– Гадство!
Мое королевское любопытство заставило меня обернуться. Вода, которой преградил путь разбойник, как и следовало ожидать, разделилась на три потока: один обогнул каменный мост справа, другой - слева, а третий бросился напрямую, обдав нас с ног до головы, после чего я почувствовала себя жертвой заклинания Рэтти.
– Сорро, вы… у вас в голове вместо мозгов обрезки гнилого бамбука!
Он посмотрел на меня как на последнего предателя и, тяжело вздохнув, прошел на берег, пиная воду.
– Подожди, Лика, - сквозь зубы процедил он и поднял Хикари над головой.
Я не успела ничего сообразить, как нас с Субару окутало ярким светом и перенесло на несколько размахов вперед. От удара коленками о землю, я чуть не крикнула:
– Что… это…
– Сила Хикари не только в его лезвии, но и в воздухе, через который он пронесся.
– Почему ты не мог сделать это на противоположном берегу? Или у тебя память насчет способностей собственного оружия тоже отшибло? Безмозглый мечник!
Кажется, я переборщила и с переходом на 'ты', и про амнезию зря напомнила. Он отошел от меня подальше и сел на землю, подняв глаза к небу. Я ничего не говорила и устроилась рядом.
– Вот мы и стали друзьями, - улыбнулся Сорро, обхватив меня за плечо, - ты перестала 'вы'-кать, что меня несколько раздражало. А про мечи свои я не забуду никогда. Просто пока воздух не услышит зов Хикари, им нельзя управлять.
– Понятно, прости.
– Будем считать, что безмозглый мечник забыл, как назвала его принцесса-истеричка. Пошли!
– А Лика любит Сорро, и Сорро любит Лику, - шепнула Субару, но я не стала обращать внимание на посторонние реплики.
Город Фонку встретил нас закрытыми окнами, запертыми дверьми и брошенными улицами. Мои шаги эхом пустоты отдавались в сердце. Пыль, поднимавшаяся от моих ног, медленно оседала обратно, и мне казалось, что я слышу, как каждая пылинка ударяется о землю. Тонкие листы скомканной бумаги, подхваченные ветром, словно перекати-поле, летели от одного края улицы до другого. Никто не вышел, чтобы встретить нас.
– Это Сорро, - шепнул кто-то и тут же скрылся за углом.
Разбойник мигом удостоил взглядом тот переулок, откуда донеслись сии слова, но в тени никого не оказалось.
– Выходите, не бойтесь, мы пришли сюда с миром! - подняв стальное лезвие катаны к небу, крикнул он так дико, что я перепугалась: как бы у него связки не лопнули.
Субару прижалась ко мне. И наши глаза встретились. Я боялась, но страх принцессы был еще сильнее, и я поняла - надо защитить девочку.
Но никто не открыл окон и не вышел на улицы.
– Нююююю, - тоненько пропищала нэко и спрыгнула с плеча хозяина.
Какова же оказалась реакция этого безмозглого мечника, когда он резко оттолкнул меня к стене, а сам извлек из ножен ятаган и с двумя мечами на изготове предстал перед бегущей на него толпой.
Я поджала ноги и боялась издать малейший звук, когда мой спутник и его животное, принявшее крупную форму, дико крича, бросились прочь от преследующей толпы. Я прижимала голову Субару к груди, чтобы она не могла видеть ничего, кроме белого шелка моей рубашки. Мы сидели за большим чаном под стеной одного из домов. Так, если я не последую за Сорро и окинэко, то жители Фонку подумают, будто бы я - его пленница или, еще хуже, сообщница.
– Знаете что! - он резко развернулся. - Я же сказал, что не убивать я пришел.
Но его не слушали. А когда слова разбойника оставляют без внимания, то это опасно для здоровья. Два лезвия разной формы сверкнули в лучах солнца, и через минуту улицы Фонку превратились в поле сражения. Отбивайся Сорро от нескольких дюжин здоровых мужиков в поле, он бы не выстоял. Но благодаря возможности прятаться за дома, торговые лавки и разные крупные предметы, оставленные на улице, разбойник ловко побеждал одного нападавшего за другим. Было видно, что он не убивал, а лишь бил тыльной стороной мечей, чтобы недоброжелательные жители городка просто пришли спустя некоторое время в себя.
– Я пришел сюда, чтобы отдохнуть с дальней дороги! - словно резаный зверь, взвыл Сорро, а Ню поддержала его своим кошачьим фальцетом.
– Отдохнуть? - раскрылось окно в доме, спиной к которому стоял разбойник. - Всегда пожалуйста!
– Правда? - на его грозном лице мигом засияла улыбка, и мечник, прихватив в охапку тяжелую окинэко, бросился в дом, а мы с Субару последовали за ним, боязливо оглядываясь на расходящихся по домам побежденных воинов.
Пригласившая нас в дом женщина была очень похожа на жену торговца из Хиноде, только немного моложе. У нее под ногами все время вертелся маленький худенький мальчик со светлыми голубыми волосами. Ребенок крепко сжимал в руках толстую палку, которую смело называл катаной и хвастался перед Сорро, что он тоже умеет драться. Он был ровесником Субару, может, чуть младше.
– Научи лучше Лику, - хихикнул разбойник, и мальчик переключился на меня.
Пока его мама готовила нам черные блины и горный чай с жасмином, ребенок принялся учить меня началам кендо: боевой стойке, как правильно держать меч, как следует защищаться. Восхищенная принцесса любовалась мной.
– Парень, - обратился к нему Сорро, - да ты не знаешь, что главное в кендо.
Мальчик удивленно посмотрел на него, а он, подойдя к распахнутому окну, выходящему в задний двор дома, молча разглядывал маленькие листочки вишни, растущей в саду у хозяйки.
– Томойо, - прошептал он чуть слышно.
Хозяйка, будто стрелой пронзенная, повернулась в его сторону, но, подумав, что ослышалась, продолжила сыпать цветы жасмина в коричневый чайник.
– Юкки… - было второе произнесенное им имя, и тут уже мальчик встал как вкопанный.
Он знал имена этих людей: женщины с розовыми волосами и добрыми желтыми глазами, мальчика, словно две капли воды похожего на него: с такой же медной кожей и светлыми голубыми волосами, - словно маленькая копия разбойника. Большой плакат, изданный в Централи, в котором обещали сто тысяч золотом за голову Сорро, висел на самом видном месте, над кроваткой ребенка. Что бы это все значило? Память вернулась к нему? Но я отбросила все догадки, потому что мечник заговорил с мальчиком об искусстве кендо:
– Понимаешь, Юкки, мало иметь уверенность в победе. Тебе не хватит никаких сил, и не помогут приемы и удары, если ты не научишься слушать ветер, если не научишься отражать дуновение ветра своим клинком.
Слушать ветер? Это невыполнимо. Я схватилась руками за голову. Петь я с горем пополам научилась, хотя и звуки музыки различала я с трудом. А теперь оказывалось, чтобы быть хорошим мечником, надо иметь более тонкий слух. Кошмар!
– Сорро, ты что наделал? Теперь твоя девушка никогда не научится кендо! Она испугалась! - дергал его за подол рубашки Юкки, а Субару мило хихикала, прикрывая рот ладошкой.
– Ну и что, принцессам кендо владеть не положено, - зевнул он.
– Чай и суши готовы, - отвлекла его от произнесения обидных фраз хозяйка дома, и мы сели обедать.
Зная потребности моего спутника, я отложила к себе поближе три блинчика, и принялась за обед, предварительно пожелав принцессе, хозяйке и ее сыну приятного аппетита, а то некоторые забыли.
О, каким красивым был ярко-зеленый цветок из крема, выдавленного хозяйкой из холщевого мешочка. Он сиял, словно украшение на пирожном, прося: 'Испробуй меня, Анжелика!' Съев один блинчик, я сковырнула эту прелесть с бамбуковой салфетки и сунула в рот. Как я мечтала, что вкус зеленой розочки расцветет у меня во рту букетом ароматов, но, увы, увы… Совершенно безвкусное, не отдающее никаким ароматом масло, смешанное с песком, вдруг вспыхнуло у меня на языке, что заставило меня выплюнуть еще не размазанные по зубам остатки.
– Лика, что с тобой, - открыл рот от удивления Сорро.
– Не ешь эту… ядовитую пироженку, - задыхаясь огнем, прошептала я.
Он поковырял палочкой в таком же цветочке у себя на салфетке, и сделал усилие, чтоб не рассмеяться.
– Ты что, приняла васаби[11] за сладости?
Томойо, услышав это, закрыла лицо руками и бросилась на кухню, и вскоре принесла оттуда кувшин, до краев заполненный вишневым соком.
– Пей, все пей, - взволнованно кричала она.
И я, поняв, что только в этом сосуде мое спасение, жадно впилась губами в кувшин и выпила почти половину, когда огонь у меня во рту потух.
