Растрясло меня на корме джипа. Нет уж, пешком точно лучше.
Несмотря на приличную ширину дорожной полосы, местами некоторые деревья по бокам разрослись настолько, что сомкнулись кронами, забирая колею в мерцающий на солнце тоннель с золотистыми бликами проникающих лучиков света. Иногда я останавливался и с силой резко встряхивал очередной ствол, имитируя звук, с которым покидает засаду на дереве большая кошка. Сразу же раздавался шорох и треск, ползающие твари: змеи и ящерицы, лягушки и небольшие кайманы – стремглав бежали к воде. Надо признать, что здесь их мало, гораздо чаще они будут попадаться по мере приближения к Амазонке, с ее мутной и теплой водой. Было спокойно, и недостающий четвертый куплет придумался сам собой.
Гоблин – это вам не лузер
В майке с пятнами на пузе.
Героический герой!
Блин, как хочется домой…
К объекту подходил осторожно, с паузами, должным прослушиванием и непрерывным наблюдением. Чисто. Вот и птички сидят на крыше ходовой рубки, расположенной на юте, смотрят на меня со спокойным интересом. Без тревоги сидят, любопытствуют. В этом месте коса расширяется просторной круглой поляной. Лес по ту сторону протоки стал ближе, и в сплошной зелени сделалось возможным разглядеть отдельные кроны, стволы и коричневые жилы ветвей.
Корпус просел в корме и на правую сторону, в этом месте вполне можно забраться на палубу. Но пока это не требуется. Сухогруз неплохо укрыт растительностью от возможного наблюдения с воздуха. Еще несколько шагов – и яркое небо решетчато загородили кроны деревьев. Осыпавшаяся краска надписи на борту еще сохраняла название судна – «Бильбао».
– Надо же. А по виду «Волжанин» или «Енисеец».
Инстинкт сталкера взывал к единственно верному действию, буквально толкал меня в спину: «Вперед, Сомов, в закрома! Немедленно отправляйся на осмотр трюмных помещений, ты представляешь, сколько там может быть всякого ништяка?!»
– Стоять. Куда собрался? – скомандовал я сам себе, чувствуя, что опасно загораюсь в поисковой лихорадке.
Вот черт! Платформа наверняка знает, кто я такой, чем занимаюсь и что должен делать. Она, стерва, сейчас играет со мной, как кот с мышкой. И даже если кот сытый или занят важным делом обследования с подоконника уличной обстановки, мышке нельзя успокаиваться, и к себе в норку с добычей она за просто так, по кратчайшему пути ходить не должна.
В дикой среде Платформы-5, да еще и в отрыве, выживает человек с правильным инстинктом истребителя, охотника или сталкера, свято соблюдающего неписаные законы ремесла. Он инстинктивно делает свое главное дело и не тратит времени и сил на дела вторичные. Только так.
– Не дождешься, родная, – добавил я зло, обращаясь к Платформе. – Не то время и не то задание для игр. Некогда мне.
Рядом неприятно зашуршала змея, торопливо убирающаяся восвояси. С трудом взяв себя в руки, я нехотя пошел дальше, медленно обогнул судно с кормы и тут же остановился, как громом пораженный, что твой Робинзон при виде следа ноги на песке. Тишина навалилась такая, словно на меня упало гигантское пуховое одеяло, аж в ушах зазвенело.
Вот уж не ожидал…
За судном обнаружилось кирпичное строение в два этажа. Классика поселковой казенной архитектуры – администрация или отделение милиции, маленькое и как-то по-государственному негостеприимное с виду.
– Ни фига себе сюрпризы! – тихо молвил я в искреннем удивлении, плавно снимая с плеча пулемет и сразу переводя его в боевое положение.
Миновав очередные бочки, разбросанные возле судна в беспорядке, я медленно пошел вперед, не сводя глаз со здания. Это был старый, полуразвалившийся дом с давно облупившейся штукатуркой цвета терракота, выбитыми рамами окон и небольшим пристроенным крыльцом, над которым сохранилась какая-то вывеска с выцветшими буквами.
