Ему казалось, будто он на волоске между жизнью и смертью, страх сжал ему горло. Взгляд метался по палате, наконец замер на лице девушки, чьи карие глаза смотрели на него в упор, словно хотели вдохнуть мужество; Этот взгляд прогнал страх, он овладел собою и принялся равномерно наполнять легкие воздухом, выталкивая его и снова вдыхая.
-- Ну, сестра, разве это не удача?--спросил доктор Миер.-- Может, попробуем сразу и с сердцем?
Мгновение Крис смотрела на него без всякого выражения. Потом по-деловому сказала:
-- Как вам будет угодно, господин доктор.
-- Не надо дуться, красавица,--сказал врач. Он вновь взялся за выключатель, медленно повернул его. Фил следил, как все медленнее двигаются поршни. Потом маши на словно замерла. И тут же Фил почувствовал себя так, словно на грудь ему навалили тяжелый груз. Сердце сдавила железная рука, а оно билось и билось, не уступая сенажиму. А он будто исключен был из этого процесса, такого жизненно важного, происходившего у него внутри; Фил не мог понять, почему безрезультатны его невидимые усилия. Руки у него сжимались и разжимались, словно хотели ухватить нечто ускользающее, невидимое, челюсти стиснуло, будто под воздействием неведомой силы, он скрипнул зубами.
И почувствовал, что исход внутренней борьбы определен, определен в его пользу. Облегчение огромное, он не мог уже думать ни о чем другом--лишь о том, что тело его живет вновь. Он ощутил слабость и дрожь, но все равно был счастлив; остальное отступило за экран.
Врач наблюдал за датчиками на пульте.
Сердце ведет себя хорошо,--сказал он,-- да и легкие в полном порядке. Через несколько дней вам не понадобится вся эта аппаратура. Через несколько дней вы будете здоровы полностью. Здоров! Возможность ходить, бегать... Но все-таки тут что-то... Фил медленно возвращался к реальности.
-- А что будет со мною, когда я поправлюсь?-- спросил он.
-- Вы уснете,--сказал врач.--Все мои бывшие пациенты уснули и будут спать, пока мы не достигнем цели.
Пока мы не достигнем цели, подумал Фил.
-- А что это за сон, господин врач?--спросил он.-- Искусственный летаргический? Своего рода зимняя спячка?
-- Именно так, мой мальчик,--сказал врач. Он пододвинул ногой табуретку ближе и сел возле кровати.-- Этот корабль рассчитан всего на двести пассажиров. Я разместил на нем больше тысячи ста человек. При этом мы летим в неведомое. Никто не знает, как долго продлится полет. Мы должны правильно распределить запасы, экономить энергию. Лучшее решение--искусственный сон.
Увидев гримасу на лице Абельсена, он сказал:
-- Бояться не нужно. Прежние недостатки этого метода преодолены. Все без исключения возвращаются к жизни. Никакой атрофии мускулов, последующих эпилептических припадков. Решить эту проблему было отнюдь не трудно: пришлось лишь подумать, как сохранить функциональную готовность всех органов. Не только мозга, но и конечностей. Другими словами, нельзя позволить им разрушаться от полного бездействия. Надо ставить передними задачи. Вы видели когда-нибудь футбольный матч, Абельсен? Вы заметили, как зритель порой невольно повторяет движения игроков, представляет себя на месте нападающего, один на один с вратарем? Вот он сам стоит перед мячом, который нужно послать в ворота. Малейшие движения зрителя повторяют движения футболиста, даже не только одного футболиста: зритель наблюдает за другими игроками своей команды, за противником, смотрит, кто из игроков открыт, взвешивает, нужно ли отдать мяч или оставить у себя. Вы когда-нибудь переживали нечто подобное?
-- Да, господин главный врач,--ответил Фил.
-- Вот на этом и основана система,--продолжил док тор Миер.-- Никто не сможет долго находиться в покое. Прямо в мозг я направляю сигналы, которые побуждают к действиям. Это не настоящие движения, лишь попытки, намерения--этого достаточно, чтоб поддерживать тело в активном состоянии. Несколько простых импульсов, правильно посланных в нужные мозговые центры, способствуют возникновению ассоциаций. Все остальное --уже собственная фантазия, Я разработал программу, рассчитанную на все виды мускулов и поддерживающую мозговую деятельность. Я добился и другого: программа разработана так, что помогает сохранить активность не только мышечной системы, но и тех психических сил, что мобилизуют положительные свойства характера. Понимаете, Абельсен, все вместе--это упражнение! После такого сна человек духовно и физически способен на большее.
