— Наши планы, — обернувшись, спросил Ефремов, когда микроавтобус начал притормаживать.
Олланд вытянул шею, посмотрел на собравшихся. Полицейские, дежурившие у дверей гостиницы, двинулись к микроавтобусу, собираясь организовать коридор.
— Пресса. Прекрасно. Простите, я забыл вам сказать: сегодня утром мне звонили из пресс-центра, просили ответить на несколько вопросов. Я думаю, это займет не более десяти минут.
— Поговорите на улице или пройдем в конференц-зал гостиницы? — спросил Ефремов, собираясь открыть Дверцу.
— Незачем их туда тащить. Поговорим на улице.
Не успел Олланд выйти из автобуса, как к нему протянулись с десяток штанг с микрофонами, засверкали фотовспышки, операторы взяли его на мушку видеокамер и десять вопросов были заданы одновременно.
— Господа, не все сразу, — показав, что сдается, с улыбкой сказал Герхард.
Такие конференции Ефремов не любил больше всего. Репортерская братия очень редко утруждает себя нормами приличия, откровенно напирает на охраняемый объект, сует под нос микрофоны и роится, роится, словно не может замереть, пока не ослабнет заводная пружина. Как тут вовремя заметить убийцу, окажись он среди репортеров? Но поделать ничего было нельзя. Майор вежливо отстранил репортера, пытавшегося из-за спины Олланда подсунуть ему под нос диктофон, и встал за левым плечом объекта. Десантники в паре шагов от муравейника обступили его со всех сторон, поглядывая в основном по сторонам. Полицейские следили за порядком.
— Телекомпания CNN, — чуть ли не крикнула писклявым голосом молоденькая мулатка, держа микрофон в вытянутой руке. — Господин Олланд, вы уже неделю в Пешковеце. Вы можете огласить какие-нибудь предварительные выводы?
— Могу. Здесь люди убивают друг друга.
— Агентство «Рейтер». У вас есть новые сведения или хотя бы предположения о причинах конфликта?
— Есть очень много информации, которую нужно проверять, сортировать, систематизировать. Только после этого можно будет сделать какие-либо выводы.
— Администрация Пешковеца выполняет обещание оказывать вам всестороннюю помощь? — спросил седовласый араб.
— Я доволен сотрудничеством, — ответил Герхард. — Все вопросы, которые я задаю, получают своевременный ответ. Если мне необходимо с кем-то встретиться, это происходит без каких-либо проволочек. Все документы, которые необходимы мне для работы, я получаю по первому требованию.
— Как вы относитесь к готовящемуся на вас покушению?
Герхард так и замер с открытым ртом. Ефремов приготовился в любую секунду выдернуть Олланда из толпы, десантники переключили внимание на репортеров.
— А как вы относитесь к тому, что после этой пресс-конференции вас из автоматического оружия расстреляют двое неизвестных? — спросил Герхард.
Репортеры захихикали, очевидно, остались довольны ответной шуткой Олланда. Но Ефремов не оценил юмора. За такие шутки ноги выдергивать нужно.
— И все-таки, господин Олланд, — настаивал шутник, — вы всерьез относитесь к этому предупреждению или считаете его маловероятным?
— Как можно относиться к тому, о чем не знаешь? Очевидно, потенциальный убийца предупредил вас раньше, чем меня. Но поскольку теперь я знаю об этом, постараюсь отнестись всерьез. Вас интересует, допускаю ли я в принципе возможность покушения? Да. Потому что мы на войне. Но подозревать какую-либо из конфликтующих сторон у меня нет оснований. Более того, никому из них война не нужна.
— Это правда, что в случае вашего негативного заключения в город введут войска и конфликт будет подавлен силой? — спросила дама бальзаковского возраста.
— Я не располагаю информацией о подготовке военной операции.
— У вас есть информация о так называемых ублюдках? Это ашаты или имлины?
— Нет. Никакой информации о так называемых ублюдках у меня нет.
— Сколько вы пробудете в Пешковеце?
— Я думаю, еще неделю. Возможно, две.
— Рассчитываете, что этого времени хватит для поиска мирного решения конфликта?
— Этого времени вполне достаточно, чтобы примирить тех, кто хочет мира. Если мир не нужен хотя бы одной из сторон, бойня продолжится, даже если я поселюсь в этом городе. Простите, господа, мне пора идти. У вас еще будет возможность задать мне вопросы.
