Он протиснулся на освобожденное место, увеличив до трех число зрителей. Справа от него стояла испанская пара лет тридцати: мужчина с косичкой, с серьгой с бриллиантом и женщина с круглым лицом, глянцево-черными волосами, собранными сзади в тугой пучок.
— Молоток! — похвалил вязаная шапка с приветственной ухмылкой. — Теперь разуй глаза.
Он с улыбкой принял приглашение. Разумеется, рады свежей добыче. Вязаной шапке требуется не лишняя пара глаз, наблюдающих за кидалой, а лишний фраер ушастый у столика. Джек сунул книжку Вики под куртку и присмотрелся к игре.
По его представлению, ей наверняка больше пяти тысяч лет, она гораздо старше своего современного карточного варианта. Взял кто-то три ореховые скорлупки, сухую горошину и принялся обчищать рабов фараона в перерывах между волочением каменных блоков для пирамид. Ныне используются пластмассовые наперстки и маленькие самодельные красные шарики, но цель точно та же: найти лоха, ободрать как липку.
Кидала наклонился над картонным листом, разложенным на двух картонных коробках. Средним, безымянным пальцами и мизинцем левой руки зажимал тонкую пачку десяток и двадцаток, указательный и большой оставались свободными для манипуляций с наперстками и шариком. Руки порхали туда-сюда, так и сяк перекрещивались, проворные пальцы приподнимали и опускали наперстки, перекатывая шарик, красные блики мелькали, но не с такой скоростью, чтоб нельзя было заметить, где он остановится.
Тут, конечно, вся суть заключается. Пусть лопухи думают, будто знают, где шарик.
Джек проигнорировал шарик, прислушиваясь к болтовне кидалы. Это главное. Именно так он дает указания зазывалам.
— Гляди, пока гляделки не лопнут, не заметишь никаких фокусов. Плачу сорок, если поставишь двадцатку. Сотню за сорок, без дураков. Шарик катается, прячется, открывается. Есть — нету, есть — нету, пока все с толку не собьются. Играем на сорок, выкладывай денежки. Я выиграл, ты плачешь, я смеюсь, очень клево.
При этом вязаная шапка получал точные инструкции.
Джек в наперсток никогда не играл, но из любопытства обычно следил за кидалами, когда выпадала возможность. Все пользовались одинаковым кодом, который ему удалось разгадать путем внимательного наблюдения и слушания.
Слово «выкладывай» означает, что подставной должен выиграть, «кидай» — проиграть. «Денежки» — значит, шарик находится под ближайшим к левой руке кидалы наперстком, впрочем, некоторые кидалы говорят «башли». «Смотри» — средний наперсток, «хватай» — тот, что стоит с другой стороны от руки с деньгами.
Протараторив «играем на сорок, выкладывай денежки», кидала велел вязаной шапке поставить сорок баксов и выиграть, открыв ближайший к своей левой руке наперсток.
Вязаная шапка охотно поставил сорок долларов, нашел шарик, загреб сотню.
— Не повезло, — признался кидала. — Поздравим победителя!
Вязаная шапка демонстрировал сплошное счастье.
— Выиграл! — Он предъявил Джеку деньги. — Это ты мне удачу принес. Хочешь, сыграй, а я присмотрю.
Прежде чем тот успел отклонить предложение, высунулся испанец:
— Эй, нет. Сейчас моя очередь. Я давно стою.
— Санто, ты много уже проиграл, — заметила его жена.
Предположительно жена. Оба носят обручальные кольца.
— А я как же? — вмешался парень без шапки слева от Джека.
— Не будем спорить, все по-честному, — сказал кидала, вновь принимаясь передвигать наперстки. — Все сыграют, мне время девать некуда.
Санто бросил на картонку две двадцатки. Кидала продолжал болтовню, теперь без всяких указаний, поскольку подставные в игре не участвовали. Он переставлял наперстки, перекатывал из одного в другой шарик, демонстрируя точный расчет. Перед самой остановкой замедлил движения, чтоб все заметили шарик под средним наперстком.
— Видал? — шепнул парень без шапки.
— Угу, — буркнул Джек.
Видно, тебе адски хочется меня заманить.
Он внимательно наблюдал, как кидала выдвинул три наперстка вперед, расставив на краю картонки. Отлично известно, что именно в этот момент шарик перемещается из-под наперстка в ладонь кидалы, прячась между большим и указательным пальцами. Во все глаза глядя, Джек так и не заметил. Ловкий малый.
— Вот, рядком стоят, — трещал кидала. — Сотню за сорок, если правильно угадаешь.
