- Пани Рудая, слова, сказанные в болевом шоке, нельзя принимать за истину.
- Ну, хорошо! А как вы объясните, что норы в земляном валу близко не пахли кроликами, а все ушастые по-прежнему сидели в своих клетках? Стукни меня молния между ушей, но сестра подстроила мне ловушку! И все из-за кого? Рыжего кобеля? Я отказала ему, предложив сойтись с сестрой. Но Красавчик оскорбился и ушел.
- М-да. Когда случайность превращается в закономерность, стоит задуматься.
- А я о чем! - Лиса соскочила с кушетки и начала нервно мерить шагами «кабинет» пана Фила.
- Прошу вас, пани Рудая, успокойтесь и вернитесь на кушетку. - У доктора в глазах рябило от рыжего цвета, так быстро лиса моталась туда-сюда. Ее пушистый хвост задевал пана Фила и ерошил перья на голове. Неприятное чувство.
Только что он допустил врачебную ошибку. Он не должен был складывать крылья за спиной и ходить между кушеткой и сосной, показывая свою обеспокоенность. Психо всегда должен оставаться бесстрастным. Поэтому, убедившись, что лиса легла на пень, он продолжил ровным голосом:
- Что сейчас вас тревожит?
- Несчастья с новой силой посыпались на мою голову: очередной камнепад, змея, под соломенной подстилкой, где я обычно сплю, отравленная вода в кувшине. Видно, я родилась под счастливой звездой - совершенно случайно почувствовала странный запах. У меня ПМС и обоняние обострилось. А сегодня загорелся куст, прикрывающий вход в нору, я едва не задохнулась в дыму. Слава Всевышнему, я держу нос по ветру и озаботилась тем, чтобы в моем жилище появился запасной лаз. Тайный от всех, в том числе от сестры.
- И?
- Она не ожидала, что я появлюсь с другой стороны, поэтому спокойно сидела за деревом и наблюдала, как огонь набирает силу.
- Вы спросили ее, почему она покушается на вашу жизнь?
- Нет. Она вывернулась бы. Зачем слушать ложь, когда ищешь правду? Я дождалась, пока куст полностью выгорит, и вернулась в нору через тайный ход. Потом выползла, притворно ахая: «Как это я проспала пожар?», выдержала время, чтобы дать сестре уйти, и рванула к вам. Как психо, вы просто обязаны мне помочь.
- Ну, милочка, у меня несколько иные обязанности.
- Здоровье пациента для вас важно или нет? - в лоб спросила лиса. - А жизнь?
Доктор молчал. Он закрыл глаза, лисе даже показалось, что филин уснул, но стоило ей слезть с пня, пан Фил воззрился на нее.
- Хорошо. Мне самому интересно, что происходит. Я предприму кое-какие действия, но прошу вас держать язык за зубами. Это и вас касается, пани Десмод.
Мышь выползла из-за «кушетки», ее большие глаза говорили о том, что она не пропустила ни слова.
- Да, доктор. Врачебная тайна и всё такое, - пискнула она.
- А пока займитесь своими прямыми обязанностями, возьмите пробу крови у пани Рудой.
- Вы, доктор, пожалуйста, определитесь. - Не разжимая зубов, как чревовещатель, проговорила мышь. - Только что была команда держать язык за зубами.
- Пани Десмод...
- Всё-всё. Я пошутила. Хотела разрядить обстановку.
Ни доктор, ни лиса не отреагировали на ее шутку. Доктор задумался, а пани Рудая с интересом наблюдала за медицинской процедурой.
- Чувствую легкий след сонной одури.
- Сплюньте кровь, быстро. - Пан Фил встревожился за свою лаборантку. - И прополощите рот.
- То-то у меня сухость такая, хоть язык вываливай! - Хлестнула хвостом по пню лиса, знакомая с ядовитой ягодой. - Попила чайку с бабушкой!
- Да, это уже серьезно. Сонная одурь или белладонна. Вам явно желают смерти. Теперь я понимаю, почему ваши глаза показались мне лучистыми. Красавка и есть красавка.
- И сердце у пациентки стучит как бешеное, - добавила мышь, сплевывая росу, которой полоскала рот.
- А что с бабушкой? Надо бы ее проведать. - Филин взлетел выше и снял с сучка табличку «Психо».
- Я сейчас сбегаю! - Лиса кинулась в заросли, но пан Фил остановил ее.
- Вам туда нельзя. И домой нельзя. Вам нужно на время спрятаться.
- Я пойду на птицеферму. Есть у меня там пригретое местечко.
- Отлично. Зная ваше анти-бройлерное настроение, никто не подумает искать вас в курятнике. И больше питья, голубушка. Хорошо бы холодный компресс на голову. А бабушкой займусь я.
- Сделаю, - кивнула лиса и нырнула в кусты.
