Он решил, что, если в тарелке не зашевелится что-нибудь к тому моменту, когда он сядет за стол, он сможет немного поесть.
Почему мисс Кинг не наказала его за этот розыгрыш? Он был готов, ждал этого, но она как будто даже не рассердилась. Как ни странно, Бент испытывал разочарование. И некоторое недоумение.
— Она мне не понравилась, — вслух сказал он.
— Мисс Кинг? Ты что, псих? Она клевая. Могла бы тебе такое устроить, — возразил Парк.
— По-моему, она немного того, — сказал Бент.
Они пошли к столику в углу столовой. Там уже сидел Элджи Грин.
— Вот ты как считаешь? — спросил Парк Элджи. — Промазала она несколько подач в игре или нет?
Парк был бейсбольным фанатом. Элджи был подающим его любимой команды.
— Кто? Что? — вскинул голову Элджи.
— Новая учительница, мисс Кинг.
— Мне она понравилась, — сказал Элджи. — Пока что лучшей учительницы я в этой школе не встречал.
— Не торопись терять голову, Элджи. Она провела у нас всего один урок, — фыркнул Бент.
Стейси и Мария сели с другой стороны стола. Они услышали их разговор.
— Ты вел себя как подонок, — сказала Мария.
Бент пропустил ее слова мимо ушей. С каких это пор ученики школы Грейвьярд так полюбили учителей?
— Как последний подонок, — поддакнула Стейси.
— Я этого не переживу, — саркастически произнес Бент.
К полному удивлению Бента, Элджи сказал:
— Они правы. Я думаю, тебе с ней надо полегче, Бент.
На обиженном лице Бента появилась гадкая ухмылка:
— А ты что, втрескался в новую училку?
Щеки Элджи покрылись краской.
— Нет, но я знаю, каково это, когда ты новенький и какой-то задира начинает тебя доводить.
Элджи появился в школе Грейвьярд сравнительно недавно. И у него произошло несколько смертельных схваток с главным задирой класса Джейсоном Данбаром, прежде чем они непонятным и таинственным образом заключили перемирие.
— Это не одно и то же, — возразил Бент.
— Сделай передышку, Бент, — сказала Стейси. — Или тебе это слишком трудно?
Бент насупился.
— Все вы в нее втрескались, да? «Мисс Обожаемая Училка». Так вот, вы в ней ошиблись. Она вам морочит голову. Только прикидывается хорошей, а потом — бах-бабах. Контрольная по всему материалу, сто двоек, и ты в школе Грейвьярд навсегда.
Это предположение показалось таким ужасным, что все за столом замолчали. Парк первым пришел в себя:
— Нет. Просто ты слишком долго здесь проучился, Бентмэн. Параноиком стал. Наконец-то нам попалась приличная учительница, и ты лучше оставь ее в покое.
— Ладно, — не стал возражать Бент.
— Я не говорю, что ты совсем должен оставить свои шуточки, понимаешь? Они у тебя классно получаются. Ты, можно сказать, хохмач на уровне мировых стандартов. Но дай новой учительнице шанс, не испытывай пока на ней свои приемы, понимаешь?
Бент возмущенно закатил к потолку глаза. Он не мог поверить тому, как быстро она успела перетянуть всех его друзей на свою сторону. Но понимал, что спорить с ними бесполезно. И, пожав плечами, принялся за рис с фасолью.
— Бр-р-р! — скривился он, меняя тему разговора.
— А по-моему, нормально, — произнес с набитым ртом Челюсти.
Элджи вынул из заднего кармана джинсов маленькую бутылочку. В ней был красный соус.
— Попробуй с этим, — предложил он.
— Что это? — подозрительно покосился Бент.
Челюсти даже ничего не спросил. А просто отвинтил крышечку и плеснул себе соуса на рис.
— Острый соус, — сообщил Элджи. — Моя тетя готовит.
Челюсти попробовал рис. Его лицо покраснело. Уши сделались пунцовыми. Слезы потекли по щекам.
Элджи капнул немного соуса в свою тарелку и начал есть.
— В следующий раз столько не лей, — посоветовал он. — К нему привычка нужна.
— Гр-р… кх-ха… ур-рр… — произнес Челюсти и бросился к фонтанчику с водой.
