– Они, уроды!
– И наверняка сбежали?
– Угу.
– Значит, ты, родимый, облажался?..
– Да я… …
– А как поступает начальник с подчиненным, который облажался?
Гукин самодовольно улыбнулся.
Жилков в ответ лишь беззвучно раскрывал рот.
* * *
На площадь перед мэрией Сафронов въехать не сумел. Не то, чтобы здесь было много народу, просто резидения Гукина была оцеплена ОМОНом. Близко никого не пускали. Пришлось оставить машину на самом краю огромной стоянки и отправиться дальше пешком.
Однако пробиться внутрь явно было задачей не из легких. Сафронов достал мобильник, принялся листать записную книжку, отыскивая нужный телефон. Нашел… Но абонент оказался недоступен. Второй номер тоже не желал откликаться. И тут кто-то тронул Сафронова за плечо. Он повернулся. Рядом с ним стоял знакомый работник мэрии.
Когда-то именно этот шустрый парень утсроил Сафронову заказ на два камина для мэрии, за что был вознагражден солидной суммой.
– По какому вопросу к нам, Антон Николаевич?
– Мне нужно попасть внутрь.
– Сегодня в городе черт знает, что, не подходящий день для визитов. Может быть, завтра?
Сафронов тут же нашелся:
– Приехали два архитектора из Штатов, хотят осмотреть камины в мэрии. Времени у них практически нет. Один день. Но они хотят непременно осмотреть камины, чтобы заказать такие же. За баксы. Процент городу.
– Серьезно? – шустрые глазки чиновника метнулись из стороны в сторону. – И где они?
– Подъедут через два часа. Только что звонили… – Сафронов помахал мобильником. – Надо устроить.
– Я в доле?
– Разумеется.
– Антон Николаевич, с главного входа вам не пройти. Надо через служебный. Жилкова сейчас нет, но я найду нужного человека.
Оставив Глеба возле машины, Сафронов направился за своим провожатым.
Миновав боковую дверь и какие-то уродливые коридоры, они рчутились в главной приемной.
– Антон Николаевич подождите здесь. Сейчас приведу Жилкова, если он на месте. Или кого-нибудь другого.
– Я хочу встретиться с Гукиным.
– Он скоро прибудет. А пока…
Парень нырнул в какую-то дверь.
– Мне нужна помощь! Пусть кто-нибудь со мной поговорит… – Слова эти повисли без ответа.
Открылась одна из дверей. Из нее выскользнула немолодая женщина и тут же скрылась за другой дверью. Потом она же вернулась обратно. Через минуту из – за второй двери появилась еще одна дама и скрылась в соседнем кабинете. Сафронову показалось, что они исполняют ритуальный танец, появляясь в дверях и тут же исчезая.
Антон Николаевич огляделся. В приемной сидели несколько человек. Никого из них, кроме ведущей новостей Наташи Варенец, Сафронов никогда прежде не видел. Ему вдруг показалось, что он живет в одном городе, а эти люди – в другом.
Двое мужчин переговаривались, женщина красила губы, строя гримасы перед огромным зеркалом на стене. Такое впечатление, что никому не было дела, до того, что творится за стенами этого дома.
Сафронов подошел к камину, который он сам в этом дворце сотворил. Видимо, из-за холодов камин топили, в его огромном чреве тлели синие угли, подернутые красным мауром.
Наконец в зал вошел невысокий полный господин, огляделся и направился к Сафронову.
– Антон Николаевич, добрый день. Мне сказали, что американцы хотят оглядеть мэрию. Жилкова нет. Так что я могу все организовать. Надо обговорить…
– Мне нужен мэр.
– Его сейчас нет. Обсудим условия… Прошу в мой кабинет.
– К Гукину, немедленно, – Сафронов наклонил голову. Лицо его побагровело.
– С мэром переговорим завтра. Я все могу устроить…
– У меня дочь пропала! – рявкнул Сафронов, глядя на собеседника покрасневшими воспаленными глазами. – Я пробовал вам позвонить… никто не отвечает… никто…
– Так вам в милицию надо.
– Думаете, там кто-то будет ее искать?!
– Так по закону…
– Я должен видеть Гукина!
– Его здесь нет.
– Немедленно! – заорал Сафронов.
И ударил ладонью по возрожденному камину. Из пасти камина врвалось оранжевое пламя и вмиг охватило приемную. Заметались по комнате охваченные пламенем люди…
Антон Николаевич не помнил, как очутился на улице.
