Не прерывая наблюдений, он поздоровался с нами кивком головы.
Котловина, очевидно, представляла собой учебный плац со сложной системой естественных и искусственных преград. В учениях принимали участие человек сто. Они ползком пробирались по переброшенным через ямы бревнам, карабкались по отвесным скалам, спускались по канатам, прыгали через рвы, прокладывали дорогу сквозь колючую проволоку, стреляли в чучела, метали гранаты. Особенно впечатляла деревянная парашютная вышка, откуда люди прыгали в пропасть.
Эль Капитан приложил к глазам бинокль и долго наблюдал за ходом учений. Потом с довольным видом протянул бинокль мне. Я взглянул.
Динамитеросы, в большинстве мужчины, были все, как на подбор, молодые. Они действовали с усердием и отвагой, по лицам ручейками стекал пот, а всмотревшись внимательнее в тех, кто находился поближе, я заметил у них в глазах лихорадочный блеск: возможно следствие внутренней экзальтации, а возможно, алкоголя или наркотиков. У каждого за поясом по четыре гранаты, грудь крест-накрест перехвачена, как патронташами, продолговатыми, плотно набитыми мешочками.
— Заметьте, — сказал Эль Капитан, — они тренируются в полном боевом снаряжении.
— А что это у них на груди? — спросил я. Он вскинул брови: — Разве вы не знаете, как мы называем себя?
— Неужели динамит?!
Дружный взрыв хохота был мне ответом.
— Динамитом мы пользовались несколько лет назад, когда только начинали свою деятельность. И хотя мы по-прежнему называемся динамитеросами взрывчатка в наших мешках куда мощнее, чем добрый старый динамит, изобретенный некогда Нобелем. Его изготавливают наши друзья на военных заводах Князя.
— Но ведь при взрыве погибнут люди!
— Раз нет иного выхода… — невозмутимо проговорил Эль Капитан.
Я похолодел: выходит, люди там, внизу, был смертниками, добровольными самоубийцами. Mне вспомнились японские летчики-камикадзе времен второй мировой войны, которые, как я читал, таранил вражеские военные корабли и взлетали на воздух вместе с ними. Неужели еще существуют на свете подобные безумцы?
— Правильно ли я вас понял: по вашему приказу они беспрекословно идут на смерть?
Эль Капитан улыбнулся безумной улыбкой фанатика, потянулся к микрофону, видимо, собираясь отдать распоряжение, но передумал и передал микрофон Хельге.
— Покажи нашему гостю, сестра, как мы умеем умирать!
Она понимающе кивнула, поднесла микрофон к губам и, не вынимая мундштука изо рта, негромко сказала: — Брат Сорок семь!
Динамики многократно усилили ее слова и разнесли по котловине.
На парашютной вышке появился человек. Я направил на него бинокль. На площадке замер юноша, почти мальчик, с нежным, по-девичьи красивым лицом. Четыре гранаты за поясом, мешки со взрывчаткой крест-накрест на груди.
Он повернулся к нам, ожидая приказаний. Рыжая Хельга снова поднесла микрофон к губам: — Брат Сорок семь! С помощью божьей прямым ударом в сердце деспота!
Юноша пристегнул к плечам ремни парашюта, что-то негромко крикнул и прыгнул в пропасть. Парашют раскрылся, и вскоре юноша оказался на дне, мгновенно скинул ремни и устремился к скалам. Залег неподалеку и одну за другой швырнул гранаты. Раздался взрыв, не причинивший, однако, больших повреждений. Тогда юноша выпрямился, осенил себя крестом и с тем же воинственным кличем, что и прежде, бросился на скалу. От гранитной стены полетели камни, а когда осела поднятая взрывом пыль, я увидел разбросанные по сторонам куски человеческого тела — все, что осталось от юноши.
В глазах у меня потемнело, к горлу подступила тошнота. Мне стало дурно. Рыжая Хельга насмешливо смотрела на меня.
— Вернемся! — сказала она. — У нашего гостя слабые нервы.
Когда мы вернулись в палатку Эль Капитана, она презрительно сунула мне в рот таблетку форсалина.
Только Дуг Кассиди сочувственно смотрел на меня.
Видимо, страшная картина, свидетелями которой мы стали, была не для его слабых нервов. Чтобы подкрепить свой дух, он прибег к испытанному средству и отпил из заветной фляги.
8. Наведение мостов
Стемнело. В палатке стало еще мрачнее. Я молчал, подавленный смертью молодого динамитероса. В своем углу Эль Капитан негромко стонал от боли.
Дуг зажег слабую электрическую лампочку.
— Пользуемся энерганом, — не без иронии сказала Хельга и включила телевизор. — Любопытно, что о нас говорят в мире.
