– Ревнуешь? – с хитрой улыбкой спросила она, взяв парня за руку.
– Ничуть не бывало! – ответил тот.
– Не надо! – попросила Оксана. – Сейчас мы тоже сядем в поезд, следующий. Я расскажу, почему не надо...
Очередной состав подкатил к платформе, открылись двери. Оксана шагнула внутрь, потянула за руку Кила. Забралась в самый уголок вагона.
– Ну, что ты мне хотела объяснить? – с улыбкой спросил парень. – Почему не надо ревновать?
Оксана не произнесла ни слова. Только взяла руки Кила, провела их себе за спину, безмолвно попросив, чтоб обнял. А сама обвила руками шею парня. Глянула в глаза – как-то беззащитно, словно в поисках опоры. Мягко прикоснулась губами к губам. Киловольт никогда не думал, что поезда на перегоне от «Политехнической» до «Техноложки» умеют преодолевать трассу за одну минуту. Если не быстрее.
Они, взявшись за руки, перешли на другую часть платформы. Обоим надо было ехать в сторону «Купчино». Пересадка на «Технологическом» устроена так, что им не требовалось идти через переход. И снова был поезд, и снова мягкие, нежные губы девушки.
– Я провожу тебя до дома? – хрипло спросил Кил, услышав, что диктор объявил станцию «Парк Победы».
Оксане надо было выходить на следующей. Девушка отрицательно помотала головой и виновато посмотрела на парня.
– Не обижайся! – попросила она, увидев, как расстроился диггер. – Кил, милый! Мне просто надо немного поработать над материалом статьи. Редактор дал всего одну неделю...
Киловольт грустно кивнул, поцеловал холодные пальцы Оксаны.
– Не обижайся! – повторила она. Пригнула его голову к себе и прошептала в самое ухо: – Ты позвони мне сегодня, около восьми вечера. Ладно?
– А что будет? – улыбнулся Кил и губами прикоснулся к шее девушки.
– Сюрприз! – лукаво посмотрев на спутника, ответила Оксана. – Только ты обязательно позвони! А то я с ума сойду...
Быстро чмокнув парня в щеку, она бросилась к выходу. Так, словно сказала то, чего говорить не следовало. Поезд открыл двери. «Московская!» – объявил диктор. Оксана вышла из вагона, но тут же развернулась, нашла глазами Кила, стоявшего у стены. «Позвони...» – беззвучно попросили ее губы.
На тело мужчины, упавшего с платформы под поезд, было страшно смотреть. «Выборгскую» закрыли на полчаса – именно столько потребовалось, чтоб «собрать» изувеченное колесными парами тело, запаковать его в специальный мешок, вынести на поверхность. Потом – по-быстрому, без особой старательности – с путей убрали следы трагедии. Люди давно уже привыкли к виду крови. Это в прошлые годы впечатлительные пассажиры теряли сознание, заметив на рельсах что-то темно-красное.
Теперь, когда на телеэкранах кровь лилась рекой – что в дневное, что в ночное время суток, – у людей изменился порог чувствительности. Пассажиры спускались в метро, видели странные темно-красные пятна внизу, под собой, но не впадали в истерику. Некоторые оставались на месте, некоторые чуть отходили в сторону, чтобы оказаться в другом вагоне. Не более того...
Сотрудники милиции опросили немногочисленных свидетелей происшедшего. Все очевидцы дружно утверждали, что возле пассажира, упавшего на рельсы, никого не было. Он сам оказался слишком близко к составу, вынырнувшему из тоннеля. То ли пожилого человека «закрутило» вихревым потоком и он не удержался на ногах, то ли схватило сердце. Просто и буднично. В век скоростей и стрессов – обычное дело.
Убедившись, что состав преступления отсутствует и налицо несчастный случай, стражи порядка повеселели. Одним «глухарем» меньше. Быстро заполнили протокол, оставалось лишь узнать и внести в него имя несчастного. Первая бумага, на которую наткнулись в нагрудном кармане, оказалась сложена вчетверо. Она была вся заляпана кровью, но телефон, адрес и фамилия-имя-отчество легко читались.
Работники милиции сразу же позвонили по указанному телефону. Как оказалось, Игорь Борисович Ракитин не был родственником погибшего. Врач не сразу сообразил, о ком идет речь. А когда понял – очень расстроился. Объяснил работникам милиции, что, скорее всего, пострадавший должен был подъехать к нему в больницу. Если так, адрес и телефон записаны рукой капитана Андрея Монтерова, который тоже является сотрудником транспортной милиции. Найти его можно на «Лесной».
А вскоре и капитан Монтеров, глянув на бумагу, подтвердил: бумага заполнена его рукой. Это означало, что погибший – не кто иной, как Николай Евграфович Ширко, рабочий метрополитена, только-только закончивший ночную смену.
Опознать его тело капитан Монтеров не смог – слишком большие повреждения получил Ширко, которого поезд протащил вперед, по рельсам, несколько десятков метров. Однако те факты, что Николай Евграфович не вернулся домой и не добрался до Ракитина, в больницу, подтверждали: упавший на рельсы человек – Ширко.
Дальше пошли уж совсем тривиальные вещи. Обратились к жене старого рабочего, попросили рассказать об особых приметах мужа: шрамах, перенесенных операциях, коронках и пломбах на зубах. Еще полчаса ушло на проверку, и стало ясно – на рельсы действительно упал Ширко Николай Евграфович. Протокол заполнили до конца. Все заинтересованные стороны поставили под ним подписи, тело отправили в морг. Родственникам сообщили, где они могут забрать усопшего для захоронения, предупредив, что лучше бы приготовить закрытый гроб...
Капитан Монтеров, сняв фуражку и вытерев пот со лба, уселся на скамеечку, размышляя. Еще один труп – правда, на другом перегоне, не в его «ведомстве». Но уж больно много... Что за время такое пошло?
Вспомнив о том, что Ракитин ждет звонка, Андрей Монтеров вытащил мобильник, набрал номер врача. Передал информацию: предварительные результаты подтвердились. Николай Евграфович Ширко уже никогда не сможет подъехать в больницу. Не покажет точку, где они с Павлом Юдиным видели тоннель со всадниками...
Посидев еще немного, капитан милиции двинулся к противоположной платформе. Дождался состава, вошел в вагон. Ему необходимо было вернуться на «Лесную». Дежурство продолжалось. Офицер не знал, что неприятности еще не закончены.
Сотрудник отдела транспортной милиции сержант Мутаков очнулся от «спячки» ближе к ночи. Он не любил дневную часть дежурства: бурлящий поток пассажиров, чьи-то истерики, какие-то мелочные проблемы, которые требовалось решать. Все это раздражало, отбирало силы, но Мутаков терпел. Ради той «охоты», которую он начинал, как только поток пассажиров иссякал, превращался в хилый ручеек. Однако и в этом ручейке иногда можно было отыскать свою «золотую рыбку».
Сержант, позевывая, выбрался из своей комнатушки. Лениво прошелся по залу, оглянулся на нескольких пассажиров, стоявших в очереди за жетонами. Бросил короткий взгляд на вахтершу. Та увлеченно болтала по телефону внутренней связи со своей товаркой, дежурившей внизу, на другом конце эскалатора.
Сержант удовлетворенно улыбнулся. Был шанс, что ему никто не помешает. Привычное нетерпение охватило Мутакова, он повернулся лицом ко входу, высматривая какую-нибудь молодую глупую девчонку.
Мимо, не глянув на сотрудника милиции, пробежали двое – парень и девушка. Собственно, они вообще никого вокруг не видели. Даже через турникет проходили, взявшись за руки. Хорошо, ума хватило не врезаться сдуру в поворотник, а то поднялось бы вою... Проскочил молодой человек, очень быстро. Явно куда-то торопился. Дверь качнулась, в вестибюле появился нетрезвый мужик. Увидев сотрудника милиции, он сразу выпрямился, попытался сделать честное и простое лицо. Словно бы от этого его походка стала более ровной. Но Мутакову было не до алкаша. Пусть едет домой, урод. Свалится на рельсы – сам виноват. Меньше пьяниц в городе станет.
Сержант ждал. То, что требовалось, возникло на входе в вестибюль около полуночи. Молодая девчонка, на вид – лет девятнадцать-двадцать, вряд ли старше. Одна, без сопровождающего. В яркой куртке и короткой юбке. «Довольно легкомысленно шататься в таком виде ночью, – цинично подумал Мутаков. – Всякое может случиться. Надо воспитывать!» Он быстро огляделся по сторонам. Вихрастый паренек стоял возле окна для выдачи жетонов. Кроме него в вестибюле оставалась только вахтерша, продолжавшая болтать по телефону.
