Полковник Посадников уже фактически полностью тащил на себе всю организацию пограничной стражи. Алексей даже испытал облегчение, узнав, что сможет передать это дело в руки настоящего профессионала, того, кто фактически создал службу охраны рубежей. Но вот дальнейшая судьба самого Алексея вызывала вопросы.
- Вы отправляете меня в отставку? - поднял он брови.
- Ты нужен мне, - произнес Оладьин. - Тебе придется вернуться к роли дипломата. Без внешней помощи, боюсь, не удастся справиться с вставшим против нас блоком. Вряд ли я найду лучшую кандидатуру, чем ты, для поездки в Лондон. Нам надо заручиться поддержкой англичан хотя бы в борьбе с Зигмундом. Оттуда ты отправишься на юг России. Я посылаю туда генерала Раевского с заданием уговорить генерала Алексеева, командующего Добровольческой армией, действовать в союзе с нами. Совместными действиями мы сможем остановить распространение большевизма и, даст бог, даже свергнуть Советы. Ты будешь членом нашей делегации. Но твоя задача шире - принять все меры к устранению раскола в белом движении. Как бы ни относился к нам Деникин и каким бы державником он ни был, мне будет приятнее в качестве главы соседнего государства иметь его, чем Ленина. Выезжай завтра же.
- Есть, - приложил руку к козырьку Алексей.
* * *
Алексей вошел в приемную военно-морского министра Великобритании и представился.
- Проходите, господин Татищев, - проворковала, глядя на посетителя с милой улыбкой, Джоана.
По ее томному взгляду Алексей понял, что его вновь ждет бурная ночь. Что же, таких ценных контактов терять нельзя. Козырнув, он прошел в министерский кабинет.
- Алексей, - поднялся навстречу из-за стола Черчилль, - рад вас видеть в добром здравии.
Алексей, садясь в удобное кожаное кресло, рассматривал этого лощеного, еще не старого, вечно попыхивающего сигарой джентльмена, призванного сыграть столь важную роль в истории, и думал: "Ну, давай, Уилки, на тебя вся надежда".
- Господин министр, - произнес он, - я счел возможным обратиться к вам, помня наши прежние добрые отношения и ту неоценимую помощь, которую вы оказали нам в феврале. Прошу еще раз помочь. Я хотел бы побеседовать с премьер-министром о военном содружестве между Британией и Северороссией.
- Означает ли это, что правительство Северороссии намерено вступить в войну на стороне Антанты? - поднял брови Черчилль.
- В настоящее время сама государственность Северороссии под угрозой, произнес Алексей. - По нашим данным, между самопровозглашенным королевством Ингерманландским и Советами заключен пакт о совместном нападении на Северороссию. Боевые действия могут начаться в августе. Нет никаких сомнений, что Берлин поддержит свою марионетку. Безусловно, это автоматически означает вступление Северороссии в войну. Но Северороссии необходима поддержка союзников, чтобы устоять под натиском двух недружественных держав.
- О какой поддержке идет речь? - нахмурился Черчилль.
- О военной, - выдохнул Алексей.
- Все усилия Великобритании и ее союзников сосредоточены сейчас на борьбе с германскими и австро-венгерскими войсками в Западной Европе. В настоящее время Британия не может выделить войска и боевые корабли для операций на востоке.
- Когда может появиться такая возможность? - осведомился Алексей.
- После капитуляции кайзера, - буркнул Черчилль.
- Но если военные действия продлятся до ноября, на Балтике и в северных водах встанет лед, - холодея, произнес Алексей.
- Тогда в апреле, - безразлично произнес Черчилль.
- Господин министр, - с трудом сдерживаясь, произнес Алексей, - вы оставляете Северороссию один на один с превосходящими силами противника на девять месяцев. Если вы не испытываете никакой жалости к народу Северороссии, подумайте хотя бы об интересах Британии. Кто, как не Северороссия, может стать форпостом антикоммунизма на востоке? Если не поддержите нас сейчас, то со временем вам придется самим сражаться с коммунистической угрозой.
