Не было причин и думать о возврате к моей прежней работе — высаживанию ив, даже если я бы и мог получить ее: ведь Шики с должности старшего на этой работе уволили. Как только произнесут приговор, все с моего счета исчезнет. Меня подвергнут немедленно казни путем выбрасывания.
Если бы тут вовремя оказался идущий на Землю корабль, я мог бы улететь на нем, вскоре оказался бы в Вайоминге и попробовал бы заняться своей прежней работой в пищевых шахтах. Но если корабля не окажется, я в беде. Может, удалось бы наняться на американский крейсер или бразильский, если Френси Эрейра захочет похлопотать за меня. Тогда можно было бы переждать на борту, пока не появится подходящий корабль.
Подумав, я решил, что шансов на это очень мало.
Лучше всего было бы действовать до того, как комиссия примет окончательное решение. И тут у меня было две возможности.
Я мог улететь на Землю, на пищевые шахты Вайоминга, не дожидаясь решения Комиссии.
Или мог снова вылететь в космос.
Прекрасные возможности. Одна означала навсегда отказаться от надежды на приличную жизнь... другая пугала меня до глубины души.
Врата похожи на клуб, в котором никогда не знаешь, какие из его членов в городе. Луиза Форхенд улетела; крепость терпеливо удерживал ее муж Сесс. Он ждал ее или единственную оставшуюся дочь, чтобы самому улететь снова. Он помог мне снова поселиться в моей комнате; ее временно занимали три мадьярки, которые улетели на трехместном корабле. Переселение не потребовало больших усилий: у меня ничего не было, кроме недавних покупок.
Единственно постоянным оставался Шики Бакин, он всегда здесь и всегда дружелюбен. Я спросил, не слышал ли он чего-нибудь о Кларе. Он не слышал. «Улетай снова, Боб, — советовал он. — Это единственный выход».
— Да. — Мне не хотелось с ним спорить. Конечно, он прав. Может, и полечу... Я сказал:
— Хотел бы я не быть трусом, Шики, но я трус. Просто не знаю, смогу ли я снова войти в корабль. У меня нет смелости ежедневно в течение ста дней смотреть в лицо смерти.
Он засмеялся и слетел со шкафа, чтобы потрепать меня по плечу. «Так много смелости не нужно, — сказал он, возвратившись на шкаф. — Она нужна только однажды: когда заходишь на корабль. Потом она совсем не нужна, просто у тебя нет выбора».
— Я думаю, что справился бы, — сказал я, — если бы теория Мечникова о цветах оказалась правильной. Но некоторые вылетевшие с «безопасной» установкой уже погибли.
— Тут вероятность только статистическая, Боб. Правда, что есть установки, соответствующие лучшим результатам. Конечно, в пределах ошибки. Но есть.
— Те, что погибли, все равно мертвы, — ответил я. — Но... может, я и поговорю еще с Дэйном.
Шики удивленно посмотрел на меня. «Он в полете»
— Когда?
— Сразу вслед за тобой. Я думал, ты знаешь.
Я забыл. «Нашел ли он то, что искал?»
Шики подбородком почесал плечо, сохраняя равновесие легкими взмахами крыльев. Потом слетел со шкафа и направился к пьезофону. «Посмотрим, — сказал он, нажимая кнопку. На экране появилась доска новостей. — Рейс 88-173, — прочел Шики. — Премия 150 000 долларов. Не очень много».
— Я думал, он получит больше.
— Что ж, — сказал Шики, продолжая читать, — не получил. Тут говорится, что он вернулся вчера вечером.
| ОТНОСИТЕЛЬНО ЧЕРНЫХ ДЫР
|
| Доктор Азменион. Если вы имеете дело со
| звездой, чья масса минимум в три раза превышает
| солнечную и которая коллапсирует, она не
| превращается просто в нейтронную звезду. Она
| продолжает сжиматься. Становится настолько
| плотной, что скорость убегания превышает тридцать
| миллионов сантиметров в секунду... а это...
| В. Гм. Скорость света?
| Доктор Азменион. Совершенно верно, Галина.
