– А второго Джон тоже пришил?
– Да, чуть поодаль, на улице. Так что вы можете намекнуть, что они просто оказались не в том месте и не в то время.
Я уставился на Энди, а он подмигнул мне.
– Я видел вас здесь вместе с Джерардом несколько лет назад. Я взял за правило никогда не забывать лиц, которые стоят того, чтобы их помнить.
Я кивнул в ответ:
– Спасибо за вкусный ужин.
На улице похолодало. Луна висела высоко, море разбушевалось. Дорога впереди была пустынна. Из какого-то заведения ближе к гавани доносились громкая музыка и смех. Проходя мимо, я заглянул в окно и увидел, как на маленькой эстраде усталая женщина делает сама себе нечто вроде гинекологического обследования.
Где-то рядом раздался звон разбитого стекла. Из прохода между домами вывалился пьяный с протянутой вперед рукой. Я прошел мимо. В гавани вздыхал заблудившийся в мачтах ветер. Я вдруг пожалел, что рядом со мной нет Люка, как в те добрые старые времена, до того как наши отношения осложнились. Мне хотелось поговорить с кем-нибудь одного со мной возраста и склада ума. Все мои здешние родственники, отягощенные многовековым грузом цинизма и мудрости, не могли чувствовать и мыслить так, как я.
Я сделал еще шагов десять, и вдруг Фракир резко задергалась у меня на запястье. Поблизости не было ни души, я даже не стал вынимать из ножен свой новый клинок, а лишь бросился ничком на землю и откатился в тень. Одновременно донесся свист со стороны здания напротив. Бросив взгляд в том направлении, я увидел, что оттуда вылетела стрела, нацеленная на то место, где я только что стоял. Если бы я не нырнул на землю, она наверняка угодила бы прямо в меня.
Я приподнялся настолько, что смог выхватить из ножен клинок, и бросил взгляд направо. В ближайшем здании на теневой стороне ни открытых окон, ни открытых дверей; его фронтон футах в шести от меня. Но между этим домом и двумя другими, соседними, пустые пространства, и, призвав на помощь геометрию, я определил, что стрела была пущена откуда-то оттуда.
Я снова покатился по земле, пока не оказался возле крытой галереи, тянувшейся во всю длину дома, вскарабкался на нее и встал во весь рост. Потом начал медленно двигаться вдоль стены, проклиная темноту, не позволявшую мне идти быстрее, и подошел достаточно близко к зияющей пустоте, чтобы броситься на таинственного стрелка прежде, чем он успеет выпустить в меня еще одну стрелу. Мне не сразу пришло в голову, что он может обойти вокруг здания и напасть на меня сзади. Я прильнул к стене, сжал рукоять и и быстро оглянулся. Фракир раскрутилась и повисла у меня на руке, готовая к нападению.
Я еще не знал точно, что буду делать, когда дойду до угла дома. По-видимому, ситуация требовала магического вмешательства. Но если заклинания не висят наготове, а у меня таких не было, в предбоевой обстановке времени на подобное просто нет. Я остановился. Затаил дыхание. Прислушался…
Он действовал очень аккуратно, но мой слух уловил еле различимые звуки: враг крадучись шел по крыше. Возможно, нападавших было двое или даже больше. Они могли прятаться за углом. Я не имел ни малейшего представления о том, сколько человек устроили мне засаду, однако на простое ограбление это не похоже. Видно, что операция хорошо продумана.
Я продолжал стоять, отчаянно пытаясь решить, что следует предпринять. Представляю, как этот стрелок прячется за углом – тетива натянута, он ждет лишь сигнала. А тот, на крыше, наверняка вооружен; у остальных, поди, тоже найдутся клинки…
Нет смысла гадать, кто они такие и как нашли меня, если им на самом деле нужен именно я. В данную минуту это не имело ни малейшего значения. Если противнику удастся совершить задуманное, какая разница, буду я убит грабителями, охотящимися за моим кошельком, или наемным убийцей?
Опять звуки на крыше… Кто-то стоит прямо надо мной. Сию секунду… С грохотом и громким криком кто-то спрыгнул с крыши на улицу прямо передо мной. Крик, очевидно, послужил сигналом для стрелка, потому что за углом сразу началась какая-то возня, а из-за другого угла послышались быстрые шаги – кто-то приближался ко мне сзади.
