Спустя еще пять минут лес отступил от дороги, и справа открылся вид на пустырь, декорированный хаотически разбросанными валунами, шатрами и вышками. Что-то вроде одичавшего "сада камней" посреди старого нефтезавода. Некоторые глыбы напоминали людей или ангелов, посеребренных светом луны. Потом "ровер" промчался мимо каменной арки с чугунной решеткой - абсурдных ворот, вводящих на открытую со всех сторон площадь. Это был заброшенный парк аттракционов. Ангелы превратились в дурацкие статуи сказочных героев, глыбы - в киоски, надгробья - в застывшие вагончики.
Стрелки часов подбирались к полуночи. Поселение, должно быть, совсем близко. Не таскали же они своих детишек развлекаться за тридевять земель! И действительно, навстречу уже выплывал типичный провинциальный городок, застроенный преимущественно одно- и двухэтажными домами. Но были и некоторые несоответствия. Яркое электрическое освещение, обилие рекламных щитов и вывесок наводили на мысль об автономном энергоснабжении. Если и так, то энергия пропадала даром. Улицы были безлюдны. Чем-то (может быть, огнями, не вязавшимися с патриархальным обликом) городишко напоминал Вовчику нелепый игровой автомат, торчавший на перекрестке, только этот был побольше и посложнее. Но зато и игра, вероятно, обещает куда более дорогостоящий приз.
Что заслуживало удивления, так это полное отсутствие автомобилей, а также телефонов. И ничего, хотя бы отдаленно похожего на почту. Шоссе сузилось и постепенно выродилось в проезжую часть обыкновенной улицы. Ни светофоров, ни постов. Похоже, Вовчика не обманули насчет весьма либеральных порядков. "Ровер" ворвался в город, будто камень, брошенный в застойный пруд и разогнавший по пути затхлый воздух. Но не более. Если он и потревожил кого-то из здешних обитателей, то пока это было незаметно.
Метров через триста он едва не задел колесом пьяницу, отдыхавшего прямо на дороге. Ночь была теплая, и тот мог себе это позволить. Бутылка из-под дешевого пойла валялась тут же. К немалому удивлению Вовчика, пропойца проснулся от визга тормозов и уставился на радиаторную решетку "ровера" мутными глазами. Дальше он разговаривал, глядя исключительно на нее, будто это "губастый" кусок железа, а не водитель, задавал ему вопросы.
- Эй, дед, как называется это место?
- Называется? - переспросил тот.
- Ну да. Как-то оно должно называться?!
Пьянчужка с сомнением осмотрел асфальт под собой:
- Я бы сказал, что оно... ик!.. называется лужей.
- Понятно. Гребаный философ, да? Вообще-то я имел в виду город.
- А зачем его называть? Сюда никто не пишет. А приезжают только полные кретины вроде... ик!.. меня.
- Ладно. Допустим, я тоже полный кретин и захочу сюда вернуться...
Старик расхохотался. Потом, успокоившись, хитро прищурил слезящиеся глазки и помахал пальцем перед решеткой:
- Чтобы вернуться, надо уехать... ик!.. Правильно?
- Ну, а в чем проблема?
- Твоя проблема в том, что ты не сможешь уехать отсюда, парень. Но есть еще одна... ик!.. проблема. Ба-а-альшая проблема! Скоро приедет Бледный и со всеми разберется. Так что советую тебе расслабиться и напиться напоследок. Слушай, ик!.. дай денег! - попросил он безо всякого перехода.
- Проваливай, - сказал Вовчик сквозь зубы, поднимая стекло и включая скорость.
* * *
Вскоре он подрулил к заведению, где, судя по вывеске, можно было выпить, а заодно покатать шары. Биллиард он уважал. Игра для мужиков с мозгами, твердыми руками и крепкими ногами. А значит, и с крутыми яйцами.
Едва он вырубил двигатель, как запищал его мобильник. Вовчик хмыкнул и пару секунд соображал, что это означает - "огромную зону охвата", как на рекламе с облапанной женской жопой, или очередной местный прикол вроде заколдованного шоссе.
Он поднес трубку к уху, не произнося ни слова. Некоторое время слушал гробовую тишину. Потом низкий и явно измененный голос произнес:
- Ты покойник, Вовчик.
Хихикнула женщина.
Отбой.
Вовчик сунул мобильник в карман и достал сигарету. С его лица не сходила кривая ухмылка, не обещавшая шутнику ничего хорошего. Странный звонок. Особенно, если знаешь, что дурацкое "хи-хи" принадлежит Иде, является частью ее имиджа и нередко вводит в заблуждение тех, кто склонен к поспешным выводам.
