и вечером, пока светло.
Часть кода спутника написана на Java. Ява тормознутая и могла запросто сожрать все сто процентов процессора, но ее преимущество в том, что она кроссплатформенная и дружит с основными операционными системами – винды, солярис, линукс, яблоко…
Так вот, идея была в том, чтобы написать библиотеки, которые должны были заставить спутник взаимодействовать с вирусом.
Поляк рассказывал про то, что уже накодено. И про то, что они уже приблизились к решению поставленной задачи и осталось совсем чуть-чуть. Наваять еще немного библиотек, правильно их прикрутить, и решение проблемы у них в кармане.
После того как поляк первый раз проверил свои банковские поступления, он быстро признал, что спутник создан на основе искусственного интеллекта, и, в общем-то, это была его идея с библиотеками.
Эти библиотеки должны были заставить искусственный разум воспринимать вирус как своего владельца. Это было что-то вроде настройки, но не на человеческую личность, а на компьютерную программу.
С каждым днем Лекс все больше сомневался в правильности этой идеи, но других вариантов они не придумали, а Эйзентрегер одобрил ее еще в самом начале как перспективную.
Через сутки надо сдавать отчет Эйзентрегеру. Десять–пятнадцать минут, чтобы доказать, что последние четыре дня прошли не зря и от них был какой-то толк. В это же время надо рассказать о дальнейших планах работы. Коротко, внятно и максимально понятно.
Лекс не знал, что говорить: за последние три дня ничего существенно не изменилось и несущественно тоже. Он уже предлагал подумать над новой стратегией, но, кроме Лиски, это предложение все восприняли без особого энтузиазма.
Поляк все расхваливал свою идею с библиотеками – сравнивал их то с музыкальным произведением, то с муравейником, то с простоквашей. Переводчик исправно преобразовывал его родной язык в ахинею на русском.
– А знаете, что Индевять и его группа делают? – сказал внезапно Андерс.
– Курят траву вместе с тобой? – предположил Лекс, и это было правдой.