– Кто ты? – прорычал я.
– Ясра, – огрызнулась она, – а ты мертвец.
Женщина широко открыла рот, и ее голова упала вниз. Влажные губы прикоснулись к моей левой руке, вцепившейся в ее правое запястье.
Вспышка мучительной боли. Казалось, она не укусила, а вогнала в мое тело раскаленный гвоздь.
Я отдернул руку. Движение получилось на удивление медленным и вялым. Холодное покалывание быстро распространялось к плечу. Левая рука повисла, точно плеть. Ясра легко высвободилась, улыбнулась, кончиками пальцев слегка подтолкнула меня в грудь.
И я упал. Мое тело сковала страшная слабость, оно вдруг перестало мне подчиняться. Ударившись об пол, я ничего не почувствовал и был вынужден приложить немалые усилия, чтобы повернуть голову и посмотреть на Ясру, которая поднялась на ноги.
– Отдыхай, – проговорила она. – Когда придешь в себя, оставшаяся малая часть твоей жизни будет весьма болезненной.
Ясра отошла в сторону, и я потерял ее из виду, а вскоре услышал, как она подняла телефонную трубку.
Я не сомневался, что она звонит «Т», и у меня не было никаких оснований не верить тому, что она сказала секунду назад. Что ж, придется встретиться с таинственным художником…
Художник! Я пошевелил пальцами правой руки. Они еще слушались… едва. Напрягая всю свою волю, я попробовал поднять руку к груди. И она, подергиваясь, медленно поползла к цели. Наконец мне удалось перевернуться на левый бок, так что теперь я лежал спиной к женщине, которая в мгновение ока превратила меня в паралитика. Я надеялся, что Ясра не обратит внимания на мои жалкие конвульсии.
По мере приближения к нагрудному карману рука слабела все больше, потом начала дрожать. Прошли столетия, прежде чем я коснулся края колоды. Наконец я вытащил одну карту и повернул ее так, чтобы разглядеть рисунок. Голова у меня отчаянно кружилась, в глазах потемнело. Я не был уверен, что сумею совершить перенос. Откуда-то издалека доносился голос Ясры, но я был не в состоянии разобрать даже отдельные слова.
Я сосредоточился – как мог – на карте. Сфинкс присел отдохнуть на скалистом уступе. Я потянулся к нему. Казалось, мой разум обложен ватой. Сознание неотвратимо угасало, у меня остались силы лишь на одну последнюю попытку.
Я ощутил знакомый холодок, и мне показалось, что сфинкс слегка сдвинулся на своем каменном ложе. Меня подхватила черная волна, и я с благодарностью погрузился в нее.
На этом все кончилось.
Я очень медленно приходил в себя. Сознание вернулось, но конечности были по-прежнему налиты свинцом, а перед глазами клубился туман. Похоже, укус прелестной леди нес нервно-паралитический яд. Я попробовал пошевелить пальцами рук и ног, однако уверенности, что мне сопутствовал успех, не было. Тогда я решил сделать глубокий вдох. Это, во всяком случае, получилось.
Через некоторое время я услышал какой-то рев. Вскоре шум понемногу стих, и я сообразил, что это стучит в ушах моя собственная кровь. Потом я почувствовал, как бьется сердце, в глазах постепенно прояснилось. Бесформенные сгустки света и тьмы превратились в песок и скалы. Я замерз, меня начало трясти, а когда и это прошло, я понял, что могу двигаться, хотя ужасная слабость не давала подняться на ноги. Поэтому я решил еще немного полежать.
И вдруг я услышал какие-то звуки – кто-то шевелился немного впереди и надо мной. Непривычный запах долетел до моих ноздрей.
– Эй, ты проснулся? – Голос доносился оттуда же, откуда и загадочное шуршание.
Я посчитал, что мое состояние не позволяет мне ответить утвердительно на этот вопрос, и счел за лучшее промолчать. Жизнь еще не совсем вернулась в мое тело.
– Будь любезен, подай знак – ты меня слышишь? – снова заговорил таинственный незнакомец. – Я бы хотел продолжить.
Любопытство взяло вверх над осторожностью, и я поднял голову.
– Наконец-то! Я знал!
На серо-голубом уступе устроился голубой сфинкс – тело льва, большие перистые крылья плотно прижаты к бокам, бесполое лицо смотрит прямо на меня. Он облизнул губы, и я увидел впечатляющие ряды зубов.
