Она начала выискивать призрачные здания — те, что совершили переход, когда их снесли. Но их было совсем не много: может, одно на тысячу удостоилось со стороны Бога, или вселенной, или ещё чего-то-непонятно-чего чести перенестись в Междумир.
Среди них был старый отель «Уолдорф-Астория». Он выглядел наиболее привлекательно: это всё же отель, а что может служить более подходящим жильём для мёртво/немёртвых детей?
Она протиснулась сквозь вращающуюся дверь и очутилась в роскошном вестибюле, отделанном в стиле двадцатых годов двадцатого века. Из большого старомодного радио доносилось мурлыканье какого-то давно умершего певца. Рядом был расположен огромный бар, но его полки вишнёвого дерева не украшала ни единая бутылка. Вместо этого их осеняла внушительных размеров вывеска: ПО СЛУЧАЮ ЗАПРЕТА НА РАСПИТИЕ СПИРТНЫХ НАПИКОВ БАР ЗАКРЫТ НАВСЕГДА.
— Алло? Есть здесь кто-нибудь?
Она позвала ещё раз, подкрепив призыв звоном колокольчика, стоявшего на прилавке портье. Ничего. Сочетание музыки двадцатых годов прошлого века и полного запустения, царившего в старом отеле, отдавало фильмами ужасов. Алли передёрнуло. Отель был не просто пуст. У него, как и у призрачных телохранителей Проныры, не было души. Девочка поспешила оставить это место.
Пришлось признать тот факт, что, по-видимому, все живущие в городе Послесветы переселились в царство Мэри — по принципу «чем нас больше, тем жизнь безопасней». В этой части Междумира башни-близнецы были, похоже, единственным местом, где можно было найти Послесветов. Но, подумала Алли, ведь в Междумире существуют и другие территории...
ГЛАВА 13
Законсервированное время
Любисткубыло не привыкать к одиночеству, но существует значительная разница между одиночеством в пышном, зелёном лесу и заточением в бочке для засолки огурцов.
Сначала он ждал, что Алли немедленно добьётся его освобождения. Когда этого не произошло ни в первые минуты, ни в последующие, его охватил страх. Затем страх обратился в злость, а она в свою очередь сменилась покорностью судьбе. Через рассол к нему не проникали почти никакие звуки, так что он совсем не имел возможности узнать, что происходит снаружи.
Дни текли, и мозг Любистка сыграл с ним прелюбопытнейшую шутку.
Мальчик оказался способен позабыть о том, где находится. Темнота превратилась в беззвёздную бесконечность, растянутую в необозримом пустынном пространстве. Дух Любистка заполнил собой всю необъятную пустоту. Вот так, должно быть, чувствовал себя Господь перед Созиданием — духом единым в бесформенной, безграничной жидкой вечности. Это было такое могучее чувство, что само время остановилось. Любисток осознавал себя одновременно и ничем, и всей вселенной. И так невообразимо прекрасно было это ощущение безвременья, что он сумел замкнуть себя внутри него — так же плотно, как в заколоченной бочке.
А вот с Ником всё было иначе. Он страдал.
ГЛАВА 14
Смурные Мутаны
«ДОБРОПОЖАЛОВАТЬ В ОКРУГ РОКЛЕНД!»
Алли и в страшном сне бы не приснилось, что она снова когда-нибудь увидит этот дорожный знак. Когда она в последний раз была здесь, её пытались затолкать в землю, и если бы не Любисток с Ником, ей бы несдобровать. «Должно быть, я совсем рехнулась, если припёрлась сюда», — подумала она. Ну что ж, рехнулась или нет — она здесь.
— Джонни-О! — надсаживаясь, прокричала она. — Мне надо поговорить с тобой, Джонни-О!
Алли вычислила, что отнюдь не слепая удача привела сюда той ночью Джонни-О и его команду придурков. Все вновь прибывшие в Междумир в этом регионе, как правило, следуют по одному и тому же главному шоссе, а значит, проходят в этом месте. Если самого Джонни-О здесь нет, то наверняка он оставил своего наблюдателя — перехватывать любого ни о чём не подозревающего Зелёныша, вздумавшего отдохнуть под вывеской «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ОКРУГ РОКЛЕНД!».
