– Не вижу особой разницы.
– Что ты! Между этими смертями колоссальная разница! – воскликнул профессор. – Раз уж ты не можешь хорошо убивать, сумей по крайней мере красиво умереть. В противном случае ты навлечешь позор на свою семью, друзей и на школу тактики жертв профессора Сильвестре. Никогда не забывай лозунг нашей школы: "Умирай не хуже, чем убиваешь!"
– Постараюсь запомнить. – Поллетти встал.
– Мой мальчик! – Сильвестре тоже поднялся и положил стальную руку на плечо Поллетти. – Твое кажущееся равнодушие – всего лишь прикрытие глубоко скрытого мазохизма. Ты должен бороться не только с охотником, угрожающим твоей жизни, но и с более опасным врагом внутри себя.
– Постараюсь. – Поллетти попытался подавить зевоту. – Но сейчас я должен спешить, у меня назначена встреча…
– Конечно, конечно, – сказал профессор. – Однако нам следует решить небольшую проблему платы за обучение; этим можно заняться прямо сейчас. После сегодняшнего урока сумма составляет триста тысяч лир. Если ты можешь…
– В данный момент не могу, – поспешно ответил Поллетти, заметив, что рука профессора из нержавеющей стали находится всего в дюйме от его сонной артерии. – Но завтра утром, как только откроются банки, я заплачу все.
– Ты мог бы сейчас выписать мне чек, – предложил Сильвестре.
– К сожалению, у меня нет чековой книжки.
– К счастью, у меня есть.
– Мне очень жаль, но я не могу выписать чек сейчас, потому что деньги хранятся в банковском сейфе.
Сильвестре пристально посмотрел на упрямого ученика, пожал плечами и снял стальную руку с плеча Поллетти.
– Хорошо, – сказал он. – Завтра? Честное слово?
– Честное слово, – подтвердил Поллетти.
– Закрепим наше джентльменское соглашение рукопожатием. – И профессор протянул свою стальную руку.
– Пожалуй, не стоит, – возразил Поллетти. Профессор улыбнулся и протянул здоровую руку. Поллетти с чувством пожал ее. Внезапно Сильвестре отдернул руку и уставился на ладонь. На ней красовалась капля крови.
– Видите? – Марчелло показал крошечный блестящий шип, прикрепленный к ладони. – Как вы справедливо заметили – фальшивая деталь… Если бы этот шип был смазан ядом кураре… Добродушно посмеиваясь, он направился к выходу.
Сильвестре сел и поднес к губам раненую руку. Он чувствовал себя несчастным. Этому Пол-летти с его дурацкими выходками наверняка предстоит скорая встреча с кладбищем. Но, напомнил себе профессор, такая же судьба ожидает всех людей, тогда как его, профессора Сильвестре, отвезут скорее всего на свалку металлолома.
Глава 8
В бальном зале Борджиа римского "Хилтона" Кэролайн репетировала танец, который собиралась исполнить сразу после убийства Поллетти с танцовщицами ансамбля "Рой Белл". В зале царила полная тишина, изредка прерываемая возгласами вроде: "Я просила включить розовый направленный прожектор, а не яркий верхний свет! Неужели тебе это не ясно, тупой, ни на что не способный кретин?"
Мартин, Чет и Коул сидели в первом ряду спешно выстроенного зрительного зала, задумчиво теребя верхние губы. Они видели, что Кэролайн далеко не Павлова, но этого от нее и не требовалось. Недостаток способностей она компенсировала подлинным женским обаянием, которое прямо-таки обволакивало зрителей. Танцовщицы ансамбля искусно изображали различных женщин, тогда как Кэролайн не требовалось ничего изображать – она была Женщиной, обладающей каким-то особым магнетизмом. Иногда она казалась вампиром, иногда – валькирией. Ее стройное тело было не способно на неуклюжее движение или жест, а длинные светлые волосы ниспадали на плечи подобно золотому дождю.
– Как танцовщица она ничем не выделяется, – произнес Мартин, дергая себя за верхнюю губу, – зато какая женщина!
– Просто удивительно, – кивнул Чет; – Глядя на нее, видишь то вампира, то валькирию.
– Это верно, – поддакнул Коул, убрав пальцы от верхней губы. – А вы обратили внимание, что ее стройное тело кажется не способным на неуклюжее движение или жест и как ее длинные светлые волосы ниспадают на плечи подобно золотому дождю?
