Четвертый же уровень маг получал в тот момент, когда полностью сдавал выпускные экзамены и считался закончившим Школу Магов. Только в этот момент он имел право покинуть территорию альма-матер.
Пятый и дальнейшие уровни уже не имели такого четкого разделения, они скорее определялись по совокупности знаний, умений и деяний конкретного мага, по силе и многообразию его заклинаний. И естественно, что получить каждый следующий уровень было на порядок сложнее, чем предыдущий.
Поскольку Школу можно было закончить тогда и только тогда, когда сданы все экзамены, не существовало никаких ограничений по времени. Хочешь учиться в течение 3, 5, 10 или 20 лет – все будут рады видеть тебя на протяжении этого периода. Если учесть, что жизнь мага существенно длиннее жизни простого смертного, особо торопиться было некуда. Когда учащийся чувствовал, что способен сдать предмет, он мог подойди к преподавателю, получить задание, и, если удавалось его выполнить, считалось, что экзамен сдан.
Более того, помощь друг другу не только не запрещалась, но и всячески приветствовалась. В Школе была негласная традиция: если сумел обдурить своего преподавателя, значит, заслуживаешь зачет по его предмету. Единственная неприятность (можно даже сказать
Два хвоста. Два рога. Если среди костей не обнаружим второй головы, то назовем тебя двухвостым двурогом.
Карл Линней
1. Поднять меч.
2. Снести голову гидре.
3. При необходимости повторить.
Геракл
МОНСТРОВЕДЕНИЕ
Урок вела уже знакомая Урчи по приемному Совету Ильгендия, запомнившаяся ему своим добродушным отношением и жизнерадостным восприятием жизни. Он с большим любопытством начал слушать свою первую лекцию.
– Итак, мы с вами будем изучать всевозможных существ, которых обычные люди называют монстрами. Повадки и внешний вид этих особей, а также места их обитания. Кроме того, способы вызова монстров и методы общения сними, их пристрастия – что они любят и что ненавидят, а также возможности подчинить их себе, и даже с ними подружиться.
– Простите, учитель, – раздался голос одного из студентов, сидящего за столом в форме пирамиды. Его подбородок упирался в острие этой конструкции, а руки независимо друг от друга записывали содержание лекции и сопутствующие мысли на разных гранях пирамиды. – А не проще было бы попросту их убить, ведь мы уже знаем немало боевых заклинаний, и бьюсь об заклад, большинство монстров их вряд ли проглотит.
– Если вы действительно так считаете, то в таком случае, молодой человек, вы ошиблись школой. Вам следовало бы выбирать Школу Героев, расположенную в Астнакаме. Именно там учат, что любое существо, которое вы видите первый раз в жизни, – кровожадное чудовище с наклонностями гурмана, выражающимися в непреодолимом желании попробовать вас, и непременно вас, на вкус. Именно там учат нападать сразу, с помощью всех подручных средств, и учащимся там недосуг изучать такие нудные курсы, как преподаваемые у нас «Лечебные заклинания» или «Методы разрешения конфликтов и установления отношений».
Только там преподают совершенно необходимые для настоящего рыцаря курсы, например: «100 способов распознать ведьму» (девушка в черном плаще, обратите внимание, на вашем месте я бы внимательно отнеслась к этому факту и не попадалась бы на глаза настоящему рыцарю), «Боевое пение» (способное вселять ужас в любых врагов с музыкальным слухом), «Как подобрать верного оруженосца» (один из наиболее тяжелых курсов – ведь любой студент Школы Героев хочет сам быть героем. И хотя идеи открыть школу оруженосцев бередят умы уже не одного поколения рыцарей, почему-то реализовать их пока так и не удалось).
Вас научат, как расправиться с врагом с помощью ножа и вилки, объяснят, какой тип женщин подходит для выбора в качестве «дамы сердца», расскажут, как определить, какой поступок является подвигом. Ведь совершить неподвиг герой по определению не имеет права. Кстати, именно поэтому так важен оруженосец, поскольку именно он готовит почву для настоящего подвига и занимается всеми теми рутинными делами, о необходимости которых настоящий рыцарь иногда и не догадывается.
Вам даже расскажут, как сочинить балладу или поэму, создать легенду или, на худой конец, внести правку в летопись. Вы спросите, зачем баллада? Дело в том, что профессия героя подразумевает, что большинство подвигов он совершает если и не в одиночку, то, по крайней мере, не при поддержке болельщиков. И часто бывает так, что после боя остается в живых только сам герой (это, кстати, один из его отличительных признаков). И кто, позвольте спросить, сможет подробно и беспристрастно рассказать обо всех его подвигах, деяниях и свершениях, если больше их никто не видел, а у самого героя язык плохо подвешен?
Молодой человек, чтобы завершить ответ на ваш вопрос, я скажу, что для мага монстры (или, лучше сказать, существа – это отражает нейтральное к ним отношение) часто являются если и не друзьями, то союзниками и помощниками, обладающими уникальными талантами и возможностями. Поэтому надо научиться их понимать, общаться и договариваться с ними.