- Господин Татищев, - насупил брови министр, - после принятия ультиматума кайзера и беспрепятственного пропуска на свою территорию немецких войск Северороссия, управляемая адмиралом Оладьиным, не рассматривается нами как союзная держава. Кроме того, в качестве главного врага Великобритании в настоящее время рассматривается Германия. Безусловно, мы готовы оказать поддержу Северороссии в случае агрессии со стороны советского правительства, которое мы не признаем, но только после окончания войны на европейском театре военных действий. - Он поднялся и протянул руку, давая понять, что аудиенция закончена. - Прошу передать господину Оладьину уверения в моем самом искреннем уважении и наилучшие пожелания.
- Благодарю, - встал и ответил на рукопожатие Алексей, думая про себя: "В задницу себе засунь свое уважение и пожелания".
* * *
Яркое августовское солнце жарило булыжную мостовую Екатеринодара. Алексей стоял у открытого окна и смотрел на улицу. Только неделю назад Добровольческая армия, совместно с казаками опрокинув сопротивление превосходящей ее в численности в восемь раз армии Кубано-Черноморской Советской Республики, заняла город*. Жизнь потихоньку возвращалась в привычное русло. Открывались магазины, спешили служащие по своим делам. Хотя армейские патрули и посты не давали забыть о военном положении.
К Алексею подошел генерал Раевский и негромко произнес:
- Вот сейчас и вы услышите то, что я выслушиваю уже месяц.
- Проходите, господа, - поднялся из-за своего стола адъютант.
Пройдя в кабинет заместителя командующего Добровольческой армии**, офицеры вытянулись не стойке "смирно".
- Здравия желаю, - козырнул Раевский.
- Здравия желаю, - поморщился Деникин. Сесть гостям он не предложил.
- Антон Иванович, - произнес Раевский, - наше сообщение носит чрезвычайный характер, и мы бы хотели довести его непосредственно до командующего.
- Командующий занят и поручил встретиться с вами мне, - отрубил Деникин. - Я вас слушаю.
* Точное соответствие событиям нашего мира. Екатеринодар был взят 3 августа 1918 г. Преимущество белой армии заключалось в том, что ее костяк составляли боевые офицеры, а также казаки, прошедшие через горнило Первой мировой; к союзу с добровольцами их толкнула политика Ленина-Троцкого с продразверсткой и "расказачиванием". Красная же армия состояла в основном из плохо обученных, не имевших боевого опыта солдат и управлялась, мягко говоря, не слишком квалифицированными военными специалистами.
** На этот момент заместителем командующего Добровольческой армии был А. Деникин. Командующим армии он станет в этом мире, как и в нашем, только 7 октября 1918 г., после внезапной кончины генерала В. Алексеева.
- Только что нами получено донесение, - произнес Раевский, - что сегодня утром войска красной армии и самопровозглашенного короля Ингерманландии Зигмунда атаковали войска Северороссии по всему фронту. Адмирал Оладьин выступил с воззванием, в котором объявил, что Северороссия находится в состоянии войны с самопровозглашенными режимами Советов и Зигмунда. Произошло то, о чем я вам говорил уже давно. Я еще раз прошу вас заключить военный союз с нами и приступить к совместным действиям против Советов. Напоминаю вам, что адмирал Оладьин поручил заявить о его безоговорочном признании Добровольческой армии как вооруженных сил законного правительства России.
- А я вам в сотый раз говорю, - насупился Деникин, - что все эти царьки, князьки и президенты, возникшие на теле России после семнадцатого года, для меня абсолютно безразличны. Что Зигмунд, что ваш Оладьин, что Маннергейм в своей Финляндии, что гетман украинский - все одно. Единственная основа, на которой я готов вести переговоры с вами, - это признание России как единой и неделимой державы и признание Северороссии, Финляндии, Польши, Украины, Кавказа ее неотъемлемыми частями*.
- Антон Иванович, - с напором проговорил Алексей, - нельзя же так упорно идти на поводу у сомнительных политических течений. Вы постоянно отказываетесь видеть реалии сегодняшнего дня. Не так существенно, будет ли в ближайшие годы существовать единая Россия или населяющие ее народы разойдутся по национальным квартирам. Важно, как будут жить люди на ее территории и будут ли жить вообще. А какие паспорта окажутся в их карманах дело десятое. Сейчас для всех нас самым грозным врагом является большевизм. Давайте общими усилиями покончим с Советами, а потом сядем за стол переговоров и обсудим будущее страны. Деникин холодно посмотрел на юношу в форме полковника пограничных войск, с вензелями и кокардой ненавистной ему Северороссии.