А мир, казалось, только о нас и говорил. На все лады обсуждалось мое похищение. Эта новость на какое-то время заслонила даже угрозу союзников. Интерес к моей персоне подогревался еще и тем, что после удачной операции, которую Моралес сделал Конрадо Мак-Харрису, профессор рассказал журналистам, с какой миссией меня послали в Эль Темпло. Он особенно подчеркивал, что речь идет об использовании энергана в мирных целях. В свою очередь Командор вещал направо и налево о “преступной”, как он выразился акции динамитеросов, которая помешала нормализации положения в стране и тем самым уходу союзнического флота.
Весь экран заполнил гигантский авианосец с готовыми к вылету бомбардировщиками. Новый кадр — вот уже перед нами демонстрация грозных военных кораблей, способных в считанные часы превратить Веспуччию в пепелище.
Вслед за тем заявление главнокомандующего: флот и самолеты союзников находят здесь лишь для устрашения врагов пакта, стремящиеся под прикрытием энергана вызвать в стране смуту.
Хельга выключила телевизор. Эль Капитан сказал: — Да, пора вмешаться… пока не поздно!
Лицо его перекосила гримаса боли. Хельга поспешила сделать ему укол наркотика. Вероятно, только это поддерживало силы больного. Минуту спустя он снова был в состоянии говорить, но, как и после первого укола, глаза у него помутнели, а голос потерял выразительность: — Необходимо… необходимо как можно скорее встретиться с главой Эль Темпло… Договориться о совместной стратегии и тактике… Надо объединить наши силы против тирании иностранных завоевателей… А проводите нас в Эль Темпло вы, брат Искров. С помощью божьей.
Чтобы не расхохотаться, я до крови прикусил губу. Они выжидательно смотрели на меня. А я мысленно спрашивал себя: за что судьба взвалила на мои плечи такую непосильную ношу? В зеленых глазах Хельги читалась откровенная насмешка. Точно так она смотрела на меня после взрыва. И эти фанатики вообразили, будто сотня самоубийц-динамитеросов способна навести удар союзническому флоту! Глупцы! Или сумасшедшие. Если не провокаторы… Таких людей нельзя подпускать к Эль Темпло. И уж кто-кто, а я не возьму на себя такую ответственность.
— Послушайте, — сказал я, — семь суток меня держали в “Конкисте”, и все это время Командор добивался, чтобы я указал ему дорогу в Эль Темпло. Взгляните на меня, на моем лице еще не стерлись следы “любезного”
обращения Командора… Я не знаю, в самом деле не знаю, где находится Эль Темпло. Поверьте, я говорю правду.
— Мы верим вам, — быстро ответил Эль Капитан, — но вы можете устроить нам встречу с ними.
— Вы можете сделать это и сами. Вызовите Эль Темпло по радио.
Вас услышат.
— Нас услышат не только они, но и наши враги! — возразил он.
Резонный ответ. Рыжая Хельга поднесла огонь к мундштуку, глубоко затянулась и как бы невзначай обронила: — А почему бы вам их не вызвать? По номеру 77 77 22? Прямо отсюда?
Я, как завороженный, следил за голубыми кольцами душистого дыма.
— Так вы знаете этот номер? Мои слова прозвучали скорее констатацией, чем вопросом.
— У нас везде свои люди. В “Конкисте” тоже. И она повернула диск радиофона. Ответ, усиленный динамиком, прозвучал почти мгновенно.
— “Энерган компани” слушает. У меня бешено застучало сердце:я узнал голос Агвиллы, прерываемый плеском волн.
— Говорит штаб динамитеросов. У радиофона Рыжая Хельга.
— Какая честь! — долетело к нам веселое восклицание.
— А с кем я говорю? — не без кокетства спросила Хельга.
— С Агвиллой Маяпаном.
— С тем очаровательным мальчуганом из Кампо Верде? — в голосе Хельги появилась томная хрипотца.
— Так вам удалось посмотреть мой фильм? Агвилла был явно польщен: самолюбие кинооператора взяло верх над осторожностью.
— У нас есть видеозапись, мы уже трижды показывали ее всем братьям. Необыкновенный фильм. По нашему мнению, вы слишком либеральны к Мак-Харрису, он заслуживает более сурового возмездия.
Ответом Хельге было молчание. К плеску волн добавилось урчание мотора. Когда же Агвилла снова заговорил, в его голосе уже не было шутливых интонаций.
— Сеньорита Хельга…
— Называйте меня сестрой.
— Сестра Хельга, Теодоро Искров у вас?
— Да. Рядом со мной. Где же ему еще быть? Он хочет сообщить вам нечто очень важное.
