– Это как посмотреть! – надменно откинул голову Стен.
– Послушай, неужели нельзя было объяснить все, как есть…
– Долго объяснять. Некоторые события я предвижу всего за несколько минут или даже секунд и не успеваю вмешаться… Эта целая цепочка. Я меняю одно, и тут же наваливается другое. И потом… у грядущего такое свойство: оно стремится к своей истинности, несмотря на все мои воздействия.
– Что? Какая истинность? – не понял Юл.
– Истинность, это то, что я увидел до своего вмешательства, – объяснил Стен. – К примеру, я увез тебя из Темногорска, чтобы тебя здесь не было в воскресенье. Но ты убежал и вернулся…
– А зачем ты меня увез?
– Из-за темной волны.
– Но почему?
– В первом варианте событий я увидел, как эта темная волна… тебя убила. Она бы и на расстоянии тебя задела. Как могла задеть Казика, если бы не охранные заклинания, наложенные на квартиру.
– Казик был в Питере… Или у вас там тоже порча?
– Неважно, что далеко. Он очень подвержен. Очень. Я увез тебя из Темногорска, чтобы в воскресенье, когда темные волны будут гулять по городу, тебя здесь не было. Но ты все равно вернулся – это опять же стремление к первоначальному варианту события.
– Но я не погиб!
– Под первую, самую сильную волну, ты попал в стеклянном саду. Сад как-то сумел защитить тебя…
– Вот как… – Юл попытался улыбнуться, но губы лишь дернулись. – Да, вполне возможно… Роман тоже указал на стеклянный сад как на защиту. Но почему ты не сказал мне насчет Иринки?
– Я не был уверен, я только увидел, что ей стало плохо. Но ее смерть не видел, клянусь.
– Врешь!
– Прекрати! Зачем мне лгать? – вспылил Стен. Он всегда приходил в ряость, когда его обвиняли во лжи.
– А во втором варианте… Что там было?
– Уже не помню точно. Этих вариантов было штук десять… я начинал что-то менять, и тут же появлялся новый…
– Значит, ты нащупал нить изменений… – юный чародей глянул на брата с восхищением.
Черт возьми, человек, который умеет менять будущее! Да можно такое учинить… У мальчишки голова пошла кругом.
– В принципе – да, – Стен говорил о своем новом даре как-то равнодушно, буднично. Как будто он новый язык выучил. Или заработал лишнюю пару тысяч. – . Если удастся хоть один раз изменить звено в цепи событий, эта цепь тут же оказывается у меня в руках. Я в нее встраиваюсь, как…
«Как вирус», – мысленно продолжил Юл, и сам испугался своей догадки. Фыркнул:
– Неважно как… Только отныне ты меняешь события своей волей. Что ты об этом думаешь?
– Думаю, что фаталистом быть проще, – прошептал Стен. – Да, я научился управлять событиями. Но не всегда успеваю что-то изменить. Теперь мы должны не дать сбить печати с кейса… Ты слышал про кейс с личными знаками колдунов?
– Роман рассказал? – Юл вспомнил недавний разговор с учителем. Помнится, про личные знаки, что лежат в каком-то там чемоданчике, Роман вроде бы говорил. Но ни про какие печати он не упоминал.
– Зимой. Когда предлагал мне вступить в Синклит. А потом я увидел этот кейс сквозь свои очки. Он был запечатал тремя печатями. Три печати, похожие на красный сургуч. Несомненно, это колдовство. Догадываешься, откуда печати?
Юл кивнул:
– Три темных волны порчи…
– А теперь подумай, что будет, если печати сломать? Что бывает, когда печати снимают?
– Откуда мне знать?
– А если подумать?
– Черт, ты говоришь, как наш физик…
– Физика – замечательная наука. Полезная. Учи физику, братишка…
– Новые три волны, – предположил Юл. – И если печати сломать одновременно, то волны войдут в резонанс.
– Хорошо знаешь физику.
– Ты видел этот вариант?
– Видел. Выглядит мерзко, – Стен передернулся.
Юл и Иринка невольно вздрогнули. Будто от этих слов повеяло знакомым холодом порчи.
– Кто снимет печати?
– Этого я не видел… Видел просторную комнату, овальный стол с полированной столешницей, и на нем кейс. Печати не тронуты.
– И как нам раздобыть чемоданчик?
– Точно пока не знаю…
– Где Роман и Тина сейчас? Это хотя бы знаешь?
– В доме Жилкова. Особняк рядом со стеклянным садом.
Стен вытащил из кармана футляр и достал очки в золотой оправе. Стекла во время аварии не разбились. Впрочем, Юл сомневался, можно ли их разбить даже ударом молотка. Стен несколько минут напряженно вглядывался прямо перед собой, потом откинулся на спинку сидения.
– Пока с ними все нормально, – вынес вердикт прорицатель. – Но это ненадолго. Медонос скоро потребует, чтобы они открыли кейс.
Медонос? То бишь Вадим Федорович Сазонов! Значит, он опять в Темногорске.
– Ты видел Медоноса?
– Да, только что.
– А похищение Романа не предсказал! – съязвил Юл.
