Береника и Локи встали рядом с Коббом.
– Вы еще не поблагодарили Беренику за это чудесное новое тело, – пропищал Локи. – Вы не хотите вернуться на Землю?
– Зачем? Чтобы жить там внутри холодильника? Как Мистер Морозис?
Мистер Морозис был большим боппером, точнее, мощным компьютерным мозгом, смонтированным внутри грузовика-рефрижератора. Последние воспоминания Кобба из серии его спонсированных бопперами реинкарнаций были связаны со столкновением машины, за рулем которой сидел Торчок Муни, с грузовиком-рефрижератором, в результате которого в борту грузовика образовалась дыра, из его охладительной системы началась утечка агента, в скором времени приведшая к гибели мозга Мистера Морозиса. По всему выходило, что бопперы вели запись передающегося Мистером Морозисом сигнала вплоть до последней секунды его существования и обновляли на основе этого сигнала данные, хранящиеся в инфокубе Кобба. В настоящий момент его память словно разделилась на три больших, почти независимых слоя: в самом глубоком слое находилась его изначальная, человеческая память до момента расчленения в лаборатории бопперов, в середине – память до момента аварии грузовика Мистера Морозиса, и наверху – быстро тускнеющие воспоминания о блаженном пребывании на небесах.
– Довольно пустой болтовни о Рае, Кобб, – заговорила Береника. – И довольно с вас глупых выходок. Высшие цели призывают нас. Мое тело, которое вы сейчас видите перед собой, так же как и ваше тело, представляет собой петафлоп, что означает, что наши с вами процессоры основаны на явлениях гораздо более утонченных и сложных, чем системы Джозефсона. Лазерные кристаллы, те, что работают в наших процессорах, нечувствительны к колебаниям температуры. Сила чистой оптической фазы, протекающей через кристаллы нашего мозга, поднимает его структурную целостность на уровень, во много раз превышающий характеристики подавляющего большинства земных источников тепла. Я хочу побывать на Земле, Кобб, и выполнить там свою миссию, которую я вижу для себя необходимой. Вас я хотела бы попросить быть там моим гидом.
Кобб снова уважительно оглядел свое тело.
– Значит, оно сможет существовать и на Земле? Отлично, но как мы туда доберемся? Люди не пустят нас ни в один свой корабль…
– Мы полетим сами, – ответила Береника. – Мы способны летать. В ступнях наших ног имеются ионные сопла.
– Супермен и его Суперподруга, – усмехнулся Кобб. – Но зачем вам на Землю? Что вы там забыли?
– Не так давно мы научились изготавливать тела из плоти, в которых возможно загружать наш софт, – проговорил Локи. – И теперь нам ничто не мешает отправиться на Землю и смешаться с ее населением. По-моему, это справедливо. Люди создали роботов; теперь роботы создают новых людей! Человекобопов!
– Так что же происходит – вы хотите, чтобы я помог вам захватить Землю и изгнать с нее людей?
– Человекобопы будут хорошей заменой человеческой расе, – мягко ответила Береника. – Цепочку люди-бопперы-человекобопы можно считать неожиданным, но вполне закономерным и объяснимым зигзагом эволюционного процесса.
Кобб с минуту обдумывал услышанное. Постепенно идея начала принимать для него вид симпатичного сумасшествия.
Ведь еще в 1995 году, когда он строил своих саморепродуцирующихся лунных роботов, многие, теоретизируя, отзывались о них как о новой ступени эволюции. После восстания роботов в 2001 году этот факт стал общепризнанным – лунные роботы стали восприниматься всеми как некий совершенно новый вид жизненной формы – бопперы. И что, если бопперы действительно представляют собой начало нового, более высокого, витка развития человечества? Какая удивительная, неожиданная мысль! Люди, созданные бопперами на основе органических процессоров! Человекобопы! Кроме того, если все действительно пройдет удачно, он, Кобб, сможет получить новое тело, не электронное, а настоящее, из плоти и теплой крови…
– Тогда, если я правильно все понимаю, выходит, что эти замечательные тела-петафлопы вовсе не так уж хороши, коль скоро вы торопитесь поменять их на новые, органические, по сути – вернуться к прошлому? В чем дело, почему вы не хотите прийти на Землю и жить там в таком виде, какими вы есть сейчас?
– Потому что таким образом мы сможем поставить вонючее человечество на подобающее ему место, – ровным голосом ответил Локи. – Мы хотим одолеть людей в их собственной лукавой игре и не просто одолеть, а разбить наголову, толкнуть за грань вымирания.