– Продолжить… что? – спросил я, медленно приподнимаясь, чтобы сесть, и стараясь при этом дышать как можно глубже.
– Игру в загадки, – ответил он. – Мое любимое занятие.
– Может, в другой раз? – сказал я, дожидаясь, когда восстановится кровообращение в руках и ногах.
– Извини. Но я вынужден настаивать.
Я потер укушенное предплечье и мрачно поглядел на сфинкса. Почти во всех известных мне историях эти создания пожирали людей, не сумевших ответить на их загадки. Я покачал головой.
– Ни во что играть с тобой не буду, – заявил я.
– Отказ от игры считается поражением, – ответил сфинкс, и его плечевые мышцы напряглись.
– Подожди, – сказал я и помахал рукой. – Дай мне пару минут, чтобы прийти в себя, а потом вернемся к этому вопросу.
Он снова опустился на задние лапы и проговорил:
– Ладно. Это укладывается в правила. Я согласен: пять минут. Когда будешь готов, сообщи.
Я поднялся на ноги, принялся вращать руками и потягиваться. Разминаясь, я внимательно осматривал место, в которое меня занесло.
Узкое, засыпанное песком ущелье, кругом разбросаны оранжевые, серые и голубые обломки скал. Каменная стена, на уступе которой устроился сфинкс, круто поднимается вверх футов на двадцать пять, другая стена, примерно такая же высокая, – позади меня. Справа вздымается отвесная скала, правда, слева местность более пологая. Во впадинах растет редкий колючий кустарник. Приближались сумерки. Небо окрасила слабая желтизна, и солнце уже зашло. Я слышал далекий ветер, но не чувствовал его. Воздух казался прохладным, но не холодным.
Неподалеку я заметил камень размером с небольшую гирю. Два неспешных шага – при этом я продолжал размахивать руками – и камень оказался рядом с моей правой ногой.
Сфинкс прочистил горло.
– Ты готов? – спросил он.
– Нет, – ответил я, – но не сомневаюсь, что тебя это не остановит.
– Верно.
Я почувствовал непреодолимое желание зевнуть и не стал отказывать себе в этом маленьком удовольствии.
– По-моему, ты настроен не совсем подходящим образом, – заметил сфинкс. – Но я начинаю: «Пламенем поднимаюсь я из земли. Меня хлещет ветер и заливает вода. Скоро я буду созерцать все сущее».
Я ждал. Прошла минута.
– Ну! – наконец не выдержал сфинкс.
– Ты о чем?
– У тебя есть ответ?
– На что?
– На загадку, естественно!
– Я жду. Ты привел серию утверждений. Я не могу ответить на вопрос, если не знаю, в чем он заключается.
– Это благородная, проверенная временем форма. Вопрос очевидным образом вытекает из контекста, «кто я»?
– С тем же успехом можно спросить: «Кто лежит в склепе Гранта?» Ладно. Что это такое? Феникс, конечно, – его гнездо на земле, он взмывает в воздух в языках пламени, поднимается сквозь облака на огромную высоту…
– Неверно.
Сфинкс улыбнулся и начал приподниматься.
– Подожди, – быстро сказал я. – Так нельзя. Мой ответ отвечает всем условиям. Возможно, он не совпадает с тем, что хотел услышать ты, но условия соблюдены.
Сфинкс покачал головой:
– Я обладаю полнотой власти, когда речь идет об определении правильности ответов. Я решаю все.
– Тогда ты жульничаешь.
– Нет!
– Я выпил половину содержимого фляги. Она наполовину полная или наполовину пустая?
– И то и другое.
– Совершенно верно. Одно и то же. Если существуют несколько ответов, ты должен засчитывать все.
– Мне не нравится такой подход, – заявил сфинкс. – Сразу возникает целая куча вопросов. Сама идея загадок будет поставлена под сомнение.
– Это уже не моя вина, – сказал я, сжимая и разжимая кулаки.
– Однако ты затронул очень интересную тему.
Я энергично закивал.
– Должен быть один правильный ответ.
Я пожал плечами.
– Мы живем в отнюдь не идеальном мире, – заметил я.
– Хм-м.
– Давай считать, что наша встреча завершилась ничьей, – предложил я. – Никто не выиграл, но никто и не проиграл.