– Нет. Потому что в первом варианте Романа убили. А похитили Иринку и тебя. Роман уцелел… и тут же я увидел новый вариант будущего: как ты со своим приятелем выходишь из квартиры и куда-то бежишь. Я понял, что будущее изменилось, Роман остался жив, а тебя не похитят.
– Ага, значит, эти уроды явились за мной и забрали Романа с Тиной? Так, что ли?
– Ну, да! Наконец-то ты хоть что-то понял! – Стен остановил машину возле какого-то дома.
– Нам сюда? – спросил Юл, оглядывая незнакомую девятиэтажку.
– Не знаю… этот дом мелькнул в моих видениях, но что с ним связано – понять пока не могу. А что ты думаешь, молодое дарование?
– Роман считал, что Иринка может разбить стеклянный сад, – признался Юл.
– Нет! – ахнула Иринка.
– Зачем? – спросил Стен.
– Так можно «погасить» порчу, – сказал Юл. И добавил – уже от себя. – Сад надо разбить, когда будут «снимать» печати.
– Ни за что! Это ж такая красота! – заявила Иринка.
– У тебя есть какое-нибудь предсказание насчет сада? – спросил Юл у брата.
– Пока нет. Мои предсказания всегда связаны с одним вариантом событий. Как только я изменю что-нибудь важное, тогда и появится другой вариант. Раньше у меня не было дара что-либо менять. Я прозревал – и только. Но второе ожерелье подарило мне способность менять будущее.
– Я знаю, что это за дом, – вдруг сказал Мишка.
Все к нему оборотились.
– Я за Генкой сегодня с самого утра следил. И видел, как он в этот дом зашел, а потом вышел. Думаю, он где-то здесь получил оружие. Я номер запомнил… Только не сразу сообразил, что это – тот самый дом. Смотрю на эту жирную девятку и думаю, где я ее видел.
– Ты всегда соображал неспешно, – заметил Юл.
– Можешь определить, в какой квартире утром побывал Геннадий? – спросил Стен.
Юл на миг задумался. Вытянул вперед руку с перстнем, глянул на желтый камень.
– Легко. Здесь есть одна квартирка с очень сильной магической аномалией. Вот туда и заглянем.
– Почему ты думаешь, что заказчик убийства – колдун? – спросила Иринка.
– Пуля была заговоренная. Романову защиту пробила. Так что не простой колдун, а очень сильный. Жаль, у меня воды нет.
– Тут у мужика сумка сзади стоит, – сказала Иринка. – И бутылка с минералкой имеется. Подойдет?
– Вполне.
Угнанную «шестерку» оставили на углу, вошли в подъезд, который указал Юл, поднялись на четвертый этаж.
Чародей не стал звонить: попросту плеснул воды из бутыли на замок и толкнул дверь. Ввалились всей гурьбой. Им навстречу с кухни выскочила женщина в зеленом парчовом платье. Хотела закричать, но лишь беззвучно открыла рот.
Юл шагнул в комнату. Первое, что он увидел – черный кейс на столе. Потом заметил Землемерова…
– Земля? – удивленно выдохнул Юл.
Сидящие за столом повернулись к нему… Томка, Олег, Аркадий Сидоренко – все ученики Романа. Последним (почему-то последним) Юл заметил Гавриила.
– Вы! – выкрикнул юный чародей.
В этом «вы» было столько гнева и ярости, что в окнах задребезжали стекла.
Но ярость свою Юл потратил зря. Нет, чтобы выбросить вперед руку с оберегом и всю силу своего дара и всю ненависть в подчиняющее заклятие вложить. Опытный колдун так бы и поступил. Но Юл был всего лишь учеником, пусть и наделенным талантом. То есть опыта не имел никакого.
Гавриил вскочил. Хлопнули за спиной черные крылья. Юный чародей, опомнившись, поднял руку с волшебным кольцом. Оберег защитил его от удара лишь частично. Мальчишку отшвырнуло к стене. Прижало так, будто Гавриил стиснул его руки и обездвижил.
Иринка хотела кинуться к Гавриилу, но Стен вовремя схватил девчонку за руку, иначе она бы попала под колдовской удар. Схватил и слегка придержал. Но, видимо, не рассчитал силу, потому что Иринка вскрикнула от боли.
– Не лезь меж ними, – шепнул Алексей.
– Я рад, что ты пришел, Юлий Александрович, твоя помощь очень кстати, – улыбнулся Гавриил.
– Вы Романа пытались убить… – прохрипел Юл.
– Ты все не так понял, к сожалению…
– Я там был… я…
– Отпустите его, – сказал Алексей. – Разумеется, Юлий Александрович с вами тягаться не может, но мы все вместе… – В голосе Стена послышалась угроза.
– Алексей Александрович, я помню, что ваше вмешательство на том памятном заседании Синклита осенью очень
* * *
– Что вы с моей рукой сделали! – воскликнула Иринка, когда они очутились на лестнице. – Она вся онемела.
– Я забыл тебе сказать, что мой брат – каратист! – заметил Юл.
– Он просто псих! Как и ты! – против воли в ее голосе послышалось восхищение.