Слева от дома стояла кирпичная же изгородь полуметровой высоты. Странно, но справа такой не было. За условной ментовкой в разросшейся зелени виднелись две низкие крыши еще каких-то домиков этого неожиданного поселения. Не заброшенного, а еще не освоенного людьми, вот такие парадоксы подкидывает нам Платформа-5. Прислушался еще раз, даже принюхался. Здесь никого нет, я это чувствовал наверняка. Нежилое место.
– Туда тоже лучше не ходить.
Огляделся. Этот в высшей мере соблазнительный объект придется оставить в покое и двигаться дальше, время идет.
Или что? Что делать-то? Хороший схрон, можем ночь тут и переждать. Опять поднял руку с наручными часами. Шикарная вещь, подарок Сотникова, точный швейцарский механизм часов идеально отсчитывает время моей жизни, ни секунды погрешности. В тени корабля было темно, и циферблат слабо светился. Пятнадцать ноль семь.
Тут мне послышался какой-то шум, я обернулся и увидел, как из ближайшего к дороге леса, за которым громоздились серо-белые вершины далеких гор, появились какие-то небольшие антилопы, остановились и стали настороженно прислушиваться. Дальнейшие события начали развиваться быстро. За спиной еще раз треснула ветка, со стороны форштевня вдруг раздалось чье-то противное тонкое заунывное подвывание, в котором слышались нотки плача ребенка и к которому тут же подключился жутковатый крик-смех неведомой птицы или зверя. Затем ветка треснула еще раз, и раздался дробный топот.
Вряд ли тут может появиться пещерник или бешеный носорог: не та местность и климат.
А махайрод? Запросто!
Кроме того, в качестве раздражителей Смотрящие могли вкинуть в такую необычную локацию какого-нибудь самобытного синтетического монстра. Как тебе, Сомов, прыгающий аллигатор или мохноногий удав длиной в тридцать метров?
В этот момент я стоял на совершенно открытом месте, застряв в раздумьях на половине пути от сухогруза к зданию, вследствие чего чувствовал себя дурак дураком.
Позади опять завыло и захохотало, нервы сдали, и я дал деру.
Иногда и сто метров марафонская дистанция. Особенно когда сердце в своих прыжках достает до горла не только от бега, но и от страха. Когда расстояние сокращается недопустимо медленно и нет ни малейшей уверенности – туда ли ты бежишь, сталкер, не прямиком ли к своей погибели? Но кирпичный забор был уже совсем рядом, я прыгнул.
В воздухе мелькнули длинные ножищи в крепких кожаных ботинках, способом «ножницы» переносимые над кирпичным буртиком, на мое счастье не оснащенным острыми стальными пиками или битыми бутылками. В прыжке успел увидеть место и приземлился на ноги. С небольшого кустика, на который я опустился, тренированное, вы же не сомневаетесь, тело без паузы переместилось левей и зафиксировалось в полуприсяди.
Сдув с глаз мешающий мусор, я мгновенно утвердил «крестовик» на кирпичах, готовый включить адскую машинку и длинной очередью выкосить в округе все живое… Ух, как написал! Считаю, фантастически образно, прям Гомер и Толстой – если Демон не оценит, вот серьезно обижусь, надолго!
Противника не было. Никого не было. Вообще. Копытные благоразумно смылись.
Так, надо связываться с начальством, в данной ситуации одному правильных шагов не определить. Пускай Лунев решает, как быть, перекину решение вопроса наверх.
Пш-ш…
– «Гоблин» вызывает. Костя, как там у вас дела?
Командир откликнулся практически сразу.
– Сначала доложи об итогах, – не предложил, а приказал Лунев.
– Итоги обнадеживающие, – бодренько зачастил я. – Пусто вокруг, никого не видно и не слышно, следов преследования или слежения не заметил. Костя… Я тут поселочек нашел в тройку-четверку домов, неосвоенный, похоже. Мы, когда проезжали, его не сосканировали, корпус сухогруза мешал.
– Ого! – сразу возбудился комсталк и тут же притих, тишина в эфире. Я прямо чувствовал, как ему хочется плюнуть на все и примчаться сюда.
– Кастет!
– Сам-то как считаешь?