* В нашем мире точно так же Деникин отверг в 1919 г. предложения Г. Маннергейма о совместном походе против большевиков. Единственным условием Маннергейма было признание независимости Финляндии. Как знать - не будь Деникин так несговорчив, история могла бы сложиться и по-другому.
- Я отечеством не торгую, молодой человек, - процедил он. - А теперь оставьте меня, господа. Я занят.
Выйдя из кабинета генерала, Алексей и Раевский переглянулись. Миссия потерпела полный провал, это было ясно.
- Генерал Слащев, прошу вас пройти, - обратился адъютант к сидящему на стуле в ожидании приема худощавому генералу в полевой форме. Тот встал и быстрым шагом направился в кабинет Деникина.
- Что будем делать? - негромко произнес Раевский, обращаясь к Алексею,
- Полагаю, вы правы, - так же негромко произнес Алексей, - других возможностей, кроме как идти к Краснову, у нас нет*. Хотя он так зависим от немцев, что... Но утопающий хватается и за соломинку.
- Тогда выезжаем сегодня же, - кивнул Раевский.
- Согласен, - сказал Алексей. - Но я бы хотел еще задержаться ненадолго. Дела.
- В добрый час, - буркнул Раевский и направился к выходу.
* В тот момент существовали серьезные противоречия между атаманом Войска Донского Красновым, взявшим ориентацию на поддержку немцев, и добровольцами, ориентировавшимися на Антанту.
* * *
Алексей сидел в приемной уже более получаса, когда дверь кабинета Деникина распахнулась и быстрой походкой вышел генерал Слащев. Как бы невзначай приняв решение пойти куда-то, Алексей поднялся и вразвалку направился из приемной. В коридоре он прибавил шагу и почти бегом нагнал генерала.
- Господин генерал, господин Слащев, - окликнул он.
- Я вас слушаю. - Генерал резко остановился и повернулся.
- Простите, - остановился Алексей, - вы тот самый Слащев?
- Мне неизвестен другой генерал в российской армии с подобной фамилией, - нетерпеливо отозвался генерал.
- Имею очень важную информацию государственного значения, - произнес Алексей.
- У меня очень мало времени, - проговорил генерал.
- И все же прошу уделить мне полчаса, - понизил голос Алексей.
- Я вас слушаю, - сдался генерал.
- Не здесь, - покачал головой Алексей.
Они вышли на улицу, завернули в только что открывшееся на углу кафе и сели за столик.
- Ну, я вас слушаю, - нетерпеливо произнес генерал.
- Можете считать, что все, о чем я сейчас сообщу, мне приснилось, но если попадете в аналогичную ситуацию в ближайшие два года... пожалуйста, вспомните об этом. Я сейчас расскажу вам историю про одну армию, потерпевшую поражение и не удержавшую полуостров, который могла бы удержать*.
* Слащев (прототип известного булгаковского персонажа Хлудова) - боевой генерал белой армии. В 1920 г. разработал план обороны Крыма, отвергнутый Врангелем. Мнения многих военных историков сходятся в том, что в случае реализации этого плана Крым мог бы остаться в руках белых.
* * *
Подойдя к входу в резиденцию президента, Алексей окинул взглядом сад, разбитый на месте бывшего городского рва. Сентябрь уже тронул желтизной кроны деревьев, яркое солнце будто старалось порадовать людей напоследок перед длинной зимой. Алексей с удовольствием вдохнул. Новгород в этом мире был куда больше того, который он знал в своем. Население перевалило за полмиллиона, а промышленные предприятия кольцом обступили город. Однако то ли из-за того, что прогресс еще не успел окончательно победить экологию, то ли из-за того, что уже больше года значительная часть предприятий стояла, воздух был чист.
Медленно ступая, Алексей поднялся на крыльцо, предъявил документы караульному и прошел в приемную.
- Здравия желаю, господин полковник, - приветствовал его старший лейтенант Гюнтер Вайсберг. - Обождите, пожалуйста, у господина президента совещание.
Ждать пришлось долго, больше часа. Наконец двери президентского кабинета распахнулись и вышла группа военных. Вид у всех был очень озабоченный. Вайсберг поднял трубку местного телефона и произнес: