Царица приподняла бровь. Этот жест шел ей и она это знала. “Каким образом?” — сладко сказала она. “Ведь в Царстве ничего не работает.”
“А.” Лепрехун взглянул на нее, явно думая о чем то другом. “Я э-э пошлю гонца. Вы ведь вернетесь во дворец, полагаю.”
Царица кивнула: “Очень мило с Вашей стороны,” - сказала она. - “Теперь я чувствую себя намного лучше.”
Когда дверь закрылась, а следы на лестнице затихли, бухгалтер встал, задергнул шторы, заглянул под половик и за картину, снял свой пиджак в красную и желтую полоску и ослабил степенный сдержанный галстук, который прятался под рабочей одеждой. Затем он снова заглянул в ведро. Затем он ухмыльнулся.
“Не принимай звонки,” - прогавкал он в микрофон, — “и отмени все встречи на сегодня. Появилось дело.”
“Ну?” — спросил Джулиан.
“Почти готово,” — ответил Юджин с набитым гвоздями ртом. “Осталось лишь подкрутить эту гайку и … Вот, готово. Как тебе?”
Джулиан поднял глаза и увидел очаровательный маленький домик с розами вокруг двери и пряничными окошками с ситцевыми занавесочками, висящий на высоте шести метров под огромным воздушным шаром. “Логика мне понятна,” - в конце концов сказал он, — “Не уверен, как это сработает на практике.”
” Чего тут не понять?” - прокричал в ответ Юджин. “На самом деле, все весьма просто. В следующий раз, когда этот гад примется пыхтеть и дуть, мы просто отрежем якорь и улетим. Да, возможно мы в итоге улетим километров на двести, но я приладил пару ракетных моторов, так что через час будем снова дома. Уж надеюсь, что это сработает,” — эмоционально сказал он. “В твое отсутствие прилетал голубь из страховой компании и они очень недовольны. Похоже, наша угроза перенести свое дело в другое место их больше сна не лишает.”
“Спускайся,” - сказал Джулиан. - “Не хочу показаться нытиком, но по-моему, эта штуковина небезопасна.”
Юджин взглянул на воздушный шар. “Все будет в порядке,” - сказал он. “Но я все равно спускаюсь. Нажми пожалуйста красную кнопку на приборной панели. Она управляет лифтом.”
“Которую? Здесь их две.”
Вдалеке блюдце с тарелкой, несущие по два чемодана, по сумке и по бренькаюшему пакету из магазина Tax-Free остановились, чтобы взглянуть на большую серую сосиску, с которой, похоже, свисал дом. Прохожая кошка начала играть на скрипке “Возьми меня на Луну.”
“Ту, на которой написано лифт,” - прокричал в ответ Юджин.
“Взлет?”
“Нет, Лиииииифт!”
“Прощу прощения,” - проорал Джулиан, в то время как шар резко оторвался от Земли благодаря мощи ракетных моторов. “Похоже, я нажал не на ту кнопку.”
Вдалеке, на холме, кошка отняла смычок от струн и нахмурилась в раздумье. “Я думала, это была корова,” — сказала она.
“Что?”
“В полете на Луну,” — объяснила кошка. “Я читала об этом в газете Ромашка станет первой коровой в космосе. А то, что там висит - это либо очень маленькая розовая корова, либо свинья.”
“Мы ничего не знаем,” - ответила ложка. - “Мы столовые приборы.”
*
Белоснежка распахнула живописные освинцованные ставни своей спальни, облокотилась на подоконник, глубоко вдохнула свежий утренние воздух и подумала Да!
В основном у девушки, пытающейся самостоятельно прожить в Большом Лесу, жизнь непроста. Деление на хищников и добычу неясно. Волки рядятся в овечьи шкуры, модные овцы ни за что не покажутся в чем-нибудь, что не является на сто процентов волчьим, три четверти случаев, где удается удачно отделаться, оборачиваются еще худшими ситуациями, а “жили-долго-и-счастливо” зависит от того где и с кем.