– Я нахожу это эстетически неприемлемым.
– Но ведь есть немало состязаний, в которых такой исход оговаривается правилами.
– А кроме того, я проголодался.
– Вот она, истина!
– Но не хочу быть нечестным. Я служу истине – по-своему. Твое упоминание о ничьей навело меня на мысль о возможном решении.
– Вот и отлично. Я рад, что ты смог встать на мою точку зрения…
– Я придумал способ решить наш спор. Задай мне загадку.
– Глупость! – возразил я. – Я не знаю загадок.
– Тогда советую тебе сочинить одну, и побыстрее. Потому что это единственный способ выйти из тупика – или придется признать тебя проигравшим.
Я еще раз взмахнул руками и сделал несколько глубоких приседаний. Казалось, все мое тело горит огнем. Однако силы постепенно возвращались.
– Ладно. Одну секунду.
Какого дьявола…
– Что это такое: зеленое и красное, и кружит, и кружит, и кружит?
Сфинкс дважды быстро мигнул и нахмурил лоб. Я немного побегал, а потом опять занялся дыхательной гимнастикой. Огонь начал слабеть, в голове понемногу прояснялось, сердце стало биться увереннее…
– Ну? – спросил я спустя несколько минут.
– Я думаю.
– Подумай хорошенько.
Я немного побоксировал с тенью. Сделал парочку гимнастических упражнений. Стало смеркаться. Справа даже появились первые звезды.
– Хм-м, мне бы не хотелось тебя торопить, – прервал я затянувшееся молчание, – но…
Сфинкс фыркнул:
– Я все еще размышляю.
– Может быть, стоит договориться об ограничении времени?
– Я скоро разгадаю твою загадку.
– Не возражаешь, если я немного отдохну?
– Давай.
Я растянулся на песке и закрыл глаза, шепнув Фракир, чтобы она охраняла меня, пока я сплю.
Я проснулся от того, что замерз. Солнце светило в глаза, ветер дул в лицо. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что уже наступило утро. Слева от меня небо посветлело, справа тускнели звезды. Мне хотелось пить, да и есть тоже.
Я протер глаза и встал. Нашел расческу и причесался. А потом посмотрел на сфинкса.
– …и кружит, и кружит, и кружит, – бормотал он.
Я кашлянул. Никакой реакции. Зверь смотрел мимо меня. Может быть, удастся незаметно ускользнуть…
Нет. Взгляд сфинкса переместился.
– Доброе утро, – весело проговорил я.
Послышался короткий скрип зубов.
– Хорошо, – сказал я, – ты думал намного дольше меня. Если у тебя нет ответа, то я больше не играю.
– Не нравится мне твоя загадка, – наконец произнес он.
– Сожалею.
– Какова разгадка?
– Ты сдаешься?
– Ничего другого не остается. Ну говори же скорее!
Я поднял руку:
– Подожди, такие вещи надо делать по порядку. Сначала сообщи ответ на свой вопрос, а потом услышишь мой.
Сфинкс кивнул:
– Это справедливо. Хорошо… Цитадель Четырех Миров.
– Что?
– Таков мой ответ. Цитадель Четырех Миров.
Я вспомнил слова Мелмана.
– Почему? – поинтересовался я.
– Она находится там, где встречаются миры четырех стихий, и пламенем поднимается от земли, ее хлещет ветер и заливает вода.
– А как насчет «созерцать все сущее»?
– Из нее все видно – или тут можно говорить об имперских замыслах ее хозяина. Или и то и другое.
– А кто он такой?
– Понятия не имею. Эта информация не является существенной для правильного ответа.
– А откуда ты узнал эту загадку?
– От одного путешественника несколько месяцев назад.
– И почему же ты задал ее мне?
– Я не смог найти правильный ответ, значит, она достаточно хорошая.
– А что стало с путешественником?
– Ушел своей дорогой, несъеденный. Он разгадал мою загадку.
– А как его звали?
– Он не сказал.
– Опиши его, пожалуйста.
– Не могу. Он был с ног до головы закутан в какое-то одеяние.
– И ничего больше не говорил о Цитадели Четырех Миров?
– Ничего.
– Ну что ж, – заявил я, – пожалуй, последую его примеру и тоже уйду.
Я повернулся и посмотрел направо, в сторону склона.
– Подожди!
– Чего? – спросил я.