Фил вспомнил вздрагивающие тела, описанные Крис. Не слишком ли мрачно она это восприняла? Он попробовал поймать ее взгляд, но она не поднимала головы. Неподвижно стояла в глубине. Такое ощущение, будто она прозрачная и вся светится.
-- А можно узнать, какие у вас дальнейшие планы?
Доктор Миер настроен был дружелюбно. Он улыбнулся Филу.
-- Конечно,-- сказал он.-- Это не тайна. Да и цель очевидна. Дело всей моей жизни--сохранение человечества.--Он немного помолчал.-- Мы пережили,--сказал он,--ад. А ведь такое можно было предвидеть. Это ведь не в первый раз. Вспомните всемирный потоп. И всегда находился Ноев ковчег -- как наш корабль. Но всякий раз в новый век проникал больной, вырожденческий дух. Вспомните последние дни Земли и как все к этому шло. Вспомните, какие были люди: распущенная, беспорядочная, постоянно из одной крайности в другую бросающаяся масса. Каждый хотел своего, немыслимая путаница мнений и желаний, бессмысленные действия, жизнь сегодняшним днем, пусть все идет, как идет,---царство хаоса, распущенности, забвения долга, бесчестия. Что оставалось в этом человеческого?
Он задумчиво разглядывал прыгающую точку кардиограммы. Потом продолжил:
-- Я все это предвидел. Оружие было слишком мощным. Сопротивление стало абсурдным. Смерть косила слишком широко; захватывала и храбреца и труса, работящего и неспособного к труду. Может, и к лучшему, что так получилось. Теперь мы можем начать сначала.
-- Что начать сначала? --спросил Фил.
Но главный врач не слышал его. Он говорил теперь сам с собою.
-- Я оборудовал корабль под лазарет. Я настоял, чтобы этот корабль конфисковали под госпиталь, хотя он предназначен был для военных целей. Ученые ставили перед ним задачи более масштабные, чем спасение раненых. Когда загорелся дейтерий, я был на орбите между Землей и Луной. Прямое попадание разнесло нашу космическую станцию, на корабле полно было раненых. Их было больше, чем обычно, правда, чаще легкие случаи -- многие успели своевременно надеть скафандры. Мы вылавливали их сетью, как рыб. Я тут же дал команду на старт. Первой целью стала Эр-Зет 11, ближайший наш сосед в межгалактическом пространстве, намного ближе, чем Альфа Центавра. Лишь недавно астрономы обнаружили ее лазерным телескопом. Планеты Солнечной системы казались мне ненадежными. Я не знал, какие последствия может иметь пожар Земли. Не исключено, что катастрофа дойдет и до них. А может. Солнечная система распадется, перестанет существовать.
- А станции на Луне, Марсе, Венере?--спросил Фил.
Врач поглядел на него прищурившись.
-- Давно уже были распущены. Люди отозваны для боевых действий на Землю. А станция на Луне была практически уничтожена.
-- Что вы будете делать, когда мы достигнем цели?-- спросил Фил.
-- На космическом корабле есть все, чтобы построить небольшую станцию. Неважно, как будет выглядеть островок, к которому мы пристанем. У меня есть термобомбы, я могу, если понадобится, выпарить моря и передвинуть горы. Все транспортные средства и машины Управляются с центрального пульта корабля. На складе Достаточно сборных домиков для всех. Чтобы создать немного комфорта, в нашем распоряжении мебель корабля. Реактор можно переоборудовать и применять для любых других целей. А кроме того, у меня достаточно исходных материалов для комбинированных пластмасс, можно, если понадобится, залить ими целую долину. Вы знаете, эта штука поднимается, как тесто для домашнего пирога, стоит добавить туда природные материалы. Есть также полный комплект медицинского оборудования для диагностики и для терапии, со всеми необходимыми приборами. Чего же еще желать!
-- Вы хотите заселить планету?--спросил Фил.
-- Я создам систему, где будут царить порядок и дисциплина,--сказал врач.--Я позабочусь, чтоб крошечная земная колония функционировала образцово. Мне не нужен прогресс, не нужны изменения. Моя система будет статичной. Я позабочусь, чтоб она пришла в движение, а потом крутилась по инерции, когда меня не станет. Маленькая группа людей, у которых будет все, что им нужно.
Теперь он глядел на Фила, на худое его лицо, утонувшее в подушках.
-- Ты когда-нибудь думал о том, что человеку нужно?--спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: --Это сложная проблема, возможно самая сложная. Для начала должны быть созданы физические предпосылки. Человек не выносит больших отклонений от привычных условий существования. Температура, давление, сила тяжести, спектр излучения, освещенность и еще многое другое, о чем мы обычно не думаем, должны быть соответствующими. Впрочем, это все достаточно изучено--по сути, это вопрос энергии и ее возможного преобразования, этим вопросом мы овладели. Химические реакции организма, обмен веществ, дыхание, питание--и эти проблемы решаемы. То же самое вода. В питании придется приспособиться чуть-чуть к обстоятельствам. Организм будет получать все, в чем нуждается,--усиленное питание, углеводы, белки, витамины, редкие элементы. Только в самом потреблении придется отойти от привычного. Все будет предлагаться в форме концентратов--несколько таблеток, вещество в чистом виде, без шлаков. У нас на борту есть синтезатор, он может создать любое питательное вещество из любых субстанций, если в них присутствуют необходимые элементы. Это повлечет за собой, естественно, некоторую перестройку организма. Кое-что станет излишним--жевательный механизм, какие-то части пищеварительного тракта, желудок и кишечник с их функциями. Но с этим мы справимся. Подобные ограничения будут лишь способствовать общему оздоровлению населения. Но это лишь первая часть. Другая потруднее, и мы слишком поздно задумались над проблемой. Человек ведь не дизель, работающий, пока есть топливо и кислород. Человеку необходим смысл, ему необходим авторитет, и ему нужна цель.
В чем смысл его жизни? Прежде он вынужден был работать сам, и это придавало наполненность бытию. Когда машины взяли работу на себя, начался духовный упадок. Никто не подумал тогда, что занятие человеку необходимо и он должен быть убежден, что оно имеет смысл. Сегодня мы знаем, человеку не обязательно нужна работа -- не так уж важно, что он делает, лишь бы это заполняло его, напрягало его физические и духовные силы. Итак, я хочу придать жизни, которая нам предстоит, смысл. Теперь об авторитете. Была некогда эпоха, когда очень много рассуждали о свободе. Сегодня ясно каждому: свобода-- это иллюзия, и даже мысль о ней вредна. Человек нуждается в ком-то, кто приказывает ему, кто подавляет склонность к неповиновению. Это придает ему опору, за которую можно держаться. Роль командующего я возьму на себя. Не думайте, что мне это нравится. Командовать--самое трудное. Мы не приучали людей к повиновению с детства, и эта ситуация принципиально новая. Мне понадобятся психотропные средства, чтоб добиться повиновения. Такие средства существуют, и они у меня есть. По сути, ведь все равно, каким образом поддерживается порядок. И теперь о третьем, о цели. Человек так устроен, что хочет видеть причину и следствие. Следствие выступает тогда как смысл причины. В мелочах это функционирует безупречно, зато в серьезных вещах воспринимается болезненно. Тут связь просто не действует. Смысл жизни, смысл рода человеческого! Этот смысл необходимо создать искусственно. И так как этого не может никто, проблемой займусь я, Я дам нашей будущей жизни смысл, который даст смысл каждому отдельному существованию.
Главный врач говорил теперь, как перед большой аудиторией. Закончив, он огляделся. В глубине стояла девушка с поникшей головой. Перед ним лежал больной с прикрытыми глазами. Главный врач вздохнул и кивком подозвал сестру.
-- Мы вновь подключаем машины. Помогите мне! Он наблюдал за светящимися экранами и стрелками, крутил ручки, нажимал кнопки и клавиши.
-- А как будет продолжаться жизнь? -- спросил Фил.--Я имею в виду--у вас ведь всего четыре женщины...
-- Это я тоже предусмотрел,--сказал врач.-- Четыре женщины -- немного. Но все они молоды. Еще по крайней мере лет двадцать пять они сохранят способность к оплодотворению. Этого хватит. Естественно, мы не сможем требовать от них вынашивать каждый плод. Но к счастью, проблема эктогенетического созревания плода решена. На корабле есть биологический инкубатор.
Врач взглянул сначала на Фила, а потом на сестру. Оба старались не глядеть на него.
-- Не будьте столь целомудренны,--сказал он резко.-- В нашем положении это неуместно. Подумайте лучше о преимуществах! Женщина освобождена от изнуряющих беременностей. И кроме того, можно контролировать наследственность. Следующее поколение будет еще более совершенным, чем нынешнее, поверьте мне!
Он вытащил из кармана записную книжку, полистал страницы.
-- Завтра мы отключим машины на два часа, послезавтра-- на четыре, и так далее. Через пять дней вы будете здоровы, Абельсен! Пошли, сестра!
Он открыл дверь и подождал, пока вышла Крис. Затем вышел следом.
11
Над военным городком стояла ночь, окна в зданиях были темны, учения кончились. Солдаты и унтер-офицеры отправились отдыхать; лишь часовые вышагивали свои одинокие круги. Возможно, майор тоже обходил территорию --этого никто не знал.
Абель лежал в кровати, скрестив руки под головой. Сквозь окно ему виден был смутно расплывшийся во тьме пустынный участок бетонной полосы. Пора. Сегодня была его ночь. Это был конец, и это было начало, пусть даже он не знал, чему предстояло начаться.
Он выждал еще немного. Медленно сполз на коврик у кровати. На второй кровати он заметил движение. Остин приподнялся, сел.
-- Ты куда?
-- Тише,--предостерег Абель. Он натянул брюки, куртку, сапоги, подошел к двери. Сзади раздался шорох-- Остин.
-- Что ты собираешься делать?--спросил Остин. Почему ты спрашиваешь? Это ведь тебя не интересует!-- ответил Абель.
Остин цепко схватил его за рукав.
-- На твои бредовые идеи мне наплевать, но не смей срывать мои планы!
-- Так уж и не смей?
Абель подошел к окну и стал наблюдать за часовым. Ну не упрямься,--попросил Остин.-- Я- теперь знаю, как можно уйти. Слушай, я взорву выход...
-- Чем?--спросил Абель.
-- Где-то должна ведь быть взрывчатка. Динамит. Гранаты. Бомбы.
Динамит, гранаты, бомбы. Бомбы. Абель уже однажды слышал эти слова. Он знал, что они означают. Все понятно. Они были в военном городке, у военных должна быть взрывчатка. Взрывчатка. Тяжелые орудия. Ракеты. Ракетные базы. Подводные лодки. Космические станции. Бомбы, бомбардировщики, атомные бомбы. Они были у военных, у военных есть все. Но где все это?
-- Ты думаешь? -- спросил он.--А где?
-- Где-нибудь в хранилищах, на складах. Где-нибудь.
-- И как ты туда доберешься?
-- Но ведь здесь ничего не запирают. Где ты видел замки?..
- Правильно,-- сказал Абель.--Одежда, палатки, карманные фонарики. И прочее барахло -- бери, что хочешь. Но пистолеты-то под замком. Где ты видел оружие? Часовой показался слева, в самом конце склада. Медленно шагал он по бетонной полосе.
-- Я что-нибудь придумаю.
Часовой появился возле окна; слышны были его шаги. Абель и Остин втянули головы. Шаги становились все тише... затихли совсем.
-- Ну как можешь ты быть таким равнодушным! -- сказал Остин. Голос у него подозрительно дрогнул.-- Подумай о мире там, снаружи. О свободе. Есть возможность удрать отсюда, прочь из этой тюрьмы. Здесь мы пленные! Похороненные где-то под землей.
Под землей, подумал Абель. Убежища, бункеры. Продезинфицированный воздух. Искусственный климат. Пленные. Но тогда снаружи есть... Однако он знал, что это не так. Все не так просто. Остин этого не понимал.