Репортеры, вежливо раздвинутые полицией, нехотя расступились, освободили лестницу, Олланд в сопровождении русского десанта поднялся по ступеням и скрылся за дверями отеля.
После плотного ужина в ресторане гостиницы Олланд и Ефремов уединились в рабочем кабинете, чтобы за бокалом красного вина обсудить новости. Майор сидел в глубоком кожаном кресле, потягивая вино и наслаждаясь его букетом, и обдумывал, с чего начать разговор. Олланд сел за широкий стол, приготовился выслушать Ефремова, попутно собираясь проверить электронную почту.
— Герхард, вы что-нибудь знаете о киберах? — спросил Ефремов.
— Конечно, знаю. С детства люблю фантастику.
— Очевидно, вы также знаете, что Министерство обороны Европы располагает подразделением, сформированным исключительно из клонов?
— Об этом не писали в газетах, — невозмутимо глядя в глаза русского майора, ответил Олланд. Ефремов молчал, словно ждал продолжения, и Герхард продолжил: — Майор, даже если бы я и знал о существовании клонов, не говоря уже о подразделениях, сформированных из их числа, то вряд ли бы сознался. Существование подобного подразделения должно быть государственной тайной.
— Что для вас государственная тайна, для нас — тактико-технические характеристики армии вероятного противника, — сказал Ефремов. — Но… Пусть так. Не знаете так не знаете. Считайте, что я вам открыл один из ваших военных секретов. Если не вдаваться в вопросы морали, существование армии клонов вполне логично. Крепкие, прошедшие тщательную селекцию парни, у которых нет родственников и чья смерть не вызовет никаких вопросов. Мечта любого генерала. С будущего года их планируют отправлять на освоение других планет, где будут поручать рискованные операции.
— Я весьма поверхностно знаком с нашей космической программой, — ответил Герхард.
— Не тушуйтесь, — сказал Ефремов. — Аналогичные программы есть и в Америке, и в Канаде, и в Китае. Возможно, в России. Но я знаю наверняка, что в Европе с недавних пор клонам в мозг имплантируют микрочипы. В ближайшем будущем планируется заменять дубликатами из легких и сверхпрочных сплавов некоторые кости клонов, мышечную ткань — искусственными материалами. Микрочип в разы увеличит реакцию, зрение, слух, притупит чувства боли, усталости и страха. Все это должно превратить клонов в еще более сильных, отважных и выносливых солдат. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Вы говорите о большой вероятности существования киберов. Людей или клонов с имплантированными микрочипами, что само по себе нарушает как минимум два десятка международных соглашений.
— Сегодня по крайней мере один из киберов был на площади у фонтана.
Новость произвела на Олланда определенное впечатление. Ефремов заметил это, хотя Герхард и пытался скрыть свою реакцию. Значит, он знал и о клонах, и о киберах, и о военных экспериментах с их участием, но не ожидал встретить их в Пешковеце. Теперь хоть что-то проясняется. Вот, значит, в чем причина идиотских вопросов о необычном и странном в поведении окружающих…
— С чего вы взяли, что здесь был клон? — спросил Герхард.
— Мой сканер личных датчиков в состоянии заметить приближение кибернетического организма всех известных нам модификаций, — ответил майор. — Правда, на расстоянии не более пятнадцати-двадцати метров. На площади у фонтана мы засекли кибера. Я не знаю, был ли он клоном… Не смотрите на меня как на шпиона, Герхард. Модернизированный сканер «СИД 01–12» входит в стандартную экипировку солдат российского корпуса миротворцев. Наша задача — обеспечить вашу безопасность. Это приказ. И мы его выполним, используя все имеющиеся в нашем распоряжении средства, даже если нам придется воевать с регулярной армией Европы.
— Именно поэтому я и настаивал на вашем участии, — вставил Олланд.
— Спасибо за доверие, — Ефремов коротко качнул головой. — Но ваш ответ лишь подтверждает мое подозрение. Вы предполагали столкнуться в Пешковеце с чем-то неординарным. Поэтому повторяю вопрос. Герхард, вы что-нибудь знаете о подразделениях киберов?