– Одну минуту! – вежливо сказал сержант, преградив дорогу девушке. – Сержант Мутаков! Предъявите ваши документы, пожалуйста!
На лице пассажирки промелькнула целая гамма чувств, и Мутаков с удовлетворением понял, что документов у нее в сумочке нет. Мало кто из женщин носит с собой паспорт – это хорошо известно. В основном надеются на джентльменство сотрудников милиции. Уж если кого и начинают проверять – так это мужиков. А те давно просекли, что с законом лучше дружить. Себе же дороже ходить без паспорта. Или «деревянных» отстегнешь, или засидишься в «клетке» до утра, пока будут выяснять личность. Мужики, наученные горьким опытом, давно уже ходили с паспортами. А вот припозднившаяся девчонка – нет.
– Меня зовут Анжелика Русланова, – ответила девушка, выбрав нейтральный вариант (а вдруг повезет?). – Я еду домой. Задержалась на работе. Боюсь, уйдет последний поезд.
Она не знала, что Мутаков уже слышал все это, и не один раз.
– Предъявите, пожалуйста, документы, – с той же вежливой улыбкой повторил он.
– У меня нет документов, – жалобно пробормотала Анжелика.
– Бывает, – с улыбкой согласился милиционер. – Пройдемте, пожалуйста, в отделение. Для выяснения личности.
Девчонка беспомощно огляделась по сторонам. Дежурной на входе в метро было не до чьих-либо проблем. Вихрастый паренек ждал сдачи возле киоска с жетонами. А милиционер вежливо улыбался, предлагая пройти в служебное помещение.
И Анжелика допустила ошибку. Пошла туда, куда указывал сержант.
– Присаживайтесь! – то ли сказал, то ли приказал Мутаков, защелкнув дверь в «отделение».
Девушка вдруг с ужасом поняла, что у милиционера дрожат руки.
– Значит, будем заполнять протокол, – уже другим, более жестким голосом проговорил сержант. – Пишем: документов нет. Сколько выпила?
Анжелика испуганно потрясла головой. Перед ее губами появилась трубка. Девушке показалось: как раз такая, какой проверяют водителей на алкоголь.
– Дыхни! – приказал Мутаков.
Трубка изменила цвет, показав наличие спиртного в крови.
– Так, очень хорошо. Пишем: без документов, в нетрезвом состоянии.
– Но я не пила! – воскликнула девушка. – Я с работы! Задержалась...
– Это сказки для детишек, – усмехнулся Мутаков. – Прибор не врет. Он показывает алкоголь в крови.
И тут Анжелику осенило. Милиционер хотел стрясти с нее деньги! Девушка быстро полезла в сумку, вытащила кошелек.
– Сколько дать? – жалобно спросила она. – У меня только сто рублей, и вот еще сотня, мелочью. Больше нет. Этого хватит? Мне зарплату задержали. Вот, ждала, думала, сегодня выдадут...
Сержант усмехнулся. События развивались ровно так, как ему и требовалось.
– Посмотри вон туда! – весело подмигнув, оборотень в погонах указал на маленький глазочек в углу комнаты, под потолком. – Знаешь, что это?
Анжелика отрицательно помотала головой.
– Это видеокамера, – объяснил Мутаков. – Она только что зафиксировала попытку дачи взятки служебному лицу при исполнении. Ты пыталась нарушить закон.
Девушка испугалась не на шутку. Она вдруг поняла: милиционер затащил ее сюда не ради денег. Схватив сумочку, Анжелика опрометью бросилась к дверям, но Мутаков успел перехватить жертву. Зажал ладонью рот, вывернул руки за спину. «Больно!» – хотела крикнуть Анжелика, но не смогла издать ни звука. Щелкнули наручники. Сержант грубо толкнул девчонку на стул.
– Очень хорошо! – сказал он. – Залет! По полной, значит, программе. Нахождение в городе без документов, в нетрезвом виде. Попытка дать взятку должностному лицу. Сопротивление при задержании. Это уже не административный штраф, это – уголовное преступление. Между прочим, тянет на серьезную статью.
– Господи, ну что вам от меня нужно?! – заплакала Анжелика.
Сержант подошел к жертве, опустился на корточки.