– Ой, гостья из Нордэрда, - покачала головой хозяйка, - простите, что не предупредила о наших национальных приправах.
– Ничего, все нормально! - я успокоила ее.
– Не все сладко, что похоже на торт, - многозначительно изрек Сорро, проглатывая очередной блин, помазанный зеленым кремом из хрена. - Не всяк в блестящих доспехах достоин называться благородным рыцарем.
Субару кивала.
Пока Сорро уплетал за обе щеки приготовленные специально для него блины, хозяйка поведала нам очень странную историю. Оказывается, разбойник теперь числится в Фонку местным героем. От такого заявления он чуть блином не подавился. А я едва не рассмеялась, когда узнала, что толпа, с которой сражался странник, - воровская банда, нанятая духами камня, цветов и реки для контроля над городком. Это печально, но демоны хитростью выманили всех мужчин из города и, затуманив их разум, заставили нападать на город изо дня в день и грабить собственных жен, бить детей. И безобразие это продолжалось без малого три дня. Что нужно было духам от горожан - никто не знал. Скорее всего, сумасшедшие развлечения отвергнутых высших, коими было большинство духов во всем Инселерде.
Я смотрела в окно, как жены забирали своих раненых, раскаявшихся любимых мужей по домам, и тут мое сердце кольнуло:
– Томойо, - взволнованно спросила ее я, - а чего вы не ищете своего мужа?
Женщина закрыла лицо рукой и отвернулась. И только когда я увидела ее трясущиеся плечи и услышала срывающийся на плач голос, поняла, что задела за больное.
– Он погиб, госпожа Анжелика. Это был сильный храбрый человек, очень похожий и внешне, и душой на Красную Бандану. Он спасал мир от злодеев и мерзавцев и был гордостью кокуо. Мой муж часто встречался со смертью лицом к лицу. И мне кажется, он изменил мне с ней.
Пока Томойо рассказывала историю своего мужа, Сорро широко открытыми глазами смотрел то на нее, то на Юкки, и мне казалось, что по его щеке скатилась скупая мужская слеза.
– Извините, - шепнула я, - и спасибо за гостеприимство. Но нам нужно спешить в Кёкай. Если я когда-нибудь окажусь в Хигаши, я обещаю не обойти ваш дом стороной. Это слово принцессы Нордэрда.
Томойо крепко обняла меня и шепнула на ухо:
– Не думала только, что Смерть так прекрасна.
– Не говорите больше этих страшных слов, - буркнула я. - Ужасней смерти нет ничего.
Сорро молча прошел мимо меня. Спящая Ню вольготно устроилась у него на плече.
– Да, и еще, - я подтолкнула Субару к хозяйке, - высшие попросили доставить девочку в Фонку. Не могли бы вы присмотреть за Субару-сама, да отблагодарят вас за проявленную к ней доброту высшие, Томойо-сан.
Женщина поклонилась, а по лицу нашей недавней спутницы скользнула грустная улыбка.
– Так надо, Субару, - шепнула я нашей недавней спутнице. - Так мне сказал золотой дракон.
Она не могла ослушаться высших, как и любой другой житель Хигаши.
– Удачи, - хозяйка обняла девочку за плечи, а Юкки закрыл за нами дверь.
На улице стояли шум и гам. Нас принимали за местных героев и в каждом доме норовили угостить чем-то особенным.
К выходу из Фонку, в итоге, мы добрались только к вечеру. Спать не хотелось ни мне, ни разбойнику. Мы были сыты, и накопленного нами провианта (если запретить Сорро поглощать пищу в неконтролируемых количествах) должно было хватить с лихвой не то, что до Кёкая, до которого оставалось дня четыре пути, но и до Бата. Кроме того, разбойник перепробовал все сорта предложенного ему пива, фруктового вина и рисовой водки и теперь был навеселе.
Про встречу с грустной вдовой Томойо он уже напрочь забыл и шел по дороге, напевая героические баллады и неся Ню за шкирку. Про то, что три дня с нами путешествовала дочка кокуо, он уже не вспоминал. Изредка он поднимал несчастную нэко, и та жалобно мяукала.
Но наша беззаботная прогулка закончилась сразу, как только Фонку скрылся из виду. Вдруг на дороге, по которой мы шли, сзади и спереди выросло по скале размахов в десять высотой. Сорро сперва попытался обойти препятствие, но в итоге перед его носом возникло еще несколько подобных глыб.