Её расчёты оказались верными. Правда, пришлось покричать и пошуметь несколько часов, но наконец Джонни-О услышал призыв и около полудня явился в сопровождении доброго десятка пацанов вместо жалкой тройки, как в прошлый раз. Вот теперь их никаким монстром не испугаешь. С нижней губы Джонни-О всё так же свисала сигарета, дымя, но не сгорая. Алли сообразила, что эта гадость будет торчать у него во рту до Страшного суда.
— Э, да это же та девка, что надула тебя! — сказал пацан с фиолетовыми губами и шарообразным утолщением в горле.
Джонни-О сунул ему кулаком в рёбра.
— Чёрта с два она меня надула!
Возражать никто не решился.
Джонни-О набычился и пригнулся, словно собрался стрелять с бедра при первом признаке опасности. Тщедушная фигура с огромными ручищами — обхохочешься.
— Я, вроде помнится, послал тебя вниз, — сказал он.
— Что-то с памятью твоей стало. Как видишь, я никуда не провалилась.
— Ух ты! И чё — явилась обратно, чтобы я тебя на этот раз таки послал?
— Я пришла к тебе с инициативой.
Атаман шайки смотрел на неё с каменной физиономией. Поначалу Алли думала, что он специально выдерживает паузу, но вскоре поняла, что тот попросту не знает, что такое «инициатива».
— Мне нужна твоя помощь, — объяснила Алли.
Тряпичный Энди откинул с глаз свои нелепые малиновые патлы и заржал:
— Сбрендила? С какого перепугу мы станем тебе помогать?
Джонни-О дал ему тумака, после чего сложил на груди свои внушительные руки и произнёс:
— Сбрендила? С какого перепугу мы станем тебе помогать?
— Потому что я могу дать вам то, чего вам всем страшно хочется.
К этому времени на место событий подвалило ещё больше ребят. Некоторые были совсем малыши, другие — Аллиного возраста, может, даже чуть старше. Но всех роднило одно — злобные гримасы на мордахах, даже у самых маленьких.
— А мы от тебя ничего не хочем! — заявил Джонни-О, и хор малолетних головорезов согласно подпел ему. Но Алли сразу распознала — это только поза. Он наверняка сгорает от любопытства. Если б это было не так — он бы уже давно вогнал её в землю.
— Ты нападаешь на Зелёнышей из-за завалявшихся в их карманах жалких объедков и изжёваных жвачек...
Джонни-О пожал плечами.
— Ага. И чё?
— А что если я скажу тебе, где можно взять самую настоящую еду? Не какие-то крошки, а целые буханки отличного хлеба?
Главарь банды не изменил своей патетической позы.
— А что если я скажу, что ты гонишь туфту?
— Никакая это не туфта. Я самолично знаю место, где салями и цыплята свисают с потолка и где ты можешь есть, пока пузо не лопнет, и запивать рутбиром!
— Рутбиром... — эхом отозвался один из малышей.
Джонни-О бросил на него предупреждающий взгляд исподлобья, и мальчик уставился себе под ноги.
— Таких местов нет. Ты чё, думаешь, я совсем дурак?
«Вообще-то да», — подумала Алли, но решила, что такой ответ делу не поможет. Вместо этого она сказала:
— Ты слышал о некоем Проныре?
Судя по реакции других ребят, это имя было им знакомо.
По толпе прошёл гул, пара-тройка мальчишек попятилась от Алли, а шарик в горле Филетовогубого дёрнулся вверх-вниз, как рыбачий поплавок. На мгновение Алли показалось, что в глазах Джонни-О мелькнул страх, но он тут же так широко осклабился, что кончик его мерзкого окурка задрался к небу.
— Сперва ты мне впариваешь, что у тебя в корешах МакГилл, а теперь ещё и Проныра? — Его улыбка перешла в угрожающую гримасу, а кончик сигареты опустился. — Ты мне надоела. Знаешь чё? А не пошла бы ты вниз?
— Вниз! Вниз! — завопила вся шайка. — Отправь её вниз!
Они надвинулись на Алли. Девочка понимала, что в её распоряжении считанные секунды до того, как толпа распояшется окончательно, а тогда уже ничто её не спасёт.
— Да, я врала! — закричала она. — Я соврала насчёт МакГилла, потому что мне надо было остановить тебя, чтобы ты не отправил меня в центр Земли. Но на этот раз я говорю чистую правду!
Джонни-О воздел десницу горе, и подчинённые приостановились, ожидая решения начальника.