Олланд взял бутылку бордо, долил себе вина. Ефремов отказался. Сделав глоток, Герхард задумался на секунду, поставил бокал на стол и сказал:
— Отвечу по пунктам. Первое. Я не предполагал встретить здесь что-то из ряда вон выходящее. Обычный межнациональный и межрелигиозный конфликт. Я вообще не собирался ехать в Пешковец. Я собирался в отпуск, а мне навязали командировку. Наблюдателю департамента межнациональных и религиозных конфликтов на время командировки в зону конфликта по закону положена охрана. Вы с ребятами — лучшее подразделение бригады миротворцев, и мое требование о вашем участии явно необоснованно. Мой шеф не терпит ультиматумы. Я поставил условие в надежде, что меня отстранят от работы и я, как и запланировал, поеду в Ниццу. Но шеф неожиданно легко согласился, и вот я здесь, в вашей компании. Второе. Мне известно, что эксперименты с клонированием человека проводятся с тех пор, как группа ведущих ученых мира доказала необходимость клонирования стволовых клеток. Клонирование человека запрещено законом, но… Президент для нескольких институтов сделал исключение и выдал им специальное разрешение. Я не знаю где, я не знаю сколько, но знаю, что в Европе эксперименты с клонированием человека проводятся более семидесяти лет. О существовании киберов я не знаю ничего. Точнее, ничего конкретного. Я знаю, что подобные разработки велись во многих странах мира еще в конце двадцатого века, но в тех экспериментах в качестве объекта использовались обычные люди. И если вы утверждаете, что кибер находится в Пешковеце, более того, что он приходил на мою встречу с ашатами, мне ничего не остается, кроме как развести руками и сделать срочный запрос в наш департамент.
Это могло быть правдой. Зачем специалисту по межнациональным и религиозным конфликтам знать о новейших военных разработках, об экспериментах с клонами и киберами?
— Я вам верю, — сказал Ефремов. — Но Герхард, если вы что-то узнаете, случайно или не совсем, для вашей же безопасности будет лучше, если вы сообщите об этом мне.
— Я сейчас же отправлю запрос, и мы получим исчерпывающую…
— Не торопитесь. Прежде всего нам нужно убедиться, что это действительно был кибер, а не ошибка сканера. Ваш запрос могут неверно истолковать, возникнут сомнения в вашем здоровье. Если сканер не ошибся, то наверняка в Пешковеце не один кибер, а группа. Неплохо бы разобраться, кому они принадлежат. В мире есть по крайней мере шесть стран — потенциальных обладателей киберов.
— Давайте искать причину происходящего, — предложил Олланд. — Зачем в Пешковеце нужны киберы?
— Испытание в реальных условиях, — ответил Ефремов. — Полигон — это одно, настоящий город — совсем другое. Заваруха, подобная пешковецкой, — наилучшее прикрытие.
— Возможно. Допустим, что киберов готовили для использования в городских условиях. Зачем?
— Во-первых, для ведения обычных военных действий. Во-вторых, для ликвидации вооруженных беспорядков. В Пешковеце скорее локальный вооруженный конфликт, чем полномасштабная война. Возможно, они страхуют нас.
— Если это так, почему меня не поставили в известность?
— Вы сами сказали, это военная тайна.
— Может быть, может быть… — задумчиво пробормотал Олланд. — А может, и нет. Все хотят мира, но до сих пор идет война.
— Мира, может, и хотят, но не имеют желания идти на уступки друг другу, — сказал Ефремов.
— В городе зафиксировано колоссальное количество случаев необъяснимой, почти звериной жестокости имлинов. Это нельзя объяснить травмированной на войне психикой человека. Это деградация, спуск вниз на несколько ступеней эволюции. Нигде и никогда не было ничего подобного. Акции ашатов совершенно не соответствуют их менталитету, поведению на протяжении всей истории. Они никогда не были хорошими воинами, чаще брали количеством, а не мастерством. Я сделал запрос в Министерство обороны и вчера получил обескураживающий ответ: ашаты очень редко попадают в регулярную армию Европы. Во-первых, сами идут неохотно, во-вторых, не выдерживают тренировок, не сдают экзамены. И тут — пожалуйста: операция в лучших традициях спецподразделений.
— Возможно, это провокации. Одна сторона хочет скомпрометировать другую и под видом оппонента совершает убийства.
В дверь постучали. Десантники впустили гостя. Герхард вспомнил, что пригласил на кофе начальника комитета по образованию Пешковеца. Ему очень хотелось с ним поговорить об атмосфере, царившей среди школьников средних и старших классов. Разговор с майором пришлось отложить, и тот пошел готовиться к завтрашней инспекции в лагерь имлинских беженцев.