– Цыц! – проворчал Мартин, не переставая теребить верхнюю губу.
Он собирался произнести именно эти слова, и какой-то молокосос опередил его. Он решил уволить Коула вместе с Четом. Мартину не нравились умники.
Танец закончился. Слегка запыхавшись, Кэролайн сошла со сцены и опустилась в кресло рядом с Мартином.
– Ну? – спросила она. – Как?
Трое мужчин начали восторженно бормотать комплименты.
– В Колизее все готово к завтрашнему утру? – Кэролайн повернулась к Мартину.
– Абсолютно, – уверил ее Мартин. – Освещение, сцена, микрофоны с дистанционным управлением, пять кинокамер и две запасные. Есть даже специальный микрофон узконаправленного действия, чтобы записать предсмертный хрип жертвы.
– Прекрасно. – Кэролайн на мгновение задумалась, и ее лицо, в танце походившее на лицо вампира или валькирии, стало лицом Дианы, безжалостной богини охоты. – А теперь давайте взглянем на фотографии этого Поллетти.
Мартин передал ей пачку цветных снимков, восемь на десять дюймов, сделанных несколько часов назад и уже проявленных, обработанных, увеличенных и доставленных сюда благодаря магической силе денег. Кэролайн внимательно рассматривала фотографии.
– – Сколько ему лет? – внезапно спросила она.
– Около сорока, – ответил Мартин.
– Под каким знаком он родился?
– Под знаком Близнецов, – тут же сказал Чет.
– Он хитер, – объявила Кэролайн. – Вот эти морщинки вокруг глаз…
– Мне кажется, он прищурился, когда наш человек начал фотографировать, – робко заметил Коул.
– Морщины есть морщины, – безапелляционно заявила Кэролайн. – Но мне нравятся его руки. Вы обратили внимание? Его пальцы расширяются на концах, кроме левого безымянного.
– Ты совершенно права, – согласился Мартин. – Раньше я как-то не заметил.
– Вы, наверное, не спрашивали мнения френолога?
– Господи, мисс Кэролайн, – произнес Коул, – у нас просто не было времени.
– Разве так уж важно, какие шишки у него на голове? – спросил Мартин. – От тебя требуется всего лишь убить этого парня.
– Мне хочется побольше знать о людях, которых я убиваю, – объяснила Кэролайн. – Это делает мою работу более увлекательной.
Мартин недовольно покачал головой. Ох уж эти женщины! Они все время пытаются притянуть чувства. Он решил уволить Кэролайн, как только займет должность Фортинбраса, но с легким чувством тревоги осознал, что после десятого убийства Кэролайн станет настолько влиятельной, что без труда сумеет настоять на увольнении его самого.
– Я понимаю тебя, – заметил Мартин, поспешно перенося недовольство девушкой на себя самого. – Действительно, интересно знать что-то о жертве, и, если бы у нас была возможность получить заключение френолога относительно Поллетти, Чет, несомненно, придумал бы, как это сделать.
Кэролайн хотела ответить, по-видимому, что-то язвительное, но ее прервал металлический голос из небольшого монитора, стоявшего у ног Чета.
– Алло, алло, – донесся голос. – Это передвижная камера три, мы двигаемся примерно на юго-юго-запад и находимся в точке к западу от Виа Джулия. Вы слышите меня, центральный командный пункт, вы слышите меня?
– Да, мы слышим вас хорошо, – ответил Мартин.
Он ненавидел скучные формальности почти так же, как и неформальную фамильярность.
– Вижу объект на расстоянии примерно в тридцать семь и четыре десятых фута. Считаете ли вы необходимым, чтобы я приблизился на максимально близкое расстояние, или начинать действовать отсюда?
– Начинать действовать? – воскликнула Кэролайн. – Он что, не знает, кто охотник?
– Он имеет в виду не стрельбу, – пояснил Мартин. – Он всего лишь спрашивает, вести ли ему телевизионную передачу с расстояния, на котором находится, или приблизиться. Я не выношу этих бывших командиров эсминцев, однако Фортинбрас берет их на работу целыми экипажами. – Он щелкнул переключателем на мониторе. – Сохраняйте позицию, передвижная камера три, и ни под каким видом – повторяю, ни в коем случае – не приближайтесь к объекту. Начинайте передачу с того места, на котором находитесь.