— Проныра захватил моих друзей. В одиночку мне их не выручить. Мне нужен сильный союзник, — сказала Алли, глядя Джонни-О прямо в глаза. — Сильный и умный.
Кончик сигареты. Куда он укажет? Вверх или вниз?
Тот долго ходил туда-сюда и наконец уставился в небо.
— Ты пришла к кому надо.
Они отвели Алли в ближайший городок, где Джонни-О и его шайка обормотов облюбовали себе место для житья. По дороге Джонни-О пересёк главную улицу несколько раз, видимо, придавая этой процедуре особое значение, которого Алли пока не могла понять.
— Это из-за китайских ресторанов, — пояснил Тряпичный Энди. — Плохая примета что ли... Джонни-О слышал, что к ним лучше не подходить.
Вот им и пришлось плестись по улице змейкой — чтобы избежать приближения к китайским ресторанам, доказывая тем самым, что суеверия — удел не только живых.
Своё жильё обормоты называли укрытием. Форменная глупость, поскольку укрываться им было не от кого — живые и так их не видели.
Так же, как и Мэри, Джонни-О облюбовал для себя и своей банды здание, которое перешло в Междумир. Самое смешное — это была церковь. Белая деревянная церковь. А смешно потому, что, по мнению Алли, этот безбожник наверняка никогда в жизни не бывал в церкви, зато после смерти нашёл «дорогу к храму».
Значит, в мире всё-таки есть справедливость.
Всего здесь обреталось тридцать человек, все — горячие последователи Джонни-О, старавшиеся походить на него во всём и изображавшие из себя крутых парней. Они так и называли себя — Крутые Сутаны, хотя, как подумалось Алли, им бы больше подошло название «Смурные мутаны»: у каждого из них во внешности было что-то ненормальное, не такое, как было при жизни — взять хотя бы огромные руки Джонни-О или малиновые лохмы Тряпичного Энди.
— А почему среди вас нет девочек? — спросила Алли.
— Иногда они появляются, — ответил Джонни-О. — Просятся к нам. А на кой они сдались? Отправляем их на фиг. — И, помолчав, добавил: — Не люблю девчонок!
Алли не могла сдержать смешок:
— Мне кажется, ты рановато умер. Вот пожил бы ещё с годик...
— Точно, — согласился Джонни-О. — В том-то и дело. Самому обидно.
Теперь, когда их вождь вроде бы признал Алли достойной своего внимания, другие ребята принялись исподтишка бросать на неё изучающие взгляды, как будто пытаясь понять, что это за создание и откуда на них свалилась этакая экзотика.
«Ну-ну, — думала Алли. — Похоже, мне придётся играть роль Венди при этом разбойничьем Питере Пэне и его банде отморозков-недоростков».
Она выложила им всю историю с консервной фабрикой и пустовоздушными солдатами Проныры.
— Подумаешь! — Джонни-О гордо выпятил тощую грудь. — С нами им не справиться!
Алли была в этом не совсем уверена, но возражать не стала — других союзников взять было негде, на безрыбье и рак рыба.
— Самым трудным будет проникнуть внутрь. У них там массивная стальная дверь — не живомирная, а перешедшая вместе со зданием. Я ломилась в неё несколько часов, а на ней даже ни вмятинки.
Джонни-О, похоже, это не обеспокоило.
— Тоже мне, проблема. А взрывчатка на что?
— У вас есть взрывчатка?!
Главарь Сутан крикнул:
— Эй, Культя, тащи сюда свою жирную задницу!
С противоположного конца церкви к ним рванул названный член шайки.
— Несколько лет назад, — объяснил Джонни-О, — Культя продавал из-под полы всякие штуки для фейерверков. В своём гараже. А они возьми и загорись. Вот Культя и получил бесплатную путёвку в Междумир. Ну так вот, оказалось, что нехилая часть товара перешла вместе с ним. — Помолчав, Джонни-О добавил: — Чего я не могу сказать о большинстве его пальцев.
— Ага, — гоготнул Тряпичный Энди. — Вот почему Культя теперь может считать только до трёх!