«В старые времена, — подумал с грустью Бент, — я бы воспользовался этим соусом для прикола. Получилось бы здорово».
Но новый Бент решительно отказался слушать старого Бента, особенно если дело касалось мисс Кинг. Его одноклассники впервые не поддержали его. Да и сам Бент, как ни странно, не испытывал желания довести учительницу до слез. От одной мысли об этом его передергивало.
«Что это со мной? — подумал Бент. — Может, заболел?»
Вернулся Челюсти.
— Можно мне еще этого cоyca? — попросил он у Элджи.
— Ты хочешь еще? — не поверил Элджи. — Он, наверное, убил у тебя все вкусовые сосочки на языке.
— Мне понравилось.
Элджи молча передал ему бутылочку. Вдруг, выпрямившись, Парк спросил:
— Погоди-ка! Ты хочешь сказать, что если использовать эту штуку, то не почувствуешь вкуса пищи?
Челюсти кивнул.
— Тогда дай сюда, — протянул руку Парк.
Глава IV
- Сдавайте тетради, — приказал учитель физики мистер Виззл. Класс застонал. Мистер Виззл улыбнулся.
Ученики безропотно передали свои контрольные на его стол. И когда прозвенел звонок, в беспомощном обиженном молчании толпой высыпали в коридор.
«Эту контрольную я завалил», — подумал Бент. Он посмотрел на лица своих одноклассников и успокоил себя тем, что, по крайней мере, все остальные — тоже.
На уроке математики роботоподобная мисс Мэндбед, которую ученики называли мэм Бред, зашлась от злости, когда Мария громко засмеялась над какой-то ее фразой.
— Ты считаешь это смешным? — накинулась она на нее. — Ошибаешься, это вовсе не смешно. Вот что будет смешно по-настоящему, — и она влепила каждому двойное домашнее задание.
К тому времени, когда уроки закончились, Бент и большинство его одноклассников пошатывались от усталости. День выдался ужасным даже для школы Грейвьярд. Единственным светлым пятном была мисс Кинг. Но для Бента и это было не так. Мисс Кинг ему не нравилась. Она была слишком хорошей. Слишком доброй. В школе Грейвьярд она была не на месте.
Или на месте?
Может, за ее мягкостью таится что-то зловещее, за ее добротой что-то смертельно опасное?
Хотя Бент подчинился требованию ребят и удерживал себя от приколов на ее уроках, он следил за новой учительницей, как ястреб. Скрестив руки, прищурив глаза, он высматривал в ней подтверждения своим догадкам.
И в то же самое время Бент замечал, что он с нетерпением ждет ее уроков.
И не он один.
К концу недели у мисс Кинг сложилась своя группа сторонников. Ученики школы Грейвьярд, обычно нехотя заходившие в класс в последний момент и выбегавшие из него, лишь только раздавался звонок с урока, начали приходить на ее занятия пораньше. Отъявленные лентяи, сражавшиеся за задние места, чтобы сидеть как можно дальше от учителя, начали по своей доброй воле перемещаться вперед, к середине класса. Те, кто никогда не поднимал руки, начали отвечать по собственному желанию.
— Мне мисс Кинг нравится, — с вызовом сказала Мария в пятницу, стоя перед парадной дверью школы со Стейси, Парком и еще несколькими шестиклассниками.
— Да, она выбивает не меньше пятисот, — согласился Парк Адамс.
Он подбросил свой бейсбольный мяч в воздух и попытался поймать его за спиной. Но промахнулся, и мяч, подпрыгивая, ускакал вниз по ступеням.
Бент подхватил его и взбежал наверх к остальным. В этот момент Полли, взбив волосы, объявила:
— Я, когда вырасту, хочу быть как мисс Кинг. Хочу быть учительницей.
Все в ужасе уставились на нее. Потом Мария срывающимся от волнения голосом произнесла:
— Кого же ты будешь учить, Полли? Призраков?
Маленькие голубые глазки Полли стали еще меньше и хитрее.
— Ха-ха, — хмыкнула она и впорхнула в школу.
— А кто знает? Может быть, мисс Кинг так хорошо повлияет на Полли, что она совершенно изменится? — сказала Стейси.
— Ты хочешь сказать, она перестанет ябедничать? И станет доброй со всеми? И вообще превратится в человеческое существо? — усомнилась Мария.