Он опять был возле стоянки и смотрел, как полыхает здание мэрии. Огонь вырывался из всех окон первого этажа.
Неожиданно раздалась трель мобильного телефона. Сафронов вздрогнул, почти автоматически нажал кнопку ответа. Он почему-то подумал, что звонит Гукин.
– Папа, это я! – услышал голос дочери.
– Ты где?
– В Питере.
– Как ты туда попала? – Он все еще не верил, что говорит с Иринкой, что она жива, и голос у нее веселый… и в голосе ни боли, ни даже обиды.
– Долго объяснять. Просто звоню, чтобы сказать – все нормалец. Ты понял?
– Иринка… – выдавил Сафронов. – Что они с тобой сделали?!
– Пап, все нормально! Не переживай!
– Я спрашиваю…
– Никто ничего не сделал! – закричала Иринка. – Папа, ты что, не въезжаешь?! Меня спасли и увезли из города Юл Стеновский и его брат.
– Я так и знал! – сказал Антон Николаевич.
– Что ты знал? – не поняла девчонка.
– Я сразу понял: они действуют сообща. Им нужен выкуп? Да?
– Ну, ты и тормоз! Я же сказала: не нужно им твои баксы! Завтра сама на поезде приеду. Ночь переночую, а утром…
– Можно с кем-нибудь из них поговорить? С одним из этих братцев? – перебил Сафронов.
– С которым?
– Со старшим.
Антон Николаевич услышал, как Иринка с кем-то шепчется. Похоже, с женщиной. Это немного успокоило Сафронова.
Потом в мобильнике раздался мужской голос:
– Я вас слушаю, Антон Николаевич! – Голос был строгим, но довольно приятным. Сафронов подумал, что такой голос может быть у учителя.
– Что вам нужно? Выкуп? – спросил каминных дел мастер.
– Ваша дочь – очень сильная колдунья… Мне была нужна ее помощь в одном деле… Где вы сейчас? – оборвал сам себя говоривший. Теперь в его голосе проступила тревога.
– Возле мэрии.
– Немедленно! Уезжайте оттуда немедленно. Приезжайте в Питер за дочерью.
– В чем дело?
– В мэрии ваши камины. Вы поняли?
Телефон отключился.
«Камины… Откуда он знает?» – с тоской подумал Сафронов, глядя на ревущее пламя.
Только теперь до него дошло: на него повесят поджог… Но он ведь в самом деле спалил мэрию!
Глава 5
Гавриил
Дом Романа стоял нетронутый. Даже забор не сумели повалить во время беспорядков – хотя и пробовали. Оказалось, никому не под силу одолеть наложенные водным колдуном заклинания. Калитка легко подалась нажиму руки, пропустила хозяина и его спутницу и тут же лязгнула стальной пастью замка.
– Я пойду наверх, лягу, – сказал Роман, когда они вошли в дом. – Ужасно устал. Да и бок этот проклятый болит…
– Помочь тебе? – предложила Тина.
– Не нужно. Как-нибудь вскарабкаюсь.
– Хочешь, борщ сварю?
– Нет, не нужно. Ты чай сделай. Сама отдохни. Это правильно. Домой пока не ходи. Здесь побудь. А борщ варить – совершенно ни к чему.
Роман медленно поднялся наверх, растянулся на кровати. Блаженно прикрыл глаза. Он слышал, как внизу позвякивает посуда.
«Неужели я дома! Наконец-то! Как хорошо!» – Ттихая волна подхватила его и повлекла.
* * *
Тина прошла в гостиную, сбросила пальто и села в кресло. Все знакомо. Даже в темноте до боли знакомо. Это старое деревянное самодельное кресло, изготовленное еще дедом Севастьяном. А вот здесь трюмо с высоким зеркалом. Это трюмо кто-то подарил Роману. Ему как минимум лет сто. Роман любил старую мебель из цельного дерева.
Бывшая люба отправилась на кухню. Поставила кастрюлю на плиту. Ей вдруг показалось, что она никогда не уходила из этого дома. Но знала: вернулась ненадолго. На одну ночь.
* * *
Роман открыл глаза. Дождь барабанил по подоконнику. Внизу было тихо. Он накинул халат и спустился на кухню. На столе расставлены были чистые тарелки, разложены ложки, выставлена сметана в крынке и нарезан хлеб. На плите исходил одуряющим ароматом кастрюля с борщом. Он взял половник., зачерпнул.
