1
Терпеть не могу кур.
Какие-то они все грязные и пахнет от них… курами.
— Кристал, сегодня твоя очередь кормить кур, — говорит мама.
Век бы этого не слышать!
Я несу ведерко с кормом на задний двор. Куры сбегаются ко мне, кудахчут и хлопают сальными крыльями. Не выношу, когда они путаются под ногами и склевывают с земли зерна. Жесткие перья царапают кожу.
Мы с братом Коулом давно убеждаем родителей продать птиц.
Если мы живем на ферме, это еще не значит, что у нас должны быть куры, — твержу я.
Верно, какие из нас фермеры! — подхватывает Коул. — Зачем нам сдались эти вонючие твари?
Это наша мечта, — неизменно отвечает мама.
Что за чепуха! Все эти россказни про мечту мы с Коулом слышали тысячу раз!
Нам давно известно, что мама с папой выросли в Нью-Йорке, в Бронксе, с детства ненавидели шум, грязь и бетон и мечтали навсегда уехать из мегаполиса и поселиться где-нибудь на ферме близ маленького провинциального городка.
Когда Коулу было два года, а мне — четыре, мы перебрались в Гошен-Фоллс — городок, в котором всего три квартала. Мы поселились на маленькой ферме, в тесном домике. И хотя мама с папой не фермеры, а программисты, мы сразу обзавелись целым выводком цыплят.
Ко-ко-ко… Кудах-кудах… Тоже мне мечта!
Лично я мечтаю, чтобы Коул поплатился за то, что вечно дразнится. Похоже, в наказание ему придется до конца жизни кормить кур.
У каждого своя мечта, верно?
— Ой!
Курица клюнула меня в щиколотку. Как больно! Ну и клювы у них!
Бросив этим назойливым квочкам последнюю горсть зерна, я отошла в сторону и стала наблюдать. Одни из них, высоко поднимая ноги, важно вышагивали, другие дрались, отталкивая друг друга и жадно хватая корм. Их черные глазки-бусинки поблескивали на солнце.
Я отнесла пустое ведро в сарай, который служил нам гаражом, а потом вымыла руки в бочке с водой.
Сверху донесся низкий рокот, и по земле скользнула тень. Запрокинув голову, я увидела, как среди пушистых облаков летит маленький самолет.
В воздухе витал резкий запах свежей картофельной ботвы. Большинство фермеров в округе выращивают картофель и кукурузу.
Вытерев руки о джинсы, я пошла искать брата. День выдался солнечным и теплым. Сегодня, в субботу, почти все мои одноклассники отправились на экскурсию. А меня мама попросила присмотреть за Коулом. Ему десять лет, на два года меньше, чем мне, но иногда он ведет себя, как четырехлетний, доставляя массу хлопот.
Я долго бродила по городку, но брата так и не нашла. Наконец заглянула в булочную к миссис Вагнер, у которой Коул вечно клянчил пончики. Она сказала, что видела, как Коул со своим другом Энтони направились в сторону пруда Пульман.
Что им там понадобилось? Заволновавшись, я поспешила к двери.
Какие у тебя красивые волосы, Кристал! — заметила мне вслед миссис Вагнер. — Чудесный оттенок красного дерева! Тебе следовало бы стать моделью, честное слово! Тем более что ты тоненькая и высокая…
Спасибо, миссис Вагнер. — Мне сейчас было не до волос и собственного будущего — я беспокоилась за Коула и Энтони. Закрыв за собой дверь, я на всех парусах понеслась по улице. У витрины кафе, где отпускают еду навынос, стоял мистер Портер, которому я помахала рукой. В конце улицы я свернула на ведущую к пруду тропу.
Но бежать до самого пруда не пришлось: Коула и Энтони я нашла у забора участка, принадлежащего Ванессе. За забором виднелся ее покосившийся старый дом.
Кто такая Ванесса? Пожалуй, самая колоритная обитательница Гошен-Фоллс. И самая загадочная. Мне она чем-то напоминает героиню фильма ужасов — миловидная, с длинными прямыми черными волосами и бледным, почти белым лицом. Она всегда одета в черное, пользуется черной губной помадой и черным лаком для ногтей. Одним словом, таинственная женщина эта Ванесса. Никто в городе, где она почти не бывает, не знает, сколько ей лет. Слишком уж она скрытная. Живет в старом доме совсем одна, если не считать черного кота.