В этот раз все идет иначе, размышляла Белоснежка, возблагодарив богиню покровительницу своей профессии. Наконец-то она приземлилась на ноги а не на задницу. У нее был домик в районе, где не было возможности натолкнуться на своих старых знакомых. У нее была история, совершенная до малейшей детали. Более того, у нее были ребята; первоклассный полный набор достойный серьезного коллекционера. Семь мечтательных таинственных восточных мужчин, все как один джентельмены и ученые, уже слушащиеся ее во всем, автоматически и без вопросов. Естественно, все они были богаты; как и все японцы. Еще несколько недель, чтобы не возникло ни малейшего подозрения, и настанет время прозрачно намекнуть о золотых рудниках, оставленных ей в наследство бедным дядей и о великолепной возможности инвестиций. Черт возьми, рыбы в бочке это Вьет-Конг по сравнению с этими несчастными дураками. Все шло великолепно. Изобилие Шредингеровских кошек и Павловских собак.
Она отошла от окна, предоставляющего завораживающий вид на поляну и на окутанные туманом верхушки деревьев, и проверила содержание своего платяного шкафа. Там было простое белое платье, симпатичное льняное платье с дизайнерской заплаткой на колене, комбинация юбки блузки, в которой она прищла и черный кожаный комбинезон на случай если дела пойдут совсем плохо. Это ей здесь не понадобится, самодовольно заверила она себя, что очень хорошо; В этой штуковине адски жарко и она всегда чувствовала себя в ней как зубная паста во вражеском тюбике.
Она остановилась на льняном платье, как на наиболее подходящим для сегодняшних дел. До сих пор она добилась их симпатии, доверия и дружбы; пора было запускать вторую фазу, чтобы превратить все это в острое отеческое желание защитить, что, из ее опыта, было лучшей подготовкой для аферы. После того, как они пару раз спасут ее от Судьбы Хуже Смерти и поторчат у ее кровати с тем, чтобы увидеть, как она откроет глаза полные любви и доверия, останется лишь составить список покупок.
Она оправила платье перед зеркалом, выпрямила воротничок, приподняла подол и засунула за подвязку маленький никелированный автомат двадцать пятого калибра, который показал себя лучшим другом девушки не в одной переделке. Не то чтобы он ей здесь понадобится; Боже, с этими приятелями работать было сплошное удовольствие, гораздо проще чем с игроками на речном пароходе или с рабочими сиропных рудников, с которыми ей пришлось познакомиться раньше.
Она нахмурилась. Она помнила, что было раньше, очень отчетливо, но подобно старому кино: великолепно освещено, красиво обрамлено и в четком фокусе. Почти слишком четко для реальных воспоминаний, ибо, наверняка, память работает иначе, в ней нет панорамных съемок атмосферных салунов и типичных палаток у кобальтово-синей реки. Слишком совершенно, чересчур. Ей подумалось, что если она будет при смерти и перед ее глазами промелькнет прошедшая жизнь, то явится билетерша, чтобы проводить ее к месту.
Она расслабила мышцы лица и приказала себе не быть такой черт возьми параноидальной. Все будет просто отлично со сказочным концом.
В дверь постучали. Она быстро захлопнула шкаф, проверила подол, вернула своему голосу звук маленькой девочки и сказала: “Войдите.”
Она расслабилась. Это был лишь милый Мистер Акира с ее завтраком на подносе: булочка, свежее молоко, яблоко, утренние Financial Times. Она улыбнулась; он покраснел, низко поклонился, напоролся на сельский засов и удалился.
Поевши и пробежав глазами цены акций, она сосредоточилась и начала обдумывать свой план. Чтобы закрепить свою власть, необходимо, чтобы ее спасли от какой нибудь ужасной судьбы, желательно агрессивных действий посторонних. Спасти от волков? Стоит попробовать, только вот с волками ей раньше не везло; они ее предпочитали избегать, ей так и не удалось разгадать из страха или из профессионального этикета. Человек был бы лучше, если удастся найти такого. Злая мачеха? Ревнивая соперница?
Злая Царица…
Прелестно. Идеальное сочетание секса и политики. Совсем не сложно состряпать историю о несчастной принцессе сироте; этих аристократичных снобов она несомненно привлечет. Оставалось лишь быстро найти Царицу. Здесь могли возникнуть затруднения ибо цариц по почте не заказывают. Но в здешних местах, наверняка поблизости существовала одна. Как минимум одна; то есть ей удастся воспользоваться здоровой конкуренцией и найти лучший вариант. Даже в лучшие времена в бизнесе царил разбой.