| Свет не может уйти. Она черная. Вот почему ее
| называют черной дырой — но только если вы
| подойдете ближе, внутрь, в область, которая
| называется эргосферой, там она не черная.
| Вероятно, вы что-нибудь увидите.
| В. А на что это похоже?
| Доктор Азменион. Хотел бы я знать, Джеф. Если
| кто-нибудь там побывает, он нам расскажет, если
| сможет. Но, вероятно, не сможет. Вероятно, можно
| подойти к ней близко, собрать наблюдения и
| вернуться назад — и получить премию... Боже, я
| даже не знаю... ну уж миллион, это точно. Если вы
| переберетесь в шлюпку и оттолкнете от себя
| основную массу корабля, вы можете получить
| добавочную скорость, достаточную, чтобы уйти. Это
| нелегко. Но, вероятно, возможно. Но дальше что?
| Возвращаться в шлюпке невозможно. А наоборот не
| сработает. В шлюпке не хватит массы, чтобы
| подтолкнуть вас и освободить... Я вижу, старине
| Бобу это обсуждение не нравится, так что давайте
| перейдем к типам планет и пылевых облаков.
| ОБЪЯВЛЕНИЯ
|
| Есть ли на Вратах не курящий и говорящий
| по-английски, чтобы пополнить экипаж? Может, вы
| хотите укорачивать свою жизнь (и наши резервы
| жизнеобеспечения), но мы двое не хотим. 88-775.
|
| Требуем представительства старателей в Совете
| корпорации Врата! Митинг завтра в 1300 на уровне
| Бейб.
| Добро пожаловать все!
|
| Проверенный способ выбора полета,
| осуществление всех ваших снов. 32-страничная
| запечатанная книга все объяснит 10 долларов.
| Консультации — 25 долларов. 88-139.
Поскольку Мечников почти пообещал поделиться со мной опытом, имело смысл поговорить с ним, но я не хотел действовать разумно. Убедившись, что он вернулся без находок и ничего не получил, кроме небольшой премии, я не захотел с ним видеться.
Ничего особенно я не делал. Просто болтался.
Врата не самое удобное во вселенной место для жизни, но я находил себе занятия. Лучше, чем на пищевых шахтах. Каждый час приближал получение отчета ксенотехников, но я сумел большую часть времени об этом не думать. Болтался в «Голубом Аду», знакомился с туристами, членами экипажей крейсеров, новичками, продолжавшими прибывать с перенаселенных планет, вероятно, искал новую Клару. Не находил.
Перечитал письма, которые написал ей на пути с Врат-Два, и порвал их. Вместо этого написал короткую записку, в которой извинялся, говорил, что люблю ее, и попросил передать по радио на Венеру. Но ее там не оказалось! Я забыл, как медленно происходит движение по орбитам Хоманна. Корабль, в котором она улетела, нашли довольно легко: он постоянно находился на прямоугольной — к эклиптике — орбите, встречаясь с другими кораблями, летящими в плоскости эклиптики, и обмениваясь с ними пассажирами и грузом. Этот корабль сначала встретился с летящим на Марс фрейтером, затем с роскошным венерианским лайнером. Она, очевидно, перешла на один из них, но на какой именно, неизвестно. Оба эти корабля должны были достичь пункта назначения только через месяц.
Я послал на каждый корабль копии записки, но ответа не было.
Я познакомился с девушкой-артиллеристом с бразильского крейсера. Ее привел Френси Эрейра. "Моя двоюродная сестра, — представил он ее, потом наедине сказал мне:
— Боб, ты должен знать, что у меня нет никакого семейного чувства к сестре". Экипаж постоянно проводил время на Вратах, и хоть это не Вайкики и не Канны, но по сравнению с боевым кораблем тут рай. Сузи Эрейра была очень молода. Она сказала, что ей девятнадцать лет — в бразильский флот принимают с семнадцати, — но даже и на столько не выглядела. Она не очень хорошо говорила по-английски, но чтобы выпивать вместе в «Голубом Аду», много разговаривать не нужно. А в постели нам совсем не понадобилось разговаривать: за нас это прекрасно делали наши тела.