Санто без колебаний указал на средний наперсток.
Кидала поднял его — пусто. Открыл два других... красненький шарик выкатился из-под правого.
Санто стукнул себя в бедро кулаком, выругался по-испански.
— Ладно, — дернула его жена за руку, — хватит. Ты проиграл сто двадцать долларов.
Вязаная шапка шагнул в сторону, преграждая им путь к отступлению, возмущенно крикнул кидале:
— Эй, ну-ка, пускай еще раз сыграет!
— Правда, старик, — вмешался парень без шапки. — Дай по-честному второй кон сыграть.
— Слушай, что тебе говорят, — добавил вязаная шапка. — Пойди парню навстречу, а то я уйду.
Отпустите лоха, мысленно попросил Джек. Достаточно из него выкачали.
Наперсточники явно не разделяли подобного мнения.
Кидала пожал плечами:
— Ладно, ладно. Пятьдесят на сто двадцать.
Даже не в рифму? — мысленно удивился Джек.
— Санто, не надо, — взмолилась жена.
Но Санто лихорадило. Он вытащил из мочки уха серьгу с бриллиантом.
— Наличных больше нет. Возьмешь?
— Нет! — охнула жена. — Мой подарок!
Кидала взял серьгу, поднял повыше, повертел на свету крошечный бриллиантик.
Откажись, мысленно попросил Джек, отпусти его.
— Так и быть, — с почти убедительной неохотой сдался кидала. — На этот раз сделаю исключение.
— Держись, старичок! — воскликнул вязаная шапка, хлопнув Санто по спине. — Обязательно выиграешь! Нюхом чую.
Джек скрипнул зубами. Вот сукины дети.
— Санто! — всхлипнула женщина.
— Не бойся, — отмахнулся тот, — не проиграю. Будь уверен в обратном, мысленно предупредил Джек, однако ничего не сказал.
Переполняясь бешеной злостью, смотрел, как кидала бросил серьгу на картонку и принялся двигать наперстки. Заманить лопуха — одно дело. По уличным законам ввязавшийся в подобные игры дурак заслуживает проигрыша, и Джек с этим не спорит. Нечто вроде налога на ходьбу по улице. Но всему есть предел. Возьми налог, отпусти с миром налогоплательщика. Жестоко обчищать его начисто, особенно на глазах у женщины.
Он, как правило, собирал средства на благотворительный взнос для Малой лиги по ночам, но в данный момент вполне распалился, чтоб сделать для наперсточников исключение.
Внимательно оглядел подставных и стоявших на стороже. Скорей всего, носят ножи; пушки — вряд ли, хотя под проклятыми дутыми куртками не угадаешь.
Возвращаясь к игре, решил принять пожертвование от щедрых парней, предоставив им честь стать первыми вкладчиками в фонд Малой лиги на текущий год.
Пульс слегка участился. Не готовился к такому случаю. Несмотря на правило воздерживаться от спонтанных поступков, раз выпала возможность, почему не использовать?
Джек начал наблюдать за кидалой, за порхающими руками. Прежняя процедура в точности повторилась, наперстки выдвинулись вперед.
— Видел? — снова шепнул парень без шапки.
— А как же, — с улыбкой кивнул он, прикидываясь, будто проглотил наживку, ожидая, когда закрутится катушка.
Санто выбрал выигрышный наперсток — шарик выкатился из-под среднего.
— Черт!
Жена снова всхлипнула, видя, как бриллиантовая серьга исчезает в кармане кидалы.
— Секундочку, — сказал Джек, схватив за руку потрясенного Санто, собравшегося уходить.
— Нет! — закричала жена, сорвавшись на визг. — Хватит!
— Успокойтесь, пожалуйста, — попросил он. — Кажется, я все понял, и мне нужны свидетели. Не пожалеете, когда выиграю.
Действительно, не хотелось вступать в игру, оставшись у столика в одиночестве.
Возможность спасти хоть что-нибудь после постигшей их катастрофы заставила Санто с женой передумать. Он выглядел виноватым и хмурым, она стояла с полными слез глазами, скрестив на груди руки.
— Отлично. По-моему, твоя очередь, — обратился Джек к парню без шапки.
— Так и быть, уступаю, — ухмыльнулся тот. — Пользуйся случаем. Посмотрим, что выйдет. Потом меня научишь.
— Спасибо. — Джек вытащил из бумажника две пятидесятидолларовые купюры. — Что я с этого буду иметь?
— Двести пятьдесят, — предложил кидала.