Все говорят, что Ванесса — колдунья. Чего только я о ней не наслушалась! Самые невероятные, жуткие истории! Почти все дети в Гошен-Фоллс ее боятся, что, впрочем, не мешает им устраивать Ванессе мелкие пакости. Они постоянно на них друг друга подбивают — эту игру любят все без исключения. Например, подкрадываются к дому, стучат в окно, пугая кота, а потом убегают, пока Ванесса не выйдет на крыльцо.
— Коул! — громким шепотом позвала я и, подбегая к забору, на всякий случай пригнулась — чтобы Ванесса, если она дома, меня не заметила. — Коул, что это вы затеяли? — Только теперь я обнаружила, что Коул и Энтони не одни: рядом с ними на корточках сидели еще двое ребят — Фрэнни Джоуитт и Джереми Гарт.
Коул приложил палец к губам:
— Тс-с-с! Там Ванесса.
— Что вы здесь делаете? — строго спросила я, заметив у Фрэнни и Джереми пластиковые бутылки. — Это лимонад?
Ребята загадочно покачали головами.
Мы поспорили, что они нальют воды в почтовый ящик Ванессы, — объяснил Коул.
Что?! — ужаснулась я и уставилась на Фрэнни и Джереми. — Вы это серьезно?
Само собой, — ответил за них Коул. — Спор есть спор.
— Но это же хулиганство! — запротестовала я. Мой брат захихикал.
— Почтовый ящик рядом с дверью. Они обязательно попадутся.
Светлокожие и белобрысые Фрэнни и Джереми выглядели бледнее обычного. Джереми нервно покашливал. Фрэнни крепко сжимала в руках бутылку, не сводя глаз с черного металлического почтового ящика, укрепленного на покосившемся столбике.
— Вы же поспорили! — поторопил их Коул. — Что, струсили?
Фрэнни и Джереми нерешительно переглянулись…
— Лучше не надо, — вмешался Энтони.
И мы все на него с интересом посмотрели: невысокий, коренастый, круглолицый, с жестким ежиком черных волос. Очки в красной оправе то и дело сваливаются с его курносого носа.
Не делайте этого, — продолжал он.
Почему? — запинаясь, спросила Фрэнни.
Разве вы не слышали, что случилось, когда Ванесса поймала Томми Поттриджа? — таинственно прошептал Энтони. — Знаете, что она с ним сделала?
— Нет! — хором воскликнули Фрэнни и Джереми.
У меня по спине пробежали мурашки.
— Что Ванесса сделала с Томми? — нетерпеливо спросила я.
2
Вдруг мне показалось, что в окне дома мелькнула тень. Я присмотрелась. Нет, это просто оконное стекло сверкнуло на солнце.
Мы придвинулись к Энтони. Мне стало зябко, хотя солнце припекало.
Так что с ним Ванесса сделала? — повторила я шепотом.
Поймала, когда он подкрался к дому, и произнесла какое-то заклинание. От этого голова Томми раздулась, как воздушный шар.
Да ну? — недоверчиво перебила я.
Честное слово! — с жаром подтвердил Энтони. — Голова стала огромной и мягкой, как губка.
Коул рассмеялся.
Энтони поспешно зажал ему рот.
Это правда! — уверял он. — Ванесса заколдовала его. Вот почему с тех пор никто не видел Томми!
Но ведь Поттриджи переехали! — вспомнила Фрэнни.
Из-за Томми, — пояснил Энтони.
Все мы на миг застыли, переваривая его рассказ. Я пыталась представить себе Томми с большой пористой головой.
Молчание нарушил Коул.
Дай-ка сюда! — Он выхватил из рук Джереми бутылку. — Я сам налью воды в почтовый ящик. Я ничего не боюсь!
Еще чего! — запротестовал Джереми, отнимая у него бутылку. Он посмотрел на Фрэнни. — Мы сами, верно? Мы же поспорили!
Фрэнни с трудом сглотнула.
— Конечно, сами.
Вот и отлично! — возликовал Коул и хлопнул обоих по плечам. Фрэнни чуть не выронила бутылку. — Это проще простого! Сколько ребят подшучивали над Ванессой, и ничего с ними не случилось!