План на случай ловушки созрел почти мгновенно. Вовчик взвесил все "за" и "против" и подвел баланс. Труп в машине связал бы руки кому угодно, но не здесь, где все можно взять силой и нахрапом. Дальше он действовал с учетом наименее благоприятного варианта.
Обе пушки в пружинных зажимах, укрепленных на пояснице, были практически незаметны под хорошо скроенным просторным пиджаком. Мягкая ткань почти не стесняла движений и заодно маскировала напряжение мышц. Стволы располагались параллельно позвоночнику. Плечевой пояс оставался нестесненным - поэтому Вовчик предпочитал именно такой способ ношения оружия. Ничто не мешало ему свободно двигаться во время рукопашной или вождения. Превратности профессии приучили его к тому, что иногда все зависит от самых незначительных преимуществ. А фраеров губят нелепые случайности.
Противоугонного устройства в "ровере" не было. Вовчик хотел бы видеть идиота, который угонит его тачку. Пацаны нашли и наказали бы ублюдка в течение двенадцати часов. "Но здесь - другое дело, так что без понтов!" - напомнил он себе и распахнул тяжелую дверь, на которую падали отблески неонового света от сиявшего в ночи слова "Дуплет".
Вышибалы на входе не было, хотя бар оказался большим и хорошо оборудованным - особенно для такого захолустья. Мерцающая гора бутылок по ту сторону стойки отдаленно напоминала макет горной гряды. Справа, на небольшом возвышении, располагались в ряд три биллиардных стола под прямоугольными зелеными абажурами. Играющих не было. В глубине виднелся подиум с подсветкой (чего-то там не хватало - наверное, все-таки девочек, занимающихся художественной гимнастикой топлесс). Звучала музыка оптимальная по громкости и качеству. Она создавала мягкий звуковой фон и не более.
Вовчику всегда нравились такие пристойные спокойные места, где можно расслабиться и отдохнуть от трудов неправедных. А также праведных - они куда утомительнее... Правда, это заведение было что-то уж чересчур тихим. На немногочисленных физиономиях, с вялым подобием интереса повернувшихся в сторону вновь прибывшего, лежали одинаковые печати обреченности, которые не спутаешь ни с чем - даже с глубоким горем. Всякое горе рассасывается со временем, а тут в каждом глазу зияло по провалу, оканчивающемуся мертвым тупиком. Вовчик, как специалист, хорошо разбирался в этих нюансах. Уж кто-то, а он насмотрелся на своем веку на жертв и приговоренных.
Но какого черта? Если это бар для смертников, повесьте соответствующее объявление! Его тошнило от постных рож. Не менее странным казалось то, что обыватели равнодушно отворачивались, едва скользнув по нему взглядом. Обычно его появление привлекало излишнее внимание, и с этим приходилось бороться.
И тут Вовчика осенило: неизлечимо больные! Вот кого собирали в этом городке, оплачивая им последние деньки и ночки. Тогда становилось ясно, почему эти кролики соглашались быть живыми мишенями в игре. Им уже нечего терять. А страховку для родных и близких заработать можно. Итак, городок - огромный хоспис, куда сплавляют отработанный материал. В этом случае кто выдал Вовчику путевочку? Что, если бывшие хозяева? Следовало отдать им должное - чувство юмора у них отменное. Посмотрим только, кто будет смеяться последним. В предстоящей игре Вовчик проигрывать не собирался.
Он двинулся к стойке, на ходу навешивая ярлыки: шлюха, игрок, лопух, темная лошадка, задроченный муж, неудачник, дойная корова, рогоносец, бухгалтер. Он редко ошибался - там, на "большой земле". Здесь все могло быть с точностью до наоборот. Вовчик рулил прямо на черный "кис-кис", зная по опыту, что бармены способны быстро и точно ввести в курс дела. Однако этот кадр напоминал кусок мяса, подвергнутый глубокому замораживанию и запакованный в красивый костюм. Глаза неподвижно смотрели сквозь клиента. Злые и твердые на вид губы были склеены слюной. Волосы мышиного цвета закреплены лаком. И только белые пальцы порхали, хватая сияющие стаканы и перетирая их хрустящим полотенцем. Чувствовалось, что бармен делает это только для того, чтобы занять руки. Малый явно потерял интерес к профессии, да и к выручке, хотя еще сохранял внешний лоск и особый шик - просто по многолетней привычке.
Едва задница Вовчика успела соприкоснуться с поверхностью табурета, как по стойке к нему скользнула пепельница и остановилась в пятнадцати сантиметрах от края. Вот что значит школа! Он стряхнул в нее пепел и сделал жест, известный каждому в его родном городе. Жест обозначал марку и количество жидкости.