— Иди ты, — фыркнул он. — Сто баксов на одном кону должны принести не меньше трех сотен.
— Извини, старик. Двести пятьдесят, и точка.
— Ну-ка, стой-ка, — вмешался вязаная шапка, до конца играя адвокатскую роль. — Ответь ему тремя!
— Может, двести пятьдесят и серьгу? — предложил Джек.
— Правильно! — подтвердил парень без шапки. — Вот это будет честно.
— Идет, — согласился кидала, как бы неохотно уступая нажиму.
Собственно, можно было запросить и пятьсот, что не играло бы никакой роли при абсолютной уверенности кидалы в выигрыше, но слишком далеко заходить не хотелось.
— Только мне надо бы знать, есть ли у тебя двести пятьдесят.
— Есть, — заверил кидала, взмахнув пачкой в левой руке.
Джек покачал головой:
— Раз мои деньги на стол — твои тоже. Заодно и серьгу.
Тот в ответ снова пожал плечами, на сей раз осторожнее.
— Ладно. Если играешь по таким правилам, что я могу сказать?
Джек выложил деньги, кидала отсчитал двести пятьдесят десятками и двадцатками, бросил рядом, а сверху серьгу.
— Если больше ничего не потребуешь, начнем.
— Одну минуточку. — Джек оглянулся на Сан-то и его жену. — Встаньте, пожалуйста, оба по сторонам от меня и смотрите.
Сам расположился точно в центре импровизированного столика, Санто поставил справа, жену слева.
— Вот так. Не спускайте глаз с шарика.
— Ну, все готовы? — спросил кидала.
— Порядок, — кивнул Джек. — Давай.
Все мышцы у него напряглись, когда кидала принялся манипулировать, двигать наперстки. Наконец, закончил, толкнул их вперед.
— Шарик в норке. Ищи теперь.
Он глубоко вдохнул, снимая напряжение, чуть присел перед столиком. Поднял руки, наставил на наперстки оба указательных пальца, повел их дугою друг к другу божественными указующими перстами.
— Кажется... кажется...
Пальцы приближались к наперсткам.
— Кажется...
Еще ближе... Джек мельком поглядывал на подставных.
И нанес удар.
— Средний!
Молниеносным движением опрокинул два крайних наперстка, под которыми шарика не оказалось, сгреб две пачки купюр и серьгу.
— Что за хреновина? — пробормотал парень без шапки.
Джек уже уходил, сунув Санто серьгу.
— Пока.
— Эй! — заорал кидала.
— Все в порядке, — бросил победитель, сворачивая на дорожку. — Шарик можешь не показывать. Верю.
Повернулся, пустился трусцой. Услыхал за спиной хохот Санто, глянув мельком через плечо, увидел, как жена пытается утащить его прочь. А вязаная шапка с другим подставным отправляются за ним вдогонку.
Джек прибавил шагу, зная, что не оторвется. До Пятой авеню меньше сотни ярдов, но, даже если добраться туда первым, их это не остановит. Прижмут на тротуаре, отберут деньги. Попытаются, по крайней мере. Не хочется связываться с ними на людях: свидетели могут запомнить, какой-нибудь турист сфотографирует, хуже того, коп поспешит на помощь...
Нет, надо разбираться на месте. Отыскать уголок, где он якобы будет в их полной власти. И как раз впереди подвернулся такой.
Через низенькую оградку Джек прыгнул на травку, побежал-заскользил по пологому склону к нижней дорожке в короткий туннель под той, по которой он раньше шел. Остановился на полпути в облицованном кирпичами туннеле, нырнул в пустой арочный проем в стене, вытащил из кобуры на лодыжке «земмерлинг ЛМ-4», переложил в боковой карман джинсов, чтоб легче достать.
Впрочем, будем надеяться, пускать в ход не придется, достаточно просто продемонстрировать. Проблема с самым маленьким в мире автоматическим пистолетиком 45-го калибра заключается в его размерах. Все без исключения принимают его за игрушечный. А он бьет наповал, особенно со специальной обоймой.
Разрывные пули наносят парализующее ранение, скажем в бедро, или почти гарантированно убивают при выстреле в грудь. Причем нечего беспокоиться, как бы вылетевшая с другой стороны пуля не ранила невинного прохожего, — разрывные заряды разносят мишень в клочья и остаются в теле.
Притворившись, будто считает деньги, Джек попался на глаза преследователям.
— Вот ты где, мать твою! — рявкнул вязаная шапка, выставляя от правого бедра шестидюймовый клинок.