Лихорадочно отражая удары, Ши постоянно отступал и начинал уже выдыхаться. Когда он вдруг оступился, очередной удар противника едва не достиг цели; пошатываясь и спотыкаясь, Ши отскочил на три шага назад, услышав только испуганный возглас Бельфебы. Но вскоре ураганный темп атаки стал понемногу стихать. Шпага наконец скользнула вперед, расцарапав правую руку Лемминкяйнена.
- Сей соломиной несчастной щекочи ты своих девок! - заметил герой, вновь замахиваясь, но на сей раз не столь удачно. Ши отбил его клинок в сторону, и опять метнувшаяся вперед шпага кольнула Лемминкяйнена в плечо.
- Видал? - сказал Ши.
Лемминкяйнен что-то буркнул, но после очередной быстрой атаки острие шпаги уперлось ему аккурат в диафрагму - прежде чем он успел сделать даже попытку парировать.
- А теперь что будет, если я нажму по сильней? - поинтересовался Ши.
- Не хвались удачей, путник, - было это лишь везенье!
- Да ну? Ладно, тогда попробуем еще разок.
Дзипь-зип-тик-клац! - звенели клинки. На сей раз Лемминкяйнен, который хоть и совсем не выдохся, был хмур и чрезвычайно осмотрителен. Но не успели противники обменяться и парой выпадов, как он потерял равновесие, и Ши вновь упер шпагу прямо в широченную грудь перед собой, заметив при этом:
- На сей раз, друг мой, это уже не случайность. Не два раза подряд!
Лемминкяйнен сунул свой клинок в ножны и презрительно отмахнулся.
- Супротив неприятеля без доспехов фокусы твои и впрямь несколько лишних минут жизни тебе подарят. Но воины Похъёлы черной на битву выходят в кольчугах. Ужели ты вздумал, будто булавка твоя хоть малейший вред им причинит?
- Не знаю там, какого типа у них доспехи, но если они неплотно прикрывают суставы, этим твоим воинам не позавидуешь - мой клинок пролезет в любую щель.
- Так и быть, беру тебя с собою в Похъёлу - но не видел я покуда достаточно, чтобы обмен на услуги мои магические равноценным оказался. Можешь быть моим слугою.
Ши стрельнул взглядом в Бельфебу, которая тут же вмешалась в разговор:
- Сэр Лемминкяйнен, мужчины в краях твоих - хвастуны невероятные, как я погляжу, хоть и деянья их реальные весьма от обещанных отличаются. Ежели проигрыш в состязании человека слугою делает, то как раз ты рискуешь моим слугою оказаться, ибо крайне любопытно мне, сумеешь ли ты или кто-нибудь из людей твоих превзойти меня в стрельбе из лука!
Ши едва удержался от ухмылки. Психологии Бельфеба не училась, но прекрасно знала, как обращаться с хвастунами. Фокус заключался в том, чтобы перехвастать их в той области, где вы с гарантией добьетесь успеха.
Лемминкяйнен косо посмотрел на Бельфебу и ответил:
- Харольши, отменяю я свое предложение. Эта супруга твоя - мегера истинная, и нуждается не в чем ином, как в наказании примерном. Дожидайтесь возвращенья моего!
Они уже совсем близко подошли к домам. Ши впервые заметил ряд изможденных оборванных рабов, которые с разинутыми ртами наблюдали за состязанием.
- Самострел! - рявкнул на ходу Лемминкяйнен, когда они расступились перед ним.
Вскоре он появился вновь - с самострелом под мышкой и пригоршней коротких стрел за поясом, Ши заметил, что лук у этого инструмента стальной а приклад обведен медной полоской и украшен серебряной насечкой. Что ни говори, довольно красивая штуковина, хоть и сугубо утилитарная.
- Гарольд, - тихонько проговорила Бельфеба, - не настолько убеждена я теперь, что взаправду сумею сего плута превзойти. Мощный арбалет стальной в руках опытных куда более точным боем отличается!
- Соберись, детка. Ты его сделаешь! - отозвался Ши, чувствуя себя не столь уверенно, насколько делал вид.
Лемминкяйнен поинтересовался:
- Желаешь ли ты мишень неподвижную, нахалка рыжая, или же заставим раба бежать бегом, дабы придать забаве большую увлекательность?
- Неподвижная сгодится, - ответила Бельфеба. При этом на лице у нее было ясно написано, что в качестве движущейся цели ее устроил бы только сам Лемминкяйнен и никто иной.
Герой указующе ткнул пальцем.
- Видишь вон тот сучок на колу изгороди, что шагах в сорока от нас?
- Вижу ясно. И этот сойдет, равно как и любой другой.