Не успел человек, прыгнувший с крыши, приземлиться, как я швырнул в него Фракир, приказав ей убить его, а сам бросился на стрелка, едва он показался из-за угла. Одним ударом я разрубил лук врага, рассек ему руку и вспорол подбрюшье. Неприятным было то, что позади стоял третий, с обнаженным клинком, и по галерее ко мне уже бежал четвертый.
Я уперся левой ногой в грудь скорчившегося стрелка и отбросил его назад на стоявшего за ним третьего, потом, воспользовавшись моментом, резко повернулся и с маху парировал выпад четвертого. Нанося ответный удар, я краем глаза увидел, что человек, спрыгнувший с крыши и стоявший на коленях, пытается сорвать что-то с шеи, и понял, что Фракир делает свое дело.
Кто-то подбирался сзади, и моей спине стало неуютно: еще немного, и в нее погрузится клинок. Поэтому…
Вместо того чтобы нанести удар, я сделал вид, будто споткнулся, а на самом деле переместил центр тяжести и сгруппировался.
Враг сделал выпад, а я отскочил в сторону, потом толкнул его, одновременно делая выпад. Поймай он меня встречным выпадом… Опасный прием, но другого варианта я не успел придумать.
Даже когда клинок пронзил его грудь, я не знал, действительно ли они пришли за мной. Значения это не имело. Случайно или нет, но схватка начата, и теперь я должен двигаться, пока не расправлюсь с ними. Или они со мной.
Пользуясь клинком как рычагом, я, сделав поворот против часовой стрелки, загородился убитым от четвертого нападающего. И вовремя, потому что четвертый как раз спрыгнул с галереи и упал, споткнувшись. Теперь мне оставалось лишь вытащить клинок из груди третьего и сойтись с четвертым один на один.
Я рванул клинок…
Черт, черт, черт! Проклятая железяка застряла в кости и не желала высвобождаться. А мой противник вскочил на ноги и обрел равновесие. Я продолжал держать мертвое тело между собой и живым противником, а левой рукой пытался выдернуть из правой руки мертвеца его собственный клинок.
Проклятье! Покойник вцепился в рукоять мертвой хваткой, его пальцы сжимались словно тиски.
Мой враг с мерзкой улыбкой размахивал клинком, пытаясь воткнуть его в меня. На пальце блеснуло кольцо с голубым камнем: вот и ответ на вопрос, меня ли они искали здесь нынче ночью. Продолжая двигаться, я согнул колени и подсунул руки под мертвое тело.
Подобные ситуации порой врезаются в память будто видеозапись: полное отсутствие мыслей, зато масса ощущений; ты не успеваешь их зафиксировать, но все они тут как тут, если твой мозг вздумает снова прокрутить эту ленту.
С улицы и из домов послышались крики, отовсюду бежали люди. На мостовой вокруг меня была кровь, и я боялся поскользнуться. Поодаль, возле галереи лежал умирающий стрелок со сломанным луком. Задушенный человек распростерся на мостовой, справа от моего противника. Безжизненное тело, служившее мне щитом, стало чересчур тяжким грузом. С некоторым облегчением я понял, что нападавших было лишь четверо, и мне оставалось разделаться с последним. А он продолжал маневрировать, делая ложные выпады, готовясь поразить меня.
Хорошо, пора.
С силой швырнув мертвеца в своего врага и не взглянув на результат сего действа, так как не мог позволить себе такую роскошь, я бросился на землю и прокатился мимо лежащего тела того типа, что уронил клинок и пытался ослабить удавку, сжимавшую его горло. Глухой звук удара о мостовую и злобный вопль сообщили о том, что мне удалось попасть в нападавшего, швырнув в него покойника. Насколько эффективным было попадание, предстояло узнать позже.
Моя правая рука змеей метнулась вперед и схватила клинок того типа, которого душила Фракир. Я вскочил, разворачиваясь и отступая….
И сделал это вовремя, потому что четвертый набросился на меня и стал бешено атаковать, а я продолжал пятиться, отчаянно парируя. Он продолжал улыбаться, но мой первый удар замедлил его продвижение, а второй вовсе остановил.
Я прочно уперся ногами в землю. Противник был силен, но я оказался проворнее. Подоспевшие люди стояли и смотрели на нас, выкрикивая бесполезные советы. Не знаю, кому эти советы были адресованы, но они не помогли ни одному из нас. Когда я начал атаковать врага, он с минуту продержался, потом начал медленно пятиться, и я понял, что одолею его.