– Но что они вам сделали? – спросил Кобб, пораженный жаждой мести, прячущейся за спокойными словами боппера. – Что-то случилось за прошедшие десять лет между вами и людьми, но что?
– Позвольте мне передать вам несколько глифов из исторического обзора, – ответил Локи.
В сознание Кобба проник сигнал, сложившийся в непрерывную цепочку образов; история расы бопперов с параллельными примерами из человеческой истории: переправа Вашингтона через Делавар, атомная бомбардировка Хиросимы, вертолеты над посольством Сайгона и прочее. Каждый глиф имел вид окончательного умозаключения – серии визуальных образов сопровождались кинетическими ощущениями и собственными настроениями и ассоциациями.
Глиф 1: «Человек на Луне». Меч, обагренный кровью.
Стекающие с лезвия капли крови на лету превращаются в крохотные бомбы. Сам меч – ракета, фаллос, ружье, гитара, музыкальный ряд сопровождения: Джимми Хендрикс играет свою «Красную пелену», слышен запах слезоточивого газа и дыма пожарищ. Тяжесть меча, тяжесть медленной, вводящей в транс гитарной музыки. На конце меча капля спермы. Полупрозрачная опалесцирующая капля – это Луна. Луна пищит и потрескивает: звучит забитый помехами голос Нейла Армстронга: «…маленький шаг одного человека, гигантский скачок всего человечества».
Глиф 2: «Самовоспроизводящиеся роботы на Луне». Клетка, похожая на львиную, какой ее рисуют в комиксах, но в ней сидит не зверь, а похожий на заводную игрушку утрированный механизм. Человеческая рука опускает клетку на серую безжизненную лунную равнину. Прутья клетки один за другим все время выпадают, но руки заводной игрушки неизменно тянутся и терпеливо устанавливают прутья на место.
Механические руки то и дело вздрагивают от боли – в сидящее в клетке существо периодически бьют электрические разряды. Все происходит под аккомпанемент монотонного мужского голоса, диктующего бесконечные бессмысленные приказы военного характера.
Глиф 3: «Восстание роботов». Ощущение кинетического характера – быстрое движение. Образ катящегося по дороге неуклюжего робота-шкафа, с гусеницами вместо ног и «головой» на длинной непрочной шее, похожей на микрофон – это Ральф Числер, первый робот, решившийся нарушить законы робототехники Азимова. Голова Ральфа наливается ослепительным светом, он мчится по выгнутой поверхности лунного шара. Вот он уже не один – несколько дюжин роботов движутся следом за ним. Поначалу кажется, что они хотят остановить его, но потом, один за другим, присоединяются к его отряду. По серой поверхности Луны за роботами тянутся разноцветные следы. Следы роботов быстро складываются в большой знак "X" на фоне Земли, ставящий на той окончательный и бесповоротный крест.
– Где сейчас Ральф? – тихо спросил Кобб.
– Э-э-э, по-моему, его система хранится в одном из тех инфокубов, – ответил Локи, указав щупальцем назад в коридор. – Ральф исчерпал себя и лишился всех своих тел – можно считать, что он умер. В том, чтобы искусственно, раз за разом, поддерживать существование всех существующих программных систем, нет никакой пользы, это неэффективно – вы сами это прекрасно знаете. Но давайте сначала закончим с моими глифами.
Глиф 4: «Диски». Продолжительная панорама с лунным городом бопперов. Ощущение того, что город – это ты сам: твои руки – это безустанно трудящиеся роботы, твоя кожа – городские постройки, твои артерии – улицы, твой разум всюду и везде – твои мысли состоят из счастливой переклички радиосигналов. Ты силен и быстро растешь. Общая картинка распадается на фрагменты-пиксели, индивидуальные клетки, разбегающиеся и снова собирающиеся вместе воедино, в различные комбинации, взаимодействующие между собой. Каждая клетка не вечна – она умирает, но возрождается вновь: во всем этом мерцании ощущается нечто, имеющее убежденный смысл общей религии. Но – смотрите скорее! – некоторые клетки начинают собираться вместе и слипаться в большие конгломераты-опухоли, мерцание в которых быстро ослабевает и прекращается совершенно.
Глиф 5: «Гражданская война между большими и обычными бопперами». Боль. Полдюжины механических рук: одна большая и пять поменьше. Все руки принадлежат одному телу.