Но Сузи могла проводить здесь только один день в неделю, и у меня оставалось очень много времени, которое нужно было как-то убить.
Я испробовал все: повышенную группу обучения, групповые объятия с избавлением от взаимной враждебности. Серию лекций о хичи старика Хеграмета. Программу лекций по астрофизике с уклоном в сторону научных премий Корпорации. Тщательно распределяя время, я сумел заниматься всем этим одновременно, а решение откладывалось со дня на день.
Не хочу создавать впечатление, что сознательно убивал время; просто жил день за днем, и каждый день был заполнен. Во вторник появлялись Сузи и Френси Эрейра, и мы втроем шли на ланч в «Голубой Ад». Потом Френси отправлялся по своим делам, или подхватывал девушку, или плавал в озере Верхнем, а мы с Сузи шли ко мне и к моим сигаретам с наркотиком, чтобы плыть по теплым водам постели. После обеда развлекались. По вечерам во вторник проходили лекции по астрофизике, и мы слушали о диаграмме Грецшпрунга-Рассела, о красных гигантах и карликах, о нейтронных звездах и черных дырах. Профессор — старый толстый любитель девочек из какого-то захудалого колледжа вблизи Смоленска, но даже сквозь его сальные шутки просвечивала поэзия и красота. Он говорил о старых звездах, которые дали жизнь нам всем, разбрасывая силикаты и карбонат магния в пространстве, из чего образовались планеты, и углеводороды, из чего образовались мы. Он рассказывал о нейтронных звездах, которые изгибают вокруг себя поле тяготения; мы об этом знали, потому что два корабля были разрезаны на куски, выйдя в нормальное пространство слишком близко от таких водородных карликов. Он говорил о черных дырах, это места, где когда-то была массивная звезда, теперь их можно обнаружить только потому, что они поглощают все, включая свет; они не просто сгибают поле тяготения, они заворачиваются в него, как в одеяло. Он описывал звезды, разреженные, как воздух, огромные облака светящегося газа, говорил о протозвездах в туманности Орион, только сейчас разогревающихся газовых сгустках, которые через миллионы лет могут превратиться в солнца. Лекции его были очень популярны: там показывались даже ветераны, вроде Шики или Дэйна Мечникова. Слушая профессора, я поражался красоте и удивительности космоса. Он слишком огромен и великолепен, чтобы быть страшным, и только потом я вспоминал, что означают эти радиационные потоки и сгустки разреженного газа для меня, для моего хрупкого, такого чувствительного к боли тела. А потом я думал о полете к какому-нибудь из этих далеких гигантов... и моя душа замирала от страха.
| Дорогие отец, мама, Мариса и Пико-Джао!
|
| Пожалуйста, передайте отцу Сузи, что с ней все
| в порядке, она пользуется большим уважением своего
| начальства. Решите сами, сообщать ли ему, что она
| встречается с моим другом Бобом Броудхедом. Он
| хороший человек, серьезный, но не очень везучий.
| Сузи записалась на полет, и если капитан разрешит,
| она хочет лететь с Броудхедом. Мы все говорим о
| том, что хорошо бы полететь, но не все летим, так
| что, возможно, не о чем беспокоиться.
| Письмо поневоле короткое: корабль подходит к
| доку, и у меня впереди 48 часов на Вратах.
|
| Ваш
| Франческито.
После одной из таких лекций я попрощался с Сузи и Френси и сидел в нише возле лекционного зала, наполовину скрытый ивой, уныло затягиваясь сигаретой. Тут меня отыскал Шики. Он остановился передо мной, поддерживая себя в воздухе взмахами крыльев. «Я искал тебя, Боб,» — сказал он и замолчал.
Травка начинала действовать на меня. «Интересная лекция», — сказал я с отсутствующим видом, пытаясь поскорее добиться того приятного состояния, какое бывает после наркотика, и не слишком интересуясь словами Шики.
— Самую интересную часть ты пропустил, — сказал Шики. Мне пришло в голову, что он выглядит одновременно испуганно и обнадеживающе: что-то у него есть в голове. Я еще раз затянулся; он покачал головой. «Боб, — сказал он, — мне кажется, есть кое-что, за чем стоит отправиться».