Как раз во время она вспомнила, что забыла накраситься. Вздохнув и произнеся проклятие, Белоснежка выдвинула стул, села перед зеркалом и припудрила нос. Когда она восстановила достаточно девчачей розовизны (помнить полегче с редиской и чесночным хлебом) она на минутку замерла, чтобы полюбоваться своим отражением.
Красивая.
Обворожительная. Захватывающая. Потрясающая. Великолепная. Неземная.
Но это ей уже было известно. Было в ее отражении сегодня что-то еще, что-то неуловимое. Она снова взглянула и начала отсекать невозможности.
Дело было не в ней. Дело было в самом зеркале. Оно смотрело на нее.
“Зеркало?” — прошептала она.
Ее отражение спокойно взглянуло на нее. Его совершенные губы раскрылись.
“Запускаю ДОС,” - сказало зеркало. - “Подождите, пожалуйста.”
Брови Белоснежки поползли вверх; их подруги в зеркале остались на месте. Что происходит? И что такое этот ДОС? И почему ее так тянуло спросить…?
“Готово,” - сказало лицо в зеркале.
“Хорошо.” Она глубоко вздохнула: “Гм. Свет мой зеркальце скажи и всю правду доложи. Кто на свете всех милее, всех румяней и белее?”
Губы отражения на миг сложились в насмешливую улыбку. Затем вернулось прежнее совершенное каменное лицо и ответило:
“Ты, Белоснежка, всех милее, всех румяней и белее.”
Глава 4
“Адово пламя и черт побери,” - сказала фея не трудясь подавить смешок. “Что ж это с тобой приключилось?”
Прекрасный принц оскалился. “По твоему, это смешно, да?” — горько сказал он.
Фея подернула плечами: “Может есть-таки справедливость. Вообще-то, ты бы взглянул на себя - тебе идет. Уж получше, чем лягушачий костюм.”
“Иди ты.”
Прекрасный принц сделал шаг вперед, зашатался и схватился за ствол дерева чтобы сохранить равновесие. Превратиться из волка в лягушку было ужасно, но хотя бы количество ног не изменялось. Внезапный скачок от четвероногого к двуногому был совсем другим делом.
“Полагаю, вот что подразумевается под кризисом личности,” - продолжала безжалостно фея. “По мне, так если ты продолжишь в том же духе, то заимеешь ужасные проблемы с личностью. Впрочем у тебя их и так хватает,” — справедливо заметила она. “Только все это прыщи на заднице в сравнении с тем, что тебя ожидает.
Прекрасный принц выпрямился и вытянул ногу. Его инстинкты надрывно орали, что все это неправильно; Ходьба на задних лапах годится лишь для представлений на вечеринках и ни один уважающий себя волк в трезвом виде не станет даже пытаться этого проделывать. Он проигнорировал дурманящие голоса звучащие у него в голове. Ему предстояло выполнить работу, он и так уже отставал от расписания, его недавние приключения не впечатляли, а в ближайшем будущем его ожидала оценка работы за квартал. Стая не слушала объяснений и не терпела провалов; их не интересовало, что тебя превратили во что-то неприятное, потому что превращение во что-то неприятное само по себе означало целую подкатегорию неудач. Он отлично знал, что скажет начальство: если у тебя хватило тупости на то, чтобы быть превращенным в прекрасного принца, то тебе придется компенсировать это по мере сил. Мы не предоставляем всем равных шансов.
“Пошли, ты,” — прокряхтел он фее.
Она нырнула за шиповник. “Ты оставь меня в покое,” - сказала она. “Оба раза, я выполняла свою часть; это ты все портишь. В любом случае это никак не относится…”
Она не успела окончить предложения так как прекрасный принц схватил ее, сжал руку в кулак, победно рыкнул, а затем принялся использовать нецензурные выражения, потому что понял на собственной шкуре, что человеческим существам не нравятся колючки шиповника. Фея ерзала и извивалась, как кабинетный министр на телевидении, но ей это не помогло.
“Это похищение,” - проверещала она, — “а так же нападение, запугивание и дискриминация этнических меньшинств.”
“Да,” - ответил прекрасный принц, — “А теперь заткнись и не дергайся.”
Где-то через полчаса спотыкания на резиновых ногах, он научился проходить как минимум два метра не падая. Поскольку он шел по лесу, где росло много деревьев, на которых можно было повиснуть, все было не так плохо. Он должен бы быть в состоянии справиться со следующим пунктом плана.