Стейси пожала плечами. Парк саркастически фыркнул:
— Мисс Кинг, конечно, хорошая учительница, но все же не настолько.
— А по-моему, это вполне возможно, — сказала Стейси. И улыбнулась.
— Обмен телесными оболочками, — сказал Парк. — Полли станет хорошей, а мисс Кинг противной?
— Нет, такого не может быть! Это просто невозможно! — горячо возразила Мария.
Все удивленно посмотрели на нее.
— Не кипятись, — сказала Стейси. — Это просто шутка.
Прозвенел последний звонок на уроки.
Все нехотя потянулись ко входу. По дороге Бент услышал, как Мария негромко сказала Стейси;
— Если это и шутка, то дурацкая.
— Все достаньте по листку бумаги, — сказала мисс Кинг, когда дети расселись.
Ропот пробежал по классу.
Бент испытал торжество.
«Контрольная без подготовки, — подумал он. — Я был прав. Слишком она хорошая, чтобы это было правдой».
Не обращая внимания на коллективные стоны, мисс Кинг продолжала:
— Я хочу, чтобы каждый из вас написал четверостишие. И пусть оно будет как можно глупее.
Рука Полли тут же взметнулась:
— Это тест?
Мисс Кинг сказала:
— Не забегай вперед, Полли. Я хочу, чтобы вы подошли к заданию творчески. Заставьте работать свое воображение. Начать, к примеру, можете со слов «Розы красные…».
Бент с прищуром посмотрел на мисс Кинг. Что это она задумала?
— Все закончили? — спросила через некоторое время мисс Кинг. — Хорошо. Теперь давайте по очереди читать ваши стихи.
Класс застонал опять. Но на этот раз несколько человек хихикнули. Рука Полли опять поднялась.
— Это для дополнительных баллов? — спросила она.
— Нет, Полли, для интереса, — ответила мисс Кинг.
Бент помрачнел. Это был не тест. Что же затевает новая учительница?
Но остальные ученики класса, казалось, не замечали никакой опасности, и несколько человек встали, чтобы прочесть свои глупые стишки.
Бент вздохнул. Все это уловки. Уж он-то знает, его не проведешь.
Розы красные
Кому-то в радость,
А от учителя
Жди только гадость…
— придумал он.
Когда один за другим они стали читать свои творения, сначала слышались лишь отдельные смешки, но вскоре уже весь класс покатывался со смеху. Перед самым концом мисс Кинг хлопнула в ладоши. Смех и разговоры стихли.
— У меня тоже есть свой вариант, — объявила она и прочла вслух:
Розы — красные,
Стихи — просто глупости.
Однако я уверена,
Что вовсе не от тупости…
Класс разразился смехом, и мисс Кинг смеялась вместе со всеми.
Внезапно дверь распахнулась. Тетрадки попадали на пол. Несколько портретов слетело со стен, одно из оконных стекол разбилось вдребезги, сама собой открылась дверь стенного шкафа для верхней одежды, и кто-то в конце класса тихонько вскрикнул.
В дверях стояла доктор Мортхаус, глаза ее были красны от ярости, зубы обнажены в ослепительном стальном оскале.
— Что все это значит? — с угрозой спросила она.
Глава V
В классе воцарилась тишина. Высоко вздернув подбородок, доктор Мортхаус приблизилась к мисс Кинг так близко, что ее нос оказался в дюйме от носа новой учительницы.
К изумлению Бента, мисс Кинг с самым решительным видом расправила плечи.
— Не могу на это смотреть, — пробормотала тихонько Мария.
Она закрыла лицо ладонями и подсматривала в щелку между пальцев. Элджи снял очки и отвел взгляд. За первым столом Полли, приоткрыв рот, чуть подалась вперед. В ожидании зрелища она облизнула губы. Директриса была готова к атаке.
Доктор Мортхаус нависла над миниатюрной рыжеволосой учительницей. Ее тень, казалось, старалась стереть учительницу с лица земли.
Вскинув голову, мисс Кинг встретила взгляд директрисы. С чуть заметной дрожью в голосе она сказала:
— Добрый день, миссис Мортхаус. Что-нибудь не так? В чем, собственно, дело?