Лемминкяйнен ухмыльнулся, взвел самострел и выпустил стрелу. Стальной наконечник с треском вонзился в шест в трех-четырех дюймах от сучка.
Бельфеба натянула тетиву, отведя стрелу к самому уху, секунду целилась и выстрелила. Стрела лишь слегка задела шест и со свистом отскочила в высокую траву.
Ухмылка Лемминкяйнена стала шире.
- Ну что, еще по одной?
На сей раз у него вышло даже лучше - короткая арбалетная стрела ударила в самую середину кола, на какой-то дюйм выше сучка. Но и стрела Бельфебы буквально через секунду уже подрагивала на том же расстоянии от цели - только ниже.
Лемминкяйнен выпустил еще одну стрелу и тут же обрадовано заорал:
- На сей раз тебе меня не превзойти! Похоже, он был прав - его стрела угодила аккурат в центр сучка.
Бельфеба сосредоточенно нахмурилась. Она натянула тетиву, пару секунд подержала ее натянутой, затем опустила лук, вновь подняла его и тут же выпустила стрелу - одним-единственным движением. Стрела воткнулась в сучок вплотную к стреле Лемминкяйнена.
- Похоже, вы оба знаете свое дело... - проговорил Ши. - Эй, а не попробовать ли вам по-другому?
С этими словами он указал на большую ворону, которая пролетала над лугом, хлопая крыльями и хрипло каркая.
Лемминкяйнен резко вздернул самострел и выстрелил. Стрела со свистом взмыла вверх и, казалось, попала точно в птицу. Вниз плавно опустилась пара черных перьев, но ворона, лишь качнувшись на лету, продолжала свой полет.
Едва только она выровнялась, как в воздухе пропела одна из стрел Бельфебы, которая с глухим шлепком угодила точно в цель. Ворона начала беспорядочно падать. В ее сторону одна за другой унеслись еще три стрелы. Мимо пролетела лишь одна, так что несчастная птица шлепнулась на землю, пробитая сразу тремя перекрещенными в разных направлениях стрелами.
Лемминкяйнен застыл с разинутым ртом. По толпе рабов, собравшихся вокруг, пробежал приглушенный ропот.
- А теперь, сударь, желаю я получить назад мои стрелы, - невозмутимо заметила Бельфеба.
Лемминкяйнен махнул рукой рабам, чтоб они занялись этой задачей. Потом он расцвел и постучал себя в грудь.
- Я, веселый Лемминкяйнен, все ж герой получше статью! - объявил он. Потому как проявил искусство недюжинное сразу в двух состязаниях, а каждый из вас - только в одном. Но не подлежит отрицанию, что и вы оба в своем деле довольно искусны, и в обмен на содействие ваше готов я пропеть руны магические, кои вы желаете!
3
В сопровождении рабов, которые тащили узлы с одеждой, они направились к дому. Когда небольшая процессия приблизилась к дверям, на пороге появились две женщины - одна старая и морщинистая, а другая молоденькая и весьма фигуристая. Ши пришло в голову, что если ее чуть-чуть подкрасить и приодеть, выйдет настоящая красотка. В отношении женского пола Лемминкяйнен, судя по всему, отличался большой разборчивостью.
- Эй вы, бабы, живо в кухню! - распорядился тот. - Несите поскорей еду! Слыхано ли дело, чтоб щедрость Каукомъели великого сомнению подвергалась?
Не успели обе повернуться, чтобы выполнить распоряжение, как Бельфеба выступила вперед и протянула руку старшей.
- Любезная дама, - обратилась она к ней, - простите великодушно, что сэр Лемминкяйнен представить нас друг другу не удосужился. Вне всякого сомненья, мысли его витали в более высоких сферах. Я - Бельфеба из Царства Фей, супруга сэра Гарольда Ши, здесь присутствующего.
Старуха стиснула руку Бельфебы. Глаза ее наполнились слезами, и она что-то невнятно пробормотала, засим она повернулась и поспешно заковыляла вглубь дома. Красотка учтиво присела:
- Известна я как Кюллики, дева саарская, супруга Лемминкяйнена, произнесла она, - а это его мать. Добро пожаловать!
Лемминкяйнен поглядел на нее с довольно кислым видом.
- Все б трепаться этим бабам! - заметил он. - Входите же, гости из Охайолы, располагайтесь и рассказывайте о чародействе, кое вам потребно. Необходимы мне имена и статусы общественные тех, кого вы желаете вызвать сюда: кто были их прародители, где они могут пребывать ныне - в общем, все, что про них известно. А кроме того, хоть умения ваши магические и не сравнимы со столь совершенным чародейским искусством, как мое, неплохо будет, если вы и свои заклятья к моим добавите; ибо нет смысла скрывать, что задача сия не из простых - переносить людей из одного мира в другой.