И все-таки это хулиганство, — сказала я. — Игра не стоит свеч.
Но никто не желал меня слушать.
Фрэнни и Джереми на цыпочках двинулись вдоль забора, а затем пригнулись в высокой траве и начали подкрадываться к дому. Пластиковые бутылки они держали перед собой, не сводя при этом глаз с почтового ящика.
Мы с Коулом и Энтони наблюдали за ними из-за забора. Время от времени я переводила взгляд на окна, ожидая, что Ванесса вот-вот выглянет. Но в окна било солнце. Рассмотреть, что за ними, было невозможно.
Фрэнни и Джереми двигались черепашьим шагом. Чтобы пересечь лужайку перед домом, им понадобилось несколько минут! Над высокой травой кружились стаи мелких белых мошек, сверкая на солнце, слово искры.
Фрэнни и Джереми медленно продвигались к почтовому ящику.
Мы подкрались поближе, чтобы лучше их видеть.
Дом казался пустым. Осмелев, мы сделали еще несколько шагов по направлению к крыльцу.
Наконец Джереми открыл почтовый ящик, и они с Фрэнни наклонили над ним свои бутылки. Вода полилась, негромко ударяясь о металлические стенки. Когда бутылка Фрэнни была уже пуста, а бутылка Джереми почти пуста, дверь распахнулась и из дома выскочила Ванесса, как всегда в черном свободном платье, с разметанными по плечам длинными черными волосами. Ее накрашенные черной помадой губы скривились в яростном вопле. Где-то в доме пронзительно замяукал кот.
Фрэнни выронила бутылку, наклонилась, чтобы ее подобрать, но передумала и бросилась прочь. К тому времени Джереми уже нырнул в заросли кустов возле боковой стены дома. Фрэнни метнулась за ним.
Мы с Коулом и Энтони застыли на месте, глядя на Ванессу.
Увидев в ее глазах бешенство, я невольно ахнула и обернулась к мальчишкам.
— Чего она так уставилась на нас? Что мы такого сделали?
3
Я окаменела. Взгляд Ванессы пронзил меня, будто лазерный луч. Наконец я с трудом повернулась и пустилась наутек. Энтони и Коул следовали за мной по пятам, шаркая подошвами теннисных туфель и поднимая густые клубы пыли. Деревья, поля и небо слились перед моими глазами в одну сплошную размытую разноцветную полосу. Мы пронеслись через весь город не останавливаясь, в полном молчании и не глядя друг на друга. Вид у нас был тот еще!
Из булочной вышла миссис Вагнер, открыла рот, чтобы поздороваться, — и застыла в изумлении. Мы пронеслись мимо нее.
Мы добежали до дома, ворвались во двор и с таким грохотом захлопнули калитку, что задрожал забор. Я толкнула плечом дверь, и мы ввалились в гостиную. Задыхаясь, я опустилась на пол на колени. Коул и Энтони рухнули на диван.
Несколько минут мы судорожно хватали ртами воздух. Наконец я отдышалась и откинула со лба мокрые волосы. Часы на камине пробили три часа пополудни.
Коул и Энтони начали вдруг смеяться.
— В чем дело, над чем вы смеетесь? — спросила я, недоумевая.
Они расхохотались еще громче.
Что здесь смешного — обиделась я. — Почему вы смеетесь?
Не знаю! — ответил наконец Коул.
И я не знаю! — подхватил Энтони, и оба вновь залились смехом.
Спятили, — заключила я. Это было вовсе не смешно, а страшно.
Коул посерьезнел и спросил:
Ты видела, как Ванесса на нас таращилась?
Кажется, она не заметила Фрэнни и Джереми, — добавил Энтони. — Она увидела только нас. — Он снял очки и протер их рукавом рубашки. Его короткие черные волосы блестели от пота.
Я похолодела.
— А если Ванесса решит отомстить нам? Тогда вам будет не до смеха.
Коул выпрямился и провел ладонью по своим волнистым светлым волосам. Он выше ростом и тоньше меня. Иногда он напоминает мне кузнечика.
О чем ты говоришь, Кристал? — тихо спросил Коул.
Если Ванесса решит, что это мы налили воды в почтовый ящик, она захочет расквитаться с нами. И сделает так, чтобы у нас распухли головы. Или придумает еще что-нибудь.