Название же «монстры» мы используем лишь как дань общепринятой системе восприятия. Дело в том, что для любого обычного человека все то, что ново и необычно, вызывает и интерес, и страх. Очень часто, особенно когда люди собираются вместе, страх перевешивает любопытство, масса людей неуправляема, а в страхе опасна и непредсказуема. И наоборот. Если бы человек мог привыкнуть к чему-либо, то воспринимал бы это достаточно спокойно. Например, если бы мы ежедневно и ежечасно сталкивались с крысами, наблюдая, как они живут, питаются, охотятся и играют, то и воспринимали бы их гораздо спокойнее. Девушка,
На далекой планете был открыт зоопарк жертв телепортации…
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ МАГИЧЕСКОЙ НАУКИ
Странно было бы думать, что профессора в Школе занимались только тем, что преподавали магическую науку нерадивым студентам. Занятие это хотя и может развлечь волшебника, но уж никак не способно стать единственным смыслом в его многогранной жизни: Поэтому второй, и не менее важной целью Школы было углубление в таинства магической науки, изучение существующих заклинаний и придумывание новых.
Всем известно, что практически все, что способен вообразить человеческий разум, может быть воплощено в жизнь. Поэтому любое колдовство и чародейство, если его можно представить, в принципе может быть выполнено. Маленькая неувязка состоит в том, что не всегда известно, как это может быть сделано.
Общая схема понятна: каждый волшебник обладает магической силой. Изначально это дар, поэтому только люди с задатками мага могут заниматься волшебством. С течением времени с помощью специальных упражнений и тренировок уровень волшебной мощи повышается. Каждое заклинание требует высокой степени концентрации, когда накопленная энергия импульсом выбрасывается в мир, творя новое колдовство. Способом концентрации энергии является формула заклинания – определенная последовательность слов, связанная общим ритмом звучания и отражающая суть колдовства.
Но придумать для конкретного заклинания нужную последовательность слов – дело нелегкое, требующее чутья, таланта, вдохновения и, конечно же, терпения и настойчивости. Иногда ошибка в одном только слове может привести к диаметрально противоположным результатам. Чем проще заклинание, тем оно короче, – самые простые состоят из нескольких слогов, в то время как наиболее сложные иногда напоминают поэму.
На силу заклинания влияет уровень самого мага: чем он выше, тем мощнее будет результат воздействия. Но итог также может зависеть и от степени концентрации чародея, и от имеющейся у него в данный момент магической энергии (и от многих других обстоятельств, включая рельеф местности и расположение звезд). Этим и объясняется, почему сложные чары недоступны неопытным: силенок не хватает (к тому же обычно начинающий чародей путается в тонкостях и деталях, а именно они определят окончательный исход). И благодаря этому же закону маг не способен бездумно швыряться заклинаниями, как только подобная блажь придет ему голову: запасы энергии его не безграничны. Собственно поэтому поединок начинающих больше похож на драку неумелых боксеров в середине последнего раунда – пот ручьями, грозный оскал, пара слабеньких неточных ударов – соперники виснут друг на дружке, набираясь сил, в то время как опытные волшебники в магической дуэли скорее напоминают шахматистов с продуманными ходами, резкими контратаками, блестящими комбинациями и неожиданным финалом, – а что вы думали, спортивные зрелища в Гертале очень любят и ценят.
Концентрация усилий штука нелегкая, и иногда из-за нее приходится идти на жертвы. Кто-то, чтобы сосредоточиться, дергает себя за ухо или судорожно потирает ладони, другой насвистывает или вертит украшенный резьбой посох, третий не способен собраться с мыслями без прикосновения к полям шляпы.
Именно ради повышения мощи и дальнейшей славы Магии вопросы изобретения новых заклинаний и самых действенных способов применения существующих занимают умы элиты волшебства и чародейства.
Каких только теорий не было выдвинуто за годы существования Школы. И знаменитая недоказанная гипотеза о том, что все заклинания в мире являются лишь составляющими единого Великого Заклинания, и о невозможности предсказания погоды как не подверженной магической науке (вот ведь странная штука – управлять можно, а предсказать – никак), и даже очень популярная присказка, что чем больше режут слух слова заклинания, тем надежнее его эффект.
Теория о пристрастии к той или иной магической области в зависимости от возраста мага хотя и была доказана на практике, все еще вызывала беспрестанные возражения.
В частности, считалось, что к боевой огненной магии, полетам и превращениям более склонны юные чародеи, в то время как умудренные опытом обращают внимание на некромантию и магию духа. Была также проделана кропотливая работа и собран свод заклинаний, неприемлемых и запрещенных для адептов Белой и Серой Магии. К сожалению, побочным эффектом стало то, что эта книга, таким образом, оказалась замечательным учебником для приверженцев Черной Магии.
И еще немало ошеломляющих опытов и блистательных экспериментов проводилось в стенах Школы.
Поедание всевозможных гадов для усиления действия заклинания было с негодованием отвергнуто, так как самим магам есть жаб и пауков не сильно хотелось, а предварительно скармливать их потенциальным объектам воздействия заклинаний представлялось затруднительным. Идея о том, что любой предмет обладает внутренней волшебной силой, тоже не прижилась: не каждому хочется обнаружить магический талант у любимого кресла-качалки.