– Твоя загадка, – напомнил сфинкс. – Я дал тебе ответ на мою. Ты должен рассказать мне, что же это такое – зеленое и красное, и кружит, и кружит, и кружит.
Я опустил глаза и принялся разглядывать землю у себя под ногами. Ах да, вот он – мой похожий на гирю камень. Я сделал несколько шагов и остановился рядом с ним.
– Лягушка в блендере.
– Что?!
Мышцы на плечах сфинкса напряглись, глаза сузились, обнажились в оскале многочисленные зубы. Я шепнул несколько слов Фракир и почувствовал, как она зашевелилась у меня на запястье, потом присел на корточки и правой рукой взял камень.
– Да, ничего не поделаешь, – проговорил я, вставая. – Это одна из очевидных вещей…
– Никуда не годная загадка! – заявил сфинкс.
Левым указательным пальцем я быстро нарисовал перед собой две линии.
– Что это ты делаешь? – спросил он.
– Провожу линии от твоих ушей к глазам, – ответил я.
Именно в этот момент Фракир стала видимой, соскользнула с моего левого запястья и обвилась вокруг пальцев. Глаза сфинкса переместились вслед за ней. Я поднял камень на высоту плеча. Один конец Фракир высвободился и, извиваясь, свисал с моей вытянутой руки. Она начала мерцать, а потом засияла, точно раскаленная серебряная проволока.
– Я считаю, что наше состязание закончилось вничью, – заявил я. – А каково твое мнение по этому поводу?
Сфинкс облизнулся.
– Да, – со вздохом согласился он. – Пожалуй, что так.
– Тогда я вынужден с тобой распрощаться, – сказал я. – До свиданья.
– Жаль. Очень хорошо. До свидания. Но, прежде чем ты уйдешь, я бы хотел узнать твое имя – для досье.
– Почему бы и нет? – ответил я. – Меня зовут Мерлин, из Хаоса.
– Ах вот оно что, – произнес сфинкс. – Тогда кто-нибудь обязательно явился бы за тебя отомстить.
– Весьма возможно.
– В таком случае ничья – самый лучший исход. Ступай.
Довольно значительное расстояние я прошел, не поворачиваясь к нему спиной, а потом начал карабкаться вверх по склону. Я оставался настороже до тех пор, пока не выбрался из ущелья, однако меня никто не преследовал.
Я побежал. Хотелось пить и есть, но вероятность, что я найду завтрак в этом пустынном, скалистом месте, под лимонным небом, была невелика. Фракир постепенно исчезла у меня на запястье. Я старался дышать как можно глубже, продолжая удаляться на запад.
Ветер ерошит мои волосы, пыль щипает глаза… я направляюсь к скоплению валунов, ныряю между ними. Сквозь тени, падающие от камней, небо надо мной кажется зеленым. Я в долине; вдали вспышки, слева – легкие облака.
Я мчусь, сохраняя постоянную скорость; приближаюсь к небольшому холму, поднимаюсь на вершину, спускаюсь по противоположному склону, поросшему редкой травой. Впереди появляется рощица, деревья с растрепанными кронами… я повернул к ней, вспугнув маленького зверька с оранжевым мехом, который выскочил у меня из-под ног и бросился наутек. Через мгновение какая-то черная птица издала протяжный крик и скрылась в том же направлении.
Я бегу дальше… небо все темнее… зеленое… изумрудная густая трава под ногами… Время от времени налетают сильные порывы ветра… Роща все ближе… Уже слышно, как поют птицы…
Мышцы расслабляются, возвращается привычная легкость… Наступая на длинные упавшие листья, я миную первое дерево… И вот скольжу между стволами с ворсистой корой… По утоптанной тропе, на которой остались чьи-то диковинные следы… Она уходит вниз, петляет, становится шире, снова сужается… деревья издают протяжные глухие стоны, будто кто-то играет на виолончели… В кронах мелькают клочья бирюзового неба… Ленты облаков, словно серебристые реки, летят вперед… Слева и справа скопления голубых цветов… Цветочные стены все выше, выше, выше человеческого роста… Под ногами камни… Мне нельзя останавливаться…
Широкая тропа спускается вниз… Камни превращаются в булыжники, приходится соблюдать осторожность… Приходится замедлить бег… Я поворачиваю и вижу ручей с высокими скалистыми берегами, метр или два береговой линии…