Примерно с минуту, в течение которой я не забывал внимательно посматривать по сторонам, мы без особого спора обменивались мнениями, после чего Лунев вынес вердикт, который несложно было предугадать:
– Заманчиво поешь, конечно… – И сразу: – Нет. Забей и выполняй поставленную задачу. Доберись до разделительной протоки и обследуй район, постарайся вычислить позицию, с которой велся огонь. И возвращайся.
– Есть. А у вас какие успехи?
– Хрен там у нас протертый, а не успехи, пока похвастаться нечем. Нашли совсем рядом деревянную лодчонку, но это пустышка, – нехотя признался комсталк. – Слишком большая пробоина в борту, такую дыру кустарно не заделать. Вроде бы видим вариант получше. Металлическая моторка без движка. Торчит в кустах, примерно метрах в двухстах к западу, но на материковом берегу. Сейчас будем прикидывать, как туда добраться…
– Принял, продолжаю движение.
Закончив связь, я наконец-то вздохнул с облегчением. Прямой запрет получен, можно идти дальше.
Но место просто так меня не отпускало.
То, что и этот двухэтажный дом, мысленно названный мной «ментовкой», и хибары по соседству по целому ряду признаку локалками не являлись, и ученик сталкера определить может. А вот та штукенция прямо за главным зданием, что большим шалашом с почему-то поросшей зеленым мхом крышей торчит из-под земли… Это была капитальная землянка, сделанная по всей строительной науке, сооружение с солидной двускатной крышей, прочной передней стеной из бруса и массивной дверью, закрытой на крепкий засов. В других зданиях дверей не было вообще. Сердце опять забилось учащенно.
– Одним глазочком, зуб даю, – пообещал я шепотом неизвестно кому и сделал первый шаг по мягкой мокрой траве, двигаясь к этому магниту. Затем остановился, решив для цельного представления картины пройти через главное здание, – темный провал бокового входа в ментовку настойчиво приглашал: «Заходи, приятель, будь как дома!»
Справедливо ожидая какого-нибудь подвоха типа логова хищного зверя, только и ждущего, когда появится глупая жертва, я медленно вошел внутрь, перед этим тихо вытянув из кобуры пистолет.
М-да… Примерно в таком же виде нами был найден Форт-Росс.
Полуфабрикат или полуразруха? В принципе понять невозможно. Первый этаж, признаков существования подвала не наблюдаю, ходов вниз не видно. Все окна первого без рам, но боковые и задние зачем-то заложены кирпичом, дневной свет легко проникает через оконные проемы второго этажа, в которых нет ни рам, ни кирпичных закладок. Кровля почти отсутствует, крыша закрыта на треть со стороны фасада, а дальше лишь лаги. Внутренние колонны и несущие стены, поддерживающие разобранное перекрытие второго этажа, сохранились хорошо, наверху хорошо видны помещения без дверей. На первом же этаже никаких внутренних помещений нет, словно один огромный зал, никакой логики планировки. В дальнем левом углу навалена груда деревянных поддонов – зачем? Там же боком, чтобы я сразу увидел, что они пусты, составлены штабелем большие деревянные ящики, на вид пустые. Кто-то тару собрал, да не вывез. Очень много пыли и растительного мусора, в центре помещения вытянутым овалом желтоватого цвета лежит высыпанный щебень.
Так себе интерьерчик… В одном месте с потолка свисают куски арматуры, к нише в перекрытии прислонены три бруса, два из которых уже наклонились, готовые в любой момент рухнуть. Подняв кусок щебенки, я бросил его вверх, старясь угодить в помещение на втором этаже. Попал куда-то, задребезжало! Раздражительно так, неприятно.
Никто не вспорхнул, все сразу успокоилось. Спит здание.
На плитах первого этажа было грязно, но антропогенного мусора не видно, как не было запаха мочи и экскрементов людей или животных, незаменимого атрибута любых развалин и заброшенных зданий. Кирпичей и осколков плитки не заметно, зато есть цементные проплешины. Подумав, я надел перчатки, проверил центральный брус на устойчивость и без труда быстро полез вверх, выбрался на этаж, где и огляделся. Притихла живность, больше не пугается. Никаких посторонних звуков.
Бестолковый объект. Если доводить его до ума, то потребуется бригада и месяц работы.