– Понятно, приступаю к исполнению, – послышался голос из монитора, такой решительный, что, казалось, все увидели, как ощетинились рыжие усы говорившего.
Серый экран монитора стал белым, затем красным с извилистыми зелеными и малиновыми полосами. Наконец экран прояснился, и на нем появились прелестная грустная девушка и трое усатых мужчин, голос диктора произнес по-итальянски: "А сегодня мы покажем очередной эпизод из странных запутанных жизней…"
– Эй, передвижная камера три, в чем дело? – крикнул Чет.
– Извините, сэр, – ответила третья камера. – Небольшая путаница при всенаправленном приеме.
– Вы считаете это оправданием? – грозно спросил Мартин.
– Никак нет, сэр. Просто объясняю. Приступаем, сэр.
Экран стал черным, затем снова ожил. Теперь на нем был отчетливо виден Марчелло Поллетти, который медленно брел по улице, опустив плечи.
– Налицо внешние признаки хронической депрессии, – тут же заметил Чет.
– Может быть, он просто устал, – высказала предположение Кэролайн, внимательно разглядывая Поллетти.
– Он кажется мне идеальной жертвой, – произнес Коул с мальчишеским энтузиазмом.
– Идеальная жертва – это мертвая жертва, – холодно сказала Кэролайн. – Думаю, он просто лентяй.
– Это хорошо? – спросил молодой Коул с надеждой в голосе.
– Нет, плохо. Ленивые люди непредсказуемы. – Не отрываясь от экрана, она еще несколько секунд изучала Поллетти. – Но в нем есть что-то еще: не лень, не депрессия и не усталость. Он не пытается спрятаться или скрыться от слежки, как это делают большинство жертв. Он идет по оживленной улице, представляя собой идеальную цель.
– Действительно странно, – согласился Мартин.
– Ты уверен, что он получил официальное уведомление?
– Сейчас проверю.
Мартин щелкнул пальцами. Чет нетерпеливо махнул рукой, Коул вскочил, бросился к ящику с оборудованием, принес телефонную трубку и подключил ее.
Мартин набрал телефон Министерства Охоты в Риме, некоторое время пытался преодолеть своим английским поток итальянских слов и наконец беспомощно повернулся к помощникам.
– Э-э, знаете, шеф, – сказал Чет, – я прошел курс гипнообучения итальянскому языку в течение одной ночи, полагая, что это может пригодиться. Так что, если хотите…
Мартин передал ему трубку. Заговорив на безупречном итальянском языке с флорентийским акцентом, Чет быстро выяснил, что В.27.38, Марчелло Поллетти действительно получил лично официальное уведомление о том, что в этой Охоте он является жертвой.
– Странно, – недоумевающе произнес Мартин. – Определенно странно. Куда он идет?
– Входит в дом, – сказала Кэролайн. – Ты полагаешь, он станет весь день разгуливать по улицам, чтобы облегчить работу твоей съемочной группы?
Поллетти вошел в подъезд, и на экране монитора появилась закрытая дверь.
Мартин нажал кнопку на панели монитора.
– Все в порядке, камера три. Объект скрылся из виду, так что можете пока выключиться. Вы сумеете держать под наблюдением дом объекта на протяжении часа или двух, не вызывая подозрений?
– Так точно, – прохрипел голос из динамика на панели монитора. – Я действую с заднего сиденья "Фольксвагена". До сих пор, как мне кажется, никто даже не взглянул в мою сторону.
– Превосходно, – отозвался Мартин. – Назовите адрес дома… Хорошо, записал. Через час, максимум через два, мы вас сменим. Оставайтесь в машине; если заметите, что вызываете подозрение, немедленно уезжайте. Понятно?
– Так точно.
– Пока.
– Конец связи.
Мартин нажал кнопку на панели монитора и повернулся к Кэролайн.
– Ну что ж, милочка, мы нашли твоего парня и узнали, где он живет. Сейчас три часа тридцать четыре минуты и тридцать секунд дня. Тебе нужно привести его в Колизей к завтрашнему утру. Справишься? Это не самая простая работа в мире.
– Думаю, что справлюсь, – произнесла Кэролайн сладким голосом. – А ты как считаешь?
Мартин взглянул на нее, затем задумчиво потеребил верхнюю губу.
– Да, – кивнул он, – пожалуй, ты сможешь сделать это. Знаешь, Кэролайн, а ты здорово изменилась.