О, Вода-Царица! До чего же вкусно! Если бы Надежда умела так готовить!
Он так и ел борщ из кастрюли, не наливая в тарелку, потом поднялся вновь в спальню и заснул.
* * *
Поздним утром (уже двенадцать пробили, вернее, прохрипели часы в кабинете) навестить водного колдуна явился Гавриил Черный.
Роман пил чай на кухне в гордом одиночестве. После вчерашнего он был все еще в халате и домашних тапочках. От чашки душистого чая, заваренного самолично повелителем водной стихии, глава Синклита не смог отказаться.
– Ну что, Гавриил Ахманович, явился поведать, как ты меня заказал? – спросил Роман с улыбкой. – Давай, рассказывай.
Гавриил скривил губы, что, видимо, должно было означать улыбку, и признался:
– Я всеми силами хотел сохранить Синклит.
– В этом я не сомневаюсь. Но разве я был против Синклита?
– Гукин сегодня утром заявил, что будет теперь самолично назначать главу Синклита?
Роман присвистнул. Потом рассмеялся. Впрочем, смех был совсем невеселый:
– Удивительные вещи ты мне рассказываешь. Прежде всего, удивительные тем, что Синклита, как такового, больше не существует. Все личные знаки уничтожены. Прах. Пепел. Уцелели лишь четыре знака. Уточнить – чьи?
– Не надо, – покачал головой Гавриил.
– Может быть, теперь расскажешь, что же произошло на самом деле?
– Чудодей умер.
– Я не забыл. Даже после вчерашнего. И как же Гукин на тебя давил, бедного?
– Первым делом позвонил мне и попросил принять в Синклит своего помощника Чебарова.
– Этот тип – некромант, и к тому же колдован. Некромантам в Синклите делать нечего.
– Да не в этом дело. Поначалу я решил, что Гукин попросту не информирован: у Синклита с властями – нейтралитет. То есть мы им платим определенную сумму, и все. Мы им не помогаем, но и не мешаем ни в чем, они на нас не давят. Просьба принять в Синклит Чебарова была вмешательством в наши дела. Я расценил обращение Гукина, как непонимание ситуации. Я решил кое-что мэру разъяснить.
– И как? Разъяснил?
– Через две недели он предложил создать совместное предприятие, которое будет вести дела Синклита. Я объяснил, что нам это не нужно. Он как будто не услышал и прислал Жилкова обсудить устав.
– Почему ты нам ничего не рассказал? Мог бы посвятить в свои проблемы Совет Синклита. Это уже касалось всех нас!
– О, да! И тогда бы уже весь Синклит был в курсе.
– Что в этом плохого? – недоумение Романа было искренним.
– Если честно, я боялся.
– Чего?
– Что многие соблазнятся предложением Гукина работать на власть.
– Разве мы прежде не сотрудничали?
– Не так, как хотелось Гукину. Ты, к примеру, помог Сторукову найти тело убитого мента, или там убийцу ему в водном зеркале показал, или пожар загасил в библиотеке. Но это все не то. Это нормально. Я имею в виду другое. Когда мы начнем на обычных людей в пользу власти давить.
– Значит, ты решил, что справишься с Гукиным в одиночку?
– Я вежливо намекнул господину Жилкову, что колдуны не нуждаются ни в какой крыше, что они сами могут на кого угодно наехать. И Гукина Синклит одним плевком перешибет.
– Одно уточнение! – перебил Гавриила Роман. – Если все мы будем заодно…
В ответ глава Синклита лишь тяжело вздохнул: он и сам знал склочный характер чародеев. Заставить их принять единогласное решение практически невозможно. Но, с другой стороны, ходить под властью колдуны тоже не приучены. Многие, разумеется, готовы продаться (деньги – страшная сила). Но вся особенность их работы в том, что продавшийся колдун непременно часть своей силы теряет. Потому как подчинение и стихия – несовместимы.
– Ну и…
– Сначала мэр вызвал меня и заявил, что не потерпит бесконтрольной деятельности Синклита в своем городе, и вновь принялся расписывать мне достоинства совместной фирмы. Я объяснил ему про личные знаки и наш контроль, и предложил возобновить соглашение между властью и Синклитом. Он выслушал очень внимательно, обещал подумать. А на следующий день позвонил и сказал, что кейс с личными знаками должен храниться у него.