Землянка, как и все вокруг, утопала в красивой, ароматно пахнущей траве. Деревца произрастали в основном жиденькие, редкие, размерами и видом напоминающие родные молодые осинки. Деревья, между прочим, фруктовые, с яркими спелыми плодами, похожими на манго. Жаль, знать не знаю, можно их употреблять или топтать упавшие ногами. А без точного знания в рейде сырьем ничего есть нельзя. Все должно пройти тепловую обработку, если нет желания вместо выполнения задания сидеть в кустах с поносом. И это в лучшем случае.
Озираясь, словно шпион, идущий на явку, я направился к землянке. Подойдя ближе, с усилием сдвинул в сторону массивный засов и потянул согнутую вниз соплей железную ручку на себя. О-па! И отскочил подальше. Кованые петли не скрипнули, дверь распахнулась почти без сопротивления, приминая нижним краем невысокую траву, и на меня дохнуло легким запахом свежих досок, прелой листвы, улавливался аромат масляной краски и машинного масла. Вроде все спокойно.
Естественно, никаких окон в помещении не предусмотрели. Свет в землянку проникал только через вход, однако и этого скупого освещения было достаточно, чтобы разглядеть содержимое локалки. Когда глаза привыкли к плохой освещенности, мне во всей красе предстало внутреннее богатство помещения. Слева прямо на земле лежали аккуратно сложенные вдоль стены плоские ящики. Двадцать четыре штуки, абсолютно одинаковые с виду, но меня это не обманывало – там вполне может храниться самое разнообразное имущество, бывали прецеденты. Глянь мельком – и обрадуешься сгоряча, подумав, что нашел целую кучу дефицитных винтовок! А там – облом, свалено все подряд, от лопат до граблей, от резиновых сапог до вязаных свитеров.
Из плохого: содержимое землянки было подтоплено.
Ну, скажите, какому юному умнику из проектного отдела Смотрящих пришло в голову устраивать землянку в затапливаемом месте посреди реки? Ясно же, что в особо хорошее половодье здесь может оказаться вода!
– Идиоты в штабе, уволить всех, набрать новых идиотов! – не выдержал я, задрав голову и отправляя свое недовольство небесам. Пусть слышат, должна же быть обратная связь с населением, законная реакция народных масс на бардак!
Еще раз оглядевшись, я вложил пистолет обратно в открытую кобуру.
Отсырело все, оржавело, потому-то локалочку речники и не разобрали. Избалованные они, смотрю. Значит, у речников вполне достаточно более качественного ништяка, чтобы не возбуждаться из-за таких локалок.
Жаль. Многое из того, что ты видишь перед собой, уже просто тара, Мишка, просто тара. Не суетись, будет время – пороемся. Локалка – женщина капризная, уважения к себе требует. Локалку – ее любить надо, сильно. Причем любить ее так может только профессиональный сталкер, а не мародер набежавший.
Солнечные лучи насквозь пробивались из-за моей спины через дверной проем и красиво раскладывались на земляном полу пятнами. В этих светящихся трубах света задумчиво и спокойно плавали пылинки. Мне отчаянно захотелось растянуться на ящиках, закрыть глаза и минут на десять забыть обо всем, чтобы послушать умиротворяющую тишину главного Храма сталкеров – ее величества Локалки…
– Знаешь, Гоб, а не так уж сильно тут и заливает, годного много.
Справа громоздились какие-то железные холеры, похожие на запорную арматуру теплоцентров, обрезки двухдюймовых труб в высоту среднего человеческого роста, отводы. Ближе ко входной двери стояли еще два ящика побольше, но тоже без надписей. В такой таре, между прочим, попадаются красивые лодочные моторы японского производства. На стене висели полки с разнообразными банками и железными футлярами. Инструмент, вижу ручную дрель, это большая ценность. В глубине склада поблескивали выстроенные рядком канистры, а в правом углу друг на друге лежали три матерчатых тюка.
Я напряг мышцы, стараясь особо не дергаться.
Выдержу! Дождусь и ограблю все.
– На обратном пути навещу тебя, родная! – пообещал я локалке, разворачивая тело назад, но будучи не в силах вернуть в нужное положение голову.
Щелк! Планка щеколды встала на свое место.