- Пани Десмод, на сегодня прием окончен.
- Я хочу помочь. Вы же знаете, я юркая, могу незаметно последить за Сломанным коготком.
- Только умоляю, милочка, не рискуйте.
- Ты слышала, дорогая? - пан Фил окликнул жену.
- Да, родной. Лети к Седой лисе, не теряй время. А я пока посещу птичий базар. Если что-то происходит в Грижском лесу, все новости там.
Седая лиса грела старые кости, лежа на пригорке.
- Филя, что тебя принесло сюда? - она щурила глаза на солнце, и филин, как ни вглядывался, не мог определить, расширены у нее зрачки или нет.
- Я прилетел поинтересоваться, как ты себя чувствуешь, старуха.
- Хе-хе-хе, ты бы меня еще чувихой назвал. Да, побузили мы с тобой в свое время. Я вижу, ты и сейчас никак не успокоишься, все в «Психо» играешь.
- Какие игры, старая. Кто-то травит твою внучку белладонной.
- Пулю мне в зад! - Лиса села. - Которую из них? Рыжую или Коготок?
- Рыжую. И сдается мне, Коготок к этому приложила лапу.
- Пошла, значит, по стопам своей взбалмошной матери. Ты помнишь Хиппи?
- Как не помнить твою чумовую дочь. То в зеленый цвет выкрасится, то до розовой кожи обреется.
- Травкой баловалась, - грустно усмехнулась лиса. - Та знатно крышу сносит. Не хочешь вспомнить молодость? Может, забьем по косячку?
- Меня сейчас только один косяк беспокоит. Дверной. Как бы не вмазаться в него, когда в дупло влетаю.
- И у меня зрение село. Я теперь больше на нюх полагаюсь. Так что ты там говорил о моих внучках?
- Рыжая предположила, что только у тебя могла получить дозу белладонны. Во время чаепития. Меня смущает, почему ты не отравилась?
- Я чай не пью, у меня от него сердце бухает. Кипятком балуюсь с сахаром вприкуску.
- Кто чай заваривал?
- Я сама. - Лиса, кряхтя, спустилась к норе. На утоптанной полянке блестел медными боками самовар, а на полотенце уютно устроились чайные принадлежности.
- Откуда у тебя такая коробка? - Фил, поддев когтем, откинул деревянную крышку. Разделенное надвое нутро хранило туго скрученные листочки черного и зеленого чая.
- Хьюмидор, - лениво проговорила лиса. Потом пояснила: - Так коробка для сигар называется. Один дорогой мне мужчина прислал. Из самой Америки. Вкуссссные сигары были, - протянула лиса, довольно сощурив глаза. - Чего ты там нюхаешь?
- Какой чай ты вчера заваривала?
- Черный индийский. Рыжая только такой пьет. Коготок предпочитает зеленый китайский. А что?
- Похоже, в черный чай сушеные ягоды белладонны подмешаны. А вот в зеленом их нет. Как ты думаешь, почему сестра ненавидит сестру?
- Странно, не замечала. Вроде обе приветливые, улыбаются друг другу. Коготок накануне визита Рыжей приходила, фотографии рассматривала, такая веселая, воодушевленная была. Я с недельку назад над ней пошутила, думала, не простит, ан, нет, вернулась, как ни в чем не бывало.
- А что случилось? Расскажи.
- Дятел принес наливку, у него яйцо родилось. На запах пан Серый подтянулся, потом шесть братьев Бялко, ну, еще кто из любителей. Душевно так сидим. Кавалеры комплименты отвешивают, я же одна среди них дама. Даже о геморрое забыла. А тут Коготок нарисовалась: «Бабуля-бабуля...», я ей и говорю: «Ты кто, девочка? Я тебя не знаю. Иди куда шла». Ведь сколько раз предупреждала, на зверях меня бабушкой не называть. Это ты, Филя, мой возраст знаешь, для тебя я Седая, а для лесного молодняка я - Платиновая.
- Я чаек-то с собой заберу, от лиха подальше, - пан Фил выгреб его из коробки в пакетик, завязал узелок и приготовился взлететь.
- А может по косячку, чувак? Ты, Филя, брови-то расправь. Шучу я. Скоро новая партия сигар поступит. Прилетай, посмолим.
Филин в нетерпении высунулся из дупла. Скоро ночь, а супруга так и не вернулась с птичьего базара.
- Доктор, доктор! - перевернутая мордочка летучей мыши загородила обзор.
- Пани Десмод...
- Вы точно должны сделать мне прибавку к зарплате. Я такое вам расскажу, с ума сойдете!
- Милая, в таком случае, вы лишитесь жизни. Сумасшедший филин не разбирает, кто свой, а кто чужой. Марррта, ты где была? - он с облегчением выдохнул, поймав влетевшую жену в объятия. Пани Десмод закусила губу, видя нежность пожилой пары.