Со временем, затратив много сил и изобразив предостаточно комедии (представьте Джона Клиза, смешно расхаживающего при отсутствии гравитации на хорошо отполированном полу), он достиг опушки леса и посмотрел сквозь низкие заросли на раскинувшуюся далее равнину. Он увидел то, чего искал и хихикнул.
Он смотрел на нечто, что с первого взгляда можно было принять за гигантскую мельницу. У нее были огромные тщательно сформированные лопасти в виде буквы Х, а стояла она на круглой плите, которая, в свою очередь, была зацементирована в землю. Верхняя часть, похожая на соляной подвал, спланированный неграмотным великаном, явно должна была вращаться с ветром. Все это отличалось от обычной мельницы наличием прожекторов, 50-калиберных пулеметов и забором из колючей проволоки.
Несомненно, маленькие вредители постарались.
Клык кренясь, хромая, шатаясь и спотыкаясь вышел из леса, преодолел равнину и достиг калитки в белой ограде. Из укрепленной кевларом бойницы показалась свиная голова, взглянула на него и исчезла. Завыла серена, замерцали красные огни. Под землей послышалась работа гидропроводки и земля расступилась прямо у ног принца, обнажив глубокую яму с острыми кольями на дне.
Прекрасный принц нагнулся, поднял камешек и легонько швырнул его в закрытое стальными ставнями окно.
“Привет,” — прокричал он, — “есть кто дома?”
Он тихо постоял, внимательно вслушиваясь. Вечерний воздух был спокоен и он сумел различить доносящиеся из башни громкие голоса, которые отдавались от стальных ставень и разносились по всей округе.
“Это он,” — прошипел голос, — “я точно знаю.”
“Ерунда. Это человек.”
“Да,” - раздраженно ответил первый голос. - “А в прошлый раз он был лягушкой. Неужели ты не видишь, что это еще один чертов фокус?”
“Ты ведь не уверен.”
“Не уверен? Только посмотри. И заряди пятидесятикалиберные. Я его разнесу на месте.”
Прекрасный принц снял шляпу с торчащим из нее пером и помахал ею. “Вы меня слышите?” - крикнул он, — “Але?”
“Да, но ведь он принц, а мы его хлоднокровно пришьем…”
“Опомнись, Юджин. Он такой же принц, как я Ноэль Эдмондс. А теперь отойди из под прицела. Все что я вижу, так это твой зад.”
Прекрасный принц привстал на цыпочки. “Я ищу поросенка по имени Джулиан,” — крикнул он. “Есть здесь такие?”
Из лазейки в башне высунулся нос ракеты земля-земля вместе с пятачком. Солнце заиграло на кольце в носу.
“А кто интересуется?” — раздался голос из лазейки.
“Вы меня не знаете,” — прокричал принц, — “Я живу по другую сторону леса. Но мне тут встретился говорящий волк и попросил передать кое-что.”
Пятачок исчез, а через несколько секунд снова появился. “Ну и почему же этот волк не смог сам это передать?”
“Он в тот момент попался в медвежий капкан,” — ответил принц. - “Честно говоря, выглядил не лучшим образом. Потерял много крови. Я бы даже сказал, если он не доберется через десять минут до ветеринара, то ему конец. Потому я и хотел бы воспользоваться вашим зеркалом.”
Свиная голова снова исчезла, а прекрасный принц принялся считать до десяти. Как раз когда он дошел до восьми, голова высунулась снова.
“Предположим, ты говоришь правду,” — сказала она, — “и нам нечего бояться. Но с какой стати мы станем помогать этому гаду? Он только и делает, что разносит наши домики. Пусть себе гниет.”
Прекрасный принц нахмурился: “Не очень-то благожелательно сказано, а?”
“Верно. Что с того?”
“Что ж. Справедливо,” - ответил принц, — “Только я-то думал, что вы свиньи выше всего этого. Я ошибался. Постучусь куда-нибудь еще. Ничего.”
В башне умолкли; затем: ” А черт с ним. Ладно, мы закроем ловушки.”
Снова шум гидравлики, в этот раз с чувством. Над утыканным кольями дном задвинулись плиты, а в колючей проволоке появился проход. Прекрасный принц благодарно помахал и приблизился на расстоянии пятнадцати ярдов. Затем он набрал в легкие воздуха…