– Я тоже это заметила, – согласилась Кэролайн. – Может быть, это влияние Рима, или моего десятого убийства, или того и другого. Или чего-то еще. Я буду поддерживать с вами связь, мальчики.
Она повернулась и величественно вышла из бального зала Борджиа.
Глава 9
Квартира Марчелло Поллетти была яркой, шикарной… и временной, как и сам хозяин. Мебель была низкой, удобной, но не стильной, да и ценность ее была сомнительной. В квартире находились три внутренние лестницы: одна вела на террасу, другая в спальню, а третья почему-то упиралась в белую кирпичную стену. Это как нельзя лучше отражало характер хозяина квартиры.
Поллетти вытянулся на щегольской малиновой тахте. На груди у него сидела маленькая красно-синяя игрушечная обезьянка (на транзисторах, перезаряжающиеся батарейки, пятилетняя гарантия, можно мыть в ванне, доставляет удовольствие всей семье!). Он рассеянно почесывал ее за ухом, и механическая обезьянка вздрагивала от удовольствия и оживленно болтала. Потом Поллетти перестал почесывать обезьянку и принялся за глубокое дыхание, однако после трех циклов "вдох-выдох" бросил тренировку, потому что, как и от многих других вещей, от этого у него кружилась голова и начинало подташнивать. К тому же он знал, что должен радоваться тому, что вообще еще дышит. В его ситуации глубокое дыхание было проявлением излишней самонадеянности, поскольку должно было основываться на том, что у Поллетти сколько угодно времени для дыхания.
По лицу Поллетти пробежала легкая улыбка: он придумал афоризм.
У противоположной стены на кронштейне, вделанном в стену, стоял телевизор. Рядом находился низкий кофейный столик, где лежали шесть книг, газета, пятнадцать комиксов, бутылка виски, револьвер "смит-вессон" с алюминиевым корпусом – модель ХСВ-3, известная под названием "Мститель", – заряженный, но без бойка. (Поллетти уже давно собирался заняться его ремонтом.) Здесь же валялся хитроумный небольшой крупнокалиберный пистолет, однозарядный, длиной всего 1, 2 дюйма, исключительно удобный, отличавшийся точным боем на расстоянии, не превышающем трех футов. Рядом с ним лежали еще два пистолета сомнительного происхождения и не менее сомнительной практической ценности. На угол стола был повешен пуленепробиваемый жилет, самая последняя модель, изготовленная два года назад фирмой "Хайтри и Оулди" (производитель пуленепробиваемых жилетов, поставщик двора Ее Величества Королевы). Жилет весил двадцать фунтов и защищал от любой пули, за исключением новых "Супер Пенитрекс 9 мм. Магнум", выпущенных в прошлом году компанией "Маршлэндс оф Фиддлерс Корт" (производитель боеприпасов, поставщик двора Его Величества Короля). Патронами "Супер Пенитрекс" пользовались теперь все охотники.
Рядом с жилетом валялись три смятые пачки из-под сигарет и пачка "Рэджиз", где еще были сигареты. На самом краю стола стояла недопитая чашка кофе.
В заданное время таймер включил телевизор.
Начиналась программа "Международный час Охоты", которую нужно было обязательно смотреть, чтобы знать, кто убивает, кого и как.
Сегодняшняя передача велась из Далласа, штат Техас. В этом городе проживает больше "охотничьих птиц", как их любовно называют, на душу населения, чем в любом другом мегаполисе мира. По этой причине Даллас слывет раем для убийц и является чем-то вроде Мекки для любителей насилия.
Диктором был приветливый молодой американец. Его манеру говорить, сочетавшую в себе естественное дружелюбие и непринужденную фамильярность, трудно копировать и легко невзлюбить.
"Привет, ребята, – произнес он. – Я особенно рад приветствовать всех агрессивных мальчишек и девчонок, которые станут в будущем охотниками и жертвами. Вам, ребята, мне хочется сообщить нечто особенное. Я не буду читать нравоучения, а просто напомню вам, мальчишки и девчонки, что с моральной точки зрения не следует убивать своих родителей, даже если вам кажется, что у вас для этого есть веские причины. Кроме того, это преследуется законом. Так что, ребята, серьезно, не делайте этого. Пойдите лучше к своему преподавателю физкультуры, и он устроит для вас схватку с кем-нибудь вашего роста и веса, с использованием дубинок, кастетов или булав, в зависимости от вашего возраста и успехов в учебе.