- Дорогой, я такое расскажу, ты сойдешь с ума!
- И вам пани Марта конец, - пискнула мышь.
- Так, дамы, давайте пройдем глубже в дупло. Нам не нужны посторонние уши.
- Можно, я первая? - пани Десмод повисла под «потолком». Ее потряхивало от нетерпения. После кивка филина она продолжила. - Как мы условились, я села на хвост подозреваемой.
- Буквально? - переспросила пани Марта.
- Дорогая, есть такое шпионское выражение «сесть на хвост», - с умным видом произнес пан Фил.
- Нет, - пискнула пани Десмод. - Я действительно села ей на хвост и забилась под шерстку. А чего? Тепло, уютно, опять-таки голод утолить можно. Я же сегодня из-за белладонны без обеда осталась. Где силы взять километры в воздухе наматывать?
- Километры?
- Да, пан Фил. Видели бы вы, как Коготок металась по лесу. И у Старой горки в засаде сидела, и за Жабье болото сбегала, за каким-то лисом с пивным брюшком кралась, а когда к нему выбежали маленькие лисята, интерес потеряла, потом она вашу беседу с Седой лисой подслушивала.
Филин задохнулся, но мышь его успокоила:
- Только отдельные слова долетали. Я так поняла, вы травку для косяка прикупили и улетели.
Марта осуждающе глянула на супруга.
- Опять за старое?
- Дорогая, что, я сам себе враг? - Пан Фил пошурудил в углу и вытащил пакет. - Это улика. Чай с белладонной.
Дорогая вздохнула.
- Продолжайте, пани Десмод. - Филин сунул улику назад. - Мне не терпится узнать, что меня может свести с ума.
- Приготовьтесь! - охотно откликнулась мышь. - Та-да-да-дам!
- Ну же?
- Они не сестры!
- Как? Они же близнецы!
- Вот скажите, вы можете отличить одну мышь из Гулкой пещеры от другой?
- Нет. Они все на одну мордочку.
- Во-о-т! Так и с лисами. Вам сказали, что они близнецы, вы и не замечали, что пани Рудая гораздо красивее пани Сломанный Коготок: шерстка ярче, гуще, шелковистее. Их кровь совершенно разная на вкус. Уж поверьте опытному анализатору крови!
- Но...
- Доктор, я не глупая. Знала, что вы усомнитесь. Для чистоты эксперимента сгоняла к братьям Бялко. Они увлеченно резались в карты, и я незаметно продегустировала их кровь. Они братья.
- Но...
- И опять я догадывалась, что вы скажете свое «но», поэтому помчалась к Кривой сосне. Десятки зайцев - это ли не испытательный полигон? Да, хочу предупредить, я сослалась на якобы ваше распоряжение о профилактике заболеваний ушастых.
- И?
- Супруги Зиблс поверили. Детишки выстроились вряд, и тут я чуть не подавилась! - мышь понизила голос. - Не все дети пана Зиблса ему родные!
Целую минуту любовалась она на открытые клювы супругов, но завершила отчет:
- Вскоре к главе семейства пришел пан Русак, его закадычный друг, и тоже протянул лапу. Короче, половина детей его. Пани Зиблс еще та штучка!
- М-да... Сильная женщина, - пришел, наконец, в себя доктор. - Дорогая, теперь твой черед свести меня с ума.
- Ах, да. Птичий базар. - Пани Марта взмахнула крыльями. - Там, как всегда, было шумно. Обсуждали очередную кукушку. Пока пан Под-Пантофлем распивал наливку с Седой лисой, его супруга отлучилась написать ему на сосне гневную записку, а когда вернулась, в дупле нашла еще одно яйцо. Теперь они никак не могут решить, какое из яиц родное.
- Завтра я помогу им, - отозвалась пани Десмод.
- Упоминание птицами Седой Лисы позволило мне плавно перейти к обсуждению Сломанного коготка. Многие заметили странности в ее поведении. Сойка рассказала, что близняшка стала сама не своей, когда ее бабушке доставили первую посылку из Америки.
- Да, Седая упоминала, о каком-то любимом мужчине, дарящем ей сигары. Кстати, следующую поставку она вот-вот ждет.
- Эх, ты. У тебя ответ под носом был, а ты у Седой лисы только чайком да косячком интересовался. - Супруга пана Фила постучала крылом по голове. - Американец сам приезжает! Сорока, охотясь за золотой чайной ложечкой, наблюдала, как Коготок с бабушкой фотографии, присланные вместе с сигарами из Америки, рассматривали. А на них весьма необычный мужчина!
Пани Марта сделала паузу. Она с удовольствием наблюдала, как открылся клюв у мужа, и вытянулась от любопытства мордочка пани Десмод.