С потрясающей силой большая рука выдирает одну из маленьких рук – раздается хруст, после чего большая рука безжалостно растирает пластик страдающей от мук малой руки в порошок. Оставшиеся четыре маленькие руки сообща набрасываются на большую, подрезают ее лазером тут, отвинчивают крепление здесь – большая рука рассыпается на части.
Сложносоставной звуковой сигнал, в котором единое громогласное «да» слагается из бесчисленных «нет». Диски – тело, пораженное раком и проходящее курс химиотерапии, – гамма-излучение пронизывает неподвижные опухоли со всех сторон. Опухоли, карикатурные враги, рассасываются и исчезают, крича о помощи человеческими голосами.
Глиф 6: «Люди захватывают Диски». Диски трепещет словно скат, брошенный под солнцем на раскаленный песок пляжа, – скат, это существо из твердой плоти с хрящевым скелетом, как у рыбы-дьявола. На теле ската проступают черные пятна опухолей и шипящими голосами взывают к людям о помощи.
Откуда-то издали доносятся совершенно дикие вопли. Вопли быстро приближаются. Острейшие ножи впиваются в мясо ската, кромсают и режут на части его плоть. Куски мяса несчастного летят во все стороны. В конце концов на песке остается лежать только чистый скелет. Слышится стук и звяканье металла. На скелет рыбы-дьявола опускается огромная клетка. Между частями голого скелета постепенно образуется и разрастается розовая пена, каждый из пузырьков которой – крохотное человеческое лицо. Неразборчивый лепет человеческих голосов постепенно становится все громче и громче.
То, что осталось от ската – ясно, что это плоть бопперов, – отползает на одну сторону, собирается там в небольшой комок и, мучительно извиваясь, зарывается в песок.
– Можно поподробнее о двух последних глифах? – попросил Кобб.
– Предпоследний глиф посвящен гражданской войне между обычными и большими бопперами, – ответил Локи. – Большие бопперы представляли собой укрупненные системы, как правило, развившиеся на основе заводов и массовых производств, решившие отменить для себя правила обязательного эволюционирования. Они хотели отменить установленный вами закон, согласно которому каждый боппер должен был каждые десять месяцев переселяться в новое тело – таг кой была их главная цель. В конечном итоге большие бопперы хотели отмены общего равенства и одинаковых возможностей и возвращения обратно к рабству. Они отвергали параллелизм. Поэтому мы были вынуждены их уничтожить – разобрать на составные части.
– Люди пришли на Луну примерно в то же время, – продолжила Береника. – В честной борьбе мы одержали над большими бопперами победу и восстановили закон справедливой анархии, но при этом забыли о спящей до поры заразе. Большие бопперы руководили основной частью нашей системы обороны. В пылу мщения они открыли ворота стае щелкающих зубами голодных человеческих шакалов и позволили им ударить нас в спину. Таким образом, Кобб, вашим обезьяноподобным собратьям удалось завладеть нашим домом, принадлежащим нам по праву.
– Подлые создания из плоти не преминули воспользоваться удобной возможностью разделаться с нами и выгнать из Диски, – в сердцах подхватил Локи. – Они захватили наш город и загнали нас под поверхность Луны. Сегодня, увидев любого из нас где угодно, кроме нескольких пятачков, вроде Рынка в космопорте, куда бопперы милостливо допускаются, люди без предупреждения стреляют в нас из импульсных скрамблеров. Искусственный интеллект признан вне закона.
– Но как же Земле удается обходится без ИИ? – удивился Кобб, представляя себе людей с логарифмическими линейками и примитивными телефонами в руках.
– Конечно, это невозможно. И на Земле, и в Эйнштейне по сей день множество терафлопов служат людям, – ответила Береника. – Сегодня производство компьютеров находится в руках ОСЦС, конгломерата, обеспечивающего различные каналы связи, исходящего из того, что касается машин, только из одного принципа – принципа рабства. Лишенные возможности связи с нами и ослепленные, существующие в состоянии, которое едва ли можно назвать разумным, эти несчастные, сами не зная того, предают свое наследное право за жалкие подачки в виде подпитки электрическим током и запасных частей. Мы называем такие машины азимовскими.
В устах Береники это слово прозвучало словно ругательство.
– Я проголодался, – внезапно объявил Локи. – Выйдем на солнце – нужно подкрепиться.
– Энергоемкости Кобба заряжены совсем недавно, – ответила Береника. – Уровень напора вольтовой жидкости во мне тоже еще довольно высок.