Мне он был нужен живым, и это несколько усложняло задачу. Сверкающий голубой камень, мелькавший у меня перед глазами, хранил тайну, которую я непременно желал разгадать. И я, продолжая атаку, чтобы измотать противника, осторожно маневрировал, отклоняя корпус то влево, то вправо, теснил его, заставляя пятиться с расчетом, чтобы он споткнулся о мертвеца.
Наступив одной ногой на руку трупа, враг сделал рывок вперед, чтобы сохранить равновесие. Потом в бешенстве, не раздумывая, бросился в атаку, увидев, что я опустил клинок, готовясь к решающему натиску – я был намерен воспользоваться его секундным замешательством из-за потери равновесия. Но мой расчет не оправдался.
Размахнувшись, враг чуть не выбил у меня оружие. Я все-таки сумел парировать его удар, и мы схватились вплотную. К несчастью, я дал ему возможность изловчиться и нанести мне сильный удар по почкам. Одновременно он сделал мне подножку. Падая, я сумел лишь сильно дернуть свой плащ, чтобы оба наших клинка запутались в нем. Я тщетно пытался изловчиться и упасть на противника, но мы рухнули рядом, и рукоять чьего-то клинка, скорее моего, сильно врезалась мне под ребра слева. Я упал на правую руку, а левую все еще связывал плащ. Левая рука врага была свободна, и он вцепился мне в лицо. Я укусил его, но удержать руку не смог. В конце концов мне удалось выпутаться из плаща и ударить его кулаком по лицу. Он отвернул голову, саданул меня коленом по бедру и пытался ткнуть двумя растопыренными пальцами в глаза. Я схватил его запястье и сжал изо всех сил. Свои правые руки ни он, ни я высвободить не могли – вес у нас был примерно одинаковый.
Я продолжал сжимать запястье врага, пока не хрустнули кости. Он в первый раз вскрикнул. Тогда я оттолкнул его, поднялся на колени и попытался встать, не отпуская его руки. Игра была окончена. Я выиграл.
Внезапно он обмяк и плюхнулся на меня. Я подумал, что это последняя уловка моего противника, но тут же увидел клинок, торчавший в его спине. Рука хмурого человека, вонзившая клинок в моего врага, крепче сжала эфес, чтобы вытащить оружие.
– Сукин сын! – завопил я по-английски, уверенный, что он поймет меня. Я отпустил умирающего и ударил кулаком по лицу незнакомца. Тот упал навзничь, клинок его остался где был. – Мне он был нужен живой!
Приподняв своего врага, я усадил его в более или менее удобное положение и спросил:
– Кто тебя послал? Как ты нашел меня?
Его лицо исказила гримаса, изо рта потекла тоненькая струйка крови.
– По пятницам не подаю. Спроси кого-нибудь другого, – пробормотал он и повалился навзничь.
Я снял кольцо с его руки, пополнив свою коллекцию треклятых голубых камней. Затем поднялся на ноги и уставился на человека, заколовшего моего врага. Два незнакомца помогли ему встать.
– Для чего ты это сделал, черт побери?!
– Я спас твою окаянную жизнь! – рявкнул он в ответ.
– Черта с два! Ты, может, только что погубил ее! Он был нужен мне живым!
Фигура слева заговорила, и я узнал этот голос. Я уже было замахнулся, чтобы снова ударить человека со шрамом, когда она, положив легонько руку мне на плечо, промолвила:
– Он выполнял мой приказ. Я опасалась за твою жизнь и не знала, что ты хотел взять врага в плен.
Она подняла капюшон, и я увидел бледное гордое лицо Винты Бейль. Подруга Каина, которую я последний раз видел на его похоронах, а также третья дочь барона Бейля, подарившего Амберу много пьяных ночей.
Я почувствовал, что меня слегка бьет дрожь, и сделал глубокий вдох, пытаясь прийти в себя.
– Понятно, – ответил я наконец. – Спасибо.
– Мне очень жаль, – продолжала она.
Я покачал головой:
– Ты же не знала… Что сделано, то сделано. Я благодарен каждому, кто хочет помочь мне.