– Не слабо! – усмехнулся Роман. – А зачем ему кейс?
– Я задал ему тот же самый вопрос. Он ответил мне: «Мэр должен контролировать Синклит». Я вспылил: «Как вы собираетесь его контролировать? Даже мне это не под силу. Я лишь могу определить, не насылает ли кто-нибудь порчу. Настоящий контроль осуществляют другие». – «Это уже не ваше дело!» – ответил мне Гукин довольно по-хамски. А на следующий день кейс украли.
– Неужели?!
– Явились четверо колдованов и Максимка Костерок. Колдованы! И с ним тот самый Чебаров, некромант. Все ударили разом! Суки! Как же я не распознал их, идиот!
Водный колдун вспомнил черный дым над крышей особняка Гавриила, встречу с Максимкой и сломанные крылья главы Темных сил – в тот день, когда Роман изменил свою судьбу.
– Почему ты наконец не рассказал обо всем Синклиту? Мы все оказались под ударом.
– Времени не было. Я решил запечатать кейс. После этого у меня было время его вернуть. Если бы Большерук и Огневик не струсили, все бы получилось. Даже не зная ситуации, они удрали. Ведь кейс в самом деле был в доме Жилкова под присмотром Медоноса.
– Навел порчу на город! Двое умерли! Или ты забыл?
– Я не мог позволить открыть кейс, – упрямо повторил Гавриил.
– Ты испугался. Самым примитивным образом струсил! – Ярость душила Романа. – Вдруг после такого провала тебя попросту выгонят из Синклита? Можно было не только кресла лишиться – но и силы колдовской. Это запросто.
– Уж ты бы постарался!
– Возможно, я бы что-то придумал. Но ты попросту решил пристрелить меня, – рн улыбеуся, но улыбка эта была воистину волчьей.
– А что было делать? Ты – единственный водный колдун, который мог открыть кейс. Мне нужно было заблокировать знаки, а уж потом что-то предпринимать. Ты же сам убедился: любого можно заставить делать то, что прикажут.
Роман не стал возражать. Объяснять Гавриилу, что он был готов умереть, но не подчиниться, было глупо. Гавриил бы ни за что не поверил, решил, оправдывается бедняга, сочиняет героику задним числом.
Вместо этого Роман спросил:
– Что теперь будет?
– Пока сильные колдуны будут друг с дружкой силой мериться, всякая шваль соберется вокруг Костерка, и всей кодлой подадутся новому мэру на службу. Глядишь, через пару лет Максимка Костерок нашим мэром станет. Смеешься? Смейся, смейся, а вот мне не до смеха.
– Я не смеюсь, – ответил Роман. – Но вся закавыка в том, что мы просто по природе своей не можем объединиться. У каждого своя стихия. Сам понимаешь, огонь с водой плохо дружат.
– Синклиту конец… – вздохнул Гавриил. – То есть, Максимка или кто-то другой непременно создадут новый. Аглая, Тамара, Огневик, десятки других там непременно будут. А вот я – увольте. А тебя вообще не позовут. У них так будет такое болото…
– Вот ты объясни мне, Гавриил Ахманович, – попросил Роман, – как это у тебя получается: ты меня заказал, и чуть-чуть по твоей милости я концы не отдал; двоих убило, Иринку Сафронову и Сидоренко чуть не пришибло твоими волнами, – а ты сидишь сейчас со мной и о высоких материях размышляешь.
– Так я же повелитель Темных сил, – приосанился Гавриил. – А тебе, Роман, повезло.
– Это почему же?
– Да потому, что ты – единственный водный колдун, по-прежнему практиковать можешь. Тина на твое колдовство наводку не даст… ну а наш юный Цезарь еще мальчишка. Кстати, знаешь, где он прячется?
– Думаю, знаю.
– Пусть не переживает, я на него зла не держу.
– Однако! – Роман опешил от подобной наглости. – Ты еще и претензии предъявляешь?!
– Ах, да… Долг Синклиту ты должен вернуть!
– Так ведь нет больше Синклита.
– А долги есть. Синклиту теперь за особняк Жилкова расплачиваться. А этот домик не сравнить с хоромами Аглаи.
– Забавно получилось, – вздохнул Роман. – Пока мы с Медоносом дрались, Гукин свои делишки сумел обделать. Я вот что подумал: с самого начала не нужен был Гукину Медонос. Почему наш премудрый Микола не понимал этого, не ясно.