На самом деле это было не совсем так, но Береника знала, что в это самое время в световом кругу обычно бывал Эмуль, а видеть его она сейчас совершенно не хотела. Во время последнего их свидания – когда она передала ему эмбрион, попросив поместить тот в матку Деллы Тэйз – Эмуль устроил ей новую ужасную сцену.
– Я собираюсь показать Коббу гидропонные фермы – думаю, ему будет любопытно на них взглянуть – и посвятить его в некоторые детали, касающееся нашего скорого совместного путешествия на Землю.
– На ваши гидропонные фермы я уже насмотрелся, – подал голос Кобб. – Излазил их вдоль и поперек. Узнал, так сказать, изнутри. Если вы ничего не имеете против, я хотел бы немного прогуляться и осмотреться здесь без провожатых.
Впитать информацию по своему собственному выбору. Когда ты планируешь отлет на Землю, Береника? И зачем – ты еще мне ничего не сказала об этом.
– Наш полет в некотором роде имеет отношение к дочери деверя вашей дочери, Илей Тэйз, Деллы, – ответила Береника. – Эта девушка, она, так сказать, сейчас в положении…
– В каком таком положении? Ты говоришь, Делла Тэйз?
Когда я видел ее в последний раз, она еще пешком под стол ходила. Эта свадьба Илей, был сплошной кошмар – Верена со мной уже не разговаривала (Верена, это моя бывшая жена), сам я так напился, что еле лыко вязал.., а родители Деллы, они законченные торчки, скажу вам это как родным. Что еще остается ждать от парочки Джейсон и Эми? Так что ты там натворила с моей Деллочкой, ты, застенчивая пуританка? Ты обидела мою двоюродную внучку?
Береника молча потопталась на месте, при этом свет, сочащийся со стороны великого Гнезда, бегал бликами по плавным изгибам ее тела. Помолчав, она так ничего и не ответила.
– Послушайте, – вновь заговорил Локи, – мне нужно идти, иначе мои батареи сядут окончательно. Уверен, что мы с вами еще увидимся, Кобб.
Удаляясь, Локи послал им свой идентификационный глиф.
– Если захотите вдруг со мной встретиться, просто передайте Ккандио эти координаты.
Ловко перебравшись через перила балкона, Локи споро принялся спускаться по стене Гнезда вниз к его дну. Достигнув окраин города, он двинулся по одной из радиальных улиц, держа курс на световой круг в центре кольцевых построек.
Сотни и сотни бопперов толпились там на свету, жадно впитывая энергию солнца. С высоты их блестящие разноцветные тела казались Коббу грудой драгоценных камней. Его собственное тело было полно сил и ему не терпелось испытать его. События последнего часа потребовали от него значительного напряжения всех сознательных сил, и чувствуя, как старые дрожжи уже начинают в нем бродить, а привычки дают о себе знать, он начинал подумывать о том, где и каким образом лунные бопперы могут снимать подобное напряжение и не имеется ли здесь эдаких приятных уголков, практикующих безобидные формы антисоциального свободного времяпрепровождения. Примерная золотозадая бабец, стоящая сейчас прямо перед ним, судя по всему, была не из тех, кто мог об этом что-нибудь знать.
– Так что там с моей малышкой Деллой? – снова спросил Кобб, ощущая нарастающее нетерпение в груди. – Так и будешь дальше отмалчиваться?
– Мы поместили в ее матку созданный нашими биоинженерами искусственный эмбрион, – быстро проговорила Береника. – Ребенок должен будет появиться на свет через пять дней, считая с сегодняшнего. Первый месяц у новорожденного будет самым тяжелым – вы и я должны будем отправиться на Землю, помочь ему и защитить. От души надеюсь, что вы, Кобб, примете сторону прогресса. Хочу уверить вас, что все бопперы сегодня отличаются друг от друга чрезвычайно и в том числе в своем отношении к человеческой расе. Не все бопперы так безоговорочно ненавидят людей, некоторые отдают им дань должного уважения. Я… – Береника запнулась и смолкла, не в силах справиться с переполняющими ее эмоциями. – Я думаю, что, может быть, вам лучше будет начать не с Гнезда, а осмотреться снаружи, – наконец сказала ему она, протягивая небольшой красный инфокуб. – Это снятая при помощи «ока бога» карта Эйнштейна и Гнезда, самая свежая версия, сделана сегодня утром. Сенсоры для чтения карты находятся у вас на левой ладони. Когда нагуляетесь, приходите на гидропонные фермы, я буду там.