Ши наморщил лоб.
- Об одном из них могу рассказать более чем подробно. Уолтер Симмс Байярд, доктор философии, выпускник Колумбийского университета, получил диплом в... гм-м... тысяча девятьсот сороковом году. Родом из... м-м... Место рождения Атлантик-Сити, Нью-Джерси, по-моему. Отец... Освальд Байярд, бизнесмен. Содержал универсальный магазин в Атлантик-Сити. Умер пару лет назад.
Лемминкяйнен заметил:
- Странное звучанье и произношенье трудное у имен, кои поминаешь ты, о Харол! А что мать этого Пайарта? Потребны мне мельчайшие подробности родословной его и подноготной.
Ши выложил ту малую толику сведений, которой располагал о матери Байярда: жила она в Нью-Йорке с другим своим сыном, и, к счастью, с ним Ши был шапочно знаком.
Лемминкяйнен прикрыл глаза, словно пытаясь что-то припомнить, и вскоре спросил:
- А другой, коего ты тоже желаешь перенести в Страну Героев?
Ши почесал затылок.
- С этим сложней. Единственно, что я про него знаю, - это что он детектив полиции, что его зовут Пит и что он дышит ртом. Наверное, аденоиды или что-нибудь в этом духе. Очень недоверчивый тип и далеко не красавец.
Лемминкяйнен покачал головой:
- Хоть и общеизвестно, что величайший я из волшебников, могущество мое не в силах воздействовать на того, кто изображен столь скудно.
В разговор вмешалась Бельфеба:
- А почему бы не попробовать спервоначалу перенести Уолтера? Вдруг по счастливости случайной в Занаду, где оба ныне пребывают, выведал он про этого Пита довольно, чтоб Лемминкяйнен сумел наложить на него чары?
- Правильно, детка, отличная мысль. Начнем с Байярда, Лемминкяйнен, а Пита оставим на потом.
В этот момент женщины вернулись с кухни вместе с еще одной, которая отличалась от них грубой одеждой и свойственными рабыне подобострастием и забитостью. Они принесли большие деревянные блюда. На каждом лежали огромный ломоть ржаного хлеба, пара ломтей свинины и треугольный кусок сыра размером с кулак Ши. Другая рабыня притащила огромные кружки с пивом.
- Предлагаю слегка перекусить, дабы поднять аппетит перед ужином, - сказал Лемминкяйнен.
Ши вытаращил глаза. Бельфебе он тихонько прошептал:
- Интересно, что тогда здешняя публика называет настоящей едой!
На что Лемминкяйнен отозвался:
- Должны поглотить мы целые горы еды, дабы укрепить наши души пред вылазкою подобной!
Старуха мать всплакнула:
- Не езжай, сынок! Нету защиты у тебя верной противу смерти!
Лемминкяйнен с набитым ртом ответствовал:
- Нет уж, дело решенное. Хоть герои отваги моей редко в помощи сторонней нуждаются, все же верно гласит пословица: беззащитна та спина, за коей брат не стоит. А чужестранцы сии из Охайолы далекой весьма мне будут полезны!
- Но клялся ты, что дома останешься, - тихо сказала Кюллики.
- Было это до того, как повстречал я иноземцев со странным мечом и странным луком!
Старуха разрыдалась, утирая слезы подолом.
- Никому ты там не нужен! Устроят они ловушки волшебные по всему пути твоему, едва только про твое прибытие вызнают, и ни чужестранцы твои, ни силушка твоя собственная не охранят тебя от погибели неминучей!
Лемминкяйнен с набитым ртом расхохотался, обсыпав весь стол сырными крошками.
- Страх - удел одних лишь женщин... да и то не всех, - не без труда проговорил он, одаряя Бельфебу восхищенным взглядом. Ши принялся гадать, не поспешил ли он, убедив этого самца принять их услуги.
- А теперь тащи-ка мне рубаху праздничную, поелику без задержки желаю я на деле показать этим гадюкам в Похъёле, как торжества в Стране Героев справлять следует!
С этими словами он поднялся и направился вокруг стола к Кюллики, занеся руку за спину. Пока Ши гадал, не собирается ли он отвесить ей затрещину и как ему самому поступить, если Лемминкяйнен это действительно сделает, красотка сама избавила его от возможного вмешательства, поспешно попятившись и бросившись вон из комнаты. Лемминкяйнен вернулся, сел на место, надолго приник к пивной кружке и утер губы кулачищем.