— На самом деле?
— Да, на самом деле, Боб. Что-то очень хорошее. И скоро. Я не был готов к этому. Я хотел просто посидеть и покурить, пока вызванный лекцией ужас не рассеется, так чтобы я снова мог спокойно убивать время. Меньше всего хотел я услышать о новом рейсе, и чтобы чувство вины заставляло меня записаться на него, а страх мешал.
Шики ухватился за ветку ивы и приподнялся выше, с любопытством глядя на меня. «Друг Боб, — сказал он, — если я для тебя кое-что подыщу, ты мне поможешь?»
— Помогу? Как?
— Возьми меня с собой! — воскликнул он. — Я могу делать все, только высаживаться в шлюпке не могу. А в том рейсе, о котором я говорю, это не так уж и важно. Там за все премия, даже если корабль останется на орбите.
— О чем ты говоришь? — Травка действовала уже полностью: я чувствовал тепло в теле, все вокруг расплывалось.
— Мечников разговаривал с лектором, — сказал Шики. — Из того, что он говорил, я думаю, ясно, что он знает о новом рейсе. Только... они говорили по-русски, и я не очень хорошо понял. Но именно этот рейс он ждет.
Я резонно ответил: «Его последний рейс не принес ему много».
— Это совсем другое дело!
— Не думаю, чтобы он включил меня во что-нибудь действительно хорошее...
— Конечно, нет, если ты не попросишь.
— Дьявольщина, — проворчал я. — Ладно, поговорю с ним.
Шики расцвел. «И тогда, Боб, пожалуйста, возьми меня с собой».
Я погасил сигарету, не выкурив ее и наполовину. Мне показалось, что мне потребуются остатки рассудка. «Сделаю, что могу», — сказал я и направился к лекционному залу, откуда как раз выходил Мечников.
После его возвращения мы еще не разговаривали. Он выглядел таким же прочным и уверенным, как всегда, и его бородка и бачки были аккуратно подстрижены. «Привет, Броудхед», — подозрительно сказал он.
Я не стал тратить слов. «Я слышал, ты кое-чего ждешь. Могу я отправиться с тобой?»
Он тоже не стал тратить слов. «Нет». И посмотрел на меня с откровенной неприязнью. Частично я этого от него и ожидал: вероятно, он слышал обо мне и Кларе.
— Ты улетаешь, — настаивал я. — В чем, в одноместном?
Он погладил бачки. «Нет, — неохотно ответил, — не одноместный. Два пятиместных».
— Два пятиместных?
Он некоторое время подозрительно смотрел на меня, потом почти улыбнулся, мне не нравится его улыбка: всегда в голове вопрос, чему это он улыбается.
— Хорошо, — сказал он. — Если хочешь, можешь получить. Не мне решать, конечно. Спроси Эмму; завтра утром она делает краткое сообщение. Она может разрешить тебе полет. Рейс научный, минимальная премия миллион долларов. И ты к этому имеешь отношение.
— Я имею отношение? — Это нечто неожиданное! — Какое отношение?
— Спроси Эмму, — ответил он и прошел мимо.
| ОТНОСИТЕЛЬНО ПОДПИСЕЙ
|
| Доктор Азменион. Если вы ищете следы жизни на
| планете, вряд ли вы ждете неоновой надписи "Здесь
| чуждая жизнь". Вы отыскиваете подписи. «Подпись» -
| это нечто, свидетельствующее о том, что тут есть.
| Как ваша подпись на чеке. Когда ее видят,
| понимают, что вы хотите заплатить, и снимают со
| счета. Не с вашего, конечно, Боб.
| В. Бог не любит слишком язвительных учителей.
| Доктор Азменион. Не обижайтесь, Боб. Метан -
| это типичная подпись. Он свидетельствует о
| присутствии теплокровных млекопитающих или
| чего-нибудь подобного.
| В. Я считал, что метан образуется при гниении
| растений и прочего.
| Доктор Азменион. Конечно. Но в основном он из
| кишок живых существ. Большая часть метана в