С этими словами она передала мне трубку. Что оставалось делать?
— Здравствуйте, Агвилла, — с замиранием сердца прошептал я.
— Привет, Тедди! — Впервые он обратился ко мне по имени. — Давно ждем от вас весточки. Как дела?
— Пока держусь.
— Вы здоровы?
— Здоров.
— Мы ждали вас в Тупаку.
— Так и предполагалось. Но меня привезли сюда. Против моей воли. Хотя здешние хозяева проявляют ко мне похвальную заботливость.
— Это в порядке вещей. Тедди, прежде всего разрешите вас поблагодарить за все, что вы для нас делаете. Мы следили за пресс-конференцией. Вы были выше всяких похвал. Вы более не марионетка в чужих руках. Скорее вас можно назвать кукловодом.
Меня захлестнула горячая волна радости. Большей похвалы я еще никогда не получал.
— Кажется, немного научился отличать людей от кукол, — сказал я и добавил: — Благодаря вам. Он негромко засмеялся: — В таком случае расскажите, что собой представляют люди, среди которых вы сейчас находитесь. Эль Капитан, рыжая сеньорита, кто еще?
Я ответил не сразу. Взглянул на измученное, испитое, но по-своему вдохновенное лицо Эль Капитана, на толстощекого Дуга Кассиди, на улыбающуюся красавицу с сигаретой во рту. В самом деле, кто они такие?
Фанатики? Сумасшедшие? Провокаторы? Или передо мной действительно какая-то новая порода людей, “солдаты свободы”, как они себя называют? Они тоже молчали, ожидая, что я отвечу.
— Трудно однозначно сказать, Агвилла, — наконец, произнес я, и это было правдой. — Но, по-моему, в некоторых отношениях вы с ними схожи.
И это тоже было верно, особенно в отношении Агвиллы и Эль Капитана. Не имея ничего общего ни во внешнем облике, ни в характере, ни в интеллекте, они вместе с тем обладали чертами, которые их роднили: фанатизмом пророков, железной волей лидеров, способностью страстно любить и столь же страстно ненавидеть.
— С какой целью вас похитили? — немного помолчав, спросил Агвилла.
— Чтобы я помог им встретиться с вами.
— Что это им даст?
— Хотят выработать общие меры борьбы против Мак-Харриса, Командора и союзников.
— Весьма соблазнительная перспектива. А если, невзирая на соблазн, мы все же не согласимся на встречу?
Рыжая Хельга вырвала трубку у меня из рук.
— Агвилла, брат, не тревожьтесь за своего друга. Мы не собираемся причинять ему неприятности. Мы расправляемся только с тиранами…
Прошу вас, согласитесь на встречу. Кстати, тогда-то мы и передадим вам Теодоро Искрова. Из рук в руки. Живого и невредимого.
Я представил себе, как Агвилла, прежде чем ответить на этот замаскированный шантаж, советуется с отцом и братом. Я почти явственно видел, как доктор Маяпан скептически качает головой, а Анди пытается его уговорить. Я даже мог бы поклясться, что слышу его слова: “Почему бы не выяснить толком, чего хотят эти сумасшедшие? К тому же Тедди их заложник. Вы же слышали: они передадут его нам только при встрече. Неужели оставить его в руках террористов?” Мои мысли прервал голос Агвиллы.
— Будь по-вашему, Рыжая Хельга. Тедди, вы слышите меня?
— Слышу.
— Можете вы завтра на заре быть на том шоссе, по которому вы ехали прошлый раз после встречи с Эль Гранде? Вы понимаете, о чем идет речь?
— Конечно. — Он имел в виду дорогу, что вела к пуэбло Эль Сол. — Где именно?
— Наверху, Я обернулся к Эль Капитану. Тот в свою очередь вопросительно взглянул на Хельгу. Она кивнула.
— Договорились, — сказал я.
— Кто будет с вами?
Эль Капитан кивком головы показал на Хельгу. Я ответил: — Рыжая Хельга.
— Только без динамита, — засмеялся Агвилла.
— Она опаснее динамита!
— Как-нибудь справимся! Не забудьте: у нас есть энерган. До встречи.
Что-то щелкнуло, в трубке замолчали.
— Вот и прекрасно! — сказал Эль Капитан. — Благодарю вас, Искров. А теперь — ужинать. Насколько я понимаю, по милости брата Кассиди вам в самолете пообедать не удалось. Хельга, милая, распорядись!
За ужином Хельга сидела рядом со мной и была само обаяние. Ее присутствие помешало мне толком есть и следить за философскими разглагольствованиями Эль Капитана по поводу диктатуры, терроризма и страха в современном обществе.