Алли и «Мутаны» вышли в поход на рассвете, до зубов вооружившись: тут были и бейсбольные биты, и цепи, и всякое другое кустарное оружие, тем или иным образом перешедшее в вечность. В живом мире оно, конечно, нагнало бы страху, но в Междумире, где нет ни боли, ни смерти, его роль сводилась к чисто декоративной — просто модные побрякушки для плохих мальчиков, не совсем отдающих себе отчёт, в какую авантюру ввязались.
Всё то время, что воители были на марше, направляясь на юг, к Нью-Йорк-Сити, Фиолетовогубый бросал на Алли косые взгляды. Наконец, он не выдержал:
— Ну не нравится мне всё это, Джонни-О! — Шарик в его глотке заскакал вниз-вверх, словно мячик для пинг-понга. — Не наш она человек! Не стоило бы ей доверять, вот что!
Джонни-О криво ухмыльнулся:
— Наш Геймлих [23]никому не доверяет.
— А откуда мы знаем? — сказал Геймлих. — Может, она приведёт нас прямым ходом к Небесной Ведьме?
— Заткнись, — ответствовал Джонни-О, — ведьм не бывает.
— Небесная Ведьма? — переспросила Алли.
Главарь отмахнулся.
— А, дурацкие сказки, мелких пугать. Что, мол, где-то в небе над Манхэттеном живёт какая-то ведьма.
— Она питается душами детей! — пропищал какой-то «мелкий».
— Ага, — подтвердил Тряпичный Энди, страшно оскалив зубы и изогнув пальцы, словно когти. — А она кэ-эк схватит тебя и кэ-эк нюхнёт — так из тебя весь дух вон — и прямо ей в нос. Поэтому её ещё называют «Королева Соплей».
Джонни-О одним мановением могучей длани проехался по мордахам всех троих — Геймлиха, Энди и «мелкого»:
— Вы чё — родились идиотами или теряли мозги постепенно, да так и подохли? — сказал он, после чего обратился к Алли: — Некоторые ну прям всему готовы поверить.
Умница Алли промолчала.
— Надо и её заставить метнуть, — продолжал гнуть своё Энди. — Тогда станет ясно, годится она нам или нет!
Джонни-О объяснил. Все, кто претендует на высокое звание Крутой Сутаны, должен метнуть монетку в воды Гудзона, да так, чтобы она подскочила по крайней мере два раза. Монетка — это та самая, с которой ты появился здесь, в Междумире; поэтому у тебя есть только один шанс: как только монета утонет, другой взять будет негде.
Алли озадаченно посмотрела на Джонни-О:
— Но... как же... Как можно заставить междумирную монету скакать по живой воде? Из этого же ничего не получится — она просто утонет, и всё!
— Ха! — подмигнул ей Джонни-О. — Кто тут главный? Я! Вот я и решаю, подскочила она или нет!
На следующее утро они подошли к мосту Джорджа Вашингтона, пересекающего Гудзон у северной оконечности Манхэттена. Произошла заминка. Оказавшись в одиночестве, Алли оглянулась и увидела, что её подельники нерешительно толкутся перед мостом.
— Мы не ходим по мостам, — заявил Джонни-О.
Пришёл черёд Алли ухмыляться:
— Ого, неужто боитесь?
Сощуренные глазки Джонни-О полыхнули.
— Если бы ты когда-нибудь пыталась пройти по мосту, то живенько бы узнала, что провалиться сквозь него — раз плюнуть, а там — в реку и поминай как звали. А самой дотумкать — видать, мозгов не хватает.
Алли уже было собралась открыть ответную пальбу, поставив его в известность, что, во-первых, она уже раз прошла по этому мосту, а во-вторых, что имя главаря бандитов, должно быть, не Джонни-О, а Джонни-Нуль, потому что это у него нуль мозгов и нуль отваги, — но не успела. Тряпичный Энди сказал:
— Мы потеряли больше двадцати ребят, когда пытались перейти мост Таппан Зее [24]. Как вспомнишь, так жуть берёт.
Все грустно потупились, обнаружили, что увязли в дорожном покрытии, и снова принялись топтаться у въезда на мост.
— Дело давнее, — сказал Джонни-О и сжал кулаки, — но с тех пор мы не ходим по мостам.
Алли проглотила всё, что собиралась выпалить. Может быть, они с Ником и Любистком потому не провалились сквозь мост, что на них были землеступы?
— А вдруг она и вправду — засланка Небесной Ведьмы? — спросил один из малышей. — Вдруг она хочет, чтобы мы утонули?