Человек со стеклянными глазами, взгляд которых был направлен в никуда, понял его прекрасно. Вовчик отхлебнул из придвинутого бокала и поздравил себя с благополучным прибытием. Ему нравилось это заведение. По крайней мере, выпивка оказалась отличной. Что же касается траура, причин могло быть множество - сгорел детский сад или скончался всеобщий любимец-мэр.
- Как проехать к мотелю? - вежливо осведомился Вовчик, выбирая взглядом столик, желательно, с одинокой дамочкой в комплекте. Он был единственным посетителем "Дуплета", торчавшим у стойки, как лайнер у пирса, - самая неудобная позиция для изучения обстановки.
- Мотеля нет, - буркнул бармен безжизненным голосом.
- А что есть? - Вовчику послышалось что-то знакомое, почти родное. Таким тоном с ним разговаривали в тех местах, где отказывались платить по долгам. Вначале. Но в конце концов расплачиваться приходилось всем. Будь он у себя "дома", уже плюхнул бы бармена мордой об стойку и слегка повозил бы. Вместо полотенца. Для оживления беседы.
- Есть один семейный пансион, но там давно не берут постояльцев, нехотя объяснил отморозок. - А теперь тем более... Здесь нечасто бывают гости, - добавил он будто в оправдание.
Вовчик погрозил ему пальцем.
- Ты что-то путаешь, приятель!
Он уже подсчитал, что за последнее время около сотни человек получили билеты в один конец. Конечно, это были не самые тихие люди, и кого-то из этой публики могли убить. Но если хотя бы половина из них выжила, они поставили бы город на уши. А отсутствие мотеля вообще казалось Вовчику абсурдом. Впрочем, даже если это правда, он знал, что делать. Найти бабу на одну или несколько ночей никогда не составляло для него труда. Он надеялся, что в машине спать не придется. Про Иду и дохляка он как-то забыл.
- Мы открыты круглосуточно, - намекнул бармен без энтузиазма.
- Уж не думаешь ли ты, что я буду до утра пялиться на твою рожу? задал Вовчик резонный вопрос самым спокойным тоном. Теперь он улыбался, и в его улыбке было что-то безжалостное. Маленькие загадки этого городка не то чтобы раздражали его, но вызывали понятное желание расставить по местам все и всех.
В ответ бармен равнодушно пожал плечами. Похоже, его ничто не задевало. И причина этому - отнюдь не самообладание. Вовчик бросил на стойку смятую купюру, не задумываясь, в ходу ли здесь такие деньги.
- До утра - это не так уж долго, - сказал бармен сквозь зубы, аккуратно отсчитывая сдачу. Вот что добило Вовчика. Гнилой базар и особенно сдача, которую ему отсчитали с его полтинника, будто какому-то мелочному лоху! Он никогда не видел и не слышал, чтобы болван, стоящий на разливе, позволял себе так много. Он мог бы достать пушку и заставить недоноска трепыхаться, моля о пощаде. Но, во-первых, Вовчик находился в благодушном настроении, а во-вторых, еще не выяснил расстановки сил. Кому-то же принадлежала эта лавочка!
- Когда начинается шоу? - он повел мощным подбородком в сторону подиума.
Тут бармен впервые сфокусировал на нем отрешенный взгляд и неожиданно улыбнулся - не от радости, а просто потому, что настала его очередь. Эта улыбка напоминала оскал черепа.
- Утром, - сказал он сиплым голосом. - Шоу будет незабываемым. Это я вам гарантирую.
* * *
В половине третьего Вовчик решил свалить из "Дуплета" и найти себе компанию. Например, веселую вдовушку. Однако глубокой ночью в провинции это казалось абсолютно утопичным. Вовчик слыл реалистом. В баре не подвернулось ничего подходящего. И что интересно: шалав был полный набор от малолеток до "ягодок опять", - но все какие-то... раскаившиеся. И непременно в сопровождении местных лабухов.
Хрусты карманы распирают, а он один, как монах, - комедия! Вовчик еще не настолько оборзел и оголодал, чтобы поднимать шум из-за телки. Единственная свободная баба была страшна, как смертный грех. Он скорее трахнул бы Иду... А что? Взять и проучить старушку! Только ведь получится не наука, а подарочек жизни. Вот тебе, выкуси, старая стерва!..
Снаружи его ожидал первый неприятный сюрприз. Кто-то изуродовал дверцу "ровера", выцарапав на ней гвоздем: "Демон, прочь!". Вовчик не стал нервничать, тем более палить по витринам, хотя очень хотелось. Аж руки чесались. Он знал, что задержится здесь и обязательно найдет борзописца. И тогда тот оплатит ремонт с процентами.