– Думаю, я смогу быть тебе полезной. Хотя я и ошиблась на этот раз, мне кажется, ты все еще в опасности. Давай уйдем отсюда.
Я кивнул.
– Только одну минутку…
Я снял Фракир с шеи задушенного, и она быстро шмыгнула в мой левый рукав. Клинок вполне подошел к моим ножнам, куда я его и поместил, заодно поправив перевязь.
– Идем, – сказал я.
И мы вчетвером зашагали по направлению к Портовой. Стоявшие посреди улицы зеваки поспешно расходились. Там, сзади, мародеры уже, наверное, начали раздевать трупы.
Все рушится; не держит сердцевина… [4]И все же это мой дом, черт возьми!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Я уходил прочь от Закутка смерти с леди Винтой и двумя слугами из дома Бейль, а бок у меня все еще болел от удара об эфес шпаги. Ночь была лунная, звездная, по улице стлался морской туман. Хорошо еще, что я отделался синяком на боку – дело могло закончиться куда хуже. Как они могли так быстро выследить меня, ведь я только-только прибыл в Амбер? Мне казалось, Винте что-то известно, но я склонен был доверять ей. Во-первых, потому что знал ее, а во-вторых, в смерти моего дяди Каина, ее мужа, был виновен Люк, а все, связанное с голубыми камешками, исходило от него.
Когда мы свернули на Портовую, я спросил Винту, куда мы идем.
– Ведь во дворец быстрее по Лозе?
– Тебе ведь известно, что ты в опасности? – спросила в свою очередь она.
– Мне кажется, это очевидно, – усмехнулся я.
– Я могу пригласить тебя к отцу в особняк, – предложила она, – или мы проводим тебя до дворца. Но тот, кто знает, что ты здесь, отыщет тебя без труда.
– Тоже правда.
– У нас тут пришвартована яхта. Мы можем пройти на ней вдоль берега и к утру будем возле загородной усадьбы моего отца. Тот, кто ищет тебя в Амбере, потеряет след.
– А ты не думаешь, что во дворце было бы безопаснее?
– Может, и безопаснее, но там тебя легко найти. А у меня никто и искать не вздумает.
– Рэндом узнает от стражников, что я ушел в Закуток смерти, будет беспокоиться, поднимет шум…
– Ну так свяжись с ним утром и скажи, где ты. Козыри-то у тебя с собой?
– В самом деле… А как ты узнала, где найти меня нынче вечером? Только не говори, что встретила меня случайно.
– Нет, мы следовали за тобой и сидели в заведении напротив кабачка «У Билла».
– Ты предвидела то, что случилось?
– Я учитывала такую возможность. Разумеется, знай я наверняка, то не допустила бы этого.
– А что, собственно, происходит? Что ты знаешь обо всем этом, и какова здесь твоя роль?
Винта засмеялась, и я подумал, что в первый раз слышу ее смех. Он не был холодным и ироническим, чего можно было бы ожидать от подружки Каина.
– Я хочу отплыть до того, как начнется отлив, – ответила она, – а ты ждешь от меня рассказа, который занял бы всю ночь. Так что ты предпочитаешь, Мерлин: безопасность или удовлетворенное любопытство?
– Я предпочел бы все сразу, но согласен и по очереди.
– Хорошо, – сказала она и повернулась к человеку поменьше ростом, к тому самому, которого я ударил. – Ярл, ступай домой. Утром сообщишь отцу, что я решила вернуться в Лесной дом: мол, ночь была прекрасная и мне захотелось прокатиться. Так что я возьму яхту. Про Мерлина ни слова.
– Слушаюсь, миледи, – взял под козырек Ярл, развернулся и зашагал в обратном направлении.
– Идем, – обратилась ко мне Винта.
Она и здоровенный парень – позднее я узнал, что его зовут Дрю, – повели меня на причал, где стояло длинное парусное судно.
– Приходилось ходить под парусом?
– Было дело.
– Отлично. Значит, поможешь.
И я помог. Мы отдали концы, подняли паруса и отчалили. За это время мы перекинулись лишь несколькими фразами. Дрю встал у руля, а Винта и я продолжали заниматься парусами. Позднее, выйдя в море, у парусов достаточно было одного из нас, так что мы могли разговаривать, меняясь. Ветер сложностей не доставлял, напротив, он был попутным. Корабль обогнул волнолом и заскользил по слегка волнующейся поверхности моря.