– Сейчас я сниму наручники, – ласково сказал он, поглаживая ногу молодой испуганной девчонки. – Беру твои вещи, мы выходим отсюда. Ты идешь спокойно, а то самой же будет хуже. У меня вот тут, на видеоленте, все зафиксировано. Как взятку давала, как бежать пыталась. Значит, садимся в машину, едем на квартиру. Запись я прихвачу с собой. На квартире будем втроем. Ты, я и мой напарник. Будешь делать все, что прикажем. Утром забираешь видеозапись – и катись на все четыре стороны. Поняла?
Анжелика затряслась. Оборотень потерял выдержку.
– Поняла? – грубо схватив несчастную за волосы, переспросил сержант.
Девушка быстро-быстро замотала головой: «Нет!»
– Лучше тебе не упрямиться, – оскалился Мутаков. – Ты попала по полной программе. Вот отдам тебя дальше, по «инстанции», вместе с видеолентой – там уговаривать не будут. Десять здоровенных кабанов тобою займутся. Вмиг шелковой станешь.
– Почему вы так со мной? – в отчаянии, почти беззвучно прошептала девушка.
– Нахождение в городе без документов, в нетрезвом виде. Попытка дать взятку должностному лицу при исполнении. Сопротивление органам власти при задержании, – четко повторил сержант.
Анжелика зарыдала.
– Ну-ну! – успокоил Мутаков. Он присел на краешек стола рядом с жертвой, принялся гладить ее по спине. – Все не так плохо. Поедешь со мной – ничего страшного не произойдет. Тебя не продадут сутенерам. Не увезут в Турцию или Египет.
Девчонка совершенно ошалела от страха. Мутаков понимал – еще чуть-чуть, и она сломается. Пойдет куда прикажут. Будет делать все, что потребуют. Он встал с места, медленно прошелся по комнате, давая жертве время подумать над сказанным. С удовольствием оглядел Анжелику. Смазливенькая. Ночь обещала приятные забавы... И в этот момент – очень некстати – в дверь постучали. Громко и требовательно. Мутаков шагнул к выходу из служебного помещения, приоткрыл створку. Там стоял вихрастый паренек...
Владлен Борисов, ждавший, пока ему отдадут сдачу с крупной купюры, успел заметить, как странно блеснули глаза милиционера, когда тот уводил девчонку в боковую комнату. Как воровато огляделся по сторонам страж порядка, закрывая за собой дверь. Если он страж порядка, чего ему бояться? Почему у человека в форме такой странный взгляд?
Владлен слышал какую-то нехорошую историю от своего друга, и от этого внутри появилась непонятная тревога. В вестибюле не было никого, кто мог бы помочь. Борисов шагнул к двери, тихонько толкнул ее. К удивлению Владлена, створка была заперта! Неприятные предчувствия стали сильнее.
Паренек вытащил из кармана мобильник. Там, на всякий случай, был забит телефон дежурного сотрудника ФСБ. На запрос ответили быстро, на три буквы не послали, выслушали внимательно. Попросили громко постучать в дверь, войти туда и посмотреть, что происходит в отделении милиции. Через пять минут снова связаться с дежурным ФСБ.
– А если я не смогу связаться? – спросил Борисов, отлично понимая, чем для него может закончиться поход «за правдой».
– Тогда подождем еще три минуты, перезвоним вам сами. Если никто не ответит – подъедем на место, не волнуйтесь, – ответил дежурный. – Порядок наведем в любом случае.
И Владлен постучал в дверь – громко, требовательно – как приказал офицер ФСБ...
Мутаков открыл рот от удивления, увидев на пороге того самого паренька, который еще пять-десять минут назад стоял возле кассы с жетонами.
– Что надо? – грубо спросил сержант.
– Хочу увидеть девушку, которую вы увели внутрь, – спокойно, не реагируя на хамский тон, ответил парень. – Где она?
– В «обезьянник» захотел? – сержант попробовал взять мальчишку «на испуг».
– Девушка где? – переспросил Владлен Борисов.
«Страж порядка» молча стоял на пороге, решая, как поступить.
– Смотрите сюда! – попросил паренек. Его лицо побелело, но он держался твердо. Владлен показал сержанту свой мобильник. – Видите последний номер, на какой я только что звонил? Можете проверить – это дежурный офицер ФСБ. Я сказал ему, что вы затащили какую-то девчонку в отделение и заперлись вместе с ней. Меня попросили проверить – все ли с ней в порядке. Проверить и перезвонить. Через пять минут. В противном случае они сами приедут сюда!