— В чем дело? — прорычала доктор Мортхаус. — Неподобающий шум, который я только что слышала, вот в чем дело! Он доносился из вашего класса.
— Шум? — искренне удивилась мисс Кинг.
— Отвратительный шум, мерзкий шум, гадкий шум, шумный шум! — выкрикнула доктор Мортхаус, громко дыша носом. И каждый раз, когда она произносила слово «шум», ее дыхание учащалось и блеск во рту становился еще ярче.
Полли подняла руку. Ее пальцы нетерпеливо шевелились.
— Я знаю ответ! Я знаю! — выкрикнула она.
Учительница и директор обернулись и посмотрели на нее.
Мисс Кинг выглядела смущенной. Глаза доктора Мортхаус вращались как мраморные шарики. Она казалась умалишенной.
Даже для Полли это было слишком. Она опустила голову и отодвинулась назад.
— Да, Полли? Ты действительно знаешь ответ? — спросила доктор Мортхаус. Ласковый тон ее голоса пугающе контрастировал со свирепым выражением лица.
Полли нервно сглотнула.
— Да, — произнесла она.
— Встань, Полли. И дай нам ответ на мой простой вопрос. Очень простой вопрос — что это был за шум? Можешь ты идентифицировать этот неподобающий шум, Полли Хэнна?
Встав, Полли схватилась одной рукой за край своего стола. Сегодня на ней были серовато-голубые чулки в тон ее серовато-голубой рубашке. На одной щиколотке чулок морщил, но впервые Полли не обратила на это внимание, забыв о своем примерном внешнем виде.
Как кролик перед удавом, Полли уставилась на доктора Мортхаус. Облизала губы.
— Я слушаю, — торопила ее директриса.
— Ответ на вопрос… Смех, — проговорила Полли наконец. — Шум, который вы слышали, был смех.
— Смех, — повторила доктор Мортхаус. — Ты в этом уверена?
Полли энергично закивала, тряся своими желтыми кудряшками.
— Очень хорошо, Полли, — промурлыкала директриса.
— Мы действительно смеялись, — сказала мисс Кинг. — Над одной моей шуткой. Понимаете, я дала задание…
— Смех! — взвизгнула доктор Мортхаус. — Смех!
Колени Полли подогнулись. Напор этих звуков, казалось, вдавил ее назад на сиденье.
— До меня доходили сообщения о том, чем вы тут занимаетесь! Но, разумеется, я полагала, что никто из наших учителей не может пасть так низко. Как я ошибалась!
— Я не понимаю… — начала мисс Кинг. «Смелая», — подумал Бент и почувствовал, как легкое восхищение мисс Кинг шевельнулось в нем.
— Смех здесь запрещен, — прервала ее доктор Мортхаус. Она злобно посмотрела на мисс Кинг. — Теперь вам понятно?
— Нет, — сказала мисс Кинг.
Бент ничего не мог с собой поделать. Он застонал.
— Тогда позвольте мне объяснить вам, мисс Кинг. У нас на уроках не смеются. В задачу школы не входит развлекать учащихся. Здесь не место для веселья. Если бы я хотела повеселить моих учеников, я бы послала их в парк развлечений.
— Но…
— Вы считаете, школа похожа на парк развлечений?
— Нет, но…
— Нет! Это школа! Моя школа. Так что… Никакого смеха! Иначе вы об этом пожалеете.
Не дожидаясь ответа, доктор Мортхаус повернулась и, стуча каблуками, прошагала к двери. Она с шумом захлопнула ее за собой. Еще один портрет упал со стены. В классе стало темнее. С цветка на подоконнике осыпались почти все лепестки.
Мисс Кинг нетвердой походкой подошла к столу, опустилась на стул. Казалось, у нее кружится голова. Она сложила руки на коленях и уставилась на свои сцепленные пальцы.
Все молчали.
Раздался звонок с урока.
Мисс Кинг подняла голову.
— Ой, — заморгала она глазами. — Урок окончен.
И опять уставилась на свои руки.
Бент неожиданно ощутил нечто странное. Он прижал ладонь к груди. Может, это у него сердечный приступ?
Потом он понял — это был не сердечный приступ. Это была жалость. В первый раз в жизни Бенту стало кого-то жаль.
И не просто кого-то. Ему, несносному Бенту, негоднику Бенту, стало жалко учительницу.