– Хватит выдвигать претензии. Пошли быстрее…
Они сбежали вниз по лестнице. Мишка топал следом.
– Юл, почему сад вырос только вокруг разрушенного дома? Ты знаешь?
– Роман сказал, там выход в Беловодье… иное волшебство просачивается в наш мир.
– Только на этот участок?
– Так Роман охранные заклинания на канавы с водой наложил и на забор. Никто, кроме меня и Иринки, пройти туда не может.
– А ты можешь снять заклинания Романа?
– Могу! – дерзко заявил юный Цезарь.
* * *
Они вступили в сад в белесых сумерках. Впереди шли Стен с Иринкой. За ними – Юл. Мишка отъехал в машине два квартала, загнал «Жигуленка» в кювет и ушел. Снять заклинания Романа Юлу оказалось не так уж и сложно.
«А ведь я в самом деле сильнее него!» – воскликнул мальчишка мысленно.
– Выслушай меня, Ира… Ты – сейчас единственная, кто может исправить положение, – сказал Стен.
Иринка стояла неподвижно и, запрокинув голову, оглядывала сад.
– Я слушаю, слушаю… – проговорила она таким тоном, будто хотела сказать: да не желаю я ничего слушать.
– Сад надо разбить немедленно.
– Ни за что!
– Я сказал: выслушай! Беловодье было создано для того, чтобы дать шанс исправить ошибки. Правда, задуманное не доведено до конца, и Беловодье обрело лишь часть своей силы. Но, думаю, ошибки вашего Гавриила мы сможем исправить. В этих деревьях – накопленная магия Беловодья. Ты разобьешь деревья, и тем самым погасишь наведенную Гавриилом порчу.
– И не угова… – Иринка замолчала на полуслове. Потому что услышала, как звенят деревья. Все громче… все пронзительнее становился звук.
– Что это?
– Скоро начнется. Я видел, что будет. Мы не должны опоздать.
Простенькое словечко «видел» прозвучало зловеще.
– И что мы должны сделать? – Юл взял Иринку за руку и ощутил ее страх и тоску.
– Я же сказал: разбить стеклянный сад. А ты направишь силу в нужное русло.
– Нет! Невозможно! Нет! – закричала Иринка.
В ответ деревья зазвенели.
Сейчас девчонка испытывала настоящую боль, и Юл это чувствовал.
– Единственный способ, – отрезал Алексей.
– Но я еще его не нарисовала… – в этом возгласе было столько детской обиды.
«Детской» – не смешной, а – подлинной. Той обиды, когда одна слезинка может перевесить любую чашу…
– Сейчас начнется, вот-вот.
– Хорошо… – уступила Иринка. – Я разобью сад. Если вы так решили. Сволочи!
– А мне что делать? – спросил юный чародей у брата.
– Я же сказал – направить силу в нужное русло…
Юл вздохнул, сознавая, что видит это стеклянное великолепие в последний раз. Завтра здесь снова будет только голая земля. Никто больше не станет любоваться сверкающими на кончиках ветвей огоньками, а Иринка уже никогда не нарисует волшебный сад.
Глава 4
Стеклянный дождь
– Снимите с Алевтины платок! – приказал Медонос. – Ей эта тряпка не поможет.
Что в платок вплетены нити колдовской защиты, догадаться было нетрудно. Хотя сила этого оберега была не велика. От одного колдована или от слабенькой порчи могла защитить – и только.
– Не трогайте ее! – Роману казалось, что он кричит. Но вышел противный сип. – Данила Иванович… – повернулся он к Большеруку.
Тот нахмурился, сделал вид, что не слышит.
– Ничего страшного, Ромка, – гаденько хмыкнул Слаевич. – Попользуйся девчонкой, сила ее потом восстановится. Бабы, они такие, их чем больше топчешь, тем они слаще.
– Я сама сниму! – Тина спешно принялась развязывать узел.
Оттолкнула руку колдована, поднялась, шагнула к стулу водного колдуна и повесила платок на спинку.
– Садись! – колдован толкнул ее назад, на стул.
Роман протянул руку и коснулся кейса. Там, где была нашлепка, похожая на застывший сгусток крови.
– Руки! – рявкнул цепной пес за спиной.
– Не препятствуй, – улыбнулся Медонос. – Он хочет найти дырочку в кейсе. Пускай ищет. Он же сейчас слаб, как слепой котенок. А котят топить одно удовольствие. Они так забавно дрыгают лапками, когда пытаются всплыть.
«Слаб, как котенок»… Как нерожденный ребенок. Прав Медонос. Никакой силы у Романа сейчас нет. Ничего нет. Медонос вполне отчетливо намекнул: ты слаб, и посему тебя следует утопить. Умертвить. Какая нелепица! Ведь это минутная слабость! Ведь Роман сейчас в самой силе, и лет у него впереди еще как минимум пятьдесят. Полвека полноценной жизни. Неужели он должен их потерять… Потерять? Пятьдесят лет… Сила, неизрасходованная за пятьдесят лет? Несвершенное?
«Подвиг несвершения – самый трудный!» – прозвучал отчетливо голос матери.
Что он тогда ответил?