Но мы же ни при чем! — запротестовал Энтони. — Надо сказать ей, что виноваты Джереми и Фрэнни!
Доносчик! — процедил Коул, глядя на него исподлобья.
Еще не известно, захочет ли она слушать нас. Может, она уже произнесла заклинание. — Я направилась в кухню. — Хотите пить?
Ответа я не услышала. Открыв холодильник, я вынула бутылку чая со льдом.
А через секунду взвизгнула от боли.
4
— Кристал, что с тобой? — крикнул Коул, вбегая в кухню.
От боли меня трясло.
— В чем дело? — повторил брат.
Я показала ему руку, стараясь сдержать дрожь.
— Дверца холодильника… — еле выговорила я. — Я прищемила руку!
Когда дрожь слегка утихла, я внимательно осмотрела пальцы и пошевелила ими. Кажется, все целы. Я перевела взгляд на Коула.
— Почему ты усмехаешься? — удивилась я.
— Это месть Ванессы! — заявил брат. Энтони, стоявший в дверях, захихикал.
Коул, мне не смешно! — вскипела я и обхватила брата за шею, делая вид, что собираюсь его задушить. Но меня остановила боль в руке. Пришлось разжать пальцы.
Ванесса заколдовала тебя, — объяснил Энтони, явно не желая униматься. — Теперь твоя рука раздуется, как дыня!
И станет мягкой и пористой, как голова у Томми, — мстительно добавил Коул. — И как твои мозги!
— Хватит! Уже не смешно! — прервала я. На самом деле мне было страшновато. С такими вещами не шутят.
Рука горела, словно в огне. Открыв холодильник, я сунула в него ладонь.
— А если Ванесса в самом деле колдунья? Если она и вправду заставила меня прищемить собственную руку?
Коул и Энтони одновременно подняли руки и принялись делать пассы, словно заколдовывая меня.
— Твоя… голова… превращается… в губку! — низким, зловещим голосом произнес Коул. — Теперь ею можно мыть посуду!
В этот момент в кухню вошли мама с папой.
Что здесь?.. — начала мама и осеклась. — Кристал, почему ты держишь руку в холодильнике?
Чтобы она остыла, — объяснила я, вынимая руку и захлопывая дверцу.
Мама широко раскрыла глаза.
Остыла? Зачем?
Я прищемила ее дверью.
Это Ванесса наколдовала, чтобы дверца холодильника прищемила тебе руку, — поправил Коул.
Ванесса? — переспросил папа, направляясь к раковине. — Та странная женщина, которая живет на окраине города?
Наверное, вы опять досаждали ей? — догадалась мама. — Неужели нельзя найти занятие поинтереснее?
— Мы ничего ей не сделали, — возразил Коул.
Честное слово, — подтвердил Энтони.
Почему же тогда вы вспомнили о Ванессе? — допытывалась мама.
Я решила, что пора сменить тему.
Где вы были? — спросила я родителей.
На заднем дворе. Решали, где поставить загородку для кур, чтобы они не лезли в огород, — ответил папа. По привычке он мыл руки в кухне — за это ему часто влетало от мамы.
Если бы не куры, нам не понадобилась бы загородка, — проворчала я. — Давно пора избавиться…
Кстати, о курах! — перебила мама. — Они разбрелись по всему заднему двору. Ты не могла бы согнать их к сараю?
Гонки за курами! — Я хлопнула Коула по плечу. — Поздравляю, тебе досталась любимая работа!
Так нечестно! Почему самое трудное всегда должен делать я? — взвыл Коул. — Пусть Кристал сгоняет кур!
Я уже кормила их сегодня утром. А потом, сгонять кур — занятие в самый раз для тебя. Потому что ты похож на большого петуха!
Все, кроме Коула, рассмеялись. Проворчав что-то себе под нос, он схватил Энтони за руку и потащил его во двор. Несколько секунд спустя я услышала громкое кудахтанье и недовольные крики мальчишек. Вы когда-нибудь пробовали согнать кур в одно место? Попробуйте — и вы поймете, что это такое.
…Моя рука ныла весь день. Каждый раз, когда боль усиливалась, я вспоминала о Ванессе, ясно представляя взгляд ее холодных глаз, устремленный на меня и мальчишек.